– Чур, моя – блондинка! – забил он. – А ты, так и быть, бери брюнетку.
– Нет, это мне блондинку!
Всегда приятно, когда о тебе говорят и даже спорят. Только брюнетка это как раз я. Как ни крути, но если ты наполовину демон, да еще с обостренным слухом, иногда испытываешь определенные неудобства.
– Так вот, в этом баре, – продолжала убеждать меня Тиффани, – просто знакомятся. Быть вампиром нелегко, знаешь ли. Думаешь, у тебя одной проблемы с личной жизнью? А ты представь, каково им, бессмертным!
– Они не совсем бессмертные. И вообще, с чего мне знакомиться и встречаться с вампиром?
– Уф! Хотя бы с того, что они такие горячие парни.
Да, вампир – это круто. Особенно если тебе нужен высокий и черноволосый паразит. Я допила пиво, и даже после этого никто из торчавших у стойки не показался мне симпатичнее. Единственному, кто на меня поглядывал, было никак не меньше шестидесяти, и, скорее всего, ему выпивка тоже не помогла.
Я сделала бармену знак повторить. Но даже он меня проигнорировал.
– Але! – Тиффани помахала рукой перед моим носом. – Земля вызывает Мелани! Соедините нас наконец, будьте так добры. Это из бара вампиров звонят. Горячие вампирские парни уже несколько столетий мечтают с вами познакомиться.
Я фыркнула.
– Ну послушай! – не унималась она. – Разве это не романтично? Вампир, порождение ночи, страдалец, измученный пустотой существования, ищет одну‑единственную и очень особенную женщину. Знает, что, если не найдет ее, обречен провести вечность бездушным монстром.
– Это из какого‑то романа.
Она нахмурилась:
– Да? Ты уверена?
– Ага.
– На здоровье! Но они действительно мечтают найти настоящую любовь, огонек, который согреет их в ночи…
– И это я уже читала в книжке. Причем не в одной.
– Ладно, к черту романтику! Им нужен секс. Это для вампиров как энергетический напиток «Ред Булл». Он придает им сил, возносит на недосягаемые высоты. Учти, вампирам нужно много секса, и самого разнообразного. В таких позах и такими способами, про которые ты и не слыхивала!
– Опять литература, – сказала я и добавила: – Надеюсь.
– Пусть так, но все‑таки они исстрадавшиеся порождения ночи…
– Да они преспокойно разгуливают среди бела дня.
– Ни в коем случае!
– Точно! И насчет страданий тоже сомневаюсь. Конечно, они вынуждены пить кровь и раз в год просто обязаны кого‑нибудь угробить, но к этому, наверно, привыкаешь. Живут они долго и счастливо, сохраняют вечную молодость, почти неуязвимы, женщины ходят за ними табунами, лезут к ним в постель, и каждая стремится доказать, что именно она – «его единственная настоящая любовь». Чем плохо‑то?
Тиффани как‑то обмякла, пригорюнилась, шумно вздохнула.
– Не переживай, – сжалилась я. – Может быть, нам удастся найти для тебя какого‑нибудь э‑э… изнуренного. Или – как ты сказала? Исстрадавшегося?
– Кстати, откуда ты столько знаешь про вампиров?
– Уоллис.
– Что? – не поняла она.
Уоллис – мой бывший любовник и причина обета воздержания, который я когда‑то дала и который теперь жаждала нарушить. Высокий, темноволосый, изможденный – все сказано будто про Уоллиса. Правда, он не был вампиром, хотя и пытался им стать. Жрец вуду с комплексом неполноценности, он очень интересовался миром неумерших. Наша любовь кончилась в тот день, когда я увидела, как он вкалывает себе купленную на черном рынке вампирскую кровь.
Хотелось бы мне сказать, что Уоллис был лишь незначительным сбоем в моей здоровой личной жизни, но вынуждена признаться, что он замыкал цепочку других лузеров. В каком‑то смысле встречаться с паранормальным удобно. Это избавляет от многих проблем. Зато создает другие.
– Ладно, забудь, – смирилась Тиффани. – Может, кто‑нибудь найдется и здесь, – она грустно посмотрела на завсегдатаев, – ну или еще где‑нибудь.
Ну и сучка же я все‑таки! Это заведение явно низкопробное. Другого у меня на примете нет. А подруге до смерти хочется попытать счастья в баре для вампиров. Убудет от меня, что ли?
– Ладно, – сказала я. – Пошли, подыщем тебе вампира. А если окажется недостаточно измученный, я это быстро исправлю.
Бар для вампиров. Сейчас, когда мы туда шли, я бы, пожалуй, покривила душой, сказав, что мне совсем не интересно. Но Тиффани так хотелось в это заведение, что я могла соврать себе, что иду ради нее, и почти поверить в это.
Мы познакомились с Тиффани три года назад в психотерапевтической группе для полудемонов. Как правило, женщины не слишком охотно идут на сознательный контакт с демонами и вынашивают их детей. Наши мамы обычно понятия не имеют, что у нас что‑то не так, как у других, пока вдруг не проявятся какие‑нибудь необыкновенные способности – подарок от папочки. Я, например, получила от своего очень острый слух, Тиффани – замораживающий демон низшего уровня. С ходу заморозить кого‑нибудь ей вряд ли по силам, но у нее есть один взгляд… В общем, если будет нужно, она справится. В основном она превращает воду в лед. Очень удобно на вечеринках, если в доме испортилась морозилка. А больше от ее дара никакого толку. Тем не менее на судьбу она не ропщет.
Далеко не все полудемоны так позитивно настроены. Отсюда и необходимость групп психологической поддержки. Я узнала о демонской крови, текущей в моих жилах, потому что меня нашли люди, занимавшиеся медицинским мониторингом. Тогда‑то и стало ясно, почему я так хорошо слышу. Они рекомендовали мне походить в группу, и я подумала: «Круто! Познакомлюсь с другими такими же, как я, узнаю побольше о своих замечательных способностях и о том, как их усовершенствовать». Как бы не так! Очень скоро я поняла, что группа – это место, где полудемоны плачутся друг другу на то, какой безжалостный удар нанесла им судьба.
Удар? Эй, послушайте, а как же сверхъестественные способности? Да скажите спасибо, что выиграли в генетическую лотерею! Нет, они только и знают, что ныть: не вписываемся в окружающую среду, во всем виновата проклятая демонская кровь, мамаши‑шлюхи не смогли удержаться, чтобы не потрахаться с силами зла. Что до меня, то я бы своей сказала: «Давай, мама, получи удовольствие!» Она была одинокая, а демон наверняка оказался горячим парнем – метафорически выражаясь, конечно.
Продержалась я в этой группе недолго, но успела познакомиться с Тиффани, которую, как и меня, удивляли царившие там настроения: «О, горе мне!» А еще я встретила там Джейсона – моего первого паранормального бойфренда. Он оказался даже не полудемоном, а друидом и просочился в группу, чтобы подцепить там кого‑нибудь из девочек. Итак, я попала в волшебный мир паранормальной любви.
– Как это все‑таки романтично! Должно быть, вампиры так одиноки, – размышляла Тиффани, пока мы шли по Сент‑Джеймс‑стрит. – Ты только представь: веками видеть, как те, кого ты любишь, стареют и умирают раньше тебя.
– Это романтично?
– А разве нет?
Как‑то я над этим не задумывалась.
Мы миновали троицу призрачных готов, державшихся неосвещенной стороны улицы, будто опасаясь превратиться в пыль от света фонарей. Оглядев наш вечерний прикид, они презрительно хмыкнули. Я ответила тем же.
Их присутствие означало, что мы уже близко. Отсюда, кстати, вопрос: такое ли секретное это место? В тех троих доходягах не было ровно ничего сверхъестественного – иначе наши туалеты не занимали бы их так сильно. Если об этом баре знают все, значит, шансы, что он оправдает свою репутацию, равны нулю. Только я понадеялась на веселый вечерок, как пришлось проглотить горькую пилюлю разочарования.
– Может, книги и врут, – не унималась Тиффани, – но в одном я не сомневаюсь ни секунды: каждому вампиру нужна подруга на всю жизнь. Чтобы было с кем коротать вечность. – Она мечтательно вздохнула. Ей явно казалось, что получить предложение стать кровососущим более романтично, чем прогуливаться по набережной Сены или слушать серенады, стоя на балконе. – Представляешь? Века вместе, объединенные любовью и…
– Гемофилией? Прошу тебя, не надо…
– Ой, вот он, смотри!
Она указала на неоновую вывеску на углу улицы, которая вспыхивала то словом «ВАМПИР», то надписью «ТРАКТИР». «Вампир‑трактир», что ли? Полный отстой!
Итак, вывеска не предвещала ничего хорошего. Ладно, черт с ним, с отстойным названием. С таким же успехом можно было неоновыми буквами написать «СОРТИР». Фальшивка! В мире, где со времен инквизиции ничего не изменилось и где паранормальные существа по‑прежнему скрывают свою истинную природу, бары для вампиров под неоновыми вывесками просто дичь какая‑то. Не бар для вампиров, а дырка от бублика. Двойная порция бьющего по мозгам коктейля «Разочарование». Во всем графстве наберется не больше двадцати вампиров. И все они как соберутся, да как откроют бар именно в моем родном городе!
Когда в том, что это фальшивка, уже не оставалось никаких сомнений, я вдруг увидела парня, лежавшего на асфальте ничком. Вокруг него стояли люди, тихо и торжественно, будто сошлись вместе помолиться.
Я рванула туда, но Тиффани схватила меня за руку:
– Прошу тебя, Мэл, хоть раз не вмешивайся! Пусть этим займется кто‑нибудь другой.
В том‑то и дело! Все думают: пусть этим займется кто‑нибудь другой, и в результате никто ничем не занимается.
Я задела плечом девушку‑гота, такую бледную, что ее личико мертвенным светом озаряло весь переулок.
– Кто‑нибудь позвонил девять‑один‑один? – спросила я.
Каждый посмотрел на соседа, словно говоря: «Ты ведь позвонил, правда?»
– Вроде какой‑то дед пошел звонить, – ответил еле стоявший на ногах парнишка, обращаясь почему‑то к девушке‑готу, а не ко мне. – Может, он просто пошел искать место, где рухнугь? Здесь‑то уже занято.
Сначала я решила, что он так шутит, но, взглянув на его лицо, поняла, что нет.
Я повернулась к Тиффани:
– Позвони девять‑один‑один.
Она явно колебалась, и тогда я сказала:
– Ладно, я позвоню, а ты займись им.
Она тут же полезла за мобильником. Я присела на корточки около пострадавшего.
– Тело нельзя двигать, – предупредил мужчина средних лет.
Конечно, и вы здесь, Капитан Очевидность!
Я попыталась нащупать пульс на запястье, но я – копирайтер, а не медсестра, так что не получилось. Чтобы добраться до его шеи, пришлось продираться сквозь длинные жирные волосы. Вот почему я начала все‑таки с запястья. Но никогда не простила бы, если бы человек умер лишь потому, что мне противно трогать его волосы. Откинув прядь, я отшатнулась и вскрикнула.
– Твою мать! – сказал пьяненький парнишка. – Не иначе как это…
– Поцелуй вампира, – услужливо подсказала бледная девушка.
На шее у парня были два следа от клыков и тоненькая струйка крови, которая еще не засохла. Она блестела. Пожалуй, даже слишком. Я протянула руку. Девушка взвизгнула. Отлепив стикер, я продемонстрировала его собравшимся.
– Перфоманс! Впечатляет, не правда ли? Готовы пропустить по этому поводу стаканчик‑другой в баре для вампиров? Закажите два – третий получите бесплатно!
Помахав «поцелуем вампира», я легонько пнула лежавшего мужчину в бок:
– Представление окончено. Вставай.
Он не пошевелился.
– Слушай, ты, задница! Моя подруга только что позвонила девять‑один‑один. Тебе придется дать некоторые объяснения. Так что поднимайся и можешь начать прямо сейчас.
Я еще раз пнула его в бок. Никакой реакции.
– Укус поддельный, но парень действительно без сознания, – сказал кто‑то у меня за спиной. Сочный, огненный такой акцент, немедленно напомнивший мне о недавней поездке в Северную Мексику.
Я оглянулась и увидела приближающегося мужчину в строгом костюме. Еще один мужчина стоял на тротуаре, брезгливо оглядывая грязный переулок, словно надеясь, что лично ему можно будет остаться на месте и не ходить по этому заплеванному асфальту.
– Мигель Картер, – представился первый мужчина, – ФБР.
Он сверкнул значком так быстро, что я ничего не успела разглядеть. Неплохо, дружище! Я достаточно долго работаю в своей области, чтобы разбираться в рекламных трюках. Удачно задуманных и грамотно исполненных, но трюках.
– Можно посмотреть? – попросила я.
Он вручил мне значок. Я изучала его с таким видом, словно не имела ни малейшего представления о том, на что это должно быть похоже. На самом‑то деле я знала, как обычно выглядят сотрудники Федерального бюро расследований, и должна заметить, что какое бы рекламное агентство ни наняло этого парня, они заплатили ему хорошие деньги, и не зря. Чуть за тридцать, темные глаза и волосы, широкие плечи, квадратный подбородок. И еще они надели на него очки, чтобы казался умнее и отличался от обыкновенного копа. Конечно, до роскошного красавца ему далеко, но в нем есть какая‑то сумасшедшинка а‑ля Кларк Кент. Смотришь на такого и думаешь: «Мальчик, давай‑ка мы снимем с тебя эти очочки и…»
Черт, что‑то я слишком долго…
Я вернула Картеру его значок:
– Значит, теперь на звонки девять‑один‑один отвечает ФБР?
– Нет. Уверен, что местная полиция и «скорая помощь» уже едут. Просто я был неподалеку и услышал, что здесь проблемы.
– Неподалеку? Дайте‑ка угадаю: расследуете серию убийств, и след, полагаю, ведет к вампирам? А именно в этот, как его… «Вампир‑трактир»? Я права?
Он изобразил на лице удивление, и у него получилось весьма натурально. Этот парень знает свое дело, надо отдать ему должное. Я опять склонилась над лежавшим «без сознания» и дотронулась до его шеи.
– Пульс есть, агент. Кажется, вы успели вовремя. Хорошая работа.
Выпрямившись, я вытащила из бумажника свою визитную карточку, вложила ее агенту в руку и тихо сказала:
– Хороший уровень, натурально имитируете атмосферу мафиозных разборок, но над сценарием следует поработать. Скажите вашему главному – пусть позвонит мне, я помогу довести до совершенства.
С этими словами я отошла к Тиффани. Она покачала головой:
– Не можешь не встрять, да, Мэл?
– Что? Да я просто предложила свои услуги. Им действительно нужно доработать сценарий. ФБР – это, конечно, фирма, но простые местные копы вызвали бы меньше подозрений.
– Но кто‑нибудь из собравшихся может знать местных копов в лицо…
– Тоже верно.
– Так же верно, как то, что ты ни за что не упустишь случай показать свою осведомленность и проницательность.
Я оглянулась через плечо. Агент ФБР Картер все еще рассматривал мою визитную карточку, хмурился, видимо стараясь понять, где именно он прокололся. Я улыбнулась и пошла дальше.
Мы ведь все равно идем в бар. У меня даже разыгралось любопытство: будет ли продолжение шоу, начало которого мы только что видели? Покажут ли нам полную версию? А остальные купились?
На последний вопрос я получила ответ почти сразу: подойдя к бару, мы увидели очередь, заворачивающую за угол, и проследовали вдоль нее, даже не повернув головы. Да что уж там – мы пролезли без очереди исключительно благодаря Тиффани. Вышибала только взглянул на нее: блондинка, высокие каблуки, глубокое декольте, соблазнительный бюст, – перевел взгляд на очередь лохов среднего возраста с фотоаппаратами и тинейджеров‑готов с фальшивыми удостоверениями личности и лихорадочно замахал рукой, приглашая войти внутрь. Испугался, наверно, что мы тоже увидим, кто стоит в очереди, и пройдем мимо.
Да, это было похоже на бар для вампиров. На то, как его могли бы показать во второсортном голливудском фильме.
Темные углы, кроваво‑красная бархатная обивка, свет, который ничего не освещает. Боюсь, что дизайнер поработал по совместительству и декоратором. По темным углам он расставил диванчики, чтобы вампиры‑дилетанты, развалившись на них, смотрели из темноты на танцующих и выбирали себе еду. Радовался, наверно, – как хищно и сексуально это будет выглядеть.
К сожалению, в этих роскошных декорациях действовали обычные люди. На ближайшем диванчике две барышни из частной школы, видно договорившись «одеться сегодня готами», изучали маникюр друг друга: нежно‑розовый лак. На соседнем очень прямо сидели супруги среднего возраста. В широко распахнутых глазах жены можно было прочесть восхищенное, но и опасливое: «Неужели мы и правда в вампирском баре, Фрэнк?!» Диванчик номер три занимала пятидесятилетняя платиновая блондинка. Вид у нее был вполне хищный, но добыча – любой мужчина моложе тридцати, – случайно встретившись с нею взглядом, тут же давала деру. На четвертом диванчике возлежал мужичок под сорок в полном вампирском прикиде, весь в коже, от ботинок до пыльника. Прикрыв глаза и высунув кончик языка, он в упоении разглядывал эротическую панораму на потолке: дракулоподобные вампиры насилуют девственниц.
– Бэ‑э! – только и смогла вымолвить я.
– Слово, конечно, не то, – заметила Тиффани, – но по сути верно. Черт! – вздохнула она. – Надо выпить. Жаль, что все диванчики заняты. Они вроде ничего себе.
– Хочешь на диванчик? – спросила я и отправилась к дядьке, который рассматривал потолок.
Тиффани пыталась остановить меня, но тщетно, только чирикнула «не надо!», но и это потонуло в тяжелом и невнятном панк‑роке.
Увидев приближающуюся живую женщину, плейбой окаменел от ужаса и тут же убрал руку… оттуда, где она у него лежала.
– Вы?.. – Я пробормотала имя, зная, что музыка все равно заглушит его.
– Э‑э… да. А что?
– Ваша жена звонит.
– Он вскочил и быстро смешался с толпой. Две девицы, судя по всему студентки колледжа, нацелились было на освободившийся диванчик, но мой холодный взгляд их остановил.
– Ваш трон, сударыня! – Я сделала почтительный жест в сторону Тиффани.
Она рассмеялась и села на самый краешек, оставив место для меня. Мы постарались устроиться поудобнее. Это оказалось не так легко – диванчик был довольно узкий, и мы не упустили случая разыграть небольшую лесбийскую сценку – они обычно привлекают мужчин даже больше, чем реклама пива.
На нас по‑прежнему обращали внимание. Точнее, откровенно пялились, поедали глазами. Иногда кто‑нибудь делал шаг в нашу сторону, но очень робко и осторожно, будто присутствие здесь двух одиноких женщин до тридцати непременно должно оказаться ловушкой.
Ну‑с, есть ли у них вкус к перфомансу? Пока что никто никаких спектаклей не разыгрывал. Если не считать того, что несколько посетителей хлебали коктейли кровавого цвета, а двое в уголке покусывали друг друга за шею, но очень уж неловко, по‑дилетантски.
– Один у нас уже есть, – шепнула Тиффани мне на ухо.
И кивнула на парня, который явно меня срисовывал. Он был с компанией – что‑то вроде корпоратива: посмотреть на альтернативную ночную жизнь. Увидев, что замечен, потенциальный воздыхатель сразу отвел глаза и повернулся ко мне вполоборота. И тут же исподтишка бросил на меня взгляд. Ага!
– Ну? – сказала Тиффани.
– Все возможно.
Невыдающийся такой парень. Средний рост, обыкновенное телосложение, незапоминающегося цвета волосы. Лицо довольно приятное. Сама бы я в его сторону не посмотрела, но если он посмотрел в мою, не вижу причин отказаться от знакомства.
– Прикидывается застенчивым, – кивнула Тиффани. – Что ж, подтолкнем его! Пойду в бар и закажу нам напитки.
Я проводила Тиффани взглядом. Покачивая бедрами, она шла к стойке. Перед ней расступались, а потом с восхищением смотрели на ее задницу. Я перевела взгляд на своего поклонника. Исчез! Его дружки торчали на том же месте, а его самого и след простыл. Может, уже пробирается ко мне? Нет, ничего подобного. Пропал! Вот это здорово. Видимо, я так много общалась с Тиффани, что переняла у нее способность отмораживать мужиков одним взглядом. Может, пойти составить ей компанию у стойки да заодно вместо пива заказать двойной скотч? Но я никуда не пошла, а съежилась на своем диванчике, изо всех сил стараясь не дуться.
Через несколько минут вернулась Тиффани. Ее голубые глаза были широко распахнуты.
– Здесь вампир! – Она плюхнулась рядом со мной, аж диван зашатался. – Настоящий!
– Как насчет напитков?
– Он принесет.
– Вампир?
Она широко улыбнулась:
– Представляешь? Может, он единственный вампир в этой дыре, и я его подцепила! Даже не искала, просто стояла у стойки, и он задел меня локтем. А кожа у него – холодная!
Видимо, моя реакция была недостаточно бурной, потому что она придвинулась поближе и жарко прошептала прямо мне в лицо:
– Холодная кожа! Понимаешь? Вампир!
– Э‑э, вероятно, здесь кондиционеры… – Я вытянула руку, и на коже, как по заказу, появились мурашки.
– Он вампир, можешь мне поверить! В общем, это логично, что он здесь.
– Думаешь?
– Конечно. Так трудно поверить, что здесь собираются настоящие вампиры, что они безбоязненно могут…
– Вот как!
– Видишь его? Вон там, около урны.
Теперь я его увидела. Не высоченный брюнет, но вид вполне мрачный – как у надувшегося подростка. Его одежда не кричала «я сто раз бывал в Преисподней!», но неплохо сочеталась с его бледностью.
– Что ж, вид вполне анемичный.
Она проследила за моим взглядом:
– Да нет же, не тот!
Тиффани взяла меня за подбородок и повернула мою голову в нужном направлении:
– Вон тот!
И я наконец увидела. Блин!
Обычно я не западаю на роскошных парней, но тут мои яичники чуть не выпрыгнули наружу. Не меньше шести футов ростом, и как сложен, боже мой! Широкие плечи, бицепсы, узкие бедра, идеальная задница. С некоторым усилием я снова перевела взгляд на его лицо. Тоже мечта скульптора. Естественно, он был блондин. И загорелый. Поэтому точно не вампир.
Когда я поделилась этим соображением с Тиффани, она закатила глаза:
– Ну да, загорелый. И что? Ты же сама сказала, что они могут выходить днем.
– Видишь ли… – я не могла оторвать от него влюбленного взгляда, – видишь ли, как мужчина он великолепен, но как вампир не выдерживает никакой критики.
Он все еще стоял у стойки, с сожалением глядя на вывеску «У нас не курят» и разминая пальцами бесполезную сигарету. Может, наркоман? Скорее, наркодилер, но я и на это посмотрела бы сквозь пальцы.
Однако на всякий случай я обратила внимание Тиффани на сигарету.
– И что? – вскинулась она. – Он же вампир. Ему не страшен рак легких, эмфизема, кашель. Держу пари, у него даже никотиновых пятен на пальцах нет. Почему бы ему и не курить?
Северный бог между тем направлялся к нам, без труда неся в двух руках три бокала с напитками. Ах, эти большие мужские руки, привычные к физическому труду! Я заметила даже нечто вроде мозолей – ах как они щекочут кожу, когда…
– Он мой, – заявила Тиффани.
Едва справляясь с приступом похоти, я кивнула:
– Понимаю, не буду мешать.
Как будто я смогла бы помешать, даже если бы захотела! Хотя Тиффани, разумеется, слишком добра, чтобы когда‑нибудь сказать мне об этом.
Тиффани нас познакомила.
– Адриан, – представился он и тут же приволок нам столик и стул для себя. Джентльмен, черт возьми.
– Вы не будете возражать, если я тут с вами спрячусь? – сказал он. – Здешние темпы… – Он бросил нервный взгляд через плечо. – Я не поспеваю.
Тиффани многозначительно посмотрела на меня, как будто именно эта реплика Адриана являлась неопровержимым доказательством его вампирской природы. Итак, он настоящее дитя ночи, которое изо всех сил старается убедить нас в обратном. Я спросила, местный ли он, и Адриан отрицательно покачал головой:
– Я здесь работаю. На стройке. Приступил сегодня утром. Спросил у ребят в мотеле, где тут можно пропустить стаканчик, ну мне и назвали этот бар.
Мы разговорились. И чем дольше разговаривали, тем больше я сожалела, что не послушалась своего стилиста и не сделала ту отпадную стрижку и что не разорилась на то шикарное платье в галерее на прошлой неделе.
Адриан оказался не просто божественно красив. Он был просто душка. Такие парни обычно встречаются в гораздо более скромной упаковке. Разумеется, циник во мне настаивал, что и он актер, часть рекламной акции, начавшейся еще на улице, но я достаточно повидала актеров, на своем веку, чтобы понять: Адриан именно тот, кем кажется: красивый провинциальный рабочий парень, ищущий друзей в большом городе. К сожалению, в друзья он выбрал не меня.
Примерно через полчаса наш красавец, достав сигарету, принялся крутить и мять ее в пальцах, застенчиво пошутил насчет дурных привычек, потом спросил Тиффани, не хочет ли она выйти подышать на пару минут, а он покурит. Конечно, будучи джентльменом, он пригласил и меня, но так, что было ясно, что он надеется на мой отказ. Я и отказалась, великодушно отпустив их:
– Все в порядке. Идите. Я подожду.
Они направились к заднему выходу.
Пара минут обернулась десятью, потом пятнадцатью, потом двадцатью. Я старалась не думать о том, как они проводят эти минуты, но, разумеется, все равно думала, и настроение становилось все хуже: В конце концов я опустилась до постыдной жалости к себе.
Допивая остатки пива, я невольно слушала обрывки чужих разговоров, и это, как ни странно, немного приободрило – скучно было не только мне. Люди болтали, в сущности, ни о чем – о работе, детях, родне, страховке.
Внезапно я поймала обрывок разговора, ради которого стоило навострить уши. Два слова – «тело» и «переулок» – были произнесены мужским голосом с еле уловимым акцентом жителя штата Нью‑Мексико. Я встала с диванчика и пошла на голос.
Его источник оказался в холле, за дверью, всем своим видом призывавшей «не входить». Я тем не менее вошла и сразу столкнулась с «агентом» Картером, который собирался выйти. Узнав меня, он криво усмехнулся:
– Мисс… – Он достал из кармана мою визитную карточку и прочитал: – Манчини. Наша добрая самаритянка! Уверен, вам будет приятно узнать, что жертва постепенно приходит в себя. – Он подмигнул. – Конечно, кое‑какие остаточные явления есть. Все‑таки его унизили как актера. Я объяснил ему, что ничего личного и просто вы профессионал. – Он помахал у меня перед носом моей визитной карточкой. – Но боюсь, он все равно принял вашу критику близко к сердцу.
– Там ваше начальство? – Я указала на дверь, которую Картер только что за собой закрыл. Из‑за двери доносился грубый, раздраженный голос: заказывали пиво по телефону. – Что если мне вручить свою визитную карточку непосредственно главному?
Я попыталась обойти Картера, но он умудрился встать как‑то так, что почти загородил мне проход:
– Я передам. Он сейчас в паршивом настроении.
Другими словами, к боссу меня не пустил менеджер среднего звена. Что ж, понятно. Я не стала спорить и уже собралась вернуться в бар. Но Картер опять едва заметно подвинулся и не то чтобы преградил мне путь – просто несколько затруднил движение.
– Вы здесь часто бываете? – спросил он. Увидев мои удивленно приподнятые брови, агент рассмеялся. – Извините, я хотел спросить: вы здесь впервые? Получается, наша маленькая рекламная акция все‑таки сработала?
– Я уже направлялась сюда, когда увидела вашу маленькую рекламную акцию. Да, я здесь впервые.
– Не хочу обижать своего… э‑э… работодателя, но… – он склонился ко мне и доверительно прошептал: –…в каком‑нибудь квартале отсюда есть заведение гораздо лучше: джаз, отличные напитки и еда.
– Пожалуй, это подошло бы мне больше. – Я выдержала паузу, набралась храбрости после трех порций пива и спросила: – Вы сейчас не на работе?
Его глаза за стеклами очков расширились, на губах готова была появиться легкая усмешка, но он ее не допустил.
– Если надеетесь разузнать у меня что‑нибудь о моей работе, то я в эти игры не играю, мисс Манчини.
– Мелани, – поправила я, взяла у него свою визитку и порвала ее. – Так лучше?
Он расцвел в улыбке:
– Прекрасно. Не то чтобы я совсем не на работе… Но вы не откажетесь, если я предложу вам что‑нибудь выпить?
Я не отказалась. Он смахнул воображаемую пылинку со своего пиджака, чуть ослабил узел галстука, и мы проследовали в бар. Мой диванчик, разумеется, был уже занят. Картер нашел столик и уже собирался отправиться к стойке за напитками, но вдруг остановился и огляделся.
– Кажется, вы были с подругой? С блондинкой…
Черт! Кто теперь убедит меня, что он решил выпить со мной не ради того, чтобы познакомиться с Тиффани?
– Она ушла, – сказала я, мстительно добавив: – С мужчиной. – И подвела черту: – Не думаю, что она вернется.
Картер нервно дернул щекой, а в его глазах появилась тревога. Моя последняя надежда лопнула, как пузырек в бокале с шампанским.
– Уж извините, – едко сказала я.
– Да нет, я… Это был кто‑то, кого она знала раньше?
– Только что познакомились.
– А как он выглядел?
Так он решил посоревноваться? Мне ужасно захотелось тут же повернуться и уйти, но трудно было побороть искушение поставить его на место. Жестоко, конечно, но ведь он пригласил меня выпить лишь для того, чтобы познакомиться с моей подругой, и вполне заслуживает наказания. Я дала самое восторженное описание Адриана, на какое только была способна. Не упустила ни одного из его достоинств.
Картер пытался держать себя в руках, но его реакция от меня не укрылась: озабоченность, переходящая в страх. Что до озабоченности, то от нее я получила некое извращенное удовольствие, но страх… Чутье подсказывало мне: что‑то здесь не так. Разочарование я бы еще поняла, но страх…
