Глава 19. Перевод с немецкого.

 

Первое, что я почувствовала, приходя в себя, это запах гари. Он был всюду - в воздухе, во мне. Противно выла сирена. В груди было холодно, слов­но на меня положили кусок льда.

- Макс!

Я хотела поднять левую руку, чтобы убедить­ся - мне все приснилось. И сгоревшая мастерская, и мертвый Макс, и направленный на меня нож.

В руке проснулась тупая боль, плечо горячо за­пульсировало. Привычно закружилась голова, к горлу подкатила тошнота. Это от слабости. Прой­дет.

Я отдохну, немножко, и все сейчас пройдет.

В ушах стоял звон. Откуда? Сирена - машины.

А звон?

И еще как будто прямо в мозгу звучал голос.

- Ну почему надо обязательно устраивать столь­ко шума!

Лео! Я с трудом оперлась о землю, руки тряс­лись.

Голова кружилась, но я вспомнила.

Нет, я не сразу потеряла сознание. Я видела, как в мастерскую ворвался Лео. Визжащего от ужа­са Дракона он выкинул в окно.

А потом? Что было потом?

Макс смотрел на меня. В его глазах был лед.

Он смотрел и не узнавал. А Лео кружил, кружил по мастерской, сбивая пламя.

- Что за манера постоянно привлекать к себе внимание! - уже привычно ворчал он.

Я потянула руку на себя, но железные пальцы держали ее мертвой хваткой.

- Anormal!(Ненормальный!) Быстро! Уходим! Сейчас здесь будет много людей!

Я боялась оглянуться на Макса, боялась, что вместо него увижу что-то страшное. Рука онемела, и я не могла ее поднять.

- Зачем? - Глаза прозрачно-голубые. Такие, как мне нравится. Глаза, больше ничего.

- Черт побери! - Лео налетел на нас, под мышками он держал свои любимые шпаги и саб­ли. - Жаль, что я не бросил тебя там, в Берлине, подыхать на мостовой. Почему я вынужден теперь постоянно с тобой носиться?

- Помоги ей. - Макс с трудом встал на но­ги. - Помоги. И я даю слово, больше никогда не вернусь сюда.

- Дьявол!

Лео оттолкнул Макса, бросил клинки на пол и склонился надо мной. По левой руке побежали не­приятные мурашки, и я взвыла от боли.

- Очень надеюсь, что мы никогда больше не встретимся, поэтому скажу. - Лео что-то делал с моей рукой, но теперь ничего, кроме неприятного покалывания, я не чувствовала. - Вы меня удиви­ли, да, удивили. Не думал я, что вы будете такой сильной. Но любая сила имеет оборотную сторо­ну - она притягивает к себе неприятности. Я бы давно вас убил, и мне странно, что до сих пор вы не попались ни в одну ловушку. Даже сейчас вы ухитрились выжить. А раз так - оставайтесь. Я бы стер последние события у вас из памяти, но, к сожалению, это не в моей власти. И тем не менее... Попробуйте все забыть.

Одной рукой он поднял меня с пола и шагнул к разбитому окну, бросил через плечо Максу:

- Оружие забери!

Мы выскочили на улицу через окно как раз во­время - во двор въезжала пожарная машина.

Лео быстро пересек парковку, положил меня около песочницы, метнулся к ближайшей машине. Ахнуло разбитое стекло.

- Заводи! - приказал он Максу.

На заднее сиденье с грохотом полетело оружие.

Макс открыл дверь со стороны водителя и замер.

Сознание ускользало. Да, да, ему надо идти.

Здесь нельзя оставаться. Главное, он жив, жив!

Надо мной прошелестел ветерок: - Ich НеЬе dich. Ich komme zuriick.

Я с трудом держала глаза открытыми. Машина тронулась с места. Мне показалось? Или он дейст­вительно мне это сказал?

Потом наступил мрак...

И вот я пришла в себя. В голове стоит звеня­щая пустота, все тело налилось тяжестью. Я под­несла к глазам левую руку. На ней появился вто­рой шрам. Еле заметный. Как от давно зажившей раны.

- Маша! Боже мой, Маша! - Перекошенное страхом лицо Олега было в саже. - Кто бы мог подумать! Зачем ты туда пошла?

- Вы разве не уехали?

- Да как же здесь уедешь... - Он суетился вокруг меня, не зная, с какой стороны подступиться. Сбросил куртку, положил мне под голову. - Ма­ша, что же ты со мной не посоветовалась? Нельзя же так сразу!

- Что сразу? – Голова начинала болеть. Поче­му от меня все чего-то хотят?

- С чего ты взяла, что в доме есть вампиры? - ­продолжал возмущаться Олег. - Я уже почти все выяснил. Вампиров здесь нет. Я ошибся. Меня сбили с толку готы - они были очень убедитель­ны. Тебя, наверное, они тоже ввели в заблуждение. Но я был здесь вчера и понял: все чисто. И зачем я тебе рассказал про все эти дела? Ты, наверное, и правда испугалась, что они тебя убьют. Не бойся, никто тебя не тронет. Но если ты в следующий раз решишь самостоятельно начать зачистку, я тебя очень прошу, посоветуйся со мной. Огонь самое последнее средство, мы его применяем, когда уве­рены в результате.

Олег все говорил и говорил, но я его уже не слушала. В ушах звенело от слабости, глаза завола­кивал туман.

- Я тоже сначала думал, что Максим - вам­пир. Все указывало за него. А потом я увидел Ди­му, увидел мастерскую, и понял, что меня обманул тамошний антураж. Трижды кляну себя за то, что напугал тебя! Конечно, после всего ты решила за­щищаться!

Хорошо, Дракон всю вину взял на себя. Кричал, что убил вампира, поджег мастерскую. Слава богу, за ним приехали, и теперь этим делом займутся, кому следует.

Бред какой-то. Он думает, что я подалась в охотники на вампиров? Что я сожгла. вампирское гнездо, собиралась уничтожить Дракона?

Смешно... Как смешно!

По двору бегали люди, хлопала подъездная дверь, суетились старушки, лилась вода.

Макс спасен. Пожар потушен. Все в порядке.

Моя кровь привела Макса в чувство.

 «Ich liebe dich. Ich komme zuriick».Он правда так сказал? Я правильно поняла?

Слова были знакомые, но их смысл от меня ус­кользал.

Кажется, мне сейчас понадобится немецко-рус­ский переводчик.

Я медленно встала, держась за дерево. Земля опасно накренилась.

- Маша! Ну, куда же ты! Не торопись, я тебе помогу...

Олег буквально нес меня к подъезду, потому что ноги не слушались. Около двери я подняла ру­ку, давая понять, что надо остановиться.

В распахнутом окне стояла Маринка. Она была в футболке, и, судя по всему, ей не было холодно. «Туп, туп...» - тревожно ударилось в груди сердце.

- Как ты себя чувствуешь, Марина?

- Хорошо. - Маринка сначала долго смотрела на Олега и только потом перевела взгляд на ме­ня. - Я выздоровела.

- Выздоровела?

Я вгляделась в ее бледное лицо, в серьезные неулыбающиеся глаза.

Страх заставил меня спрятать лицо на плече Олега, поэтому я не увидела, как Маринка улыбну­лась. Мне не хотелось видеть эту улыбку.

Так вот почему у Макса не было сил! Он пы­тался спасти Маринку. И спас ее.

Лифт долго не приходил. Олег несколько раз нажимал на кнопку, возмущенно фыркал.

- Никто не хочет работать! Никто! - Он нерв­ничал. И я даже знала почему: слабо, но он мог чувствовать присутствие вампира. Пусть и совсем молодого. - Машенька, ты отлежись, отдохни. А я закончу здесь свои дела, подготовлю отчет и обязательно, - слышишь? - обязательно расскажу о те­бе. Мы тебя не потеряем. Следующей осенью ты уже будешь в Москве.

- Олег, вы говорите по-немецки?

Теперь понятно, до какой степени тяжело было Маркеловой, когда Дракон брал у нее кровь. Я чувствовала себя совершенно опустошенной. Да­же высушенной.

- Учил когда-то в школе... - растерялся Смот­ритель.

- Что такое «Их коме цурюк»?

- Ну, «цурюк» - это «обратно». «Коме» - «приходить». Вероятно, «я приду» или «вернусь». А зачем вам это?

Слезы сами побежали у меня по щекам. Я не хотела, но они лились. Тихо, как вялый осенний дождь. Я не стала их вытирать.

Пропел свою песню прибывший лифт. - Спасибо, Олег. Дальше я сама.

Тяжело опираясь о стенки, я вошла в лифт, на­жала на кнопку двенадцатого этажа. Дождалась, когда створки закроются и удивленная физиономия Олега исчезнет. И только потом медленно сползла на пол.

Вот было бы здорово: я приезжаю наверх, и со ступенек, ведущих на чердак, навстречу мне встает Макс. Ну и что, что он обещал Лео не встречаться со мной? Мне он тоже обещал вернуться. А зна­чит, сделает. Ведь я так люблю его!

Звякнул сигнал, сообщая о том, что я приехала.

Створки разъехались, и я шагнула из лифта.