Модернистский нигилизм versus классическая метафизика

Рорти присуще нигилистическое и прагматически ориентированное стремление освободиться от инерцион­ного воздействия интеллектуальных традиций классичес­кой метафизики, всегда претендовавшей на построение всеобъемлющих картин миропорядка. Равным образом необходимо отказаться от традиционного смыслообраза человеческого разума как зеркала, отображающего реа­лии действительности, и того духовного опыта, который накоплен на этом пути и обременяет современное фи­лософское сознание устаревшими и непродуктивными стереотипами. Современному человеку, рационалисту и прагматику, чтобы быть творцом, созидателем, не нуж­ны ни метафизические абсолюты, ни метафизические системы. Ему необходимы позитивные знания антропо­логического и социологического характера, а также адекватные представления о конструктивных возмож­ностях языка как средства социогуманитарного мыш­ления и орудия освоения мира. Следует отказаться от наследия европейского рационализма, пронизанного уве­ренностью в разумность сущего, всемогущество разу­ма, доступность и аутентичность реалистических ото­бражений действительности при помощи рационалис­тической схематики. Это наследие дискредитировало себя тем, что служило в XX в. идейно-философской опорой для целого ряда авторитарных и тоталитарных политических режимов. Оно внушало иллюзию, будто бы абсолютное большинство морально-политических проблем разрешимо сугубо рациональными методами и что среди многообразия возможных решений всегда име­ется единственное, являющееся в свете рациональных критериев наилучшим.

Концепция солидарности

Для Рорти характерна своеобразная гуманитарная праг­матика в подходе к науке, знанию, истине, заставляющая считать истиной все то, что позволяет людям успешно существовать в социальном мире. Человеку важнее всего не объективность имеющихся знаний, а солидарность как возможность поместить свое социальное существование в широкий общественный, культурный контекст, состоя­щий из коммуникативного опыта нынешних и прошлых поколений, ощутить прочность связей с ним и тем самым обрести смысл своего присутствия в мире.

Рассудочный прагматизм Рорти окрашивается в эти­ческие тона: в его рассуждения входят темы всеобщей связи всех людей, коммуникативных диалогов, взаимо­понимания, духовного преображения. Ему ближе всего герменевтическая функция философии, позволяющая направлять информацию в логическое русло социогума-нитарного дискурса и интерпретировать смыслы в соот­ветствии с практическими коммуникативными интере­сами людей, нуждающихся в атмосфере солидарности.

Ценность неклассического, «иронического» либерализма

На вершине ценностной иерархии пребывают либе­рально-демократические идеалы, противостоящие моде­лям авторитарной власти и стереотипам социальной уни­фицированности личностных качеств. Рорти признает лишь одну модель сосуществования государства и граж­данского общества, которая ставит во главу угла солидар­ность ненасильственных соглашений между равноправ­ными субъектами-собеседниками. Утверждению граждан­ского согласия не препятствуют ни религиозный, ни культурный, ни идеологический плюрализм. Только на­сильственная унификация воззрений и позиций может воздвигнуть труднопреодолимые барьеры у него на пути.

Пестрота духовно-практической жизни гражданского общества, бесчисленное множество разнообразных, часто случайных комбинаций из ценностно-нормативных фи­гур служат доказательством того, что невозможно создать универсальную теорию либерализма, пригодную для всех времен и всех типов общества. Семантическая жесткость

' 284'

такой теории будет идти вразрез с исходными принципа­ми либерализма, ставящими во главу угла свободу инди­видуального самоопределения. Компромиссной формой, смягчающей диктат общей теории и соединяющей ее с неповторимым росчерком индивидуальной духовной жиз­ни, может служить концепция «иронического либера­лизма». Она позволяет уравновесить идеалы цивилизо­ванной коммунитарности и личностной автономии, цен­ности солидарности и самоуважения, нормы взаимной адаптации и потребность в самосовершенствовании, склон­ности к публичной и приватной жизни.

Особенность такого либерализма состоит в том, что он позволяет сохранять самокритичную открытость для всего, что исходит от противоположных ценностных по­люсов, пребывать в состоянии колеблющегося внутрен­него равновесия, быть всегда готовым к взвешенным избирательным предпочтениям, избегать оков догматиз­ма, ригоризма, максимализма. Ирония (самоирония) ин­теллигента-либерала становится действенным духовно-практическим средством в социальном мире, являю­щимся свидетелем крушения бесчисленного множества идеалов, оказавшихся неосуществимыми утопиями и прожектами. Ирония позволяет противостоять демаго­гии государственной бюрократии, систематически исполь­зующей в своих целях лексику классического, т. е. серь­езного, неироничного либерализма.

О. ШПЕНГЛЕР: