Из предисловия к четвертому изданию

К пятому изданию

По укоренившейся привычке я выпускаю новое издание «Творческого Театра», пересмотрев и довольно значительно дополнив его. Главнейшие дополнения касаются успехов нового театра в Советской России, а также некоторых заграничных театральных исканий, близких по духу идеям этой книги. Приходится отметить, что программа нового театра, пропагандировавшаяся мной за эти годы революции, по-видимому, представляет интерес и за пределами нашей республики. Укажу, напр., что эта книга печатается сейчас по-немецки, итальянски и шведски и что сочувственные отзывы и выдержки из нее попадались мне в различных иностранных изданиях Америки, Франции, Италии, Германии, Чехословакии и пр.

В странах, переживших революцию, равно как и в государствах, вышедших из мировой катастрофы без особых потрясений, равно ощущается острый кризис старой культуры в том числе и театра. И повсюду создание нового искусства мыслится лишь как творчество широких трудовых масс. Тут сходятся линии работы деятелей театра различных стран.

Эту основную тему своей работы я имею возможность теперь еще более подкрепить, в частности на основе заграничных работ. Внимательный читатель убедится, что мне и на этот раз не приходится ничего менять в основной программе максимум и минимум, как они были намечены в самом начале революции. Я делаю некоторые мелкие исправления {6} лишь в немногих пунктах и аргументах, что революция в течение своих сложных перипетий вполне подтвердила правильность всех основных и многих второстепенных положений этой книги. Прошедшие годы борьбы показали также, сколь беспринципна и беспрограммна была наша развинченная театральная политика. Если русский театр и, добился чего-либо в смысле приближения к новым формам социалистического театра, то лишь вопреки этой политике, а не благодаря ей.

Стокгольм, июнь 1922 г.

Из предисловия к четвертому изданию

Когда два года назад, в начале 1918 г., появилось в свет первое издание этой работы, развитые в ней взгляды вызвали оживленные споры и дискуссии, но почти не нашли сторонников. Театральные профессионалы отнеслись к книге, как к «социалистической фантазии» человека, театра не понимающего, работники нового театра находили, что я чересчур большие надежды возлагаю на пролетарское творчество и ставлю в порядок дня программу, осуществимую лишь через много десятков лет.

Мне приходится с некоторым удовлетворением констатировать, что истекшие годы подтвердили правильность моих театральных теорий и практических предложений. Даже самые спорные раньше проекты, например, о соучастии зрителей, импровизациях, коллективном творчестве в театре, массовых спектаклях под открытым небом и пр. сейчас практически проводятся в жизнь. Другие положения, например, о Крахе буржуазного театра, о зарождении нового театра из пролетарской среды, об исключительном театральном значении народных празднеств и т. д., стали теперь почти ходячими аксиомами.

Первая петербургская конференция пролетарских культурно-просветительных организаций (октябрь 1917 г.) отнеслась с некоторым недоверием к развивавшимся мной взглядам на пролетарский театр. Сейчас большинство пролеткультов в своей театральной работе примыкает к теориям этой Книги. Первая Всероссийская конференция пролеткультов {8} (осень 1918 г.), вторая московская городская конференция пролеткультов, московская губернская конференция единодушно приняли резолюции автора этой работы, развивавшие взгляды, недавно казавшиеся ересью. На первом Всероссийском съезде рабоче-крестьянского театра пролетарская и красноармейская часть съезда целиком стояла на платформе «Творческого театра», большинство съезда, отвергнув пролетарскую позицию в теоретических вопросах театра, приняло почти все практические резолюции по докладам членов «пролеткультского» крыла съезда. Так социалистический театр одерживал победу за победой.

Январь 1920.