О роли жертвы в преступлении.

 

История развития криминологии свидетельствует, что основное внимание уделялось, особенно в советские годы, и уделяется сейчас преступности как социально-правовому явлению, якобы развивающемуся согласно своим собственным причинам. Однако единственной причиной противоправных действий, естественно, является человек. Правда, кроме преступника, часто активную роль в генезисе преступления играет и жертва.

Но необходимость обращения к жертве как криминогенному фактору, способствующему проявлению виновным преступных действий, все более ясно стало представляться лишь в начале прошлого века. Хотя виктимное поведение всегда интересовало писателей криминального жанра. Например, Жорж Сименон в романе «Мегрэ и убийца» писал, что комиссар полиции Мегрэ часто любил повторять: изучая жертву, дойдешь до убийцы.

«Виктима» – с лат. жертва – это слово образовало название «виктимология» – учения о жертве преступления. Создание новой отрасли знаний связывается с именами Ганса фон Гентига и Бенджамина Мендельсона.

В 1941 г. появилась статья немецкого криминолога Г. Гентига, эмигрировавшего в США от преследования фашистов, под названием «Замечания по интеракции между преступником и жертвой», в которой он выдвинул свою концепцию преступности. Он писал: «Преступность – это индивидуальное психопатологическое явление, жертва же преступления не должна более рассматриваться как пассивный объект, ибо она – активный субъект процесса криминализации. Жертва (пострадавший) участвует в интегрировании и осуществлении деликта»[128].

Изменив подход к сущности преступности, отвергнув ее социальный характер, а вместе с ним и социальный детерминизм, придав преступности психопатологическую сущность, Гентиг сделал вывод, что психопатологией может обладать не только преступник, но и его жертва. «…Жертва преступления во многих случаях, по-видимому, сама активно вводит в искушение преступника… Если мы считаем, что есть прирожденные преступники, значит, есть и прирожденные жертвы».

Таким способом Гентиг обозначил связь между преступником и жертвой, в частности активную ее роль во взаимодействии с виновным.

После Второй мировой войны стали появляться специальные исследования по этой проблеме. Так, Б. Мендельсон в 1947 г. в Бухаресте сделал доклад на тему: «Новые психосоциальные горизонты: виктимология», в котором обратил внимание научной общественности на новую научную дисциплину – виктимологию. Дело в том, что Гентиг никогда не использовал этот термин и не выводил виктимологию за пределы криминологии, Мендельсон первым стал ее рассматривать как самостоятельную отрасль знаний.

Чуть позже, в 1948 году Гентиг опубликовал монографию «Преступник и его жертва. Исследование по социобиологии преступности», в которой он впервые дал обоснование теоретической и практической значимости знаний о жертве преступлений, т.е. о её виктимности. С того времени на Западе (в нашей стране где-то в конце 50-х годов) стали серьезно интересоваться поведением жертвы, стимулирующей преступные действия виновного, но в рамках криминологии.

В этой связи необходимо отметить возникшую в то время на Западе дискуссию между авторами Мендельсоном и Нагелем о том, является ли виктимология самостоятельной наукой или же она неотъемлемая часть криминологии.

Этот спор, как представляется, не имеет принципиального значения и сейчас, потому что вначале нужно определиться, с какой стороны оппонент подходит к этому вопросу. Если он рассматривает виктимологию в широком смысле слова, тогда она как научная дисциплина имеет право на самостоятельность. Ведь человек может стать жертвой не только преступления, но и производственного процесса, дорожного движения, природной стихии и т.д. Поэтому авторы широкого понимания виктимологии могут изучать присущие жертвам особенности, вовлекшие их в драматические события по собственной вине.

Виктимология в узком смысле слова всегда криминологическая виктимология (все же термин «криминальная» – меньше подходит), ибо она изучает по той же схеме, как и личность преступника, личность жертвы, принимавшей активное участие в генезисе преступления.

Среди отечественных ученых преобладает точка зрения, считающая виктимологию одним из важных направлений криминологии, дополняющую традиционную криминологическую проблематику учением о жертве преступления, которая сыграла способствующую роль в проявлении виновным противоправных действий.

Действительно, можно ли считать знания о преступнике полным, отделив его от изучения личности жертвы, без которой не могло бы случиться преступного события? Подобное было бы похоже на ситуацию, когда субъект преступления изучается уголовным правом, а объект посягательства – виктимологией.

На провокационную сторону поведения жертвы преступления стали обращать пристальное внимание не только ученые-криминологи, но и практические работники правоохранительных органов. В связи с этим уголовный закон (УК РСФСР 1960 года) стал содержать смягчающее обстоятельство – совершение преступления под влиянием сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями потерпевшего. Новый уголовный закон (ст. 61 УК РФ) расширил признаки комментируемой статьи, содержащей смягчающие обстоятельства. Теперь, наряду с противоправностью законодатель считает, что и аморальность поведения потерпевшего, послужившая поводом для совершения преступления, является смягчающим обстоятельством.

Таким образом, практика и закон считают, что активное поведение жертвы, связанное с неправомерными действиями или аморальным поведением, должно учитываться при назначении наказания лицу, совершившему преступление. И это справедливо.

Ряд отечественных криминологов (Франк, Полубинский, Вандышев, Ривман и др.), вслед за зарубежными учеными, посвятили свои научные исследования этой проблеме. Так, в науке криминологии образовалось новое направление – виктимология, или учение о жертве преступления, имея в виду только ту жертву, которая своим поведением спровоцировала преступление.

В Советском Союзе и других социалистических странах первые научные публикации по виктимологической тематике появились лишь в начале 60-х годов. В этих работах были высказаны идеи, приведены данные первых исследований о роли жертвы в развитии преступных действий виновного. Проблема провокационного участия жертвы в преступлении проявила необходимость изучения ее личности в целях полного раскрытия деталей, составляющих механизм преступления и разработки общепрофилактических мер, направленных на корректировку неадекватного поведения граждан в различных ситуациях, могущего спровоцировать против них преступные действия.

В этой связи важно отметить, что криминологическая виктимология – это по существу комплексная отрасль правовой (юридической) науки. Она рассматривает проблему жертвы преступления прежде всего с позиций уголовного права (ст. 61) и криминологии, уголовного процесса и криминалистики. Поэтому криминологическую виктимологию должны интересовать лишь те преступления, в зарождение и развитие которых внес существенный вклад сам пострадавший, противоправные действия или аморальное поведение которого способствовали проявлению виновным своих личностных негативных свойств и признаков.

В этой связи теоретический и практический интерес представляют обстоятельства совершения преступлений, в которых проявились психологические негативные черты не только преступника, но и жертвы. В таких случаях жертва рассматривается не как объект, на который воздействовал преступник, а как равноправный субъект, который своим неадекватным поведением стимулировал противоправное, криминальное поведение виновного. Здесь жертва приравнивается к субъекту преступления, потому что она не пассивный объект воздействия другой стороны, но активный участник развития всего криминального процесса.

К таким преступлениям, в которых своеобразным ускоряющим катализатором проявила себя сама жертва, можно отнести большинство противоправных деяний против личности и некоторые имущественные преступления.

В связи с тем, что поведение жертвы может стать поводом и провокационным фактором для преступных намерений, представляется важным отметить, что при назначении наказания суд обязан учитывать и отрицательную характеристику поведения жертвы в прошлом. Это обстоятельство в данном случае касается принципа справедливости наказания. И если отрицательное поведение жертвы стимулировало намерение виновного совершить преступление, то данное событие нужно рассматривать с учетом обстоятельств, смягчающих приговор, даже не исключая применение статьи, предусматривающей наказание ниже низшего предела. А иногда такое лицо, совершившее уголовное деяние, может быть полностью освобождено от ответственности (имеются в виду случаи необходимой обороны).

Как любая наука, криминалистическая виктимология должна иметь свой предмет исследования. Здесь тоже не все однозначно.

Определение криминологами предмета виктимологии сводится к следующему. Например, Л.В. Франк, одним из первых издавший монографию «Виктимология и виктимность» (1972 г.), утверждал, что именно виктимность как сложное криминально-правовое и социально-психологическое явление в конечном счете составляет предмет виктимологии. Затем он изменил свою точку зрения и стал утверждать, что предметом изучения современной криминологической виктимологии является прежде всего лицо, испытавшее вред от преступления.

В принципе это правильно, через конкретный предмет легче вникнуть и понять генезис преступления, чем исследовать и познать механизм развития противоправного деяния через абстрактную виктимность, тем более что у каждой жертвы она своя, личностная.

Более широкое понимание предмета виктимологии наблюдается у Д.В. Ривмана. По его мнению, криминологическая виктимология должна изучать: 1) лиц, которым преступлениями причинен физический, моральный или материальный ущерб (вред); 2) их поведение, находившееся в той или иной связи с совершенным преступлением; 3) отношения, которые связывали преступника и жертву до момента совершения преступления; 4) ситуацию, в которой произошло преступное причинение вреда.

Кроме того, В.И. Полубинский к предмету криминологической виктимологии относил порядок возмещения вреда, принесенного жертве противоправными действиями виновного; формы и методы защиты потенциальных жертв от преступлений. Как видим, этот автор уделял внимание и практической стороне виктимологии.

В криминологической литературе авторы отмечают, что понятие «жертва» кроме физических лиц включает и юридических лиц, которым уголовным деянием непосредственно или косвенно был причинен материальный или моральный вред.

Конечно же, существуют и иные точки зрения по предмету криминологической виктимологии. Однако, на мой взгляд, предметом криминологической виктимологии в первую очередь является жертва преступления, активным образом повлиявшая на намерение виновного совершить противоправные действия против нее. В этой связи криминолога должны интересовать моральные, нравственные, психологические, биологические, физические особенности, характерные данной жертве, чтобы ответить на вопрос: в силу каких черт и качеств человек может играть активную роль в развитии противоправного поведения другого лица? Кроме того, криминолог изучает сложившуюся ситуацию между жертвой и виновным до совершения преступления, а также отношения между ними после преступления, если были таковые (особенно при мошеннических посягательствах и бытовых преступлениях). Такие знания необходимы для того, чтобы ответить на второй вопрос: в какой мере эти отношения значимы для создания предпосылок возникновения у виновного стремления совершить преступление? Этот аспект изучения неприязненных отношений между виновным и жертвой весьма важен при расследовании преступления против личности, совершенного на бытовой почве. Как правило, лицо, совершившее убийство, пытается очернить моральный облик жертвы в целях смягчения наказания.

Итак, виктимология, можно сказать, расширяет традиционный предмет криминологии, включая в него изучение личности жертв преступлений. Как показывает практика, в зарождении преступного умысла и стимулировании преступных действий активную роль играют не только личностные негативные свойства и черты преступника, но и аналогичные безнравственные признаки и психологические особенности личности жертвы (система взглядов и отношений к общепринятым ценностям, привычки негативного характера, порочные страсти и низменные желания), черты которой при взаимодействии с преступником провоцируют его на противоправные действия. Именно эта группа жертв представляет интерес для криминологической виктимологии. В этой связи можно сказать, что криминологическая виктимология – это составная часть науки криминологии, занимающаяся изучением личности жертв, активно участвующих в механизме развития криминальных действий в отношении себя.

Резюмируя сказанное, можно сформулировать следующий вывод: виктимологические знания о психических свойствах жертвы, сыгравших роль сопутствующих условий преступления, позволяют криминологам более углубленно и всесторонне изучить механизм криминального поведения виновного.