Гора 2 камни, высота 200 и 173,7

(Skizze 9—11)

(Рисунок 9—11)

Am Vormittag des 5. September erging ein Befehl der 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия an die Truppe, wonach der Angriffsbeginn vom 6. um zwei Tage auf den 8. September verschoben wurde. Die 3. Горно-стрелковая дивизия hatte ungeheure Geländeschwierigkeiten zu überwinden und war mit den Vorbereitungen nicht fertig geworden. Niemand war begeistert, denn auf diese Art blieb der Spannungszustand, in dem sich Führung und Truppe seit Tagen befanden, um 48 Stunden länger bestehen. Alles brannte schon darauf, daß es endlich losging.

В первой половине дня 5 сентября издавалась команда 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия в труппу, после чего ранний срок начала работы нападения 6. перемещался около 2 дней на 8 сентября. 3. Горно-стрелковая дивизия должен был превосходить огромные трудности местности и не справился с подготовкой. Никто не был восторжен, так как таким образом оставалось напряженное состояние, в котором управлениепехотный полк и Личныйсоставподразделений находились со дней, вокруг на 48 ч. дольше. Все горело уже на это, что, наконец, это начиналось.

 

Über Nacht begann es zu regnen, und dieser Regen setzte Nachschubwege und Unterkünfte unter Wasser. Nun war es doch gut gewesen, daß man den Angriff verschoben hatte. Die Truppe, die aus ihrer alten Stellung herausgezogen worden war und in den Versammlungsräumen wartete, litt fürchterlich unter der Nässe und der damit einsetzenden Kälte. Die Viermannzelte standen im Wasser, und auch an jenen Plätzen, an denen man alte Stellungen als Unterschlüpfe bezogen hatte, waren die Verhältnisse nicht besser. Der Regen hielt fast den ganzen Tag über an. Dichte Wolkenbänke hingen über dem Lizaf jord.

Ночью начинал идти дождь, и этот дождь затапливал пути подвоза и жилищеубежище. Теперь было однако хорошо, что перемещали наступление. Личныйсоставподразделений, которая была вытащена из ее старого положения и ждала в помещениях для собраний, страдала страшно от влаги и вместе с тем наступающего холода. Палатки 4 мужчины стояли в воде, а также на тех полях, на которых заняли старые положения как убежища, отношения были не лучше. Дождь останавливался почти весь день. Концентрация станки облаков висели о Lizaf jord.

 

Sprach man die in der Nähe liegenden Artilleristen, erklärten sie übereinstimmend ein beobachtetes Feuer bei diesen Witterungs- und Sichtverhältnissen für unmöglich. Die herumstehenden und frierenden Landser waren schlechter Laune und gedrückter Stimmung. War es überhaupt noch zweckmäßig, den Angriff zu starten?. Der Schlechtwettereinbruch kündete den Winter an. Voller Sorge erwartete man den 7. September.

Если говорили поблизости горизонтальных артиллеристов, они заявляли единогласно наблюдаемый огонь при этих погодных условиях и обзорах для невозможного. Стоящие и мерзнущие ополченцы были плохого настроения и нажатого настроения. Было ли это вообще еще целесообразно запускать наступление?. Плохой взлом погоды сообщал зиму. Полной заботы ожидали 7 сентября.

 

Aber auch der nächste Tag brachte keine Wetterbesserung. Allgemein wurde von einer weiteren Verschiebung gesprochen. Um 14 Uhr wurden die Kommandeure zum Regimentsgefechtsstand gerufen. Inzwischen gab es Glühwein für die Truppe. Der Alkohol erwärmte innerlich, munterte etwas auf. Nach zwei Stunden kehrten die Kommandeure zurück, sichtlich rascher und bewegter: Der Angriff findet statt!

Но также и следующий день не приводил улучшение погоды. Вообще, говорился о следующем перемещении. В 14 ч. командиры были призваны к командному пункту правления. Между тем имелся глинтвейн для воинских частей. Алкоголь нагревал внутри, одобрял кое-что. Через 2 ч. командиры возвращались, заметно скоро и более перемещено: Наступление происходит!

 

Ein Fiebern und Hasten und Packen begann, wie es nur solche Augenblicke kennen. Jeder überflüssige Ballast wurde zurückgelassen. Während des Stellungs­kampfes hatte sich allerlei angesammelt, von dem man sich jetzt schwer trennte. Aber nur das Sturmgepäck begleitete den Jäger nach vorne. Es hatte trotzdem den Umfang eines prallgefüllten, großen Gebirgsjägerrucksackes. Bedrückend war die Nässe in Schuhen und Kleidern. Aus Gründen der Tarnung durfte auch kein Feuer angefacht werden. Man mußte in Nässe und Kälte antreten!

Лихорадки и спешка и упаковка начинались, как это только такие мгновения знают. Каждый излишний балласт оставлялся. Во время борьбы положения ­накапливался всюду, с которым расставались теперь сложно. Но только багаж нападения сопровождал охотника вперед. Это имело все же объем плотно-наполненного, большого рюкзака горного стрелка. Влага в башмаках и одежде была тягостной. По причинам маскировки никакой огонь также не мог раздуваться. Нужно было выступать во влаге и холоде!

 

Kaum war die Dunkelheit angebrochen, rückten die Einheiten in die befohlenen Bereitstellungsräume. Der Eingang des Telegraphentales war ein Schnittpunkt, an dem verschiedene Wege zusammentrafen. Von hier aus stolperten die Kompanien in alle Richtungen über ein dichtes Netz von Leitungen nach vorne. Kein Laut und kein Licht sollte dem Feind die Absicht verraten. Und trotzdem klapperte da und dort ein Stahlhelm oder eine Gasmaskenbüchse, wenn der Landser in der Dunkelheit über solch eine verfluchte Leitung fiel, und ein „Psssst" ging dann durch die lange Schlange der Dahinschleichenden. Auf einem kleinen Felshügel verschwammen die Umrisse einiger Heldengräber von Kameraden. War es nicht eine letzte Mahnung an die Vorgehenden, daß der Tod wieder mitmarschierte, daß er nahe war?

Едва ли темнота была начата, подразделения двигались в приказанные исходные районы. Поступление долины телеграфа было пунктом пересечения, в котором встречались различные дороги. Отсюда компании спотыкались во всех направлениях на плотной сети линий труб вперед. Никакой звук и свет не должен был предавать врагу намерение. И все же стальная крыша башни или противогазная коробка громыхала и тут и там, если вояка падал в темноте о такой проклятой линии труб, и „Psssst" шел тогда благодаря длинной змее крадущихся. На малом холме скалы расплывались контуры нескольких курганов приятелей. Не было ли это последним напоминанием подходящим, что смерть снова сомаршировала, что он был близок?

 

Manchmal erkannte man in der Dunkelheit die verschwommenen Umrisse einer Batterie. Die Kanoniere standen oder saßen schweigend um ihre Geschütze herum. Die Artillerie hatte den Auftrag, das Einnehmen der Bereitstellung zu sichern. In der Nähe luden fleißige Hände Artilleriemunition ab. Ganze Stapel waren um die Feuerstellung herum aufgeschichtet. Das reichte für ein anständiges Orgelkonzert der schweren Waffen.

Иногда определяли расплывчатые контуры аккумуляторной батареи в темноте. Рядовые артиллерии стояли или сидели молча вокруг ее орудий. У артиллерии было задание сохранять получение выработки. Поблизости усердные руки разгружали артиллерийские боеприпасы. Целые пакеты были сложены вокруг огневой позиции. Это удовлетворяло для приличного органного концерта тяжелого оружия.

 

Während der Zeit der Abwehrkämpfe hatten die braven Artilleristen viel zu tun gehabt, Die leichten Geschütze hatten den Abwehrkampf der Jäger durch gut­liegendes Sperrfeuer unterstützt. Oft hatte man nicht gewußt, vor welchen Ab­schnitt man zuerst feuern sollte, weil von allen Seiten gleichzeitig Hilferufe er­tönten. Außerdem verlangte die Stellungstruppe das Feuer möglichst nahe an die eigenen Stellungen heran, was bei den ausgeleierten Rohren der alten Gebirgs-kanonen und Haubitzen manchmal nicht ohne Kurzschüsse abging. Die schweren Batterien hingegen hatten den Kampf gegen die feindliche Artillerie und den feind­lichen Nachschub geführt. Oft war es zu langen Feuerduellen gekommen.

В течение времени оборонительных боев усердные артиллеристы имели общее много, легкие орудия ­поддержали оборонительный бой охотников ­хорошо-горизонтальным заградительным огнем. Часто не знали, перед каким ­разделом нужно было стрелять сначала, так как со всех сторон одновременно ­зазвучали крики о помощи­. Кроме того, Личныйсоставподразделений положения требовала огонь возможно более близко в собственные положения сюда, что сходило при растянутых трубах старых Gebirgs-kanonen и гаубиц иногда не без коротких ударов. Напротив, тяжелые аккумуляторные батареи ­управляли борьбой против враждебной артиллерии и ­враждебного снабжения. Часто дошло ­­­­до длинных огненных дуэлей.

 

Die Jäger hatten unumschränktes Vertrauen zu ihrer Artillerie. Freudig waren die Abteilungskommandeure und vorgeschobenen Beobachter in den letzten Tagen der Angriffsvorbereitungen begrüßt worden, wenn sie vorne am Doppelkopf, Forstner­berg, auf 274 oder 258 aufgetaucht waren, um Wirkungsmöglichkeiten ihrer Batterien zu erkunden oder die Geschütze auf die neuen Ziele einzuschießen. Die Jäger kannten schon alle, den Hauptmann Laurin von der I./lll, den Hauptmann Bargehr und den Major Schlögl. Alle Wünsche hatte man ihnen mitgeteilt und diese waren oft sehr vielseitig.

У охотников было неограниченное доверие к ее артиллерии. Радостно командиры подраздивизии и выдвинутого наблюдателя были приветствуемы в течение последних дней подготовки нападения, если они ­появились впереди в двойной голове, горе егеря,­ на 274 или 258, чтобы разведывать возможности воздействия ее аккумуляторных батарей или простреливать орудия на новые цели. Охотники знали уже всех, капитана Laurin от I./lll, капитана Bargehr и майора Schlögl. Сообщили все желания им и они были часто очень разносторонние.

 

Die kritischen Stunden nahten, da man dichtgedrängt in Schluchten und hinter Hügeln bis zur befreienden X-Zeit wartete, an der die allgemeine Vorwärtsbewegung durch einen mächtigen Feuerschlag aller Waffen eingeleitet werden sollte. Wehe, wenn der Russe die Bereitstellung erkannte und mit seiner Artillerie in die Massierung hineinfunkte! Aber der Russe schlief. Bei diesem elenden Wetter trieb man nicht einmal einen Hund in das Freie, geschweige denn man führte einen Großangriff!

Критические часы приближались, так как ждали тесно в ущельях и за холмами вплоть до освобождающего времени X, в котором общее движение вперед должно было спускаться могущественным огневым налетом всего оружия. Боль, если русский определял выработку и с его артиллерией в сосредоточение hineinfunkte! Но русский спал. При этой жалкой погоде даже не доводили собаку в свободном, не говоря уже о том управляли массированным налетом!

 

In den alten Stellungen der 7. und 8./136-й пехотный полк wartete das H./SS-Infanterieregiment 9, das den schweren Frontalangriff gegen die Höhe 120 (Inselhöhe) auszuführen hatte. Links davon in einer schmalen Schlucht zum Hufeisen hinunter hockten die Männer des IL/136-й пехотный полк, Zug hinter Zug, einige hundert Männer auf dichtestem Raum. Rauchen war strengstens untersagt, um dem Feind nicht durch eine glimmende Zigarette die ganze Bereitstellung zu verraten. Man mußte sich wundern, wie manches Nerven­bündel diese Stunden ohne Pfeife oder Zigarette überwand! Die Zugführer krochen noch zwischen den Gruppen herum und lispelten mit den Männern. Letzte Anweisun­gen und Aufträge wurden erteilt.

В старых положениях в 7. и 8./136-й пехотный полк ждал пехотный пехотный полк H./SS 9, который должен был запускать тяжелое фронтальное наступление против высоты 120 (высот островка). Слева из этого в тонком ущелье к подкове вниз сидели мужчины IL / 136-й пехотный полк, автопоезд за автопоездом, несколькими сотен мужчин на самом плотном пространстве. Курение было запрещено строго-настрого, чтобы не предавать целую выработку врагу тлеющей сигаретой. Нужно было удивляться, как некоторый ­пучок нервов превосходил эти часы без дудки или сигареты! Командиры взвода ползали еще между группами и шепелявили с мужчинами. Последние команды ­и заказы выдавались.

 

Am schlimmsten hatten es jene Bataillone, die am Lizaufer in Bereitstellung lagen, das HL/136-й пехотный полк, dahinter das IIL/SS-Infanterieregiment 9 und das I./136-й пехотный полк. Stunden­lang mußten sich die Kompanien durch das tropfnasse Buschwerk und den Sumpf nach vorne arbeiten, denn der einzige Weg war ein kaum gangbarer Morast. Es regnete noch immer, und Nebel und Wolkenbänke lagen sehr tief. Die Panzer der Panzerkompanie von Burstin, die nach längerer Pause wieder mit dabei sein sollten, wurden nur bis auf die Höhe des Regimentsgefechtsstandes vorgezogen, um dem Russen durch die auffälligen Geräusche ja nichts zu verraten. Der Erfolg war zum Großteil von der Überraschung des Gegners abhängig.

Хуже всего у те батальоны, которые лежали на берегу Лица в выработке, СВ. / 136-й пехотный полк было это, за этим пехотный пехотный полк IIL/SS 9 и I. / 136-й пехотный полк. Часами ­компании должны были пробиваться ­через совершенно мокрые фашины и масляную ванну вперед, так как единственная дорога была едва ли пригодным для проезда болотом. Все еще шел дождь, и туманы и станки облаков лежали очень глубоким. Танки бронированной компании Burstin, которые снова должны были присутствовать после более длинных перерывов, предпочитались только вплоть до высоты командного пункта правления, чтобы не предавать ничто русскому выделяющимися шумами. Успех зависел к большинству от неожиданности противника.

 

Ein neuer Tag begann im Osten, neblig, kalt und unfreundlich. 8. September 1941, ein Lostag für das Горнострелковый корпус „Norwegen!" Gottlob, die X-Zeit rückte stetig näher, ohne daß der Russe sich rührte. Die letzten Minuten schienen stillzustehen. Aufgeregt zählten die Jäger auf ihren Uhren die letzten Sekunden mit, als es mit einemmal um 3.10 Uhr hinter der Front der 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия im weiten Rund aufblitzte, und die Mündungsfeuer der Geschütze wie ein weites Flammenmeer leuchteten. Wumm, wumm... wumm..., und dann ging alles in ein geschlossenes Donnern, Brausen und Rauschen über, das über die bereitgestellten Jäger hinweg zum Feinde zog.

Новый день начинался на востоке, туманно, холодно и недружелюбно. 8 сентября 1941, один рыхлый день для Горнострелковый корпус „Норвегию!" Слава Богу, время X непрерывно придвигалось, без того чтобы русский мешал себя. Последние минуты накладывают шину стоять. Взволнованно охотники на ее часах причисляли последние сигнатуры со звездочкой, когда это сразу в 3.10 ч. за передней частью кузова 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия в далеком Кругом сверкал, и освещали огни устья орудий как далекое море огня. Wumm, wumm... wumm., и тогда все шло в закрытые громы, шипение и шум, который перемещал о предоставленных охотниках к врагу.

 

Ein Feuerorkan von bisher nie erlebter Heftigkeit prasselte auf die überraschten und aufgeschreckten Russen nieder. Der Fjordberg und die Höhe 120 bildeten eine einzige Wolke von Rauch, Feuer und aufgewirbelten Stein- und Erdbrocken, Der Feuerschlag mußte eine vernichtende Wirkung haben. Dabei war er raffiniert ausgedacht. Zuerst deckten Geschosse aller Kaliber fünf Minuten lang alles zu. Eine kleine Pause sollte den Feind dazu ermutigen, aus seinen Deckungen in die Stellungen nach vorne zu rennen. Da setzte aber schon der nächste fünfminutige Feuerschlag ein, der den Russen im empfindlichsten Augenblick treffen sollte. In der Tat konnte man nachher feststellen, daß die meisten Toten im deckungs­armen Räume zwischen Unterkünften und Stellungen lagen.

Огненный ураган до сих пор никогда не испытанной силы обрушивался на пораженных и испуганных русских. Гора фьорда и высота 120 образовывали единственное облако дыма, огня и поднятых глыб камня и земляных глыб, огневой налет должен был иметь уничтожающее воздействие. При этом он был выдуман рафинируемо. Сначала этажи всех калибров закрывали 5 минут все. Малые перерывы должны были поощрять врага к тому, чтобы он бежал вперед из его кровель в положения. Там наступал, однако, уже следующий fünfminutige огневой налет, который должен был встречать русского в самое чувствительное мгновение. В действительности, можно было фиксировать позже, что наибольшие мертвые ­лежали в deckungs­ armen пространстве между квартирами и положениями.

 

Unter dem Schutze des Artilleriefeuers durchwatete das III./136-й пехотный полк als Angriffs­spitze einen kleinen Fjordzipfel am Fuße des Doppelkopfes und erreichte längs einer Schwemmsandstufe im verlassenen russischen Lager den Abhang des Fjord­berges. Die selbständige 8./136-й пехотный полк stürmte inzwischen den in der Mitte des Lagers liegen­den Kalvarienberg und einen Gefechtsvorposten unmittelbar daneben, um eine flankierende Feindeinwirkung von dieser Seite auszuschalten. Weiter rechts drangen die Soldaten des IL/SS-Infanterieregimentes 9 gegen die stark ausgebauten Stellun­gen der Inselhöhe vor.

Под защитой артиллерийского огня III. / 136-й пехотный полк шел вброд как передовой отряд ­малый кончик фьорда у подножия двойной головы и достигал вдоль ступени наносного песка в покинутом русском подшипнике спуска ­горы фьорда. Между тем независимая 8./136-й пехотный полк атаковала в центре подшипника горизонтальную ­Голгофу и боевое охранение непосредственно наряду с этим, чтобы отключать фланкирующее воздействие противника этой страницы. Далее справа солдаты пехотного пехотный полка IL/SS 9 продвигались вперед против сильно расширенных положений ­высоты островка.

 

Das IIL/136-й пехотный полк gewann trotz heftigster Feindabwehr zügig an Boden. Der Fjordberg war im äußersten linken Abschnitt das Kernstück der feindlichen Verteidigung, ein lückenloses und tiefgegliedertes Netz von Steinbunkern und Verbindungsgräben, Scheinstellungen und Riegeln. Ein Zug der 11. Kompanie drang auf das sogenannte Beobachterköpfl am Fjorde vor und machte mit Handgranaten die Besatzung nieder. Während die 11. Kompanie im Kampfe Mann gegen Mann einen Steinriegel nach dem anderen aufrollte, kämpfte sich die 13. durch die stark besetzte Geröll­halde am Westhang vorwärts. Die Reserven hatten mit der Säuberung des dichten Kusselgeländes genügend zu tun, denn der Russe hatte seine Stellung glänzend getarnt und ließ sich teilweise von der ersten Angriffswelle überrennen, um dann aus dem Hinterhalt seinen heimtückischen Kampf zu eröffnen. Diese Kampfweise forderte Stunden später noch zahlreiche Opfer, als Verwundete zurück oder Melder, Resarven und Nachrichtenleute vorgingen. Ständig krachte es wieder aus den Büschen oder Stellungen heraus.

IIL / 136-й пехотный полк выигрывал вопреки самой сильной вражеской защите непрерывно в грунте. Гора фьорда была в самом внешнем левом разделе частью составного штабастержень враждебной защиты, полная и глубоко-расчлененная сеть накопления заготовок навалом камня и котлованов подключения, положений удостоверения и ригелей. Автопоезд 11-ой компании продвигался вперед на так называемый Beobachterköpfl во фьорде и уничтожал состав с ручными гранатами. В то время как 11-ая компания накатывала мужчину против мужчины ригель камня после другого в борьбе, 13. сильно занятым отвалом валунов ­на западной склонности боролся ­вперед. Резервы имели общее с очисткой плотного Kusselgeländes достаточно, так как русский маскировал его положение блестяще и частично можно было затоптать первым эшелоном наступающих войск, чтобы открывать ­его коварную борьбу тогда из засады.i Этот способ ведения боевых действий требовал назад на часы позже еще многочисленные жертвы, как раненые или связные, Resarven и люди дополнительной правки подходили. Постоянно трещало снова из кустов или положений наружу.

 

Die zur Zusammenarbeit angewiesenen wenigen Panzer der Panzerkompanie z. b. V. 40 waren durch den morastigen Weg aufgehalten worden und konnten die 13. Kompanie, die bereits 30 Steinbunker im harten Handgranatenkampf gestürmt hatte, erst in der Schlußphase des Kampfes um den Fjordberg unterstützen. Eine Stunde nach Angriffsbeginn war der gesamte Fjordberg in der Hand des IIL/136-й пехотный полк, das unter der umsichtigen Führung von Oberstleutnant Heinzle ganze Arbeit ge­leistet hatte. Am Osthang wurden dabei ein Bataillonsgefechtsstand und eine schwere Werferstellung gestürmt.

К сотрудничеству предоставленный немногим танкам бронированной компании, например, V. 40 были задержаны болотистой дорогой и могли поддерживать 13-ую компанию, которая атаковала уже 30 бункеров камня в жесткой борьбе ручных гранат, только в туре замыкания борьбы за гору фьорда. Через один ч. после раннего срока начала работы нападения вся гора фьорда была в кисти IIL / 136-й пехотный полк, который ­выполнил всю работу под осмотрительным управлениепехотный полкм подпехотный полковника Гайнцле­. На восточной склонности атаковались при этом командный пункт батальона и тяжелое положение метателя.

 

Das glänzend liegende Artilleriefeuer des Regimentes 111 und der Korpsartillerie­abteilung Schlögl, sowie der direkte Beschuß durch Pak vom Doppelkopf aus hatten viel zur raschen Wegnahme des ersten Angriffszieles beigetragen, auch eine Gruppe von sechs russischen Beutegranatwerfern unter Führung von Leutnant Zilkens hatte durch ihren massierten Einsatz große Lücken in die Reihen der russi­schen Verteidiger gerissen.

Блестяще горизонтальный артиллерийский огонь правления 111 и артиллерийского дивизиона корпуса ­ Schlögl, а также непосредственная бомбардировка Pak из двойной головы способствовали много скорой конфискации первой цели наступления, также группа 6 русских минометов добычи под управлениепехотный полкм лейтенанта Цилкенса ­порвала большие люки в ряды ­русских защитников ее массируемым применение ведение боевых действиймиспользованием­.

 

Allmählich und zögernd setzte das Abwehrfeuer der Russen ein. Es schien, als müßte sich der Gegner von der Überraschung erst erholen, und als wäre er sich nicht schlüssig, an welcher Stelle er zuerst mit seinen schweren Waffen beginnen sollte. Natürlich waren seine Leitungen restlos zusammengeschossen und war eine Orientierung über die Lage auf seiner Seite sehr schwierig. Das Sperrfeuer der schweren Haubitzbatterien lag an der schmalen Stelle zwischen Doppelkopf und Fjord und verzögerte das Nachziehen des III./SS-Infanterieregiments 9 und der schweren Waffen. Das große Zeltlager in der Nähe des Kalvarienberges brannte lichterloh. Die russische Beutepak, die am Doppelkopf von der Panzer] ägerabteilung 55 in Stellung gebracht worden war, erhielt einen Volltreffer und fiel aus. Ober­leutnant Konrad wurde dabei schwer verwundet.

Постепенно и медля защитный огонь русских наступал. Это накладывай шину, как будто бы противник должен был отдыхать от неожиданности только, и как будто бы он не был убедителен себе, в каком месте он должен был начинаться сначала его тяжелым оружием. Конечно, его линии труб были расстреляны целиком и ориентация о положении на его сторонестранице была очень трудна. Заградительный огонь тяжелых Haubitzbatterien лежал от тонкого места между двойной головой и фьордом и замедлял подякорьвание пехотного пехотный полка III./SS 9 и тяжелого оружия. Большой палаточный лагерь поблизости от Голгофы горел ярким пламенем. Русские Beutepak, которые были приведены в двойной голове танка] ägerabteilung 55 в положении, получали прямое попадание и отменялись. ­При этом старший лейтенант Конрад был сложно ранен.

 

Drunten an der Enge mußte jetzt alles den Weg durch den kleinen Fjordzipfel nehmen, da an der Brücke unaufhörlich schwere Geschosse einschlugen, und das Gelände rechts davon durch russische Schachtelminen verseucht war. Ein Pakzug der 16./136-й пехотный полк war hier im Mannschaftszuge vorgeprescht und feuerte unaufhörlich auf den Gegner. Einige sofort nachgefolgte Tragtierstaffeln waren durch das dichte Sperrfeuer arg gelichtet worden. Im Buschwerk lagen zerrissene Pferde, Tote und Verwundete herum.

Там внизу в обжатии все должно было брать теперь дорогу малым кончиком фьорда, так как в мосте беспрерывно тяжелые этажи разрывались, и местность была заражена справа из этого русскими минами коробки. Pakzug 16./136-й пехотный полк бросился вперед здесь в автопоезде бригады и стрелял беспрерывно по противнику. Несколько сразу следовавших переносных ступеней животного были прорежены плотным заградительным огнем зло. В фашинах разорванные лошади, мертвые и раненые окружали.

 

Dem III. Bataillon sagte der eingelegte Stopp auf den Fjordberg nicht zu. Am liebsten wäre man dem weichenden Feind sofort auf den Steilhangberg nachge­stoßen. Es hieß jedoch auf das SS-Bataillon warten, das vom Fjordberg aus gegen Höhe 173 angreifen sollte, um die nunmehr offene linke Flanke zu sichern. Das Vorgehen dieser Einheit verzögerte sich immer mehr, und erst um 7.10 Uhr war an eine Fortsetzung des Angriffes zu denken.

Вставленная остановка на гору фьорда не соглашалась III батальону. Лучше всего смягчающемуся врагу сразу ­были бы постударены на гору обрыва­. Тем не менее ждать значило батальон SS, чтобы воздействовал из горы фьорда против высоты 173, чтобы сохранять теперь открытую левую боковую поверхность. Образ действий этой подразделения замедлялся все больше, и только в 7.10 ч. нужно было думать о продолжении нападения.

 

Ein neuer Feuerschlag der schweren Waffen deckte den Steilhangberg ein und brach den Widerstand rasch. Schon um 7.40 Uhr konnte das Bataillon die Wegnahme dieses neuen Angriffszieles melden. Nur am Südabhang dauerten die Kämpfe weiter an, als eine russische Gruppe von der Höhe 120 herab in die Flanke der 13. Kompanie stieß. Der sofortige Einsatz des Reservezuges bannte auch hier die Gefahr.

Новый огневой налет тяжелого оружия покрывал гору обрыва и скоро ломал сопротивление. Уже в 7.40 ч. батальон мог сообщать о конфискации этой новой цели наступления. Только в южном спуске борьба далее продолжалась, когда русская группа высоты 120 наталкивалась вниз в боковую поверхность 13-ой компании. Немедленное применение ведение боевых действий автопоезда резерва объявляло вне закона также здесь опасность.

 

Während nun auch der Angriff der Kampfgruppe Deutsch (IIL/SS-Infanterie-regiment 9) gegen die Höhe 173,7 in der linken Flanke Boden gewann und in diesem Räume alles planmäßig zu verlaufen schien, entwickelte sich im rechten Angriffs­streifen die erste Krisenlage. Das IL/SS-Infanterieregiment 9 war bei Angriffs­beginn im Hurrastil und äußerst schneidig frontal gegen die Stellungen auf der Insel-höhe (120) vorgedrungen. Es handelte sich hier um ein flaches, weit ausgedehntes Felsplateau, das bestens ausgebaut und stark besetzt war. Die Jägeroffiziere hatten vergebens vor diesem Frontalangriff gewarnt. Das SS-Bataillon erlitt gleich nach dem Antreten durch Scharfschützen starke Führerausfälle und blieb an einigen Orten vor den Stacheldrahthindernissen ungedeckt liegen. Nur an einigen Stellen gelang der Einbruch in das feindliche Stellungssystem. In langen Reihen liefen Verwundete, aber auch viele Versprengte zurück. Diese Kampfgruppe vermochte ihr gefordertes Angriffsziel nicht erreichen, es entwickelten sich im Verlaufe des Vormittags hin- und herwogende Kämpfe, die beim Angreifer schwere Verluste kosteten und in der rechten Flanke eine große Gefahr heraufbeschworen.

В то время как теперь также наступление боевой группы выигрывало немецкий язык (IIL / SS Пехотный полк пехоты 9) против высоты 173,7 в левой боковой поверхности грунт и в этом пространстве все планомернее накладывай шину проходить, ­первое положение кризов развивало себя в правом ­патруле нападения. Пехотный пехотный полк IL/SS 9 ­продвинулся вперед при раннем сроке начала работы нападения ­в Hurrastil и в высшей степени элегантно фронтально против положений на высоте островка (120). Речь шла здесь о низком, широко обширном плато скалы, которое было наилучшим образом расширено и сильно было занято. Охотничьи офицеры напрасно предупредили перед этим фронтальным наступлением. Батальон SS терпел после выступания благодаря снайперам сильные отказы водителя и оставался лежать в нескольких населенных пунктах перед колючими проволочными заграждениями необеспечено. Только в нескольких местах взлом удавался во враждебную систему положения. В длинных рядах раненые, но также и много разогнанных бежали назад. Эта боевая группа не была в состоянии делать ее нужную цель наступления достигают, это развивали себя в про первой половины дня туда и herwogende борьба, которая стоила у нападающего тяжелых потерь и вызывала в правой боковой поверхности большую опасность.

 

Der leidtragende Teil war das IL/136-й пехотный полк (Hauptmann Putzker), das in einer Schlucht am Hufeisen in Bereitstellung lag und zwischen dem IL/SS-Infanterieregiment 9 und dem III./136-й пехотный полк hindurch vorgehen und den mächtig aufragenden Felsblock des Munitionsberges als erstes Angriffsziel nehmen sollte. Das war aber erst möglich, wenn der Russe auf dem Ostteil von 120 geworfen war. Im Bestreben, das Moment der Überraschung auszunützen, konnte das IL/136-й пехотный полк nicht mehr länger garten, zumal auch eine schwere russische Batterie in den Bereitstellungsraum zu'schießen be­gann. Die vordersten Züge traten daher rasch aus dem Buschwerk in die Ebene hinaus zum Angriff an.

Скорбящая часть была IL / 136-й пехотный полк (капитанов Пуцкера), который лежал в ущелье от подковы в выработке и должен был подходить между пехотным пехотный полком IL/SS 9 и III. / 136-й пехотный полк насквозь и брать очень возвышающуюся каменную глыбу горы боеприпасов как первая цель наступления. Однако, это было возможно только, если русский на восточной части 120 был брошен. В стремлении использовать момент неожиданности, IL / 136-й пехотный полк дольше не мог коксовали, тем более, что также тяжелая русская аккумуляторная батарея ­начиналась в исходный район zu'schießen­. Поэтому самые передние поезда скоро выступали из фашинов на уровень наружу к разъеданию.

 

Plötzlich stockten die Bewegungen und eine Anzahl dumpfer Detonationen war zu hören. Der Spitzenzug war in ein feindliches Minenfeld geraten und mit starken Verlusten liegengeblieben. Eine Panik drohte auszubrechen, denn zahlreiche Soldaten lagen mit abgerissenen Beinen im Busch. Die Minen, kleine unscheinbare Dinger in Form von Zigarrenkistchen, waren reihenweise unter Moosplatten im Gebüsch versteckt. Wer auf eine dieser heimtückischen Waffen trat, dem wurde das Bein über dem Knöchel abgerissen. Mancher hatte das Unglück, auf weitere Minen zu fallen und ging unter qualvollen Schmerzen zugrunde.

Внезапно загустевали движения и количество глухих детонаций нужно было слышать. Высший автопоезд был попавший во враждебное минное поле и с сильными потерями остался лежать. Паника угрожала, что вырвется, так как многочисленные солдаты лежали с оборванными нижними конечностями в кусте. Мины, малые неприметные вещи в форме маленькой сигарной коробки, были спрятаны рядами под плитами мха в кустарнике. Кто нажимал ногой на одно из этого коварного оружия, тому нижняя конечность о лодыжке была снесена. У него был несчастный случай падать на следующие мины и погибал под мучительными болями.

 

Glücklicherweise fand der nachfolgende Zug eine Gasse und überwand, vom ganzen Bataillon in Reihe gefolgt, das gefährliche Hindernis. Bald hatte der Anfang die Mulde erreicht, die sich zwischen der noch immer feindbesetzten Inselhöhe rechts und dem vom III. Bataillon gerade gestürmten Steilhangberg erstreckt. Während das III. Bataillon ungestüm gegen Grünhangkuppe und Martinsberg weiterstieß, drang das IL unbekümmert um die rechts auf der Anhöhe liegenden Russen in das zum Munitionsberg sanft ansteigende, dichte Buschwerk ein, wo es sich den Blicken der russischen Beobachter entzog.

К счастью, следующий автопоезд находил переулок и превосходил, преследуемо от целого батальона в ряде, опасная помеха. Скоро начало достигло ковша, который простирается между все еще относясь враждебно-занятой высотой островка справа и как раз атакованной III батальоном горой обрыва. В то время как III батальон отталкивал бурно против зеленого закругленного наконечника склонности и горы Мартина, IL проникал беспечно вокруг справа горизонтальных на возвышенности русских в мягко поднимающиеся к горе боеприпасов, плотные фашины, где это уклонялось Бликвзглядам русских наблюдателей.

 

Die Ereignisse überstürzten sich, und Erfolgsmeldungen langten von allen Seiten ein. Um 9 Uhr nahm das IIL/SS-Infanterieregiment 9 am äußersten linken Flügel die Höhe 173,7 und ging in Richtung auf das Lager Lopatkina weiter vor. Das HL/136-й пехотный полк hatte um 10.10 Uhr die Grünhangkuppe fest in seiner Hand, erlitt jedoch durch starkes Artillerie- und Werferfeuer empfindliche Verluste. Eine Stunde später hatte das IL/136-й пехотный полк am Fuße des Munitionsberges eine 7,62-cm-Batterie mit Hurra so überraschend gestürmt, daß die Kanoniere in ihren Bereitschaftsbunkern nieder­gemacht wurden, ehe sie richtig zur Abwehr kamen. Anschließend wurde der Muni­tionsberg gegen schwächeren Feindwiderstand genommen.

События быстро сменяли друг друга, и сообщения об успехе прибывали со всех сторон. В 9 ч. пехотный пехотный полк IIL/SS брал 9 наиболее внешнее левых лопастей высоту 173,7 и далее подходил по направлению подшипнику Lopatkina. СВ. / 136-й пехотный полк имел в 10.10 ч. зеленый закругленный наконечник склонности твердо в его кисти, терпел, тем не менее, сильным артиллерийским огнем и огнем метателя чувствительные потери. На один ч. позже IL / 136-й пехотный полк у подножия горы боеприпасов атаковал аккумуляторную батарею 7,62 см с Hurra настолько неожиданно, что рядовые артиллерии ­уничтожались в ее накопление заготовок навалом готовности,­ прежде чем они правильно прибывали к защите. Затем ­гора боеприпасов была взята против более слабого вражеского сопротивления.

 

Nur vom H./SS-Infanterieregiment 9 am rechten Flügel kamen ungünstige Nachrichten. Zwar gelang es der zusammengefaßten Artillerie, einen schweren Gegenangriff der Russen aus Richtung Herzsee und Dreimuldengrund zu zer­schlagen, doch wichen die Männer des Bataillons bei weiteren russischen Vorstößen zurück. Um die Lage an dieser gefährdeten Stelle wiederherzustellen, mußten dort zwei Kompanien des Pionierbataillons 82 zugeführt und eingesetzt werden.

Только от пехотного пехотный полка H./SS 9 в правой лопасти прибывала неблагоприятная информация. Хотя охваченной артиллерии удавалось ­разбивать тяжелую контратаку русских из озера сердцевины и грунта 3 ковши,­ все же, мужчины батальона при следующих русских ударах отступали. Чтобы восстанавливать положение в этом поврежденном месте, 2 компании батальона пионера 82 там должны были приводиться и применяться.

 

Die Lage hatte am Nachmittag des 8. September folgendes Aussehen: Das 1II./136-й пехотный полк, das die Hauptlast des ersten Ansturmes getragen hatte, stellte sich nach Wegnahme des Fjordberges, Steilhangberges und der Grünhangkuppe, eben zum Angriff gegen das Hauptangriffsziel, den Zweisteineberg (späteres K7b) bereit. Links davon befand sich das IIL/SS-Infanterieregiment 9 im Vorstoß über die Höhe 173,7 (späteres K9) hinweg nach Osten. Rechts stand das IL/136-й пехотный полк beiderseits des Munitions berges, während in der rechten Flanke des Stoßkeiles das Il./SS-Infanterieregiment 9, verstärkt durch zwei Kompanien des Pionierbataillons 82, russische Gegenangriffe abwehrte. Der Regimentskommandeur führte das I./136-й пехотный полк in den Eaum zwischen Munitionsberg und Zweisteineberg nach.

Положение имело во второй половине дня 8 сентября следующее внешнего вида: 1II. / 136-й пехотный полк, который исполнил основную нагрузку первого натиска, ставил себе после конфискации горы фьорда, горы обрыва и зеленого закругленного наконечника склонности, как раз к разъеданию против основной цели наступления, горы 2 камни (более поздний K7b) готово. Слева из этого пехотный пехотный полк IIL/SS 9 находился в ударе о высоте 173,7 (более поздний K9) прочь на восток. Справа стоял IL / 136-й пехотный полк по обе стороны Munitions berges, во время в правой боковой поверхности клина удара пехотный пехотный полк Il./SS 9, усиливает 2 компаниями батальона пионера 82, русские контратаки отражал. Командир пехотный полка управлял I. / 136-й пехотный полк в Eaum между горой боеприпасов и после горы 2 камни.

 

Das russische Schützenregiment 112 war durch die Wucht des Stoßes zerschlagen, die feindliche Полоса обороныоборонительная позиция weit aufgerissen. Das Tempo des Vorgehens war derart schnell gewesen, daß das Regiment 137 schon in aller Frühe seine Bereit­stellung an der Lizabucht einnehmen mußte, um den unerhört schneidig vorgegange­nen 136-й пехотный полк ern folgen zu können.

Русское Пехотный полк щитов 112 было разбито силой удара удара, враждебное положение защиты далеко раскрыто. Скорость движения образа действий была так быстра, что Пехотный полк 137 ­должно было получать его ­выработку в заливе Лица уже во всей рани, ­­чтобы смочь следовать за неслыханно элегантно происходившими ­ 136-й пехотный полк ыми.

 

Noch vor Einbruch der Abenddämmerung wurde der Erfolg des ersten Angriffs­tages durch den Angriff der drei Bataillone 136-й пехотный полк gegen Höhe 200, Seenfalte und Zweisteineberg, abgerundet. Was die kühnsten Optimisten nicht zu hoffen gewagt, erfüllte sich an diesem Abend. Höhe 200 Nord und Mitte fielen nach einstündigem Kampfe. Das IL/136-й пехотный полк richtete sich auf der erreichten Linie befehlsgemäß zur Verteidi­gung ein. Links hatte das bis zur Seenfalte vorgezogene I. Bataillon (Major Hauck) An­schluß genommen. Der Angriff des III. Bataillons gegen den Zweisteineberg wurde durch heftiges flankierendes Feindfeuer von links erschwert. Die ganzen schweren Waf­fen des Bataillons mußten aufgeboten werden, um diese Feindeinwirkung auszuschal­ten. Um 18 Uhr war auch der Zweisteineberg fest in der Hand des Regiments. Die Kampfgruppe Hofmeister hatte damit alle ihre geforderten Angriffsziele genommen.

Еще перед взломом сумерек успех первого дня нападения ­закруглялся наступлением 3 батальонов 136-й пехотный полк против высоты 200, морскую складку и гору 2 камни. Что не надеяться самых смелых оптимистов рискованный, осуществлялся этим вечером. Высота 200 севера и центр падали после одночасовой борьбы. IL / 136-й пехотный полк приготовлялся на достигнутой линии befehlsgemäß для защиты­. Слева предпочтенный вплоть до морской складки I батальон (майор Хаук) ­взял порт. Наступление III батальона против горы 2 камни затруднялось сильным фланкирующим вражеским огнем слева. Целое тяжелое ­оружие батальона должно было выставляться, чтобы отключать это воздействие противника­. В 18 ч. гора 2 камни была также твердо в кисти правления. Боевая группа гофмейстера взяла вместе с тем все ее нужные цели наступления.

 

Der Tag sollte aber nicht ohne schwere Sorgen zu Ende gehen. Sicher waren die Ereignisse am linken Flügel sogar von maßgebendem Einfluß auf die weitere Entwicklung der Lage und für das Schicksal der 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия. Das im Vor­gehen auf das Lager Lopatkina begriffene III./SS-Infanterieregiment 9 war in Gegend der Lopatkinabucht auf das Schützenregiment 205 gestoßen, das man an einer ganz anderen Stelle, nämlich auf der Stromschnellenhöhe und am Windischberg, ver­mutete. Die Russen mußten dieses Eliteregiment erst wenige Tage vor Angriffs­beginn aus der Front gezogen und hinter ihren rechten Flügel gelegt haben. Ob sie von den deutschen Angriffsvorbereitungen erfahren hatten oder ob dieses Regi­ment selbst für einen Angriff gegen den Brückenkopf der 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия ver­wendet werden sollte, darüber erhielten wir nie Klarheit. Jedenfalls trat es zu einem gut organisierten und durch Feuer stark unterstützten Gegenangriff an, der das SS-Bataillon, das beim ersten Zusammenprall beinahe führerlos geworden war, zurückwarf. Es strömte ungeordnet und teils in wilder Flucht über 173,7, die Grün­hangkuppe und den Fjordberg bis ins Russenlager zurück. Obwohl der Bataillons­stab versuchte, auf 173,7 eine Auffangstellung zu bilden, gelang es nicht, die Krise zu meistern. Grünhangkuppe und 173,7 wurden nach kurzem Kampfe dem Feinde überlassen, dem der Weg in den Rücken der Regimentsgruppe 136-й пехотный полк scheinbar ge­öffnet war. Wenn es dem Russen gelang, diesen Gegenangriff erfolgreich fortzu­setzen, war das gesamte Angriffsunternehmen gefährdet. Die Reservekompanie Kawerau (Teile 16./136-й пехотный полк, Regimentsradfahrzug 136-й пехотный полк und ein Zug 6./136-й пехотный полк) wurde über den Tragtiersattel zur Bannung der ärgsten Gefahr eingesetzt.

Однако, день должен был заканчиваться не без тяжелых забот. Конечно, событиями в левой лопасти даже от авторитетного влияния на дальнейшее развитие положения и для судьбы были 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия. В ­образе действий на подшипник Lopatkina понятый пехотный пехотный полк III./SS 9 был ударен в местности Lopatkinabucht на Пехотный полк щитов 205, которое ­предполагали в совсем другом месте, а именно на высоте быстроты электрического тока и в горе Виндиш­. Русские ­должны были переместить это элитное Пехотный полк только за немного дней до раннего срока начала работы нападения ­из передней части кузова и поместить за ее правой лопастью. Узнали ли они о немецкой подготовке нападения или будь то это ­Пехотный полк даже для нападения против предмостного укрепления 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия ­должен был использоваться, об этом мы никогда не получали ясность. Во всяком случае, это выступало к хорошо упорядоченному и огнем к сильно поддерживаемой контратаке, которая отбрасывала батальон SS, который стал почти без руководителя при первом столкновении. Это текло назад неупорядочено и частично в дикой соосности более 173,7, ­зеленый закругленный наконечник склонности и гору фьорда до склада русского. Хотя стержень батальона ­пытался образовывать тыловой рубеж на 173,7, не удавалось справляться с кризом. Зеленый закругленный наконечник склонности и 173,7 предоставлялись после короткой борьбы врагу, которому дорога ­была по-видимому открыта в спинку группы правления 136-й пехотный полк ­. Если русскому удавалось ­продолжать эту контратаку успешно,­ находилось под угрозой все предприятиеоперация нападения. Компания резерва Kawerau (части 16./136-й пехотный полк, тяговое усилие звездочки правления 136-й пехотный полк и автопоезд 6./136-й пехотный полк) применялась о переносном бойке животного к Bannung самой плохой опасности.

 

Mit der Division war um diese Zeit keine Verbindung zu bekommen. Oberst Hofmeister entschloß sich daher nach kurzer Rücksprache mit Oberst Hengl, das mit der Spitze gerade in der Nähe des Regimentsgefechtsstandes auftauchende I./137 in die gefährdete linke Flanke hineinzuwerfen, obwohl es als Bataillon der Kampfgruppe Hengl für die Weiterführung des Angriffes am nächsten Tag bestimmt war. Im kühnen Angriff erklommen die wackeren 137er die Höhen und um 20.30 Uhr meldete Major Ruf, der Kommandeur des I./137: „Höhe^ 173,7 und Grünhangkuppe genommen. Werden gegen jeden Feindangriff gehalten!

С делением не нужно было получать на это время никакое подключение. Поэтому пехотный полковник гофмейстер решался после короткой консультации с пехотный полковником Генглем, с головкой как раз поблизости от командного пункта правления появляющиеся I. / 137 в поврежденную левую боковую поверхность hineinzuwerfen, хотя это было определено как батальон боевой группы Hengl для продвижения нападения на следующий день. В смелом разъедании порядочные 137ые взбирались на высоты и в 20.30 ч. майор сообщал о репутации, командир I. / 137: „Высоту ^ 173,7 и зеленый закругленный наконечник склонности взятый. Содержатся против каждого вражеского нападения!

 

Die an den Kampf im Tundragelände gewöhnten Jäger hatten den Auftrag in vorbildlicher Ruhe ausgeführt. Es bewies sich an diesem Tage an mehreren Stellen, daß die „Kraxler" am besten auf ihre eigene Kraft und Stärke vertrauten, und daß der jägermäßige Angriff mit dem gedeckten Vorpischen durch Buschwerk und Fels­geröll weit wirkungsvoller war als der kasernhofmäßige Hurra-Angriff der Nachbarn, der zu vermeidbaren Führerausfällen und anschließend zu Panikstimmungen führte.

В борьбу в местности тундры приученного охотника запустили задание в образцовом спокойствии. Доказывайте себе в этот день в нескольких местах, что "скалолазы" доверяли лучше всего ее собственной силы и силе, и что охотничье умеренное наступление с прикрытым маленьким пред-пи фашинами и ­валунами скалы было гораздо эффективнее чем kasernhofmäßige наступление Hurra соседей, которое управляло к предотвратимым отказам водителя и затем к настроениям паники.

 

Durch den notwendig gewordenen Einsatz des Pionierbataillons und des I./137 war die Kampfgruppe Hengl, die für die Nährung des Gesamtangriffes bestimmt war, derart geschwächt, daß an eine Fortsetzung des Angriffes am nächsten Tage nicht gedacht werden konnte. Der Kampfgruppe Hengl stand nur mehr das IL/137 zur Verfügung. Das durch den Regen aufgeweichte und versumpfte Gelände ver­zögerte auch den während der Nacht eingeleiteten Stellungswechsel der Artillerie und die Versorgung der vorne liegenden Teile der Division.

Необходимо бывшим применение ведение боевых действиймиспользованием батальона пионера и I. / 137 была так ослаблена боевая группа Hengl, которая была определена для Nährung всего нападения, что ближе всего дни не могли думаться о продолжении нападения. Только больше IL / 137 находился в распоряжении у боевой группы Hengl. Размокшая дождем и заболоченная местность ­замедляла также спущенную ночью смену положения артиллерии и снабжение впереди горизонтальных частей дивизии.

 

Als die Jäger des IL/136-й пехотный полк in den Abendstunden das weite Felsplateau der Höhe 200 (später Gaisberg genannt), erreichten, sahen sie im Herzseekessel russische Batterien und Feldküchen abbauen. Die Russen spannten eben ihre Pferde ein und die ersten Fahrzeuge nahmen den Weg zum Urasattel hinauf. Die Jäger wären am liebsten sofort die steilen Abhänge zur Polypenschlucht und in den Urakessel gestürzt, um den weichenden Feind zu verfolgen. Der einfache Mann erkannte instinktiv die einmalige Chance, die sich ihm im ersten Ausnützen des Angriffserfolges anbot. Er sah auch eine Gefahr heraufziehen, wenn man den in der Rückwärtsbewegung befindlichen Feind wieder zur Ruhe kommen ließ. Erfahrungsgemäß würde der Russe seine schweren Waffen neu in Stellung bringen und die unter verhältnis­mäßig geringen Verlusten genommenen Höhen mit seinen Granatwerfern eindecken. Ein Angriff führte nur dann zu einem durchschlagenden Erfolg, wenn er aus der Tiefe fortlaufend genährt wurde.

Как охотники IL / 136-й пехотный полк достигали далекого плато скалы высоты 200 (поздняя гора Гайс упомянуто) в вечерних часах, они видели разбирают русские аккумуляторные батареи и походные кухни в котле озера сердцевины. Русские защемляли как раз ее лошадей и первые транспортные средства брали дорогу к Urasattel. Охотники столкнули бы лучше всего сразу обрывистые склоны к ущелью полипа и в Urakessel, чтобы преследовать смягчающегося врага. Простой мужчина определял инстинктивно неповторимый шанс, который предлагал свои услуги ему в первом использовании успеха нападения. Он видел также, как опасность приближается, если снова успокаивали находящегося в обратном ходе врага. Эмпирически русский привел бы его тяжелое оружие по-новому в положении и ­покрыл бы взятые под ­относительно незначительными потерями высоты его минометами. Наступление управляло только тогда к потрясающему успеху, если он питался из глубины непрерывно.

 

Aber es hieß nun Halt, und die abgekämpften und übermüdeten Jäger hatten gegen einige Stunden der Ruhe auch nichts einzuwenden. Seit den frühen Morgen­stunden lagen sie ununterbrochen im Kampf, in der Vorwärtsbewegung. Nur nach der Wegnahme eines Angriffszieles hatte es kurze Atempausen gegeben.

Но теперь сообщалось опорой, и побежденные и übermüdeten охотники ничего также не должны были возражать против нескольких часов спокойствия. С ранних ­утренних часов они лежали беспрерывно в борьбе, в движении вперед. Только после конфискации цели наступления имелись короткие дыхательные паузы.

 

Das Angriffsziel nach prächtigem Angriff genommen! So würde es einmal im Regimentsbericht heißen. Welche Opfer der einzelne Mann dabei brachte, welche Einzelschicksale sich in diesen wenigen Stunden erfüllten, davon würde man höch­stens in späteren Erzählungen etwas erfahren. Greifen wir einige kleine Episoden aus dem Kampfgeschehen heraus: Da war jener unbekannte Gefreite des IL/136-й пехотный полк, der in der Bereitstellung durch eine einschlagende Granate verwundet wurde. Trotz des Befehls des Arztes ging er nicht zurück, weil er den langersehnten Angriff bei seinen Kameraden mitmachen wollte. Ungeachtet seiner Schmerzen verblieb er bei seinem Zuge, wurde aber ein zweitesmal verwundet. Wieder wollte er vorne bleiben, mußte aber schließlich doch einsehen, daß er in diesem Zustande nur eine Belastung für seine Kameraden darstellte. Auf dem Wege zurück, kaum 100 Meter von der eigenen Truppe entfernt, wurde der schneidige Zillertaler das Opfer eines russischen Tieffliegerangriffes. Es war, als hätte er sein Schicksal schon den ganzen Tag über geahnt.

Цель наступления после великолепного нападения взято! Таким образом это сообщилось бы однажды в докладе правления. Какие жертвы отдельный мужчина приводил при том, какие отдельные судьбы осуществлялись в эти немногие часы, ­узнали бы об этом ­самое большее в более поздних рассказах кое-что. Если мы выхватываем несколько малых эпизодов из боевых действий: Там был тот неизвестный ефрейтор IL / 136-й пехотный полк, который был ранен в выработке разрывающейся гранатой. Вопреки команде врача он не возвращался, так как он хотел участвовать в долгожданном разъедании в его приятелях. Несмотря на его боли он оставался у его автопоезда, был ранен, однако, zweitesmal. Впереди снова он хотел оставаться, все же, должен был понимать, однако, наконец, что он представлял только загрузку для его приятелей в этом состоянии. На пути к назад, едва ли 100 м собственной воинских частей удаленный, элегантный Zillertaler был жертвой русского нападения низколетящего самолета. Это было, как будто бы он предвидел судьбу уже весь день.

 

Bei der 11./136-й пехотный полк befand sich ein Oberjäger, der erste EK-I-Träger des Regiments. Er lag in einem Lazarett und hatte krankheitshalber den Fahrschein für die Heimat in der Tasche. Als er vom bevorstehenden Septemberangriff hörte, wollte er vom Heimfahren nichts mehr wissen. Es zog ihn hinaus zu seinen Kameraden an der Liza. Im altbewährten Beispiel stürmte er seiner Gruppe voraus. Am Abend des 8. September bereiteten ihm seine Kameraden die letzte Ruhestätte, nachdem ein feindlicher Scharfschütze seinem Leben ein Ende gesetzt hatte.

При 11./136-й пехотный полк находился верховный охотник, первая двутавровая прокатная балка EK правления. Он лежал в лазарете и имел по болезни проездной билет для родины в выемке. Когда он слышал о предстоящем разъедании сентября, он ничего больше не хотел знать о вез домой. Это перемещало его наружу к его приятелям в Лизе. В испытанном примере он несся его группе вперед. Вечером 8 сентября приготовленного ему его приятелей последнее место отдыха, после того, как враждебный снайпер установил его жизни конец.

 

Als die 7./136-й пехотный полк beim Hufeisen in ein Minenfeld geraten war, lag der blutjunge Leutnant Weiß mit abgerissenem Bein im Gebüsch. Nachdem schon zwei schwer­verwundete Unteroffiziere ihren Qualen selbst ein Ende gemacht hatten, zog auch der Leutnant die Maschinenpistole. Ein Krüppel wollte der Bergsteiger und Ski­läufer aus Berchtesgaden nicht bleiben. Ein wachsamer Oberjäger aus Salzburg hatte das Vorhaben seines Zugführers rechtzeitig entdeckt. Als er dem Leutnant die angesetzte Maschinenpistole entriß, geriet er selbst auf eine Mine und war auf der Stelle tot. Sein Bruder fiel am selben Tage am gleichen Frontabschnitt. Der Leutnant aber überwand den ersten Schrecken, meldete sich als Beinamputierter später sogar freiwillig zur Panzerwaffe, wo sich zwei Jahre später an der Ostfront sein Schicksal erfüllte.

Когда 7./136-й пехотный полк при подкове был попавший в минное поле, юный лейтенант белый цвет с оборванной нижней конечностью лежал в кустарнике. После того, как уже 2 ­тяжелораненых унтер-офицера сделали ее мучениям даже конец, лейтенант также перемещал пистолет-пулемет. Инвалид ­не хотел оставаться альпинистом и ­лыжной дорожкой из Берхтесгадена. Бдительный верховный охотник из Зальцбурга обнаружил намерение его командира взвода своевременно. Когда он отнимал смешанный пистолет-пулемет у лейтенанта, он попадал сам на мину и был мертв тотчас. Брат падал в тот же самый день в равном участке фронта. Однако, лейтенант превосходил первый ужас, отмечался как безногий позже даже добровольно к бронированному оружию, где на 2 года позже на восточной передней части кузова судьба осуществлялась.

 

Dutzende solcher Beispiele von Heldentum und Schicksal ließen sich schildern. Im Augenblick aber wurden sie überschattet vom großen Erfolg des gelungenen Angriffes. Die Opfer schienen nicht umsonst gewesen zu sein. Zweimal hatten sie an der Liza vergeblich angestürmt. Diesmal schien alles programmgemäß zu ver­laufen, stand der ganz große Erfolg vor der Tür?

Дюжины таких примеров героизма и судьбы можно было изображать. В настоящий момент, однако, они затенялись большим успехом удачного нападения. Жертвы накладывают шину не просто так быть. Дважды они напрасно налетели в Лизе. На этот раз накладывай шину все согласно программе ­проходить, приближался ли очень большой успех?

 

Gedankenvoll betteten die Jäger ihre gefallenen Kameraden zur letzten Buhe, deckten die kalten Körper mit Rasenziegeln und säumten die frischen Soldaten­gräber mit Felsblöcken. Einfache Birkenkreuze wurden an das Ende des Grabes gesteckt. Mancher, der dabeistand, ahnte, daß er wohl auch bald in dieses große Heer der Toten hinüberwechseln würde.

Задумчиво охотники укладывали ее убитых приятелей к последнему освистыванию, холодные вещества прикрывали дернинами и подрубали свежие солдатские могилы ­с каменными глыбами. Простые березовые крестовины помещались в конце могилы. Он, который присутствовал, предвидел, что он перешел бы, пожалуй, также скоро в эту большую армию мертвых.

 

Die erste Nacht verlief für die Angriffstruppe verhältnismäßig ruhig. Es war bitter kalt und ein leichtes Schneerieseln kündete den nahenden Winter an. In ehemaligen russischen Stellungen und Beobachtungsstellen, hinter Felsblöcken und in windgeschützten Mulden schliefen die todmüden Landser. Was mochte der kommende Tag bringen? Wenn es so weiterging, wie das Unternehmen angelaufen war, konnte der Erfolg nicht ausbleiben. Nun war die Gruppe Hengl an der Reihe, den Angriff weiter vorwärtszutragen, und man wollte, soweit es die Lage zuließ, selbst dabei mitwirken.

Первая ночь относительно спокойно проходила для воинских частей нападения. Было горько холодно и легкий Schneerieseln сообщал приближающуюся зиму. В бывших русских положениях и наблюдательных пунктах, за каменными глыбами и в защищенных от ветра низинадолина спали смертельно устало ополченцы. Что будущий день мог приводить? Если продолжалось таким образом, как предприятиеоперация было тускневшее, успех не мог отсутствовать. Теперь группа Hengl, наступление была на очереди далее vorwärtszutragen, и хотели участвовать, если это допускало положение, даже в этом.

 

Noch wußten die hoffnungsvollen Landser nichts Genaues von den Krisen an den beiden Flügeln. Daß bei der SS nicht alles beim besten stand, hatte man schon während des gestrigen Angriffes festgestellt. In der Nacht ließen die ständig auf­steigenden roten und weißen Leuchtzeichen auf Höhe 120 und 173,7 nichts Gutes ahnen.

Еще преисполненные надежды ополченцы не знали ничего точного о кризах в обеих лопастях. То, что при SS все не стояло при лучшем, фиксировали уже во время вчерашнего нападения. Ночью постоянно восходящие ­красные и белые световые сигналы на высоте 120 и 173,7 ничего хороших не заставляли предполагать­.

 

Der 9. September brachte überraschend Wetterbesserung. Russische Ratas und Doppeldecker nützten dies zu ununterbrochenen Tiefangriffen gegen Nachschub­kolonnen und vorrückende Artillerie an der Russenstraße, im Lager am Fjord­berg und gegen die Jäger auf den genommenen Höhen. In kühnen Sturzflügen stießen die Piloten auf die Gebirgsjäger herunter, einer sogar so lange, bis sich eine Tragfläche löste und sein letzter Sturzflug in den kalten Fluten des Lizafjordes endete.

В 9 сентября неожиданно приводило улучшение погоды. Русские Ratas и двухмагазинные наборные строкоотливные машины использовали это к беспрерывным атакам с малой высоты против колонок снабжения ­и продвигающей артиллерии в Руссенштрассе, в подшипнике в горе фьорда ­и против охотников на взятых высотах. В смелых полетах развала буровые головки на горных стрелков сталкивали, даже до тех пор, пока опорная поверхность отказывалась и кончала последний полет развала в холодных паводках фьорда Лица.

 

Um die Mittagszeit war die Wegnahme des Südteiles der Höhe 200 vorgesehen. Das I. und IL/136-й пехотный полк sollten den Angriff führen. Nach der Feststellung, daß der Höhen­teil nur schwach besetzt war, wurde das Unternehmen und der Feuerschlag der 16 Batterien abgeblasen. Drei Stoßtrupps sollten zur Säuberung antreten, wobei der mittlere versuchen sollte, bis zum Ölberg hinunterzukommen. Gegen 14 Uhr drangen die Stoßtrupps vor, wobei die beiden seitlichen nach kurzer Zeit wegen zu starker Feindeinwirkung umkehrten. Ein kleines Häuflein des II. Bataillons kam bis auf den Südwestabfall der Höhe 200 vor, an jene Stelle, an der im Juli einmal die 12-ойая. Kompanie gelegen hatte, nur in entgegengesetzter Richtung. Als sich der Stoßtrupp anschickte, gegen den Ölberg hinunterzustoßen, zeigte es sich, wie sehr der Russe die Tatenlosigkeit eines Tages ausgenützt hatte. Das zusammen­gefaßte Feuer zweier schwerer Batterien, der Granatwerfer und der schweren Maschinengewehre brach auf das kleine Häuflein herein, das gerade noch unter einem ausgehöhlten, großen Felsblock Schutz fand. Drunten am Herzsee sammelten sich die Russen scharenweise zum Gegenangriff. Der Stoßtrupp wäre wohl nie mehr zu seiner weit zurückliegenden Kompanie gekommen, hätte sich jetzt nicht ein gewaltiger Stukaangriff auf die feindlichen Ansammlungen im Herzseekessel entladen. Ju 87, Ju 88, Me 109 und Me 110 waren bei diesem Anflug beteiligt. Die schweren Brocken der Ju 88 erschütterten den ganzen Talkessel und die umliegenden Höhen. Beim Russen aber erstarrte jede Bewegung. Diesen Moment benützten die Jäger, um sich ungeschoren über das freie Hochplateau zur eigenen Hauptkampf­linie zurückzuschlagen.

В полдень конфискация южной части высоты 200 была предусмотрена. I. и IL / 136-й пехотный полк должны были управлять наступлением. После установления, что часть высот ­была занята только слабо, предприятиеоперация и огневой налет 16 аккумуляторных батарей продувалось. 3 поисковых группы должны были выступать к очистке, причем средний должен был пытаться спускаться ­до горы Елеон. Около 14 ч. поисковые группы продвигались вперед, причем оба боковой переворачивали вскоре из-за слишком сильного воздействия противника. Малая кучка II батальона происходила вплоть до юго-западного отхода высоты 200, в то место, от которого лежаланаходилась в июле однажды 12-ая компания, только в противоположном направлении. Когда поисковая группа готовилась, против горы Елеон hinunterzustoßen, оказывалось, насколько русский использовал бездеятельность однажды.a Охваченный ­огонь двух тяжелых аккумуляторных батарей, который вторгался ­миномет и тяжелых пулеметов на малую кучку, которая находила защиту как раз еще под выдолбленной, большой каменной глыбой. Там внизу на озере сердцевины русские собирались группами к контратаке. Поисковая группа никогда больше пожалуй не прибыла бы к его широко прошедшей компании, если бы сильное наступление пикирующего бомбардировщика на враждебные накопления не разгружалось теперь в котле озера сердцевины. Джу 87, Джу 88, Me 109 и Me 110 участвовали при этом прилете. Тяжелые глыбы Джу 88 потрясали целую котловину и близлежащие высоты. У русского, однако, затвердевало каждое движение. Этот момент использовали охотники, ­чтобы отбивать себя неострижено о свободном плоскогорье к собственному переднему краю обороны­.

 

Das I. und IL/136-й пехотный полк richteten sich auf dem weitverzweigten Höhenmassiv zur Verteidigung ein. Die Truppe lag viel zu dicht massiert, wie auf einem Präsentier­teller für die russische Artillerie, die sich von allen Seiten einzuschießen begann. Hatte der Angriff selbst geringe Verluste gekostet, traten durch das Feuer der schweren Waffen die ersten starken Ausfälle ein.

I. и IL / 136-й пехотный полк приготовлялись на сильно разветвленном массиве высот для защиты. Личныйсоставподразделений лежаланаходилась массируемым слишком плотно, как на пред-головке животного ­для русской артиллерии, которая начинала пристреливаться со всех сторон. Если само наступление стоило незначительных потерь, первые сильные отказы входили огнем тяжелого оружия.

 

Auf dem Abschnitt des HL/136-й пехотный полк am Zweisteineberg lag den ganzen Tag über heftiges Granatwerfer- und Pakfeuer. Besonders gefährdet war der linke Flügel des Bataillons, da sich der Russe am Hang der Grünhangkuppe festgesetzt hatte und mit Maschinengewehren den Bataillonsstab und den Nachschub unter Feuer nahm.

На разделе СВ. / 136-й пехотный полк в горе 2 камни лежал весь день сильный миномет и Pakfeuer. Левая лопасть батальона была особенно повреждена, так как русский на склонности зеленого закругленного наконечника склоннос