В которой Ленчик срывает экзамены

 

– Маринка, не упади! – Лысый хохотал во все горло, остальные, человек двадцать, старательно сдерживались.

Жирный Дима опять всех развлекал бородатыми шутками: они с Серегой устраивали Войтековой полет на стуле. Маринка эту шуточку точно не знала, иначе что ей за интерес, а остальным, похоже, было плевать, главное, что весело.

Войтекова сидела на стуле с завязанными глазами. Серега и Жирный Дима встали по бокам и объявили, что сейчас будут ее поднимать вместе со стулом (ты только не спрыгивай, а то струсишь, и аттракцион сорвется). Маринка вцепилась в их плечи: одной рукой в Серегино, другой – в Димино, а потом… Ну да, парни стали ме‑едленно присаживаться, приподняв стул разве что на сантиметр. Войтекова, не видя, что происходит, но почувствовав, что точки опоры уходят далеко вниз, вопила так, что класс уже не мог сдерживать хохот.

Влад вздохнул и поплелся на свое место. Глупо говорить «баян», когда над Диминой шуткой все смеются, а ты, как дурак, пришел отмечать, кто отсутствует. У Васечки свои уроки, так что здесь, в школе, на него не свалишь обязанности старосты. Влад и экзамен‑то давно сдал и совсем не хотел опять видеть математичку. А надо: хоть на минутку загляни, отметь отсутствующих, а потом гуляй не хочу.

Глупые правила, но не хотелось подводить Елену. По вечерам она пускала Влада и Васечку в свой подвальный кабинет пошарить в Интернете (только Диме не говори, а то здесь полгруппы будет. Пусть ходят в компьютерный класс); поила чаем, рассказывала всякую ерунду про учителей. Влад учил ее компьютерным премудростям, которые некоторые взрослые до сих пор не освоили: что где качать, как ломать защиту. Васечка жадно слушал обоих и делал вид, что все понимает.

Эта странная дружба на безрыбье помогала Владу жить в санатории, учиться, сдавать экзамены и не сойти с ума. Жирный Дима (а значит – и вся группа) отстранились от него буквально с первых дней. То ли из‑за старосты, то ли из‑за Васечки. Ну не из‑за того же случая в поселке?!

Спортсмен тогда отделался сотрясением мозга. В поселок за ним прибежали, наверное, все санаторные медсестры и один толстый охранник за главного. Под таким напором местный бомонд отдал пленного Спортсмена без боя, и его быстренько отправили в больницу. Ребята в санатории странным образом ничего не узнали. Знал Серега, Жирный Дима, Рыжая, Влад, Елена, все медсестры и охранник, а из ребят – никто. Войтекова, когда Влад не выдержал и припер ее к стенке, подняла его на смех и предложила самому подвигать ногой бетонные плиты. И правда, получилось глупо. Больше Влад никому не рассказывал о том, что видит. Только Васечке иногда, и то не все.

Так вот, после той ночи Жирный Дима стал сторониться Влада, как будто не сам всех подставил. Остальная группа брала пример с Димы, не спрашивая почему. Хотя, может, он все‑таки что‑то им наплел? Не бывает же так? Или это Войтекова начала со своей бетонной плитой? Хотя нет, тогда бы Влада еще и дразнили.

Елена после того случая отчитала Влада под чай с пирогами у себя в подвальном кабинете.

– Это же, – говорит, – сто первый километр! Здесь живут одни уголовники, алкаши и Татьяна Санна (математичка). Если так погулять охота, к ней бы и зашли, она любит гостей.

«И еще двоится перед глазами, как Войтекова и чудо‑санитарка», – добавил про себя Влад. Надо ли говорить, что идея ему не понравилась! Хотя вообще математичка была невредная, на уроках особо не лютовала.

Маринка вопила под хихиканье класса. Вот делать людям нечего, у них, между прочим, экзамен! Влад, похоже, один сдал все досрочно и теперь жалел. С народом‑то веселее, вон как хохочут.

– Глаза развязать не хочешь?

– Ну на фиг!

– Тогда опускаем. Готова?

– Аааа! – Маринка не выдержала и рыбкой сиганула со стула. Похоже, отбила все коленки о Владькину парту: думала‑то, что прыгает с высоты, а тут…

Чтобы не получить коленом в лицо, Влад выскочил из‑за стола, но неудачно: споткнулся и закатился под шкаф с гигантскими транспортирами, линейками…

– Я убью тебя, Жирный Дима! – громко пообещал Влад из‑под шкафа. Класс уже стонал. Похоже, ни у кого никогда еще не было такого веселого экзамена.

Вошла математичка и увидела прекрасное: на карачках у первой парты – Войтекова с завязанными глазами, рядом, тоже на карачках, но со стулом – Серега и Жирный Дима. И все ржут.

– Не прячьтесь, не успеете. Дима, я тебя вижу. А где Войтекова?

Маринка стащила повязку, потирая колени и ворча: «Дураки! Хотя было здорово», – поплелась на свое место. Похоже, она так и не поняла, в чем прикол.

– Теперь вижу и Войтекову. Что ж, надеюсь, все готовы, все присутствуют…

– Гришко нет! – выкрикнул Влад из‑под шкафа. Выбраться оказалось труднее, чем залезть: когда Татьянсанна его заметила, он успел вылезти только наполовину.

– Спасибо, Влад, ты нам больше не понадобишься. – Математичка профессионально хранила невозмутимость. – Можешь лезть обратно.

Все опять заржали. Обидно было до чертиков, как будто его уже давно приняли в штатные дурачки вместе с Васечкой. Да так оно и было: Влад уже раза три слышал, как кто‑нибудь говорит про них: «Дурачки». «Сейчас дурачки придут, запишемся в компьютерный класс на завтра», – как‑то так.

Математичка быстро раздала задания, пожелала удачи и уселась за стол что‑то писать. Влад только и успел отряхнуться, когда в дверь постучали.

– Диму на минуточку можно?

В дверях возникла физиономия Ленчика из поселка. Вид у него был самый задрипанный: джинсы, оборванные, как шорты, майка‑алкоголичка (и загар по ее форме), видавшая виды кепка козырьком назад. Через плечо в класс заглядывали его дружки, ничуть не краше. Ленчик узнал Влада, кивнул и вопросительно уставился на математичку.

– У нас вообще‑то экзамен. – Она оглядела Ленчика с головы до ног и обратно. «Спасибо, что хоть майку надел», – читалось в ее глазах. Но Ленчик, простая душа, не понял. В его Ленчиковом мире, если человек приходит в майке и вежливо просит, ему вообще все должны, и немедленно. Просит же, а не требует, и даже ни разу не ругнулся, как такому отказать?

– Да мне на секунду буквально, Татьянсанна!

– Ты что, не понял? У нас экзамен. Поговорите позже. – При этом она смотрела на Жирного Диму с едва заметным: «Ну скажи ты ему!» Жирный Дима уткнулся в листок, делая вид, что поглощен заданием и вообще тут ни при чем.

Влад уже понял, что Диму зовут не в футбол играть. Сам виноват, нечего было связываться с этим Ленчиком. Взрослый парень, не слишком удачливый, не слишком умный, не слишком правильный. Лимита и гопник, если без эвфемизмов, что у них с Димой общего? Но тщеславный Дима захотел быть своим для всех. Он ведь так и не отдал Владу ключи от корпуса. Чудо‑санитарка о них не спрашивала, Влад и забыл совсем. А Дима, оказывается, бегал по вечерам за территорию, раз к нему Ленчик заходит. Интересно, чем ему Дима успел насолить? То, что парни явились не с добром, видно сразу. Надо будет потом поспрашивать, битый Дима наверняка станет разговорчивее, и, может быть, даже снизойдет до штатного дурачка.

А Ленчик уже терял терпение.

– Ну нам правда срочно, Татьянсанна! Мы поговорим и уйдем.

Математичка занервничала и так забуравила Диму взглядом, что любой бы не выдержал. Но Жирный упрямо смотрел в свой листок. Точно будут бить.

– Я сказала «нет»! Выйди из класса.

Ленчик смачно хлопнул дверью и выругался уже с той стороны. Влад решил, что случай подходящий, чтобы сбить с Димы спесь, и наивным голосом пообещал:

– Я догоню, Дим! Узнаю, что им было надо! – Пусть побоится Жирный. Ему полезно.

Войтекова глянула на него как на идиота, но Влад сделал вид, что не заметил. Его ведь уже записали в штатные дурачки, так какой с него спрос? Немного покопавшись в рюкзаке для проформы (не собирался же он в самом деле догонять Ленчика), Влад тихонько вышел и прикрыл дверь.

В коридоре стояла тяжелая экзаменационная тишина. Почти за каждой дверью что‑нибудь писали или отвечали. А ты здесь свободный, как ветер. Пару минут можно позлорадствовать, а потом – все. Вязкая свобода изгоя: делай что хочешь, но делай это один, потому что у всех экзамены. И ведь полно народу сдавало экзамены досрочно вместе с Владом, но только не все предметы сразу. Кто один сдал, кто два. Каждый себе что‑нибудь да оставил на конец мая. Эх! К Елене, что ли, заглянуть, тоже компания.

Влад плелся по коридору, когда его догнал запах дыма. Опять кто‑то в туалете курит! Просил же, как людей… Не выдержали нервишки на экзамене! Влад развернулся, чтобы дойти до туалета и высказать курильщикам все, что о них думает, но туалета больше не было.

Барашки вонючего черного дыма валили из дальнего конца коридора и заполняли пространство вокруг себя. Из классов уже выскакивали ребята и учителя, прижимая к лицу тряпки (мокрые же надо, а не меловые!) и тут же скрывались в дыму. Влад закашлялся, натянул на нос майку, шагнул в дым… И передумал. Что он, камикадзе, что ли?! Надо охрану позвать, пусть сами тушат.

До лестницы он бежал уже на ощупь. Ребята и учителя натыкались на него в дыму, все кашляли и ругались, кто‑то крикнул: «Туалет подожгли!», кто‑то вспоминал террористов. Когда Влад спустился на первый этаж, охранник уже доставал из ящика огнетушитель и продирался сквозь толпу:

– На улицу все, нечего здесь!..

Дверь была заперта, и кто‑то бегал искал санитарку, а Дима, у которого точно имелись ключи, стоял в сторонке и старательно смешивался с толпой. Наконец дверь отперли, охранник убежал со своим огнетушителем.

Дым уже спускался на первый этаж, все рванули на улицу. Влад получил тычок сзади, влетел носом в чей‑то рюкзак. По лбу шарахнула дверь, и вот он, свежий воздух.

Сразу же неизвестно откуда вынырнул Васечка, деловой весь, и начал пересчитывать своих по головам: «Серый, Маринка, Дима…» – каждого норовил осалить по макушке. Все уворачивались и недовольно поглядывали в сторону Влада, особенно Дима. Такое лицо у него было: «У нас тут серьезные дела, а вы, дурачки деятельные, фигней маетесь, по головам всех пересчитываете. Еще парами построиться предложи, чтобы совсем смешно было». В общем, для того, чтобы ставить Диму на место, момент был самый подходящий. Влад подошел и небрежно протянул руку:

– Ключи верни. Охранник минут десять искал свои, мы все могли угореть. – И со вкусом добавил: – Надо же так бояться!

– Чего? – Жирный Дима хотел сделать вид, что не понял, но вовремя глянул на физиономии Серого и Маринки. Влад же при них ему ключи давал. – Я их в палате оставил, меня бы наверх и не пустили. Что я, ключница, с собой таскать?

– Потом вернешь, – не сдавался Влад. – Они тебе не на пользу. Это небось твои друзья всю школу завоняли. Где только таких откопал! – Влад ляпнул, потому что ляпнулось, и сразу понял, что угадал.

Нет, санаторий, конечно, большой, но экзамен сегодня у всех, и кому охота идти на пересдачу? А так – все понятно: не позвали человеку Жирного Диму, он обиделся и решил выкурить объект вместе со всем санаторием. Значит, этот Ленчик где‑то рядом…

– Смотри, с плохой компанией свяжешься – плохо кончишь! – прошамкал Жирный Дима старушечьим голосом.

Девчонки заржали. Ну и пусть! Тем более что Ленчик стоял в двух шагах и Жирного уже заприметил.

– Да мне‑то что! – Влад развернулся и пошел искать Елену. – Вон твои друзья пришли! – бросил он уже через плечо и приказал себе не оглядываться, хоть любопытство и разбирало. Этот Ленчик не постесняется поколотить Диму при всех. Подумаешь!

Елена с Васечкой сидели на скамейке у стадиона, смотрели на кросс (у кого‑то и по физре экзамены) и обсуждали произошедшее. Делиться своей догадкой насчет Ленчика Влад не собирался. Хотя все равно Елена дотумкает, и все равно все будут думать, что это Влад настучал… Эх!

– Чего такой грустный? – заметила его Елена. – Тебе‑то экзамены не сорвали. Это кто‑то из одиннадцатых. Там двоечник на двоечнике, вот и решили отсрочку получить.

– Думаете?

– А чего тут думать, не первый год уже!

Не успели Влад и Васечка потребовать подробностей, как подошла злющая Татьянсанна.

– Нет, ну это уже ни в какие рамки не вписывается! Третий год покупаю путевку перед каникулами, и третий год она пропадает из‑за этих пироманов! Одни подожгут, другие не сдадут с первого раза… – Она махнула рукой и пошла куда‑то дальше, бормоча под нос: «Ничего, я знаю, кто в сельпо неваляшек скупает»…

Если Влад что‑то и понял из этой тирады, так это то, что добрая математичка который год жертвует заслуженной Турцией, чтобы принять переэкзаменовки. При чем здесь какие‑то неваляшки из сельпо? Он посмотрел на Елену: она улыбалась так загадочно, как будто сама подожгла эту дымовуху в туалете.

– Надо же, что‑то в этой жизни не меняется… – мечтательно проговорила она сама себе. Перехватив любопытные взгляды Влада и Васечки, все‑таки объяснила:

– Эти неваляшки, красные, вы, наверное, и не помните, из какой‑то особенной пластмассы. Если раскрошить и поджечь, можно завонять полшколы. Мы так в свое время уроки срывали. Я и не знала, что их еще продают…

– Вы тоже так делали? – спросил наивный Васечка, а Влад только уверился в своей догадке. Этот Ленчик, он же Елене ровесник. Только еще не оставил школьные шалости.

 

Глава V