1 Аристотель указывает на щедрость как достаточное основание для собственности: "При общности имущества для благородной шедрости, очевидно, не будет места, и никто не будет в состоянии проявить ее на деле, так как щедрость сказывается именно при возможности распоряжаться своим добром" (Аристотель. Соч.: В 4 т. Т. 4. С. 411).
) Бердяев Н.Л. Философия неравенства: Письма к недругам по социальной философии // Русская философия собственности. СПб., 1993. С- 304-
< Соловьев В. С. Оправдание добра /Соч.: В2т.Т. 1. С. 429—430..
научиться смотреть на себя, если нет возможности увидеть себя в окружающих вещах (понятно, что речь,идет не об оптике). А рефлексия 4- первое условие осознания человеком самого себя, самосознания, причем без самосознания не может быть никаких иных форм сознания. Зависимость человека от своих вещей остается с ним навсегда, определяя возможность (или невозможность) его постоянной, переживаемой каждое мгновение самоидентификации, нахождения себя в мире.
Античному и особенно средневековому сознанию было свойственно ощущение "антропоморфной природы и космического человека... Человек обладал чувствоиСЯналогии, более того, родства структуры космоса и своей собственной структуры "'.
Переживание себя как космоса, т.е. части и отражения всеобщей гармонии и порядка, означало отсутствие границы между личностью и окружающим вещным миром, давало ощущение права на пребывание в этом мире как своем, и хотя его присвоение имело преимущественно чисто спиритуальные формы (праведники и святые держали & руках сферу или посвященный им собор), отчуждение от тварного мира либо ограничение сообщения с ним исключительно целями производства, без сомнения, были бы восприняты как посягательства не только на личность, но и на весь космос, на Божественную гармонию, а главное — как лишение возможности узреть истину; ведь "дух человеческий, утверждали богословы, не в состоянии схватить истину иначе как при посредстве материала ных вещей и изображений"2.
Стремление человека увидеть себя (для средневекового человека это означало узреть в себе Божье подобие) в вещном мире (ведь другого поля зрения нет) непременно приводит к преобразованию этого мира, изменению его по своему подобию, что и является главным основанием и целью его присвоения. Реализация себя в вещном мире — право не только человека, но и самой материи, способ приобщения ее к мировому порядку: "Материя имеет право на свое одухотворение"3.
"Материя имеет право на свое одухотворение ". Давайте остановимся и подумаем над этими словами, полными глубочайшего смысла.
Архаичное сознание было всецело подчинено той пронизывающей все бытие идее, что Бог или боги имеют те же по-
' /уревичА.Я. Категории средневековой культуры. С- 73.
2 Там же. С. 77.
3 Соловьев B.C. Соч. Т. 1, С. 413.
требности, нто и люди, "что нужно человеку, то нужно и Богу"'. Эта идея наиболее наглядным образом проявлена в обычае жертвоприношения — наиболее универсальном и властное обычае, известном человечеству, согласно которому боги и- люди совместно, за одним столом делят добычу н^ всех. Соответственно все вещи, весь материальный мир принадлежали богам.
Известен довольно плоский, на современный вкус, софизм времен эллинизма; все вещи принадлежат богам; философы — друзья богов; у друзей все общее; значит, все вещи принадлежат философам. Для нас здесь интересно, что боги еще мыслятся нуждающимися в вещах, хотя нуж^а эта уже кажется не столь острой, иначе боги бы не допустили такого вывода сил" логизма, в котором они незаметно оказываются лишенными "всех вещей".
Но в то время, когда киники придумали это доказательство, уже появилась религия, в которой Бог мыслился нематериально (строгий запрет на изображение можно понимать как реакцию на инерцию воспринимать Его материально, — реакцию, острота которой свидетельствует о решительности духовного переворота и силе инерционного сопротивления ему). Такой Бог, в конечном счете представший в одной из ипостасей как Дух, конечно, в вещах уже не нуждался. Бог покинул материальный мир2. Вещи остались без связи, смысла, души. Теперь только человек может одухотворить творение, присвоив вещи. Здесь и заключена высшая санкция собственности. Здесь же имеется и источник социального обременения собственности, противостояния ее брутальной материальности.
Видимо, не случайно обострение всей проблематики, связанной с собственностью, идет от эпохи, когда боги ушли из материального мира.
По той же причине, надо полагать, собственность постоянно сопровождается экзистенциальным напряжением, всегда чреватым кровопролитием, которое самым непосредст-
' Фреиденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. С. 58. В этой классической работе имеется обширный материал по теме.
