Выражение коммуникативных намерений

Когда человек говорит, он действует, осуществляет направленный к определенной цели речевой акт. Можно предлагать, советовать, требовать, совершать другие речевые акты, и намерение будет понято собеседником. Речь — форма целенаправленного действия. Это представление составляет основу теории речевых актов, которая была разработана главным образом усилиями Дж. Серля и вызвала к жизни исследовательскую школу.

Теория речевых актов (ТРА) разрабатывает вопрос о факторах, обеспечивающих выражение (и понимание) намерений. Понятно, что далеко не всегда намерение прямо обозначается соответствующим глаголом (например, «Я требую...», «Я завещаю», «Ясвидетельствую»). Можно сказать «Я приду завтра» и выразить этим и угрозу, и обещание. В выражении и распознавании намерений существенно соблюдение правил, определяющих средства, условия, психологические предпосылки совершения речевых актов определенного типа. Занимаясь анализом таких правил, ТРА описывает, например, акт обещания как отвечающий множеству требований: обещание выражается в предложении, которое предписывает говорящему некоторое будущее действие; это действие желательно для слушающего; оно не может совершиться «само собой» и пр.

Данный подход продемонстрировал важность учета проявляющегося в высказывании намерения говорящего для понимания речевой коммуникации. Однако если ограничиться анализом отдельных речевых актов (как предусматривает классическая ТРА), картина взаимодействия получается весьма упрощенной: разговор

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

распадается на множество дискретных реактивных единиц «выражение намерения — реакция». В действительности отдельные речевые акты «вплетены» в общий контекст разговора, подготавливаются всем его ходом. Соответственно возникает вопрос: как речевые акты, совершаемые собеседниками, связаны между собой?

Современные исследования показывают, что существуют определенные правила сочетания речевых актов.. Такие правила — так называемые «парадигмы последовательности» речевых актов — реконструируются в настоящее время на основе анализа характерных речевых фрагментов в естественных диалогах. Развивается и другая линия исследований. Исходя из представления о возможных целях участников моделируются типовые последовательности речевых актов и общие схемы течения диалогов разного типа (совещательных, аргументативных, конфликтных). Предложены также универсальные модели, представляющие разговор в форме «шаг—противошаг»: инициирующая реплика обнаруживает некоторое намерение говорящего (1-й шаг); реагирование партнера (позитивное, негативное, противоинициативное и пр.) дает пять вариантов следующего хода (противошага) и т. д. Назначение подобных конструктов — обозначить «основное русло» течения диалога, реализующего те или иные цели участников, выявить альтернативы в действиях собеседников и пр. В перспективе подхода — систематическое описание последовательностей речевых актов, отвечающих различным коммуникативным целям (разнообразных «парадигм последовательности»), моделирование структуры диалога при сложной постановке коммуникативных задач и др.

Проблему целенаправленности вербальной коммуникации рассматривает интент-анализ — подход, разрабатываемый в Институте психологии РАН коллективом под руководством Т.Н. Ушаковой. Он исходит из того, что речь представляет произвольное — т. е. преднамеренное — действие. Соответственно намерение (интенция) как импульс к говорению, связанный с определенным содержанием мысли или чувством, лежит в основе практически

каждого речевого проявления. Намерение составляет собственно психологический пласт речи, часто прежде всего оно улавливается людьми в разговоре, на него дается реакция собеседника.

Однако интенциональный пласт речи не всегда доступен для простого выделения и описания. В этой связи в коллективе разрабатывается техника, позволяющая фиксировать его; она получила название интент-анализа. Техника развивается на основе изучения текстов повседневной жизни (дискурсов). Удобными для анализа и описания оказались тексты политических обсуждений. Привлекались материалы, опубликованные в газетах, переданные по программам Центрального и Московского телевидения. Рассматривались интервью, выступления, телевизионные диалоги (см. [Ушакова и др., 1995]).

Особенно выразительными для анализа оказались выступления конфликтного характера. В каждом материале такого рода обнаружена характерная структура интенций говорящего, которую можно назвать «конфликтным треугольником». В этой структуре в обобщенном виде отражается состояние сознания говорящего человека. Оно характеризуется тем, что в нем присутствует три типа объектов: «Говорящий и его сторонники», «Противник и его сторонники», «3-я сторона». К каждому из из этих объектов направлены интенции различного характера. Они показаны на рис. 3.32.

Результат интент-анализа, проведенного в отношении значительного круга выступлений конфликтного характера, показал, что в каждом из текстов обнаруживается наличие «треугольника», однако индивидуальное соотношение интенций у разных авторов оказывается различным. В случае более острого конфликта преобладающими становятся интенции, направленные на противника, и меньше — на самого говорящего. Выделены некоторые другие приметы остроты или сглаженности конфликта. Во всех случаях изучение материала конфликтных выступлений оказывается удобным в силу «упрощенности» и «суженное™» состояния сознания рассерженного человека.

3.8. Речь, язык, коммуникация

Одобрение

Отвод обвинений

Обвинение Разоблачение Угроза Демонстрация силы Противостояние

Рис. 3.32.«Конфликтный треугольник» Контекстные особенности дискурса Разговор составляет основу социальной практики. Он возникает в разных ситуациях — дома, в магазине, официальных собраниях. В него включаются близкие знакомые, случайные попутчики, деловые партнеры, люди, принадлежащие к разным социальным слоям, имеющие разный статус, профессию, возраст. Особенности дискурса, связанные с условиями коммуникации и социальной принадлежностью собеседников, рассматривают две родственные школы, известные как социолингвистический анализ коммуникации и исследования разговорной речи. Социолингвистический анализпоказывает, что влияние социальных характеристик участников на протекание вербальной коммуникации весьма значительно. Существенны статус, роль, профессия, этническая принадлежность, возраст коммуникантов. Эти социальные переменные сказываются на выборе темы, языковых средств, позиции в разговоре. Социально детерминированными являются также стереотипы выражения самооценки, способы проявления отношения к собеседнику и др. Поскольку многие виды дискурса прямо связаны с групповой принадлежностью и ролевыми отношениями партнеров, возникают специфические типы диалога — вра-

чебные, театральные, академические, женские и мужские, «немецкие», «швейцарские» и т. д.

Побуждение Призыв Оценка

Актуальная проблематика этой области — языковые и коммуникативные барьеры, затрудняющие общение между группами. Существуют социальные и культурно-специфические аспекты коммуникации, ограничивающие возможности взаимопонимания. Межгрупповое и межкультурное взаимодействия затрудняют различия в значимости знаков и действий, «социальная символизация», сигнализирующая о принадлежности к определенной группе, и пр. Описаны явления языковой конвергенции и дивергенции, сопровождающие сближение, развитие отношений или размежевание коммуникантов. Исследуя языковые и коммуникативные барьеры, другие проблемы коммуникации в обществе, социолингвистика выходит на решение практических задач — проблемы эмиграции, специфические трудности кросс-культурного взаимодействия в многонациональных государствах и пр.

Особенности дискурса определяются не только тем, кто вступает в коммуникацию, но и спецификой ситуации, в которой она осуществляется. Влияние условий коммуникации рассматривается в рамках исследований разговорной речи.

Долгое время сохранялось убеждение, что грамотный человек использует язык так, как это предусматривают словари и грамматики. Исследования показали, что разговор в условиях непринужденного личного общения строится «по своим» правилам и не соответствует изложенным в учебниках. Особенности касаются фонетики, морфологии, лексики, синтаксиса. Для русского языка характерны такие, например, разговорные слова, как «держалка», «штука», «мазилка», обобщенные обозначения типа «У тебя есть чем писать?» или «В зеленом за вами». Своеобразен разговорный синтаксис, включающий «интерферированные конструкции» («Осенью начинаются такие бури бывают там на море»), свободное соединение слов («Хлеба в магазин пойду надо мне», «Я в больницу зуб болит еду»). Отмечается высокая час-

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

тотность словоупотреблений типа «Она тыр-пыр, а объяснить не может», «Молоко того» (скисло). Специфично употребление форм числа: «Меня по милициям таскают, а тебе хоть бы хны», «Ну пеленку выстирала?».

Описаны типовые модели, используемые в разговорной практике. Кроме того, разговорная речь анализируется как явление, особенности которого обусловлены условиями коммуникации. Непосредственный контакт говорящих, спонтанность и динамизм разговорной коммуникации, ее неофициальный характер определяют такие общие черты разговорной речи, как полифункциональность форм, семантический синкретизм, экспрессивность, словотворчество. Выявляются условия, определяющие использование разговорной речи, а также факторы, влияющие на ее структуру (число собеседников, степень их знакомства, ограниченность/неограниченность коммуникативного акта во времени и пр.). Характеризуется мера и особенности влияния этих факторов, создаваемые ими разновидности разговорной речи.

Когнитивная ориентация в психолингвистике

Когнитивное направление, оформившееся в психологии в конце 50-х - начале 60-х гг., затронуло и область психолингвистики. Когнитивизм сегодня доминирует в психологии, что находит отражение во многих главах настоящего руководства. Основной особенностью когнитивного подхода является описание внутренних структур: механизмов переработки информации; формирования представлений на основе этой информации и знаний, хранящихся в долговременной памяти субъекта; вывода новых знаний; принятия решений о ситуации и реакции на нее. Многие когнитивистские модели очень точны и формализованы; некоторые из них допускают моделирование на компьютере.

Когнитивистский подход по сути очень близок психолингвистике, в их взаимодействии происходит взаимообогащение. Так, ранние исследования внутренней речи и

психолингвистические работы, связанные с идеей трансформационной грамматики (см. с. 272-277), можно рассматривать как предшественников и вдохновителей когни-тивистских работ. В свою очередь понятия, введенные в других областях когнитивной психологии, например, Г. Саймоном с соавторами в области мышления, используются в современных моделях когнитивной психолингвистики.

Очевидно, что речевые процессы являются важнейшей составной частью когнитивной системы. Понимание речи и восприятие неречевой информации — это источник формирования представления, или умственной модели окружающего мира. Когнитивистские модели бывают чрезвычайно сложными, особенно в тех случаях, когда представляют нередуцированную когнитивную реальность, например: процесс восприятия, кодирования, распознания вербальных сигналов, их осмысливание, соотнесение с имеющимися знаниями и намерениями, формирование речевого обмена в общении и т. п. Несмотря на их сложность, исследователи стремятся к тому, чтобы теоретические модели могли быть реализованы с помощью компьютерной программы. «Симуляция» (по существующей терминологии) модели на компьютере — важная черта современных когни-тивистских разработок. Не случайно развитию работ в этом направлении придается большое значение. Во-первых, компьютерное моделирование является формой критической проверки предлагаемых теорий. Во-вторых, оно представляет собой разработку того пути, на котором в будущем различные психические функции (и соответственно виды умственного труда) будут имитироваться на электронно-вычислительной технике.

Можно условно различать два вида ког-нитивистских моделей. Первые ориентированы на представление структур, т. е. относительно стабильных функциональных образований, работающих при действии рассматриваемой функции. Вторые описывают процессы, которые протекают с включением этих структур. Так, например, модель может описывать структуру «вербальных сетей», организация которых обес-

3.8. Речь, язык, коммуникация

печивает фукционирование ассоциаций (см. с. 269—270). Можно, напротив, сконцентрироваться на закономерностях процесса протекания вербальных ассоциаций, выражая их в соответствующей модели.

Вообще же различие понятий структур и процессов довольно условное, если объектом анализа являются психические функции. Так, например, та же структура «вербальной сети» устанавливается в результате процесса выработки ассоциаций. Согласно идее Я.А. Пономарева, высказанной в его теории мышления, возможен переход этапов развития мышления в структурные уровни умственного механизма, а тех в свою очередь — в ступени процесса решения задач. При связанности понятий структур и процессов их разделение при разработке когнитивистских моделей оказывается довольно удобным, позволяя несколько упростить описания. Ниже будет представлено несколько современных моделей обоих видов, описывающих речеязыковую действительность.

Модели речеязыковых процессов;

В. Кинч и Т. ван Дейк в конце 70-х — начале 80-х гг. разработали одну из широко известных в современной психолингвистике моделей понимания текста. Она представлена на рис. 3.33.

Модель описывает процессы, включающиеся в обработку и понимание текста.

Главная идея и задача модели состоит в следующем. Человек, понимая текст, производит его смысловую переработку, выделяет существенную информацию, опускает детали и т. п. В норме понимание текста не есть его буквальное и дословное запечатление. Направленность модели состоит в том, чтобы с использованием точных и по возможности формализованных процедур показать, как происходит эта переработка, приводящая к вычленению и сохранению существенной информации (соответствующей у человека пониманию). Содержание модели заключается в описании используемых процедур (не все они, однако, формализованы). Эти

Целевая схема

Правила

Уровни

Макроструктура

Макрооператоры

Правила для фактов

Факты

Пропозиции

Правила согласования

Рис.3.33. Модель понимания В. Кинча с сотр. (1979)

ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

процедуры достаточно сложны и специфичны. Охарактеризуем здесь лишь их общий смысл.

Предполагается, что обработка текста происходит на нескольких горизонтально показанных уровнях (они обозначены на рис. 3.33 слева, справа — применяемые к ним операции). Нижний из них — это сам текст, представленный в виде пропозиций; затем располагается описываемый в тексте уровень фактов; следующий уровень — макроструктуры текста, на вершине расположен уровень целевой схемы. На первом уровне обработки происходит трансформация текста в ряд пропозиций. Это делается для того, чтобы выявить семантические отношения слов и «отсечь» грамматическую форму. Пропозиции имеют структуру: предикат—субъект—объект (например, «открыла-Кюри-радий»). На основе пропозициональной формы текстового материала с помощью точно описываемых в модели операций строится семантическая сеть, отражающая отношения между пропозициями. В сетях показаны причинные, временные, пространственные отношения между объектами. Сети оказываются все более сложными по мере того, как анализируемый текст наращивает сложность описываемых отношений. В результате объем информации превосходит возможности оперативной памяти. При этом включается целевая схема, которая в соответствии с заданными «ожиданиями» и при включении долговременной памяти производит отбор наиболее релевантной информации и формирует структуру «конденсата» информации — как бы заключительную репрезентацию «смысла» анализируемого текста.

Из приведенного описания видно, что общая идея, на основе которой построена модель, состоит в том, что «понимание» текста представляет собой конструирование некоторого рода концептуальной структуры, описываемой в форме пропозиций. Этой идее была противопоставлена другая позиция, выраженная Ф. Джон-соном-Лэрдом: понимание — это создание умственной модели событий. Умственная модель понимается Джонсоном-Лэрдом как представление, изоморфное ситуации. Другими словами, согласно данной точке

зрения, результат процесса понимания — это не обязательно вербальное представление ситуации, оно может быть и другим, например, пространственным. В более поздних вариантах своей теории Кинч внес в нее поправки с учетом точки зрения Джонсона-Лэрда.