Образ ритора отражает основные свойства риторической аргументации, которые обозначаются в риторике терминами пафос, логос, этос. [5]
Пафосом называется “намерение, замысел создателя речи, имеющего цель развить перед получателем определенную и интересующую его тему.” [6] Содержание пафоса — мысль-воление, направленная на принятие решения и действие. Пафос создает речевую эмоцию аудитории, благодаря которой становится возможным решение и целесообразное действие.
Аудитория, к которой обращен пафос ритора, представляет собой не просто скопление, но сообщество людей, организуемое словом. Основанием организации аудитории могут быть духовно-нравственные ценности либо материально-практические интересы. Сообщество, объединенное духовно-нравственными ценностями, называется собором, а сообщество, объединенное материально-практическими интересами, называется сборищем.
Члены собора являются личностями: каждый из них уникален в своих качествах, свободен, ответственен и компетентен, потому что духовная мораль, объединяющая людей в собор, предполагает единомыслие в основных принципах, ответственность каждого за общее дело и готовность поступиться собственными интересами ради общего дела. Пафос соборности — вера, надежда, любовь, чувство собственного достоинства “как сознание того, чего удостоен, а не того, чего достоин,”[7] и вытекающее отсюда чувство ответственности и долга перед Богом и ближними, уважение к человеку как образу и подобию Божию, совестность, собственное смирение и “стражничество над собой,”[8] стремление к истине и познавательная эмоция,[9] добросовестность, осмотрительность, трезвенность ума и рассудка, постоянство воли, справедливость, внимательность, решимость — твердость и последовательность в суждениях и решениях, самоотверженность, постоянная готовность к действию — энергия, мужество, стойкость, великодушие, милосердие, созидательность.
Участники сборища являются индивидами, однородными частицами-омиомериями, каждая из которых представляет собой лишь пучок психологических характеристик из общего набора, создающих психофизиологический мотив объединения — интерес. Пафос сборища — эгоизм, неверие и “болезнь ума, именуемая материализмом,”[10] пессимизм, гуманизм (как признание человека мерой всех вещей), моральный и познавательный релятивизм, безответственность, умственная лень — стремление к экономии усилий, авантюризм, гедонизм, прагматизм, корысть, жажда власти, честолюбие, самолюбие, тщеславие, зависть, соревновательность, страх, гнев и вытекающие отсюда конкретные проявления пафоса.
Эмоции сборища конкретизируются и ранжируются по степени эффективности словесного воздействия в руководстве Монро и Эйнингера следующим образом: стремление к успеху, стремление к приобретению и сохранению, жажда приключений и перемен, чувство товарищества и привязанности, стремление к созиданию, любопытство, почтительность (к авторитетам), зависимость, инстинкт разрушения, терпимость, страх, агрессивность, стремление к подражанию и конформизм, независимость и самостоятельность, преданность (отдельному человеку или группе), стремление к личным удовольствиям, жажда власти, гордость, преклонение (перед сильным или преуспевающим), отвращение, сексуальное влечение, сочувствие, щедрость.[11]
Собор устойчив, так как объединяющие его идеи непреходящи, и люди действуют сообща во имя этих идей. Поэтому проблемы, которые могут решаться собором, меняются, как и сами люди, а объединение остается. Сборище неустойчиво, потому что оно объединено эгоистическим интересом, по мере реализации которого исчезают основания объединения.
Проблемы, которые могут быть обсуждены в аудитории, и решения, которые могут быть ею приняты, определяются руководящей идеей, объединяющей людей. Если собору свойственна созидательность, то сборищу, крайнее проявление которого — толпа, свойственны, напротив, разрушительные действия, поскольку общий интерес сборища всегда противостоит или противопоставляется интересам других объединений, с которыми оно борется или конкурирует, как конкурируют между собой и сами участники сбориша.
В силу греховности человека всякое сообщество представляет собой отчасти собор, а отчасти сборище, — вопрос в направлении развития сообщества, которое и задается словом.
Повышающим является пафос, который развивает всообществе свойства соборности; понижаюшим является пафос, который развивает в сообществе свойства сборища. Понятно, что повышающий пафос стремится предложить решение проблемы и обосновать его с позиций духовной нравственности, а понижающий — с позиций материального интереса.
Создать повышающий пафос значительно труднее, чем понижающий. Во-первых, собственная выгода более популярна, чем общее духовное благо, а практический интерес привлекательнее, чем нравственный долг (исполнение которого сопряжено со многими неприятностями). Во-вторых, ритор, который создает повышающий пафос, предлагает идеи, осуществимость и реальная польза которых далеко не очевидны аудитории.
Правила пафоса: • пафос является основой замысла; • без пафоса невозможны решения и действия; • следует избегать понижающего пафоса; • ритор не должен создавать искусственный пафос, не соответствующий замыслу и предмету речи; • пафос речи связан с эмоциями, которые могут возникнутъ в аудитории, поэтому ритор должен предвидеть эмоции, которые его слово может создать в аудитории; • ритор должен контролировать собственные речевые эмоции; • слишком сильный и неуместный пафос компрометирует ритора.
Логосом называются словесные средства, которые используются ритором в аргументации выдвинутых предложений. Логос порождается пафосом и предстает как аргументация — система целесообразных средств выражения замысла речи и его обоснования в форме, приемлемой и убедительной для аудитории.
Строение аргументации основано на общепринятых моделях и правилах, которые позволяют представить замысел в форме, приемлемой для аудитории, то есть объединить мысли ритора и аудитории, достичь согласия аудитории с доводами и ее присоединения к предложениям ритора.
Аргументация может быть рассмотрена с точки зрения характера и состояния проблемы, задач и техники убеждения, с точки зрения состояния и динамики аудитории.
С точки зрения состояния проблемы аргументация подразделяется на эпидейктическую (показательную), судебную (судительную) и совещательную. Это разделение видов аргументации основано на отношении предмета речи ко времени и на последовательности решения проблемы.
Предметом совещательной речи является будущее, так как мы совещаемся о том, что возможно и в качестве возможного желательно или нежелательно. Но возможность и желательность предполагаемой ситуации определяются наличием подобных фактов в прошлом и их оценкой. Следовательно, прогнозировать будущие события как результат решения мы можем, только опираясь на опыт прошлого.
Предметом судебной (точнее ее назвать судительной) речи является прошлое. Она сложилась как судебная именно потому, что о том или ином деянии выносится суждение как о факте, а судить, то есть оценить как хороший или дурной можно только свободный поступок. Но такой поступок мы можем оценить как хороший или плохой, правильный или неправильный, лишь если мы согласны в том, что есть добро и зло, что правильно и что неправильно.
Предметом эпидейктической, или показательной, речи и являются ценности и нормы. Но поскольку в судительной и совещательной речи мы говорим о прошлом, настоящем и будущем, то понятно, что эти ценности и нормы должны оставаться равными себе в прошлом, настоящем и будущем, иными словами, рассматриваться вне времени и вне конкретных обстоятельств, при которых принимаются решения. Стало быть, обосновать эти нормы и ценности можно только как бывшие всегда и будущие всегда, то есть пребывающие во век.
Итак, совещательная, судительная и показательная речь образуют цепь, в которой показательная речь выступает в качестве ключевого звена: если нет согласия о ценностях и нормах, становятся невозможными оценки прошлого и решения о будущем. Из этого не следует, что всякое высказывание будет либо показательным, либо судительным, либо совещательным: в зависимости от состояния проблемы, уровня однородности аудитории, степени ее предметной подготовки эти три вида аргументации могут в различных пропорциях соотноситься между собой в любом высказывании.
Вместе с тем очевидно, что речь в суде или речь историка будет судительной, речь проповедника или философа — показательной, речь политика или руководителя предприятия — совещательной.
С точки зрения техники и задач убеждения аргументацию можно подразделить на научную, диалектическую, учительную, эристическую и софистическую.
Задача научной аргументации состоит в установлении истины как достоверного знания в конкретных науках. В зависимости от типа науки и конкретной задачи научного исследования такая аргументация может иметь или строго доказательный (аподиктический), или гипотетический характер. Но в любом случае научная аргументация требует обсуждения и соответствующей оценки идей с позиций научной методологии степени достоверности научного вывода.
Задача учительной аргументации состоит в таком обосновании принятых и установленных (церковью, обществом, наукой) положений или знаний, которое обеспечивает их понимание, усвоение и использование учащимся. Учительная аргументация основана на принципе доверия учащегося к учащему и на приемах и способах обоснования положений, которые исходят из состояния души и умственных возможностей учащегося. Цель учительной аргументации — обучение и воспитание.
Задача диалектической аргументации состоит в обосновании положений, относительно правдоподобия или правильности которых существуют различные точки зрения, и в решении проблемы, относительно которой “ни одна из сторон не имеет определенного мнения”.[12] Диалектическая аргументация связана с ценностями, целями и интересами отдельной личности или общественной группы и применяется в основном в тех сферах, где действует свобода воли и где требуется принять правильное или наилучшее решение. Цель диалектической аргументации — убеждение и достижение согласия. Поэтому обсуждение богословских, философских, правовых, технических, хозяйственных и иных вопросов связано с диалектическими доводами.
Задача эристической аргументации — достижение победы в споре независимо от того, приведет такой спор (полемика) к изменению взглядов оппонента или нет. Эристическая аргументация рассчитана не столько на переубеждение оппонента, сколько на убеждение тех, кто присутствует при споре, и за чье присоединение к своей позиции борются полемические противники. Эристическая аргументация состоит в защите принятых положений или в опровержении положений, противоположных принятым, всеми уместными и этически приемлемыми средствами убеждения. Показательным признаком аргументации является использование различных форм так называемого аргумента к человеку — включения слов или свойств говорящего в систему доводов: “Вы утверждаете то-то и то-то, потому что это вам выгодно.”
B традиционной риторике эристическая аргументация отождествляется с софистической и отвергается.[13] Это неразличение эристики и софистики, восходящее к Платону и Аристотелю, однако, не соответствует реальности: в некоторых диалогах самого Платона, как в “Софисте,” ведется явно эристическая и даже отчасти софистическая полемика против софистов и софистики. Вся история публичной аргументации от древности до нашего времени свидетельствует о том, что люди стремятся защищать и отстаивать свои убеждения или, наоборот, изменять неверные с их точки зрения или враждебные им взгляды наиболее эффективными средствами. Иное дело, что приемы эристической аргументации могут оказаться этичными и неэтичными.
Этичной эристика остается до тех пор, пока аудитория в состоянии по собственному произволению принять или не принять аргументацию. Это значит, что за пределами этичной эристики находятся воздействие словом (или иными средствами) на подсознание; намеренное или ненамеренное введение в заблуждение относительно оппонента, предмета или содержания речи, как собственной, так и оппонента; соблазнение аудитории, запугивание оппонента и возбуждение в аудитории разрушительных эмоций.
Задача софистической аргументации — намеренное введение в заблуждение относительно действительного замысла или содержания речи, то есть подмена предмета согласия и достижение присоединения путем обмана.
Софизмы подразделяются на три разряда: (1) софизмы слов, как, например, использование эвфемизмов для слов, обозначающих нравственные пороки: “иной” или “нетрадиционное поведение” вместо “безнравственный” или “противоестественный порок”; (2) софизмы мыслей (логические софизмы), как, например: “Все вулканы — горы, все гейзеры — вулканы, следовательно, все гейзеры — горы”; (3) софизмы содержания, как подстановка ответственности: “Жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел” /Быт. 3:12/.
Софистическая аргументация противостоит в этом смысле всем остальным видам аргументации, но в основном она выдается за научную или диалектическую аргументацию, подделкой которой и является.
Софистика как мировоззрение настаивает на относительности всякой веры, знания, общественных норм и отвергает способность человека найти и познать истину в любой ее форме. Но особенно настойчиво осуждает софист аргументацию эристическую, что также не случайно. Разоблачение софизмов, в особенности софизмов слов и содержания, предполагает использование полемической техники аргументации, а аргумент к человеку —основная эристическая техника для разоблачения софистики: где обман, там и обманщик со своим интересом.
Правила логоса. Ритор не должен: • использовать софистическую аргументацию; • создавать необоснованные суждения; • создавать аргументацию, понимание и оценка которой недоступны аудитории; • использовать неприемлемые речевые средства и выражения.
Этосом называются условия ведения речи, которые общество ставит ритору. Эти условия предполагают возможность обсуждения значимых для общества проблем, когда участники обсуждения не только придерживаются различных взглядов, но занимают различные мировоззренческие позиции.
Русские риторики ХVІІІ-ХІХ веков не разрабатывали вопросы риторического этоса, поскольку считалось, что русское общество придерживается, в основном, единых духовно-нравственных принципов. В наше время вопросы риторического этоса занимают ведущее место в организации речевых отношений в обществе, поэтому этическая составляющая образа ритора оказывается определяющей.
В риторике выработалось понятие ораторских нравов — этических требований, предъявляемых обществом любому ритору независимо от его убеждений и дающих в этом качестве принципиальное право на публичную речь.
Честность. Ритор не должен: • создавать заведомо ложные высказывания и вводить аудиторию в заблуждение относительно содержания и целей речи; • вводить аудиторию в заблуждение относительно своих личных интересов, связанных с предметом речи и предложениями; • вводить аудиторию в заблуждение относительно своей мировоззренческой позиции; • вводить аудиторию в заблуждение относительно своего права на публичную речь; • ритор принимает на себя личную ответственность за последствия решений, которые он предлагает; • ритор несет ответственность за свою компетентность в предмете речи; • ритор несет ответственность за свою речевую компетентность — ясность, определенность, последовательность, доказательность аргументации.
Скромность. Ритор обязан: • уважать нравственные принципы, убеждения и верования аудитории, к которой он обращается; и ритор не должен: • наносить публичные оскорбления конкретным лицам; • разглашать в публичной речи факты личной жизни конкретных лиц; • предавать публичному осмеянию физические особенности конкретных лиц или народов; • в явной форме публично высказывать пренебрежение своим оппонентам; • высказывать бездоказательные прямые оценки и характеристики действий и поступков конкретных лиц или организаций, связанные с нарушением законодательства.
Доброжелательность. Ритор не должен: • проповедовать в публичной речи отвержение норм духовной морали и побуждать аудиторию к нарушению норм духовной морали (безбожие, религиозный индифферентизм, богохульство, нарушение религиозных обычаев, неуважение к старшим и антиобщественные действия, убийство, прелюбодеяние и разрушение семейных устоев, присвоение чужого имущества, клевета и лжесвидетельство, зависть); • соблазнять аудиторию на нарушение этических норм ради материальных интересов; • создавать высказывания, наносящие ущерб интересам аудитории; любое высказывание ритора имеет целью благо аудитории; • использовать лесть для достижения своих целей; • побуждать аудиторию к физическому насилию в пределах общества; • возбуждать вражду внутри аудитории; • провоцировать своих оппонентов на действия, запрещенные обычаем или законом; • провоцировать своих оппонентов на необдуманные слова и поступки.
Предусмотрительность. Ритор не должен: • ставить перед аудиторией проблемы, которые она не в состоянии разрешить; • необоснованно прерывать или прекращать речь;[14] • создавать мнимые проблемы и вызывать искусственные конфликты; • возбуждать аудиторию сообщениями о мнимой опасности; • возбуждать панику в аудитории; • публично высказываться на неактуальные или не имеющие общественного значения темы; • сообщать недостоверную или непроверяемую информацию; • публично разглашать конфиденциальную информацию; • высказывать необдуманные суждения; • давать невыполнимые обещания; • создавать неуместные высказывания; • быть излишне многословным.
