Т. е. в среду сразу же после полуденного намаза2. 7 страница

Джагфар проследовал в следующую большую комнату, в которой экспонировались предметы булгарского быта с очень ранних времен: монеты, одежда, украшения, домашняя утварь, посуда. Привлекала внимание сабля, подаренная правителем Египта хану Узбеку6. Здесь Джагфару также довелось услышать немало суждений русских посетителей об экспозиции.

Прозвучал звонок, и дежурные напомнили, что время собираться в большом зале. Джагфара усадили по правую руку от председателя. Оркестр приготовился к исполнению торжественной музыки, гости спешили занять свои места. Вскоре раздался еще один звонок, и было объявлено, что до наступления XXII века остается пять минут. В зале воцарилась атмосфера радостного ожидания. Но вот грянул оркестр, и полились прекрасные звуки булгарской композиции "Конец надежды", сочинения XXI века. Проникновенность и щемящая грусть музыки были настолько глубоки, что заставили бы призадуматься и самого легкомысленного из людей. Многие присутствовавшие прослезились, тронутые до глубины души болью чужой трагедии, столь мастерски переданной композитором. Странно, но на Джагфара музыка не произвела такого действия. Он впал в какое-то оцепенение, почти апатию.

Прозвучали последние аккорды, и зал разразился громким "ура". "Да здравствует новый век!" — кричали гости. Оркестр заиграл снова, на этот раз русскую мелодию "Вперед". Это была жизнерадостная, мажорная композиция, воспевающая радость бытия. И вновь прозвучали многоголосое "ура" и здравицы в честь наступления XXII века. Радостные восклицания доносились и с улицы.

Весь зал был залит светом сотен электрических лампочек. Люди обнимались и поздравляли друг друга. То же сделал и председатель, подойдя к Джагфару. "Да будет славен новый век!" — сказал он, на что казанский гость тихо ответил: "Он будет славен и благословен для вас, а у нас не осталось даже надежды". Слезы катились по его щекам.

Выждав некоторое время, председатель взошел на приготовленную трибуну, кратко поздравил всех со знаменательной датой и пожелал всему человечеству счастья и благополучия. Всех пригласили за превосходно сервированный стол. В этот момент оркестр начал исполнять булгарскую мелодию "На вершине древа". Последовали возгласы "браво" и аплодисменты, приглашенные расселись по местам и началось пиршество. Люди за столами говорили обо всем понемногу и, конечно же, о булгарских национальных блюдах (благо, их подавали). Одни восхищались ими, другие жаловались на обилие масла и жира в кушаньях. Некоторые утверждали, что именно излишнее потребление жира и привело булгар к духовному упадку, сделало их более грубыми в быту, не говоря уже о том, что муллы, в жизни которых званые обеды шли почти сплошной вереницей, почти деградировали в силу этой же причины.

Но вот все подняли бокалы; восторженные, радостные крики захлестнули весь зал. Председатель встал и начал свою речь. "Господа, — торжественно произнес он. — Сегодня мы являемся счастливыми свидетелями наступления нового времени. Событие, в связи с которым мы здесь собрались, затмевает собой все, что произошло в предыдущие годы. Я полагаю, нет надобности объяснять, какую роль в истории человечества сыграл XXI век. Научные открытия и технологические изобретения прошедшего столетия по своему значению несопоставимы с таковыми в XIX–XX веках. Даже для нас технологический процесс уходящего столетия стал подлинным откровением. Все, что нас окружает, — это результат успехов в разных областях, достигнутых именно в XXI столетии или, по меньшей мере, итог усовершенствования изобретений, сделанных в предыдущем веке. Болезни, казавшиеся неизлечимыми, бактерии и вирусы, считавшиеся непобедимыми, идеи, появление и распространение которых в ХХ веке было невозможно, — все это нашло свое место в веке прошедшем.

Изменения, произошедшие в мире, без сомнения, не могли обойти и нас, русских. Мы доказали всем, что "обломовщина" вовсе не обязательное качество русского народа. Успехи русских в различных сферах жизнедеятельности поразили и восхитили многих. Имена русских ученых стали широко известны. Немало заслуг мы имеем и в области социальных наук.

А теперь я перейду к печальному. К большому сожалению, в то время как темпы развития у всех народов становились быстрее и быстрее, у наших соседей, а точнее, у наших бывших учителей — булгар дела шли все хуже, изменения в их жизни имели только отрицательный характер. По сути, этот народ после беспримерно блестящего прошлого, полного великих деяний, просто перестал существовать, сгорел, подобно свече. В XII–XIII веках булгары стояли на гораздо более высокой ступени развития, чем русские, а позже, вобрав в себя татарские элементы, пришедшие из Азии, стали нашими правителями. Но по ходу истории у нас крепло единство, а их все более и более ослабляла междоусобная борьба. Наше сопротивление возрастало и крепло и, в конце концов, противоборство между двумя народами завершилось победой русских в XVI веке. С этого времени уже булгары подпали под нашу власть и были нашими подданными в течение пяти с половиной веков. Нужно сказать, что, будучи по природе своей весьма терпеливыми и спокойными, булгары довольно быстро приспособились к жизни в новых условиях, условиях справедливого владычества русских царей, и никогда не помышляли о возврате былой независимости.

Булгары относились к тюркской этнической семье, а их язык, соответственно, входил в тюркскую группу. Они приняли ислам еще в IX или, может быть даже в VIII веке, и, естественно, это обстоятельство, т. е. различие наших религий, не могло не давать знать о себе. Однако, видимо в силу того, что оба наших народа соблюдали известный такт, а возможно, и потому, что сама жизнь требовала этого, религиозные противоречия мало затронули обычную жизнь людей. В то же время я считаю, что эти противоречия все же сослужили булгарам недобрую службу. Например, именно по этой причине булгары до самых последних лет боялись отдавать своих детей в русские школы, и, таким образом, число булгарских учащихся в них, было очень незначительным.

Развитие булгарского общества не соответствовало требованиям времени, и реформирование национальной системы образования имело для них критическое значение, практически было вопросом жизни и смерти. Если бы они восприняли нашу систему просвещения, проблема решилась бы быстро. Однако они не доверяли нам. В таких условиях оставалось два пути, по которым они могли бы пойти: либо реформировать свои школы, либо в массовом порядке поступать в наши. Они не сделали ни того, ни другого. Результат был очевиден: здание, изо дня в день терявшее устойчивость, в один прекрасный день просто развалилось. Сегодня во всей России не осталось ни одного булгара, кроме господина Джагфара и его жены Сююмбике. Хотя народ и исчез, он оставил в наследство миру богатую материальную и духовную культуру. Самыми значительными памятниками материальной культуры являются бесчисленные здания мектебов, медресе и мечетей в селах и городах. Булгары были очень талантливы и сметливы, смелы и легки на подъем. Они отличались глубокой любовью к природе, изящным искусствам. Они очень высоко ставили нравственные законы и жили по ним. Это был очень дружелюбный, чрезвычайно гостеприимный — да-да, как будто специально созданный для проявления гостеприимства в его самых лучших чертах народ. Его достоинства можно перечислять долго. Обладая природной склонностью и необходимыми способностями к торговле, булгары на протяжении очень долгого времени были лучшими в этой сфере человеческой деятельности и на равных соперничали с евреями. Однако, к несчастью, для них также было характерно и некоторые легкомыслие, или, как бы сказать по-другому… поверхностное, недостаточно серьезное отношение к жизни. Это послужило основной причиной того, что они стали постепенно терять свои позиции. С конца XIX века бедность и нужда стали их постоянными спутниками, что, в конце концов, и привело булгар к исчезновению. В последний период можно было наблюдать, как устои их морали медленно, но верно расшатывались. Хотя они и казались приверженными своей религии и не переставали утверждать, что защищают ислам, а деле среди них оказалось очень мало тех, кто понимал истинную сущность веры. Осталась лишь форма: ежедневные пятикратные молитвы, омовение и т. д., но содержательная часть подверглась сильной коррозии. Богословы-улемы занимались вопросами морали в связи с религией выборочно, многие проблемы просто были оставлены без внимания. Отсутствие должного воспитания девочек тоже приводило к отрицательным последствиям. Пока сохранялась традиция прятать девушек и женщин от нескромного взгляда чужого мужчины, нравственность пребывала на должном уровне. Но когда эти обычаи были отброшены, булгарские женщины явно не смогли справиться с грузом внезапно обрушившейся на них свободы. И чтобы компенсировать упущенное в свое время бабушками, внучки ринулись в лоно свободы, но, как бывает в таких случаях, злоупотребили ею, что и вывело многих на стезю разврата. В конце XIX века, в XX и XXI веках женщины этого народа сыграли отнюдь не последнюю роль в распространении такого порока, как прелюбодеяние […].

 

Узбек — Мухаммед Узбек хан — правитель Орды в 1313-1342гг.

 

Известно, что по мере просвещения жизнь образованного человека становится все лучше, а неграмотного — все хуже. Булгары с лихвой испытали на себе все беды, связанные с неразвитостью у них образовательной системы. Не получая необходимых знаний, они дошли до того, что стали пригодны лишь для выполнения самой черной и грязной работы. К тому же и численность их неуклонно уменьшалась — отчасти в силу беспросветной нужды, отчасти из-за эпидемии страшной болезни, посланной им Всевышним. Впрочем, болезнь можно было бы победить, но невежество не позволило им сделать и этого. Таким образом, можно сказать, что они сами подготовили свою гибель.

Необходимо также добавить, что булгары были способны и умели делать очень многое, но отсутствие таких важных качеств, как настойчивость и упорство, всегда мешало им доводить начатое дело до конца. Не удивительно, что в их истории слово зачастую было важнее дела. Они слишком увлекались пространными рассуждениями и подготовкой планов, но не создавали необходимых предпосылок для воплощения их в жизнь.

Еще одна характерная черта: булгары были весьма и весьма самодовольны. Каждый считал себя всезнающим и считал за унижение прислушиваться к чьим-то советам и уж тем более следовать им. Потому-то и история этого народа очень отличается от прошлого других наций. Например, в дискуссиях на научные и просветительские темы у них принимали участие лавочники, кожевенники и т. д. А в решение сугубо религиозных проблем находили для себя возможным вмешиваться даже простые рабочие. Более того, совершенно неграмотные люди заведовали образовательными учреждениями. Полная некомпетентность людей при должности поражала. О каком прогрессе при таком положении вещей могла идти речь? В то же время я хотел бы сказать, что булгары создали и развили изумительную музыкальную культуру, есть у них очень много хороших образцов и художественной литературы. Я не могу ответить с определенностью, какой же все-таки вклад внес этот народ в сокровищницу мировой цивилизации. По большому счету, если не считать за заслугу тот факт, что благодаря своему миролюбию они никогда не были инициаторами волнений и бунтов, булгары мало чего создали. Я имею в виду технику, промышленность, науки, в том числе общественные. Другими словами, если имя этого народа и останется в истории, то лишь благодаря его музыке.

А русский народ вправе считать себя счастливым уже тем, что избежал такой судьбы, ведь опасность была весьма и весьма вероятна. Слава Богу, теперь все страхи остались позади. Мы можем с уверенностью утверждать, что русских ждет счастливое будущее!"

Этими словами директор закончил свое выступление. Крики "ура!" гулким эхом прокатились по залу. Участники торжества смотрели на Джагфара, ожидая его ответного слова. Речь председателя одновременно взволновала и расстроила его. Он подумал, что для гостей званого ужина не так важно, что он скажет, им просто любопытно послушать последнего булгара, подобно тому, как слушают последнее слово идущего на казнь. Он почувствовал неловкость, странное неудобство. Ранее в своих произведениях Джагфар был объективен в вопросе истории своего народа и старался показывать равным образом как его достоинства, так и слабые стороны. Но сейчас, именно сейчас он отчетливо сознавал, что в последнем публичном выступлении необходимо по возможности обойти стороной все отрицательное и сосредоточиться на позитивном. Однако причины, приведшие булгар к вырождению, были очевидны, и вряд ли он мог бы как историк не сказать и о них. Но дальше уже нельзя было держать паузу, и Джагфар начал: "Дамы и господа! Благодарю Вас за приглашение на столь знаменательное торжество. Благодаря вашей любезности я как последний булгар имею возможность выступить и сказать несколько слов о моем погибшем народе. То, что вы услышите, — это голос последнего представителя нации, в течение сотен и сотен лет потрясавшей мир своим величием, голос человека, который, как и его народ, не смог приспособиться к постоянно изменявшимся условиям жизни. Я не намерен говорить о том периоде, когда булгары вышли на авансцену истории как народ-повелитель. Всех, кто интересуется этим, я отсылаю к тысячам томов исторических исследований. Я также не буду вдаваться в проблему происхождения народа, ибо суть ее подробно изложена в книгах по этнической истории. Полагаю, излишне было бы доказывать, что исчезнувший в прошедшем веке народ — именно булгары. Эта истина была признана еще в конце XIX века. Несмотря на то, что российские мусульмане когда-то вступили в межэтнический контакт с татарами и заимствовали у них многие обычаи, а межэтнические браки привели к определенным изменениям в антропологии и менталитете, булгары, без сомнения, остались булгарами, а татары растворились среди них. Если ранее название "татары" и было распространено на российских мусульман, то в дальнейшем, как я уже говорил, татарский элемент обулгарился. Поэтому я говорю о моем народе как о булгарах.

По природе своей булгары были терпеливы, спокойны, выносливы, обладали умом, смекалкой, способностью усваивать любые знания, склонностью ко всему хорошему и доброму. Им были присущи такие качества, как гостеприимство, упрямство, доходившее иногда до степени фанатизма, и миролюбие. Часто они начинали дела, не обсудив их тщательным образом, ну а если уж они подробно планировали будущие действия, у них не оставалось энергии и душевных сил для их практического выполнения. Вообще же говоря, нужно признать, что они были склонны к философски-созерцательному отношению к жизни. Некоторая отстраненность и значительная доля легкомыслия приводила в булгарской истории к тому, что нередко большие проблемы возникали на ровном месте, а когда наступало время решения действительно жизненно важных вопросов, у них не было серьезного подхода к делу. Недальновидность, близорукость, отсутствие солидной, всесторонней подготовки — все это мешало булгарам с честью выходить из сложных ситуаций, в которых они периодически оказывались. Известная поговорка "утро вечера мудренее" многое объясняет в булгарском национальном характере. Хотя в булгарской истории были периоды расцвета и благополучия, они отнюдь не были результатом целенаправленной работы. Просто так вышло, так случайно получилось. Но здесь есть очень важный момент: до того, как в состав булгар влился татарский компонент, они были другими. Любые действия они предпринимали после тщательного, серьезного изучения возможных близких и отдаленных последствий, оценки ситуации в целом и в частностях. Однако татары, кочевавшие по степям, совершенно не задумываясь о дне грядущем и довольствуясь тем, что у них есть в данный момент, привнесли в булгарский менталитет, так сказать, "подарили" булгарам свою беспечность. Кроме того, земли, которые населяли булгары, были обширны, почвы плодородны, а соседние народы находились на более низкой ступени развития. Отношения между булгарской и другими передовыми культурами носили эпизодический характер. Все эти факторы имели следствием то, что булгары приобрели такие черты, как самодовольство и самоуспокоенность. Действительно, жизнь не требовала от них каких-то сверхусилий, напряженной работы мысли, вынашивания грандиозных планов. Проходили столетия, а отрицательные стороны национальной психологии лишь усугублялись, привычка стала второй натурой. Косность улемов, а также то обстоятельство, что булгары вели торговлю с отсталыми сартам7 и казахами, способствовали консервации существовавшего положения. Булгары возгордились, стали считать себя нацией, равной которой нет, совершенной и безукоризненной во всех отношениях. Очень развитое воображение позволяло им строить в мыслях самые фантастические прожекты и планы, но на дело при этом времени уже не оставалось. И еще об одной характерной черте. Каким-то непостижимым образом булгары были привязаны к слову как таковому, иначе говоря, к бесконечным словесным упражнениям. Конечно, это относится и к другим восточным народам, но все же не в такой мере, как к булгарскому. В медресе мугаллимы8 и шакирды отдавали предпочтение форме в ущерб содержанию, увлекались устными баталиями, не вникая в суть изучаемых предметов. Вот почему обилие мектебов и медресе, высокая грамотность населения и другие сами по себе позитивные факторы развитию научной мысли вовсе не способствовали. Шакирды погрязли в спорах о том, какому слову нужно отдать предпочтение перед остальными, и в дискуссиях о порядке слов в предложении. Формальный подход господствовал даже в изучении Корана, этой ниспосланной Богом книги, полной глубоко философских по своей сути утверждений и заключений. Постижение высоких истин, изложенных в Коране, заменялось старанием правильно, по нормам таджвида, читать аяты. Так или иначе, главными причинами общественного застоя явились необыкновенная привязанность к форме во вред содержанию и роль соседних народов. А между тем булгары имели самые разнообразные природные способности, практическую сметку и большой интеллектуальный потенциал. Однако его использованию на практике мешал целый ряд причин, в числе которых я хотел бы назвать три самых, на мой взгляд, важных. Во-первых, у булгар не было лидера. Во-вторых, они были приверженцами другой религии, нежели русские. Наконец, в-третьих, некоторые недальновидные и косные священники решили обратить булгар в православие и этим самым вызвали у российских мусульман чувство глубокого недоверия к русским вообще. Это, в свою очередь, привело к тому, что булгары так и не смогли приобщиться к мировой культуре через посредничество русских. В истории моего народа мысль о сопротивлении, основанном на различии религий, была порождена необходимостью противостоять священникам, но в дальнейшем она превратилась в идеологию, которой неграмотный народ злоупотреблял по любому поводу. Таким образом, в отстранении булгар от культурных достижений остального мира, и следовательно, в постепенном их вырождении как народа, наполовину повинны русские священнослужители. Булгары никогда не испытывали страха перед русскими, однако против христианизации были настроены чрезвычайно решительно. Что касается распространения в последние столетия в булгарской среде несвойственных ей ранее пороков прелюбодеяния и пьянства, то это вовсе не проистекало из природной предрасположенности к разврату и алкоголизму. Главными причинами этих бед были ущербное воспитание, тоска, отсутствие мест для развлечений, где можно было бы отдыхать душой и телом, не преступая при этом нравственные нормы, и, наконец, праздность. Спиртные напитки употребляли, чтобы забыться, освободиться на время от тягот, забот и тревог повседневной жизни. Но чем дальше в лес — тем больше дров. Пьянство вскоре стало неотъемлемой частью быта.

Как и выступавший передо мной уважаемый оратор, я испытываю затруднение в попытке ответить на вопрос: "Что же внесли булгары в мировую культуру?". Дело в том, что для этого необходимо тщательно изучить все культурное наследие народа, а говорить о нем в общих чертах бессмысленно. В любом случае, думаю, что в таких областях, как музыкальное и литературное творчество, булгары создали немало того, что будет иметь значение и в будущем. С другой стороны, я должен признать, что они не обогатили мировую культуру научными и техническими достижениями. Однако повторяю, что любой непредубежденный человек сознает то значение, которое имеет булгарское художественное наследие.

Некоторые утверждают, что основным препятствием на пути прогресса булгар стала исламская религия, и до известной степени я согласен с ними. Но здесь нужно уточнить, о каком исламе идет речь. Вряд ли у кого есть сомнения, что ислам, проповедовавшийся пророком Мухаммедом (да приветствует его Бог!) ни в коем случае не был преградой развитию и прогрессу. Но возникает вопрос: приняли ли булгары этот ислам полностью, до конца, постигли ли они его философскую суть? По-моему, нет. Под мусульманской оболочкой скрывалось обыкновенное язычество!

Так вот, те, кто утверждает, что религия была серьезнейшей помехой на пути движения вперед, забывают о разнице между исламом пророка и внешней исламской формой, за которой прятался языческий менталитет булгар.

Проблема, о которой я говорю, приобрела большое значение уже в XIX веке, но до сих пор не изучена полностью. Религия (или вариант религии) у булгар действительно препятствовала прогрессу. Под лозунгом ее сохранения они не отдавали своих детей в русские школы, отказывались изучать русский язык, вообще боялись сближения с русскими. И все это делалось во имя защиты языческих по сути верований, укоренившихся здесь после того, как в состав булгарского народа вошел татарский этнический компонент. Как я уже говорил, снаружи это выглядело как традиционный ислам.

Сарты — название мусульманского населения на территории современного Узбекистана до 1920-х гг.

Мугаллим — араб., преподаватель, учитель.

 

И все же я хотел бы сказать, что булгары были хорошим народом, достойным лучшей участи. Однако, злой рок преследовал их. Одна напасть сменялась другой. Я задаюсь вопросом: почему люди, осознавшие необходимость национального прогресса и пытавшиеся действовать сообразно этому пониманию, так безвременно уходили из жизни? Причем многие из таких подвижников просто стали нищими и так и не смогли довести начатое ими святое дело до конца. В чем причина ранней смерти поэтов или богатых людей, стремившихся поддерживать материально смелые начинания патриотов? А в силу каких обстоятельств среди булгар так распространился "ишанизм" — это уродливое наследие средневекового язычества и мракобесия? В то же время люди, способные на активные действия во имя нации, вынуждены были батрачить ради куска хлеба. Я убежден, что булгарскому народу не повезло, птица счастья ускользнула от него. К тому же эта злосчастная болезнь, истребившая сотни тысяч людей… Конечно же, можно говорить о невежестве, неверии в медицину, отсутствии должной гигиены. И это верно, но все-таки главное заключалось в невезении, неулыбчивости фортуны. Так или иначе, но народ исчез. Мы знаем немало примеров из истории, когда так же уходили в небытие целые народы — финикийцы, вавилоняне, ассирийцы… Однако их гибель нельзя механически сравнивать с вырождением булгар, и прежде всего потому, что это вырождение пришлось на эпоху научно-технического прогресса. Гибель целого народа в таких условиях поразила всех и будет удивлять человечество и в будущем.

Булгарские архитектурные сооружения, предметы старины, литературно-философские произведения — все это наследие остается вам, и работа по его сохранению ложится на ваши плечи. Повторю еще раз: исчезнувший с лица земли народ вовсе не был изначально предрасположен к вырождению, он обладал способностью усвоить все достижения современной цивилизации. Обширность территории, на которой жили булгары, благополучие и спокойная жизнь в окружении невежественных соседних народов, удаленность от центров мировой культуры — все это сыграло зловещую роль в судьбе нации. И подчеркну снова: чудовищное невезение и злой рок, преследовавшие нацию, окончательно добили ее".

Дойдя до этой заключительной части выступления, Джагфар, прежде старавшийся соблюдать максимальную объективность, неожиданно остановился. От его былой отстраненности не осталось и следа. Ведь тот народ, та нация, судьбу которой он пытался анализировать, был его собственным народом! И именно в этом заключалась главная трагедия. Полное смятение и растерянность перед лицом катастрофы обуяло его душу: "Да, они погибли, исчезли безвозвратно", — сказал он внезапно севшим голосом. После некоторой паузы Джагфар продолжил: "У меня как у последнего булгара есть к вам одна личная просьба. Я не сомневаюсь, более того, я уверен: вы сможете сохранить булгарское национальное наследие. Но и у меня лично есть много книг, старинных булгарских вещей, раритетов, образцов национального костюма, предметов быта. Я имею в виду и предметы, принадлежащие моей жене Сююмбике: ее книги, ее стихи, старинные и современные музыкальные инструменты, вообще все, чем мы с супругой владели совместно. Я очень хочу, чтобы после нашей смерти это перешло в полное распоряжение вашего общества. Если вы удовлетворите мою просьбу, буду крайне признателен и обязан. А сейчас я передаю вам мою последнюю работу". С этими словами Джагфар вручил председателю книгу, которую тот с благодарностью принял. От имени всех членов Исторического общества он выразил сердечную признательность казанскому гостю и заверил его в том, что обязательно выполнит эту просьбу. Председатель напомнил собравшимся, что еще десять лет назад, учитывая заслуги перед исторической наукой, Джагфар был избран почетным членом общества. Далее он сообщил, что министерство образования удовлетворило просьбу членов общества о присвоении ученому звания профессора. "Ура, господа!" — закончил председатель. Сообщение вызвало восторг публики. "Да здравствует профессор Джагфар! Поздравляем!" — слышалось отовсюду.

Джагфар в нескольких словах выразил свое удовлетворение и поблагодарил за оказанную ему высокую честь.

Единственно, что он попросил сделать, так это заменить слово "профессор" на соответствующее ему булгарское "бельгевар".

…Зазвучала булгарская мелодия, люди стали вставать из-за столов. Джагфар сразу после окончания официальной части торжества направился домой. Он чувствовал себя ужасно усталым и желал лишь одного — хорошо выспаться. Но сумбур впечатлений, царивший в голове, и нервное возбуждение долго не давали ему заснуть. Только он закрывал глаза, как ему начинали мерещиться булгарские писатели, муллы, баи, ханы, нищие… Все они вопрошающе смотрели на него. Потом в полусне перед его взором предстала Сююмбике. Она выглядела больной, беспокойной, плакала. Образы сменяли один другой. Настоящий глубокий сон так и не приходил. Дремотное, болезненное состояние было прервано криками "ура", доносившимися с улицы. Джагфар чувствовал себя разбитым, голова гудела как чугунная. Он с трудом мог соображать. Вошел лакей, подогрел воду для умывания и справился у гостя, принести ли чаю. Джагфар кивнул. Свежий крепкий чай помог ему, наконец, собраться с мыслями. Вскоре лакей вновь появился перед Джагфаром, на этот раз с визитной карточкой на подносе. "Ради Бога, пусть войдет", — сказал Джагфар, и через несколько секунд перед ним появился молодой человек, отрекомендовавшийся представителем Общества любителей литературы. Он объяснил, что посетил господина Джагфара с целью пригласить его на торжественный обед в резиденцию общества, который назначен на час пополудни. Джагфар обещал быть. Едва юноша ушел, как лакей принес еще три визитки, принадлежавшие дамам. Джагфар согласился принять и их. Войдя в комнату и поздоровавшись, женщины наперебой стали восхищаться вчерашним выступлением гостя из Казани. Потом они заявили, что интересуются проблемой многоженства у булгар: "Мы знаем, что было много случаев, когда булгарские мужчины имели по три жены. Интересно, как они уживались. А сколько жен у вас, доктор?". Пока Джагфар пытался объяснить дамам суть предмета, лакей принес еще несколько визиток, на сей раз писателей. Между тем женщины попрощались и ушли. А литераторы сразу же завели разговор о психологии булгар, их менталитете. Один из писателей утверждал, что булгары мыслили чрезвычайно логично, а по словам другого выходило, что хотя булгары имели великолепные способности к аналитическому мышлению, все же они были чересчур эмоциональны. Визитеры поинтересовались мнением Джагфара на этот счет. Он согласился в том, что булгары действительно были очень сообразительны, разбирались в самых сложных вопросах, касавшихся высокой, тонкой материи. Однако с другой стороны, если каждый получивший минимальное образование булгарский мальчик мог весьма толково рассуждать о любой стороне жизни, то взрослый булгар зачастую не мог сделать на практике то, что было под силу, скажем, немецкому подростку. Писатели оказались того же мнения и только собрались перейти к другой теме, как лакей сообщил, что в вестибюле ожидают аудиенции несколько актрис императорских театров. Джагфар решил не отказывать никому. С театральными дивами он беседовал о булгарских драматургах и их работах. Актрисы говорили, что булгарские пьесы написаны очень талантливо и им доставляет истинное удовольствие играть в них. В свою очередь, Джагфар рассказал гостям все, что знал о тех или иных драматургах. Потом женщины стали спрашивать о запрете для булгарских женщин появляться с открытым лицом перед чужими мужчинами. Джагфар отвечал, что такой запрет имел место, но на деле он носил скорее формальный, нежели практический характер. "У нас доля соблюдавших этот запрет никогда не превышала пяти процентов, — продолжал он. — В селах женщины работали вместе с мужчинами, вместе садились за обеденный стол, разговаривали, развлекались. Девушки могли встречаться с юношами, устраивать посиделки. Вообще, требование прятать лицо от посторонних мужчин выполняли обычно жены мулл, подражавшие им женщины из зажиточных семей или девушки, собиравшиеся замуж за муллу. Но постепенно и они перестали следовать этим нормам. По существу это не имело отрицательных последствий. Главная ошибка, допущенная булгарскими мужчинами, состояла в том, что они не давали девушкам получить должное образование и воспитание".