Основные правовые источники

ОРДЕНСКОЙ ПРУССИИ XIII в.

1. Привилегии и договоры ордена с колонистами и местным населением

Привилегии для колонистов-горожан. Характерной чертою первого этапа покорения Пруссии было своеобразное соотношение городской и сельской ко­лонизации. В условиях военной экспедиции прежде всего основывались города, возникавшие у замковых стен и учреждавшиеся на основе привилегий, выдавае­мых орденом колонистам. Часть основанных городов превратилась в центры комтурств и иных административных единиц. Лишь после этого власти присту­пали к планомерному сельскохозяйственному освоению местности. Такое по­ложение объяснялось военной обстановкой в крае. По этой же причине для XIII в. основание городов при участии локаторов было менее характерно, чем для последующего периода.¹

К моменту завоевания края Тевтонским орденом Пруссия не имела собст­венных городов. Письменными и археологическими источниками зафиксиро­вано существование протогородских центров местного населения, которые на­зывались «лишками».² Однако основное их значение сводилось к тому, что они

¹ Н е у п і к е Н. Entwicklung der ostpreuBischen Stadte, eine wirtschaftshistorische Untersuchung (KOnigsberger Statistik. N.F. H. 2). KOnigsberg, 1931. S. 25; R о u s s e 1 I e M. Das Siedlungswerk des Deutschen Ordens im Lande Gerdauen II AF. H. 6. 1929. S. 244; К а ч а н о в Р.Ю. Орденские города Пруссии. Проблемные вопросы класси­фикации // Калининградские архивы. Материалы и исследования. Научн. сб. Вып. 1. Калининград, 1998. С. 142. О прусских лишках подробнее см.: Toeppen М. Uber preuBische Lischken, Flecken und Stadte. Ein Beitrag zur Geschichte der Gemeindeverfassung in PreuBen// AM. Bd. 4. 1867. S. 511-536; G r і e s e r R. Lischke und Stadt. Ein Beitrag zur Geschichte der Stadte im Lande des Deutschen Ordens// Prussia. Bd.29. 1931. S. 232-243; E r 1 e n P. Europaische Landesausbau und mittelalterliche deutsche Ostsiedlung. Ein struktureller Vergleich zwischen Sudwestfrankreich, den Niederlanden und dem Ordensland PreuBen (Historische und landeskundliche Ostmitteleuropa- '

110

были местами культа, резиденциями представителей племенной знати и лишь отчасти играли роль центров ремесла и торговли. Несколько забегая вперед, упомянем, что полноценное развитие прусских протогородских центров нико­гда не поощрялось орденскими и епископскими властями. Прусские лишки как таковые не получали никаких привилегий, а если такие поселения и были предшественниками позднейших городов, то городское право получали лишь привлекаемые туда немцы-колонисты.

До переноса орденского центра в Пруссию (1309) здесь было основано 30 городов и 1 поселение, имевшее близкий к городскому характер. Не все лока­ции были успешными, а о некоторых до нас дошли только отрывочные сведе­ния. Тем не менее большинство образованных в крае городских общин оказа­лось достаточно жизнеспособным.

Первой территорией, на которой орденские войска развернули военные дей­ствия против пруссов, была Кульмская земля. Она же стала и первым объектом немецкой колонизации. Выбор указанной территории для заселения колони­стами не был случаен. Как уже указывалось, Кульмская земля ставила под кон­троль судоходство по стратегически важному водному пути- Висле. Кроме того, будучи расположена на прусско-польском пограничье, она являлась удобным плацдармом для дальнейшего завоевания прусских земель.

Что представлял собой этот край? Он занимал территорию общей площадью 3082,26 квадратных километра, напоминающую по форме параллелограмм, вытянутый в направлении с запада на восток. Его северо-западную и юго-западную границы образовывала излучина реки Вислы, северо-восточную -приток Вислы Осса, а юго-восточную - другой приток, река Древенц.⁴ В начале

Studien. Bd. 9). Marburg, 1992. S. 168-170.

³ Paradowski J. Osadnictwo w Ziemi Chelminskiej w wiekach srednich (Badania z dziej6w spofecznych і
gospodarczych. Nr. 28). Lw6w, 1936. S. 140.

⁴ Ibid. S.51,56.

Ill

XIII в. 78% всей территории края занимали леса, а 9,2% - озера и болота.⁵ В Кульмской земле насчитывалось 105 поселений, наиболее густо была засе­лена часть, примыкающая к Висле. Именно здесь располагался административ­ный центр, давший имя всему краю - город Кульм.

В первой четверти XIII в., до прибытия сюда тевтонцев, край находился под управлением наместника мазовецких князей - каштеляна, а в церковном отно­шении Кульмская земля входила в состав епископства Прусского (здесь, как уже упоминалось, в 1222 г. были пожалованы владения епископу Христиану).⁷

Города Кульм (Хелмно) и Торн (Торунь), которые стали первыми объектами орденской локации, представляли собою важнейшие центры Кульмской земли. Как свидетельствуют данные археологических раскопок, оба поселения суще­ствовали задолго до появления здесь тевтонских рыцарей. Кульм, являвшийся резиденцией каштеляна, располагался на месте городища в 4,5 км к юго-западу от нынешнего города, вблизи современной деревни Калдус. Характер насе­ленного пункта отразился в его названии: польское Chelmno означает «град, расположенный на холме».⁹ Первое упоминание о нем в письменных источни­ках относится к 1065 г.¹⁰ В начале XIII в. здесь существовало торгово-ремесленное поселение, по-видимому, разоренное пруссами во время одного из набегов в начале XIII в."

⁵ Ibid. S. 140.

⁶ Ibid.

⁷ Por?bska К. Slownik historyczno-geograficzny ziemi chehninskiej w sredniowieczu. Wroclaw; Warszawa;
Krakow; Gdansk, 1971. S. 16-17; Zielinska-Melkowska K. Przywilej chehniriski jako instrument
miastotworczy (Sredniowieczne lokacje w ziemiach chetminskiej, lubawskiej і michalowskiej)// Personae-
colligationes - facta / Pod red. J. Bieniaka і inn. Torun, 1991. S. 249-251.

⁸ D z і ej e Chetmna/ Zarys monograficzny. Wyd. II./ Pod. red. M. Biskupa. Warszawa; Poznan; Torun, 1987.
S. 60.

'Rospond S. Slownik etymologiczny miast і gmin PRL. Wroclaw etc., 1984. S. 51. ^,0Por?bska K. Slownik historyczno-geograficzny... S. 18. ¹¹ D z і e j e Chelmna. S. 63-64.

112

Возникновение Торна также относится к раннему средневековью. Этот на­селенный пункт располагался на правом берегу Вислы, возле переправы через реку, у самой границы с Мазовией. Здесь был оживленный перекресток торго­вых путей - Вислы и старинного тракта, который вел из Великой Польши к Балтийскому морю. Согласно одной из гипотез, этому обстоятельству город обязан своим именем: польское название Torun некоторые исследователи свя-зывают со словом tor - «дорога». С X в. здесь находился один из княжеских градов, рядом с которым существовало торгово-ремесленное поселение. Как и Кульм, оно также было разорено пруссами в начале XIII в.¹⁴

Покорение края Тевтонский орден начал именно отсюда, как сообщает Петр из Дусбурга: «Герман Бальке, магистр Пруссии, стремящийся следовать делу веры, вместе с вышеупомянутым князем (Конрадом Мазовецким. - А.Р.) и си­лой войска его прошел через Вислу в землю Кульмскую и на берегу, в нижнем течении реки, построил в 1231 году замок Торунь... Со временем они воздвигли вокруг упомянутого замка город, который позже, оставив замок, из-за постоян­ных разливов реки перенесли на то место, где ныне находится как замок, так и город Торунь» (ПІЛ).¹⁵ Замок и поселения, заложенные в 1231 г., находились насколько ниже по течению Вислы, в 7,5 км к западу от первоначального сла­вянского города, и Кульмская грамота 1233 г. относилась именно к новому по­селению. Однако попытка утвердиться на этом месте оказалась неудачной - не только из-за частых разливов реки, как сообщает хронист, но и из-за того, что прежнее место было выгоднее с военной и торговой точек зрения. Поэтому в

¹² Н і s t о г і a Torunia/ Pod red. М. Biskupa. Т. I. W czasach sredniowiecza (do roku 1454). Torun, 1999. S. 11, 65, 106-107.

^l3Chudziakowa J. Torun najdawniejszy і wczesnoSredniowieczny II Torun dawny і dzisiejszy. Zarys dziejovv I Pod. red. M. Biskupa (TNT. Prace popularnaukowe Nr. 41). Warszawa; Poznaii; Torun, 1983. S. 34. - Другие версии см.: Rospond S. Slownik etymologiczny... S. 397.

¹⁴ H і s t о r і a Torunia. T. I. S. 81, 65, 105-109.

¹⁵ ПД. С 49.

113

1236 г. город был перенесен на прежнее место, где находится и поныне.¹⁶ КГ в редакции 1251 г. относится уже к городу, возобновленному на месте разорен­ного славянского поселения. Тогда же на старом городище рыцари начали воз­ведение нового мощного замка. За населенным же пунктом и замком, основан­ными орденом в 1231 г., с XIV в. закрепилось название Старый Торн.¹⁷

Используя торнский замок как опорный пункт для покорения края, кресто­носцы продвигались вниз по течению Вислы и, достигнув опустошенного пруссами славянского поселения Хелмно, восстановили его. Петр из Дусбурга пишет, что когда крестоносцы «пришли в Торунь, брат Герман, магистр, по­строил замок и град Кульмский в год от Рождества Христова 1233, в том месте, где ныне находится старинный замок» (III.8). По мнению польских исследо­вателей, к моменту издания КГ в 1233 г. это было еще не столько поселение, сколько укрепленный лагерь участников экспедиции, среди которых было не­мало поляков.¹⁹ Но в 1239 г. поселение по до сих пор не установленным точно причинам²⁰ было, как и Торн, перенесено. Сперва оно располагалось на терри­тории позднейшего кульмского предместья Рыбаки у самого берега Вислы, а в 1244 г. сильно пострадало от пожара, уничтожившего оригинал КГ. Грамота в редакции 1251 г. относится именно к этому перенесенному на берег Вислы го­роду. Но в 1253 г. из-за речных половодий, а также по соображениям обороны он был снова перенесен на более высокую часть берега, где находится и поны-

¹⁶ Н і s t о г і a Torunia. Т. I. S. 120-121.

¹⁷ Ibid. S. 123; Rospond S. Slownik etymologiczny... S. 397.

ПД. С 54.

¹⁹ L u с і її s k і J. Przywilej chehninski 1233 г., jego tresc" oraz dzieje jego postanowieii II SC. T. 1. S. 88.

²⁰ По предположению польского медиевиста Я. Гжеськовяка, орден, возможно, считал исторически сформи­
ровавшийся славянский центр в Калдусе конкурентом для начатой им колонизации края и предпочел основать
поселение на новом месте, перенеся на него имя прежнего города. Последующее развитие орденского Кульма
было одной из причин упадка прежнего славянского поселения (Dzieje Chetmna. S. 61).

114

не. За «старинным замком», который упоминается в хронике, с XIV в. закре-пилось название Альтхаус (по-польски - Старогруд).

В истории восстановления Торна и Кульма обращают на себя внимание два обстоятельства. Во-первых, Тевтонский орден заложил оба города без какого-либо участия Конрада Мазовецкого. В польских землях право локации городов было производно от так называемой рыночной регалии (ius fori), т.е. права феодала на учреждение рынков.²'' В пожалованных князем Конрадом землях орден не обладал таким правом, хотя и пытался в 1230 г. добиться его предос­тавления.²⁴ По мнению польского исследователя Мариана Дыго, орден присту­пил к локации городов, пользуясь личным влиянием на Конрада Мазовецкого других организаторов прусской экспедиции, и прежде всего - своего покрови-

■ye

теля и союзника Генриха Бородатого. Кроме того, в упоминавшейся Золотой булле Римини предусматривалось право ордена учреждать в Пруссии рынки (nundinas el fora statuere), откуда вытекало и право на основание городов.

Во-вторых, как отмечалось в литературе, Кульм и Торн (как и некоторые другие старейшие города Пруссии) были основаны без привлечения локаторов. Расселением колонистов здесь занимались сами орденские власти с участием Генриха Бородатого, бургграфа Бурхарда Магдебургского и других участников крестового похода.²⁶ При обычном ходе событий привлечение колонистов че­рез локаторов заняло бы несколько лет, а тевтонцы стремились как можно бы­стрее создать опорные пункты в Кульмской земле. Вероятно, по этой же при-

²¹ О переносе города сообщают Торнские анналы (SRP. Bd. 3. Leipzig. 1866. S. 58). ²²Por?bska К. Stownik historyczno-geograilczny... S. 121.

²³ Б a p д a x Ю., Леснодорскпй Б., П и е г р ч а к М. История государства и права Польши. С. 58.

²⁴ D у g о М. Studia nad poczajkami wladztwa zakonu niemieckiego w Prusach (1226-1259). Warszawa, 1992.
S. 160.

²⁵ Ibid. S. 162-163.

²⁶ К I є і n a u H. Untersuchungen Uber die Kulmer Handfeste, besondeis ihrc Stellung im Recht der deutschen
Kolonisation. Zugleich Bemerkungen zu Guido Kisch, Die Kulmer Handfeste II AF. Jg. 10. 1933. S. 234.

115

чине КГ распространялась на оба города сразу - прецедент, который более не встречался в дальнейшей практике орденской колонизации.²⁷

Учредительная привилегия для Кульма и Торна (Старого города), получив­шая название Кульмской грамоты, была издана 28 декабря 1233 г. гохмейсте-ром Германом фон Зальца и ландмейстером Пруссии Германом Бальком.²⁸ 1 октября 1251 г. документ был возобновлен в двух экземплярах (для Кульма и Торна) магистром немецких провинций ордена Эберхардом фон Зайном. Во­зобновление состоялось в связи с гибелью оригинала грамоты при пожаре Кульма в 1244 г. и переносом обоих городов на новые места. Оба экземпляра грамоты 1251 г. сохранились.

Возобновление грамоты следует рассматривать также в общем контексте миссии фон Зайна в Прибалтику. В грамоте 1251 г. говорится, что он приехал туда «для осуществления множества дел». К важнейшим из них относились упорядочение административной структуры ордена в Прибалтике, а также переговоры с епископом Курляндским и архиепископом Рижским о разделе земель между орденом и церковью (1251-1254).

²⁷ К. Зелиньска-Мельковска полагает также, что предоставление одной привилегии двум общинам сразу могло
быть продиктовано как практическими соображениями (нехватка пергамена, желание сберечь труд писиа и
расходы на изготовление грамоты), так и стремлением изначально придать КГ характер образца для будущих
локационных привилегий (Zielinska-MelkowskaK. Przywilej chehninski 1233 і 1251 (Teksty
pomnik6w prawa chehninskiego w przekladach polskich. Nr. 1). Torun, 1986. S. 6). Далее ссылки на это издание
даются сокращенно: ZM с указанием страницы или номера приложения.

²⁸ Датировка первой привилегии была в литературе предметом дискуссий, ряд авторов склонен относить ее не
к 1233, а к 1232 г. Мы придерживаемся традиционной датировки. Подробно этот вопрос рассмотрен нами в
комментарии к грамоте (Рогачевский А.Л. Кульмская грамота- памятник права Пруссии XIII в. СПб.,
2002. С. 245-246).

²⁹ Сохранилось распоряжение Эберхарда фон Зайна (1251), посвященное управлению Пруссией и проливаю­
щее свет на состояние административных структур ордена (PUB I. 1. 1882. № 251).

³⁰ В новейшей литературе М. Лёвенером и С. Юзьвяком было высказано суждение о том, что Эберхард фон
Зайн претворял в жизнь важную реформу административной системы в Прибалтике. Эта реформа, по мнению
М. Лёвенера, была задумана гохмейстером Генрихом фон Гогенлоэ (1244-1249/1250), приезжавшим в Пруссию
в 1246 г. (См.: LSwener М. Die Einrichtung von Verwaltungsstrukturen... S. 164-175; J 6 z w і a k S. Centralne і

116

Редакция КГ 1233 г. известна по списку XV в. и публикации XVII в. Грамоте 1251 г. повезло больше: оба ее оригинальных экземпляра сохранились.³¹

Несмотря на ряд разночтений, текст обеих редакций памятника в основном совпадает, поэтому их целесообразно рассмотреть вместе.

Как по форме, так и по содержанию памятник представляет собой типичную для XIII в. локационную грамоту. В структуре документа выделяются: 1) вводная часть (протокол и аренга, или преамбула); 2) основной текст, со­держащий собственно нормативные положения, или диспозицию; 3) заключительная часть (эсхатокол). Основной текст КГ уже в первых не­мецких переводах, выполненных на рубеже XIII—XIV вв., был разделен на 24 статьи, и это подразделение сохраняется в науке до сих пор.

При обращении к содержанию памятника бросается в глаза многопредмет-ность включенных в него предписаний. При всем разнообразии их можно све­сти к нескольким основным «сюжетам».³⁴

terytoryalne organy wladzy zakonu krzyzackiego w Prusach w latach 1228-1410. Rozvvoj - Przeksztalcenia-Kompetencje. Torun, 2001. S. 51). Иной точки зрения придерживается К. Милитцер. Он полагает, что в условиях продолжающейся военной кампании вряд ли были возможны какие-либо административные реформы. Хогя в перечне свидетелей КГ второй редакции и фигурируют носители новых должностей, это обстоятельство связа­но, скорее, с расширением орденских владений в ходе завоевания и может рассматриваться как развитие поло­жений, закрепленных в Христбургском договоре ордена с пруссами 1249 г. (см.: М і 1 і t z e г К. Anmerkungen zu einem neuen Werk... S. 6-7).

³¹ PUB I 1. № 105, 252. Русский перевод обеих редакций грамоты см.: Рогачевский А.Л. Кульмская
грамота... С. 107-117.

³² В редакции 1233 г. протокол, в свою очередь, включает intitulatio (указание лиц, от которых исходит акт),
inscriptio (указание адресата) и salutatio (приветствие). Второе предложение в редакции 1233 г. образует так
называемую аренгу (arenga), или преамбулу. В ней говорится о мотивах, побудивших суверена издать грамоту.
В редакции 1251 г. второе и третье предложения имеют более сложную смысловую структуру и включают
promulgatio - публичное объявление («Да узнает сообщество ваше...»), narratio (изложение обстоятельств дела)
и аренгу.

³³ Эсхатокол включает в себя конечную формулу, содержащую указание о скреплении документа печатями и
перечень свидетелей (corroboratio), а также место составления и дату (datum).

³⁴ Часть статей содержит предписания по нескольким вопросам и, соответственно, может относиться более,
чем к одной группе.

117

Первая группа предписаний касается внутреннего устройства Кульма и Тор­на, которые были признаны городами в правовом смысле слова и получили право на самоуправление (ст. 1, 4).

Вторая группа норм примыкает к первой и содержит описание угодий, отве­денных обеим общинам для ведения сельского хозяйства, а также для рыболов­ства и охоты (ст. 2, 3, 5 в редакции 1233 г., ст.2, 3, в редакции 1251 г.).

Третья группа самая многочисленная и тесно связана по содержанию со второй. Она посвящена условиям, на которых горожанам разрешалось владеть недвижимостью, нести за нее повинность, осуществлять правопреемство в этой сфере, а также вопросам судопроизводства по делам о владении недвижимо­стью (ст. 6, 8-11, 15-21, 23).

Четвертая группа предписаний касается преимущественно так называемых регалий, то есть прав ордена как суверена в Кульмской земле. Некоторые из них носят политический характер (судебная регалия - ст. 1, право на строи­тельство замков - ст. 6), другие являются в основном хозяйственными. Часть хозяйственных регалий орден сохранил за собою, а от некоторых отказался це­ликом или частично в пользу подданных (ст. 5, 9, 11-14, 22, 24).

Наконец, пятая группа норм регулирует отношения горожан и ордена с ме­стными церковными учреждениями в рамках Прусского (с 1243 г. - Кульмско-го) епископства (ст. 7, 21).

Следует отметить, что в тексте КГ особое значение имеют три последние статьи (22-24), говорящие о введении единой монеты, унификации мер земель­ной площади и уничтожении всех пошлин. Действие этих статей распространя­лось не только на оба города, но и на всю Кульмскую землю.

Таким образом, даже беглое ознакомление с текстом памятника позволяет говорить о стремлении ордена как можно точнее урегулировать свои отноше­ния с колонистами в самых различных сферах. В конечном счете все предписа­ния КГ были предназначены для привлечения переселенцев. Города Кульм и

118

Торн получили сельскохозяйственные угодья на льготных условиях, повинно­сти горожан в пользу ордена и церкви были относительно невелики и четко оп­ределены грамотой; наконец, Кульм и Торн получили Магдебурге кое право, став городами в правовом смысле слова, а Кульму была определена роль поли­тического центра края. Все эти меры должны были благоприятно сказаться на развитии обеих общин. В то же время орден подробно оговорил свои хозяйст­венные права в Кульмской земле, определив таким образом основные «правила игры» в экономической сфере. Три последние статьи, действие которых рас­пространялось на всю Кульмскую землю, служили рационализации хозяйст­венной жизни и либерализации торгового оборота, а также должны были спо­собствовать притоку в Пруссию населения, товаров и средств.

Таким образом, наиболее ярким свойством КГ является учредителыюсть. Суверен стремился создать правовую базу для хозяйственной и политической жизни не только Кульма и Торна, но и всей прилегающей территории. Истори­ческое значение КГ двояко. С одной стороны, она подвела некий итог двухлет­ним усилиям ордена по завоеванию Кульмской земли. С другой стороны, она стала своеобразной программой будущей колонизации, поскольку предусмот­ренный грамотой правовой режим, привлекательный для колонистов, был позднее распространен и на остальную Пруссию (о чем будет подробнее сказа­но ниже).

В историко-правовом отношении КГ предстает как довольно сложный конг­ломерат норм. Большинство из них вызрело в рамках общеевропейской и не­мецкой правовой традиции. Часть статей содержит прямые ссылки на сформи­ровавшиеся ранее обычаи: это Магдебургское городское право (ст. 4), фла­мандское наследственное право и фламандские земельные меры (ст. 10, 23), силезское и фрейбергское горное право (ст. 11). Многие другие статьи хотя и не ссылаются на конкретную правовую традицию, но также имеют аналоги в локационных грамотах этой эпохи. Уникальность КГ заключается не в каких-

119

либо отдельно взятых положениях, а в их сочетании, обусловленном конкрет­ной исторической ситуацией - военной экспедицией в Пруссию и заселением края.

Благодаря присущей памятнику многопредметности, его нормы отличаются большим разнообразием с точки зрения'законодательной техники. Некоторые нормы являются непосредственно-регулирующими (например, относящиеся к орденским регалиям), другие имеют отсылочный (ст. 4, 10, 11, 23) или блан­кетный характер (ст. 4, закрепляющая за городским советом Кульма право тол­кования Магдебургского права). В КГ имеются как нормы, снабженные санк­циями за нарушение (ст. 5, 19, 20), так и бессанкционные.

Сложность содержания обусловила и разнообразие формулировок, касаю­щихся действия КГ во времени, в пространстве и по кругу лиц. Большинство норм установлено без указания срока действия или же «навечно» (ст. 1,4, 10, 13), «постоянно» (ст. 22). В то же время часть предписаний имела временный характер и подлежала применению лишь до окончания военных действий с пруссами (ст. 17). Действие КГ в пространстве имело двоякий характер. Три статьи (ст. 22-24), как уже упоминалось, распространялись на всю Кульмскую землю. Остальные касались преимущественно городов Кульма, Торна и отве­денных им угодий и действовали соответственно внутри границ, описанных в ст. 2 и 3. Основными адресатами привилегии, разумеется, являлись горожане, т.е. полноправные члены общин Кульма и Торна. В то же время ряд положе­ний, как уже говорилось, касается прав самого ордена и местного духовенства. В КГ упоминаются и иные категории населения: в ст. 2 и 3 (в связи с правом пользования р.Вислой)- «перегрины»; в ст. 5 редакции 1251г. (в связи с предписаниями, касающимися речной переправы)- «феодалы» (о них см. в следующем параграфе). Наконец, ст. 22-24 благодаря своему особому положе­нию распространяются на неопределенный круг лиц.

120

Отмеченная нами сложность памятника, разнообразие в структуре его норм, а также отсутствие противоречий в его содержании позволяют заключить, что характер грамоты соответствовал сложности тех задач, которые стояли перед орденскими властями на начальном этапе прусской экспедиции. Эти задачи ор­ден и попытался решить, используя устоявшиеся к тому времени юридические формы. Есть основания согласиться с Б.Кёлером, который писал, что как по форме, так и по содержанию КГ является целостным и хорошо продуманным правовым документом.³⁵

С изданием КГ в жизни обеих общин, как и в судьбе Кульмской земли в це­лом, открылась новая страница. Дарование этой привилегии означало возник­новение привлекательной для колонистов «правовой среды», распространив­шейся впоследствии на всю Пруссию. Дальнейший ход колонизации Пруссии будет неразрывно связан с распространением тех норм и институтов, которые содержались в КГ непосредственно или в виде ссылок на иные источники пра­ва. КГ станет фундаментом сословных привилегий колонистов. В формирую­щейся правовой системе орденского государства ведущее место займет именно Кульмское право (см. ниже).

Хотя в дальнейшем изложении наше внимание будет сосредоточено именно на таких привилегиях, следует упомянуть, что в понятие «Кульмское право» (jus Culmense, Kulmer Recht, prawo chetminskie) уже в средние века стали вкла­дывать двоякий смысл. Им обозначали прежде всего содержание тех привиле­гий, которые предоставлялись колонистам и содержали при этом ссылку на об­разец Кульма или «дочернего» по отношению к нему города. Эти источники исходили от суверена и определяли в основном обязательства жителей по от­ношению к нему. В то же время Кульмским правом называли правовые сбор­ники, возникшие в прусских землях в XIV-XVI вв. и обобщавшие местное пра­во. Эти сборники возникли главным образом благодаря правотворчеству прус-

³⁵ К о е h 1 е г В. Kulmer Handfeste II HRG. Bd. II. 1978. Sp.1245.

121

ских сословий (сперва горожан, а затем и иных социальных групп) и не полу­чили официального утверждения со стороны верховной власти. Часть норм, закрепленных в таких сборниках, была заимствована из различных земель Священной Римской империи, а часть возникла в Пруссии и отражала местные условия. По своему содержанию правовые сборники касаются прежде всего повседневных отношений жителей между собою, а обязательства их как коло­нистов по отношению к суверену почти не затрагиваются.

Было ли что-то общее между двумя названными группами источников и как они соотносятся с Кульмской грамотой? Памятники первой группы, т.е. лока­ционные привилегии и другие жалованные грамоты, имеют наибольшую типо­логическую близость к КГ, поскольку они исходят от суверена и содержат схо­жий с КГ перечень норм. Именно эти источники будут интересовать нас в пер­вую очередь. Памятники второй группы не связаны с КГ генетически и типоло­гически, но имеют функциональную связь с возникшей на основе КГ правовой системой, поскольку содержание таких правовых сборников складывалось под непосредственным влиянием практики Кульмского верховного суда. Такая функциональная связь сохранялась в течение всего периода, пока этот суд на­ходился в Кульме, т.е. до середины XV в. Содержание сборников XVI в. сохра­няло уже лишь историческую преемственность с более ранними сборниками, поскольку прусские земли подверглись разделу и перестали иметь единый ад­министративный и судебный центр. Однако судебная система в отдельных «ос­колках» прежнего орденского государства во многом продолжала традиции, заложенные Кульмским судом.

Несмотря на отмеченные различия, обе группы источников сосуществовали в неразрывном единстве, поскольку предоставление привилегии на Кульмское право той или иной группе колонистов означало признание за ними статуса свободных общинников (крестьян или горожан), которые могли пользоваться нормами, закрепленными в соответствующих сборниках; горожане (а в некото-

122

рых случаях и крестьяне) также приобретали право обращаться в сложных слу­чаях в Кульмский суд.

Как можно видеть, важнейшим звеном, соединявшим обе группы памятни­ков между собою, была судебная система, сохранявшая свое значение, пусть даже в редуцированном виде, в течение всего периода существования Кульм-ского права. Это закономерно, поскольку суд занимал центральное место как в системе органов власти, так и в правосознании той эпохи.³⁶

Вскоре после локации Кульма и Торна тевтонцы основали еще два города. Первым из них был Мариенвердер в Помезании. В 1233 г. на острове, распо­ложенном в русле Вислы, тевтонцами был возведен замок Мариенвердер (нем. Marienwerder- «остров Марии»). На берегу неподалеку от него тогда же воз­ник одноименный город, получивший городское право по образцу Кульма. Это была первая в Пруссии локация после основания Кульма и Торна. В источни­ках XIII в. это поселение часто называли его первоначальным прусским име­нем-Кведин, Квидин. Городское право Мариенвердеру пожаловано предпо­ложительно в 1234 г., но учредительная грамота не сохранилась, старейшая со-хранившаяся привилегия относится лишь ко 2 апрелю 1336 г. Другим горо­дом стал Реден в Кульмской земле, ставший позднее центром Реденского ком-турства. Его основание Петр из Дусбурга (III. 12) относит к 1234 г., особо отме­тив, что пуща, в которой был расположен замок, находилась на пограннчье

■jo

Кульмской земли и Помезании, откуда пруссы регулярно устраивали набеги. Вопрос о том, имелись ли до этого в данном месте прусские или польские по-

06 этом подробнее см.: Рогачевский А.Л. Меч Роланда. Правовые взгляды немецких горожан XIII-XVII вв. СПб., 1996. C.I 12-132.

³⁷ PUB III. №38. ПД. Ш.9 (С. 54); DS I. S. 83; To е р р е n М. Geschichte der Stadt Marienwerder und ihrer
Kunstbauten. Marienwerder, 1875. S. 7-8; Wernicke E. Marienwerder. Geschichte der altesten Stadt der
reichsdeutschen Ostmark. Marienwerder, 1933. S. 9-12.

³⁸ ПД. С 54-55.

123

селения, окончательно не решен.³⁹ Основание города в этом стратегически важном пункте было предпринято, вероятно, в том же десятилетии. К сожале­нию, старейшая учредительная грамота Редена, пожалованная ландмейстером Германом Бальком около 1240 г., до нас также не дошла. Имеется лишь более поздняя привилегия 1285 г.⁴⁰ Однако, судя по документам этих общин, обе они получили Кульмское право.

Первая же дошедшая до нас грамота, говорящая о предоставлении КП - уч­редительная привилегия Нового города Торна. Он возник в непосредственной близости от Старого города, будучи сперва его предместьем. Его население, по-видимому, составляли ремесленники, в также поселенцы, выполнявшие ра­боты для орденского замка. ' Орден предпочел не расширять торнскую общи­ну, а создать новый, юридически самостоятельный город. Такая политика объ­яснялась просто: тевтонцы опасались, что крупная община может стать слиш­ком самостоятельной в политической жизни. Подобный подход наблюдался не только в орденских владениях, но и в других городах в зоне немецкой колони­зации - Бреслау, Ростоке, Штральзунде, Висмаре, Кольберге.⁴² Учредительную грамоту новая община получила 13 августа 1264 г. Новый город получил те же права, что и Старый город, а также право иметь торговые ряды и мясные

F г й h 1 і с h X. Geschichte des Graudenzer Kreises. Bd. I. Die ailmalige Gestaltung der Grundverhaltnisse und Berstitzrechte, die Entstehung, Bevolkerung, Verwaltung und Zussamrnengehorigkeit der Kreis-Orts^chaften, die Entwickelung des stadtischen und landischen Komunalvvesens, der Adelsrechte, des Steuer-, Militair-, Kirchen- und Schulwesens und der Justizverfassung. 2. Aufl. Danzig, 1884. S. 250-251.

⁴⁰ PUB 1 2. № 457,458.

⁴¹ Подробнее см.: К e у s e г Е. Untersuchungen zur Siedlungsgeschichte d?r Stadte Thorn, Elbing und Konigsberg
in der Ordenszeit // AF. Jg. 13. 1936. S. 23-24.

⁴² См.: G a u s e F. Die Geschichte der Stadt Konigsberg in PreuBen. Bd. I. Von der Grundung der Stadt bis zum
letzten Kurftirsten. 3. Aufl. K6ln; Weimar; Wien, 1996. S. 34-35.

⁴¹ PUB 1 2. № 225.

124

лавки, часть доходов с которых отходила ордену. Указанное положение было подтверждено гохмейстером в 1266 и 1303 гг.⁴⁴

Все перечисленные общины, несмотря на их важное стратегическое значе­ние, находились в отдалении от морского побережья. Между тем орден весьма нуждался в том, чтобы закрепиться на море, поскольку регулярное сообщение по Балтике с немецкими землями было необходимым условием успеха прус­ской кампании. Поэтому на протяжении XIII столетия вдоль прусского берега возникла цепочка городов. Все они были основаны при помощи ганзейского, особенно любекского бюргерства.

Первой колонией такого рода стал Эльбинг, расположенный неподалеку от залива Фришес-гаф и основанный при самом деятельном участии бюргеров Любека. Этот город сыграл особую роль в колонизации страны и дальнейшем развитии ее экономики. Эльбингу предстояло стать первым морским портом Пруссии, в который могли прибывать войска, товары военного назначения и прочие грузы. Начало любекской колонизации в этом пункте относится к 1237 г. Уже в следующем году тевтонцы основали здесь доминиканский мона­стырь. В грамоте об основании этой обители, датированной 13 января 1238 г., Эльбинг именуется новозаложенным городом (civitas nostra plantationis novelle).⁴⁵ Однако локационную грамоту общине орденские власти выдать не спешили. Со своей стороны, колонисты, по-видимому, желали сперва зару­читься поддержкой папского легата Вильгельма Моденского, при посредстве которого они просили у властей Любека прислать им запись Любекского права. Эта запись была отправлена в Эльбинг в 1240 г.⁴⁶ О наличии самоуправления в молодой общине свидетельствует грамота 1242 г. об основании в Эльбинге

⁴⁴ PUB I 2. № 254, 797. ⁴⁵CDW. Bd.I.№l.

⁴⁶Rozenkranz E. Prawo lubeckie w Elbla^u od XIII do XVI wieku// Rocznik Gdanski. T. LI. 1991. Zesz. 1. S. 7.

125

госпиталя Св.- Духа. К этой грамоте привешена печать Эльбинга, на которой (по примеру Любека) изображена ганзейская когга.⁴⁷

Эльбинг получил учредительную грамоту 10 апреля 1246 г.⁴⁸ Этой привиле­гией городу было пожаловано Любекское право, отведены обширные земель­ные угодья и гарантированы значительные хозяйственные права. Как свиде­тельствуют новейшие исследования, поначалу власти, вероятно, все же пред­полагали даровать колонистам право кульмского образца. В пользу такой гипо­тезы говорят три соображения. Во-первых, до момента выдачи привилегии 1246 г. в Эльбинге существовал наследственный судья, утверждаемый орде­ном; такого института Любекское право не знало. Во-вторых, целый ряд норм Эльбингской грамоты (в частности, о монете) перекликается с положениями КГ. Весьма красноречиво и требование об обязательном участии горожан в обороне края, которое явно расходилось с традицией Любекского права. Нако­нец, в-третьих, грамота 1246 г. вводит порядок обжалования судебных реше­ний в суде «четырех судебных скамей». Этот институт также был заимствован не из права Любека, а из саксонско-магдебургского права.⁴⁹ Тем не менее ис­ключительная важность Эльбингского порта побудила орденские власти сде­лать некоторые поблажки колонистам, создав для них более либеральный пра­вовой режим, чем предусматривался Кульмским правом.

Издание Эльбингской грамоты 1246 г. создало правовую базу для развития города и успешного функционирования его как важнейшего порта. В 1288 г. городские привилегии были расширены.⁵⁰ На протяжении всего интересующе-

⁴⁷CDW. Bd. I.№3. "PUB I I. №181.

⁴⁹ P2s I er R. Deutschsprachige Sachliteratur im Preufienland bis 1500. Untersuchungen zu ihrer Uberlieferung
(Aus Archiven, Bibliotheken und Museen Mittel- und Osteuropas. Bd. 2). Koln-Weimar-Wien, 2003. S. 227-228.

⁵⁰ CDW. Bd. I. № 77b.

126

го нас периода в Эльбинг идет непрерывный приток колонистов.⁵¹ Значение города в жизни края определялось и тем, что с 1251 до 1309 г. здесь находилась резиденция ландмейстера, т.е. Эльбинг фактически сделался столицей Прус-сии. Наконец, Эльбинг стал центром распространения в Пруссии Любекского права.

Еще до издания грамоты 1246 г. орден разрабатывал планы дальнейшего за­крепления на балтийском побережье, осуществить которые он опять-таки предполагал с помощью Любека. С этими планами связано появление круп­нейшего из основанных орденом городов - Кенигсберга. История его возник­новения в своем роде уникальна, поскольку процесс его основания хорошо до­кументирован и дает наглядное представление о плановом характере орденской колонизации. Город возник неподалеку от впадения реки Прегель в залив Фришес-гаф. К моменту орденского вторжения упомянутая местность входила в состав прусской земли Самбии. Она была заселена еще в древности, о чем свидетельствуют многочисленные дружинные поселения, могильники и святи-лища, вскрытые раскопками. В IX-XI вв. население было смешанным по эт­ническому составу: помимо пруссов, здесь жили скандинавы, занимавшиеся торговлей. Важнейшим предметом экспорта был янтарь. После завершения эпохи викингов контроль над экспортом янтаря и другой торговой деятельно­стью переходит к прусским племенным вождям.

На холме в устье Прегеля не позднее рубежа X-XI вв. возникло прусское городище Тувангсте. Воинская дружина, располагавшаяся здесь, контролиро­вала судоходство по Прегелю с помощью понтона из лодок (прусск. Tuwangste означает «запруда»). Возможно также, что городище служило резиденцией од-

⁵¹ Рост общины продолжался и в последующие десятилетия, что привело к возникновению в Эльбинге Нового города, также получившего 25 февраля 1347 г. Любекское право (CDW. Bd. II. № 87). "Carstenn Е. Geschichte der Hansestadt Elbing. 2. Aufl. Elbing, 1937. S. 28-30. "Кулаков В.И. Тувангсте и Кенигсберг// Slavia Antiqua. T. XL. Poznan, 1999. S. 219.

127

ного из вождей прусского или скандинавского происхождения. Хотя сканди­навское влияние с течением времени уменьшалось, но все же контакты Самбии с Северной Европой (особенно Готландом) оставались достаточно регулярны­ми. В начале XIII в. торгово-контрольный пункт Тувангсте постигла катастро­фа. Как уже упоминалось, в 1210 г. датчане снарядили крестовый поход в Пруссию. Успехом он не увенчался, однако, как свидетельствуют материалы раскопок, Тувангсте, по-видимому, был уничтожен датскими войсками. Это разорение, скорее всего, имело целью устранение нежелательных конкурентов в балтийской торговле. Не исключено также, что датчане стремились воспре­пятствовать польской экспансии в прусские земли.⁵⁴

После вторжения ордена в Пруссию выгодное расположение указанного места не могло остаться без внимания тевтонцев, стремившихся закрепиться на балтийском побережье, в устьях основных рек, впадающих в море. С этой це­лью орден обратился к Любеку. 31 декабря 1242 г. прусский ландмейстер Ген­рих фон Вида направил в Любек грамоту, которая содержала весьма привлека­тельные для любекцев предложения. Орден планировал предоставить любек-цам половину своих земель в Самбии, которые должны были достаться тевтон­цам после предполагаемого размежевания этой земли с епископом Самбий-ским, т.е. в общей сложности треть всей Самбии. Кроме этого, ландмейстер предлагал адресатам основать в Самбии портовый «вольный город» (civitatem liberam) по примеру Риги, в котором должно было действовать Любекское пра­во. За орденом, правда, предполагалось оставить ряд полномочий (в области судопроизводства, патроната над приходским храмом, права отвода кандида­тов, предназначенных для избрания на городские должности). Кроме того, ор­ден претендовал на то, чтобы занять один двор и в городе и два «плуга» земли в составе городских земельных угодий. За эти выгоды тевтонцы ожидали от

⁵⁴ Там же. S. 228-231; R і і s Т. Das mittelalterliche danische Ostseeimperium (University of Southern Denmark. Studies in History and Social Science. Vol. 256. Studien zur Geschichle des Ostseeraumes IV). Odense, 2003. S. 63-64.

128

Любека поддержки в борьбе с язычниками и «враждебными христианами» (christianos iniquos), вторгающимися в орденские владения (здесь имелись в ви­ду войска князя Святополка Померанского, с которым тевтонцы конфликтова­ли). Грамота завершалась призывом к представителям города прибыть в Прус­сию в мае следующего года. Нельзя не признать, что в целом этот план был очень выгодным для любекцев. Как справедливо отмечал Фриц Гаузе, он отра­жал возросшее влияние Любека на Балтике, коль скоро орден обращался к это­му городу как к равноправному партнеру. Причины такой щедрости отчасти заключались и в том, что в тот период ландмейстер нередко действовал по сво­ему усмотрению, исходя из складывавшейся обстановки и не всегда согласуя свои действия с гохмейстером, пребывавшим в Палестине. Для прусских вла­стей, остро нуждавшихся в притоке свежих сил, надежном обеспечении тыла и транспортных коммуникаций, военные соображения нередко преобладали над политическими.⁵⁶

Неизвестно, последовал ли за этим призывом реальный приток колонистов из Любека, однако имеются сведения о том, что позднее ландмейстер пожало­вал любекцам привилегию, даже расширяющую их права: теперь предполага­лось пожаловать им не только треть Самбии, но также часть земель в Вармии.⁵⁷ Впрочем, до реальных переговоров с орденом по поводу осуществления всех этих планов дело дошло лишь весною 1246 г. Причину такой проволочки Кри­стиан Крольман видел в нестабильности обстановки в Пруссии в первой поло­вине 1240-х гг., обусловленной войной с пруссами и Святополком Померан­ским, незавершенным разделом угодий между орденом и епископами и сменой

⁵⁵ PUB I 1.№140.

⁵⁶ G a u s е F. Die Geschichte der Stadt Konigsberg in PreuCen. Bd. I. Von der GrUndung der Stadt bis zum letzten
Kurfiirsten. 3. Aufl. KOln-Weimar-Wien, 1996. S. 8-9.

⁵⁷ См.: PUB I 1. № 177. Ф. Гаузе полагал, это было результатом переговоров, которые состоялись, как и было
намечено, в мае 1243 г. (G a u s е F. Die Geschichte der Stadt Konigsberg in PreuBen. Bd. I. S. 10).

129

гохмейстеров и ландмейстеров.⁵⁸ Новый гохмейстер Генрих фон Гогенлоэ от­казался признать предъявленные любекскими представителями документы, со­славшись на то, что бюргеры не выполнили своих обязательств по участию в колонизации. Поскольку ему, конечно, было известно, что такое участие было нереально из-за прусского восстания, то он, вероятно, просто стремился найти повод для аннулирования прежних обещаний.⁵⁹

Для разрешения возникшего спора стороны согласились создать третейский суд под председательством уже упоминавшегося кульмского епископа Гейден-рейха. Этот суд принял компромиссное решение, основная суть которого сво­дилась к следующему. Город в Самбии должен был быть основан не Любеком, а Тевтонским орденом и получить не Любекское, а Кульмское право. Однако Любек был допущен к участию в строительстве и заселении города. Владения рыцарей расширялись: решение предусматривало, что ордену будет принадле­жать уже не один двор в будущем городе а целый замок в устье Прегеля, точ­ное место для которого рыцари изберут сами. Впрочем, этот замок должен был находиться не в самом городе, а за его пределами. Земельные владения общины должны были быть обширными, но меньшими, чем было обещано грамотами Генриха фон Виды. Они включали теперь не треть, а только шестую часть Самбии и 2500 гуф в Вармии. Часть этих угодий была предназначена для кре­стьянской колонизации, часть же должна была остаться в общем владении го­рожан, причем на все угодья распространялось КП. В третейском решении был воспроизведен запрет любекцам вступать в контакт с враждебными ордену ли­цами. Наконец, епископ указал имена девяти горожан (почти все - выходцы из семейств, отпрыски которых заседали в любекском городском совете), с кото-

Krollmann С. Die Entstehung der Stadt Konigsberg (Pr.). 2. Aufl. (Alt-K6nigsberg. Schriften zur Geschichte und Kultur der Stadt KOnigsberg (Pr.). Bd. 1). KOnigsberg-Berlin, 1941. S. 8. ⁵⁹ См.: G a u s e F. Die Geschichte der Stadt Kfinigsberg in PreuBen. Bd. I. S. 10.

130

рыми отныне орден должен был вести все дела, связанные с основанием буду­щего города.⁶⁰

Однако до практической реализации намеченных планов предстояло еще осуществить покорение территории, где должен был располагаться город. Со­гласно сообщению Петра из Дусбурга, в 1254 г. тевтонцы предприняли второй крестовый поход на Самбию, в котором участвовал чешский король Оттокар II. Во время этого похода было принято решение воздвигнуть на холме Тувангсте замок, который был возведен в 1255 г. и получил в честь короля имя Кенигс­берг (т.е. «Королевская гора»), а позднее (дата не указана) был перенесен на другой холм поблизости (111.71, 72).⁶¹

Вскоре после возведения укреплений у стен замка возникло небольшое по­селение колонистов. Существовало оно недолго: во время очередного прусско­го восстания (1260-1274) Кенигсберг, по сообщению Петра из Дусбурга, стал важным узлом орденской обороны и неоднократно подвергался осадам (111.95, 100-105).⁶² В 1262 г., согласно хронике, поселение было уничтожено: «Вокруг приходской церкви Святого Николая на горе близ замка Кенигсберг братья по­ставили некий город, и, поскольку он не был хорошо укреплен, неожиданно нагрянули самбы и, взяв в плен и убив многих людей, подвергли его плачевно-

⁶⁰ PUB I 1.№177.

⁶¹ ПД. С. 84-85. В литературе нашла отражение дискуссия о том, достоверна ли эта этимология, приведенная
хронистом. Указывалось, в частности, на то, что орден мог просто назвать новый город в честь своей крепости
Мон-Рояль (франц. «Королевская гора») в Сирии или в честь города Кенигсберга в бранденбургской Новой
марке - как известно, среди участников крестового похода в Самбию был и маркграф Отгон Бранденбургский.
По мнению Ф. Гаузе, поддержанному позднее Д. Пшибытеком, выбрав это имя, орден сделал прежде всего ди­
пломатический шаг, учтя пожелания двух знатных крестоносцев и собственные традиции (G a u s е F. Die
Geschichte der Stadt Kunigsberg in PreuBen. Bd. I. S. 14-15; Przybytek D. Kto zalozyl Krolewiec? II Borussia.
1992. Nr. 1 (2). S. 48). Недавно В.И.Кулаковым была выдвинута также гипотеза о том, что своим названием
город обязан резиденции прусского или скандинавского вождя, располагавшейся в этом месте (Кула­
ков В.И. Тувангсте и Кенигсберг. S. 231). Если она и верна, то в любом случае не противоречит предположе­
нию Ф.Гаузе.

⁶² ПД. С. 94-98.

131

му разрушению. Вот почему после он был перенесен в долину между Прегелем и замком в то место, где находится и по сей день» (III. 1 Об).⁶³ В латинском под­линнике выражение «поставили некий город» выглядит как locaverunt quoddam oppidum,⁶⁴ из чего можно сделать вывод о том, что хронист воспользовался привычной для его времени терминологией, относящейся к локации поселений. Никаких сведений об устройстве и внутренней жизни этой небольшой общины до нас не дошло, но употребленное хронистом слово oppidum позволяет пред­положить, что упомянутое поселение не было городом в юридическом смысле, т.е. не имело городского совета и собственных шеффенов, а также обычных для города укреплений. Примечательно, что в одном подлинном документе 1257 г. поселение при замке именуется «пригородом» (suburbium),⁶⁵ что также подчеркивает его несамостоятельный характер.⁶⁶ Две грамоты 1258 г., в кото­рых говорится об «острове напротив города» (insula ex transverso civitatis)⁶⁷ и о «приходском священнике города Кенигсберга» (plebanus civitatis in Kunigsberg),⁶⁸ говорят, конечно, не о городе как о самостоятельной общине и к тому же дошли до нас не в подлинниках, а в списках.

Эрих Кейзер полагал, что указанное поселение было просто слободкой при замке, где осели некоторые участники похода, а также, возможно, отдельные знатные пруссы, преданные ордену. По его мнению, в основании этой слободы не принимали участия любекские купцы, и она отнюдь не была морским торго-

⁶³ ПД. С. 98. ^SRP.Bd. I.S. 107.

⁶⁵ Saml. UB I. № 52.

⁶⁶ К е у s е г Е. oppidum Kunigsbergk II ZfO. Jg. 4. 1955. S. 354-355.

⁶⁷ Saml. UB I. № 58.

⁶⁸ Saml. UB 1. № 66.

132

вым портом. Основание же собственно города он относил к 1263 г., когда на­тиск пруссов был отражен, а поселение перенесено в более безопасное место.⁶⁹

Вальтер Хубач, рассмотревший этот вопрос на более широком материале, считал гипотезу Кейзера о характере поселения маловероятной. Хотя община и не была еще городом в правовом смысле слова, но участие любекцев, как пола­гал Хубач, может быть доказано косвенными данными. Проанализировав рель­еф местности, данные археологических и геологических изысканий и письмен­ные источники, В.Хубач пришел к выводу о том, что по привязке застройки к ландшафту Кенигсберг (как первоначальное, так и возобновленное поселение) вполне сопоставим с другими прибалтийскими городами, основанными при участии выходцев из Любека (Риги, Ревеля, Эльбинга, Мемеля). Он полагал, что и до переноса на новое место поселение было торговым пунктом.⁷⁰

Как бы то ни было, учредительная грамота этой общине была выдана лишь 28 февраля 1286 г. ландмейстером Конрадом фон Тирбергом. Хотя это событие уже выходит за рамки интересующего нас периода, мы скажем о нем несколько слов. Кенигсберг получил КП, довольно значительные земельные угодья (хотя далеко не столь обширные, как было обещано ранее), различные хозяйствен­ные выгоды (в области рыболовства и др.) и налоговые льготы сроком на 10 лет. Грамота также разграничивала компетенцию города и орденских властей в отношении подсудности по делам с участием пруссов.⁷¹ Г.Я. Риер полагал, что указанное пожалование было актом чисто формальным, поскольку само по се-

Keyser Е. oppidum Kunigsbergk. S. 358-359. См. также: К г о I I m a n п С. Die Entstehung der Stadt Konigsberg (Pr.). S. 21-22.

⁷⁰ Hubatsch V/. Zum liibischen EinfluB auf die Stadtgrundung von Kflnigsberg. Topographische
Betrachtungcn II Liibecker Schriften zur Archaologie und Kuiturgt-schiehte. Beitrage des LUbeck-Sympos funis 1978 zu
Geschichte und Sachkulturdes Mittelalters und derNeuzeit.-bd. 4. Bonn, 1980. S. 103-108.

⁷¹ PUB 12. №483.

133

бе не создавало города как торгово-ремесленного центра. Однако с учетом сказанного выше можно предположить, что грамота лишь оформила фактиче­ски сложившееся положение дел, коль скоро колонисты оседали здесь уже не один десяток лет.⁷³

В качестве свидетелей в грамоте значатся не только высшие должностные лица ордена, но и представители общины: шультгейс Герко из Добрина, Аль­берт-монетчик и другие горожане. Шультгейса Герко Ф.Гаузе считал локато­ром Кенигсберга; среди представителей общины, упомянутых в грамоте, было несколько выходцев из влиятельных любекских семейств. В числе свидетелей упомянут и некий Геннико Прусс - очевидно, представитель местной племен­ной знати, сумевший добиться заметного положения в общине.

О том, что город был уже сложившимся организмом, свидетельствует и тот факт, что всего через 12 дней после получения грамоты, 12 марта 1286 г., было издано первое распоряжение городского совета, в состав которого вошли в ос­новном те же лица, что упомянуты в учредительной привилегии как свидете-ли.⁷⁵

Со временем город, выросший в устье Прегеля, стал одним из важнейших административных и хозяйственных центров Пруссии. В кёнигсбергском замке в начале XIV в. разместилась резиденция орденского маршала. Сам же город играл заметную роль в развитии торговли и ремесла.

В особо сложных случаях, когда основание города было связано со значи­тельным риском, свои усилия объединяли орден, епископские власти и ганзей­ские бюргеры. Опыт такого рода был осуществлен при основании Мемеля. Как

⁷² Р и е р Г.Я. Кенигсберг XIII - начала XVI в. - оплот агрессии немецкого рыцарства в Прибалтике. Дисс. на
соискание учен. степ. канд. ист.наук. Минск, 1953. С. 192.

⁷³ J a h п і g В. Verleihung des Kulmer Rechts an die Stadt Konigsberg Pr. II Ostdeutsche Gedenktage 1986. Bonn,
1985. S. 205.

⁷⁴ G a u s e F. Die Geschichte der Stadt K6nigsberg in PreuBen. Bd. 1. S. 27.

⁷⁵ PUB I 2. №484.

134

уже говорилось, этот город в интересующий нас период формально не отно­сился к Пруссии (он был включен в нее лишь в 1328 г.). Однако он располагал­ся непосредственно на границе прусских земель и играл стратегически важную роль как пограничная крепость и порт, а его развитие имело черты, сходные с другими прусскими городами. Город возник вблизи от впадения р. Неман (Ме-мель) в Балтийское море, у стыка трех исторических областей: Пруссии, Же-майтии и Курляндии, причем Неман был естественной границей, отделявшей Пруссию от Жемайтии. Территория была заселена балтскими племенами. Вы­годное расположение этого пункта, ставившего под контроль реку Неман как важную торговую артерию, не могло не привлечь внимания тевтонцев, которые в 1242-1244 гг. завоевали Курляндию. В середине XIII в. по соглашению с ли­товским князем Миндовгом рыцари получили небольшую часть жемайтской территории в низовьях Немана, где и занялись укреплением своих позиций. Место будущего Мемеля оказалось во владениях епископа Курляндского.

Решив закрепиться в низовьях Немана, тевтонцы преследовали по меньшей мере три цели: пресечь активную торговлю Литвы по Неману, воспрепятство­вать походам жемайтов против ордена и соединить свои владения в Пруссии и Курляндии.⁷⁶

29 июля 1252 г. тевтонцы заключили с епископом Курляндским договор о том, что обе стороны объединенными усилиями возведут у впадения в Неман речки Данге замок Мемельбург, а через 2 года - и город возле его стен. Этот документ предусматривал распределение обязанностей по предоставлению людской силы и финансовых средств и оговаривал права епископа на светскую и церковную юрисдикцию в будущем городе. Точное разграничение террито­рий, принадлежащих здесь епископу и ордену, должно было осуществляться

77

согласно распоряжениям папы. Строительство замка началось тем же летом и

⁷⁶ См.: Ж у л к у с В.В. Клайпеда и ее округа в XI-XVII вв. Автореф. дисс.... канд. ист. наук. М., 1988. С. 7.

⁷⁷ PUB I 1.№261.

135

завершилось в следующем году. 19 октября 1252 г. стороны заключили новый договор, изменявший положения первоначального. В нем предусматривалось, что объединение усилий будет предпринято лишь для возведения замка, тогда как строительство города или торгового местечка каждая из сторон может вес­ти самостоятельно, не делясь в будущем выгодами от такого поселения с контрагентом. Лишь монета, как и предусматривалось ранее, должна была че­каниться в Мемельском замке и иметь хождение во всем Курляндском диоцезе, а подданные ордена и епископа - иметь право на свободную торговлю во всей Курляндии.⁷⁹

8 февраля 1254 г., как и намечалось, епископом Курляндским была издана грамота о разделе занятых замком территорий между орденом и епископством и об отведении земли под строительство будущего города.⁸⁰ Не исключено, что будущий город был задуман как столица всей Курляндии, ибо там предполага­лось разместить не только единственный для этой провинции монетный двор, но и резиденцию курляндского соборного капитула.⁸¹

Что касается внутреннего устройства новой общины, то первоначально предполагалось предоставить ей Дортмундское городское право. Имеются све­дения о том, что в 1254 г. из Дортмунда даже был прислан список местного права. Однако в том же году власти, по-видимому, сделали выбор в пользу Любекского права: сохранилось сопроводительное письмо любекского город­ского совета общине Мемеля (1254), в котором сообщается, что мемельцам вы-

Zurkalowski Е. Studien zur Geschichte der Stadt Mcmel und der Politik des Deutschen Ordens// AM. Bd.43. 1906. S. 149-151.

⁷⁹ PUB 1 I. №262.

⁸⁰ PUB I 1..42 279.

⁸¹ Z u r k а І о w s k і E. Studien zur Geschichte der Stadt Memel... S. 151.

⁸² Ibid.; Rozenkranz E. Recepcja prawa lubeckiego v.' miastach nadbahyckich (rozprawa habilitacyjna).
Gdansk, 1967. S. 291.

136

ОТ

слана запись Любекского права. Впрочем, формальное пожалование было осуществлено лишь позднее, в 1257 или 1258 г. Об этом факте известно из очень краткой подтвердительной грамоты епископа Генриха, выданной коло-нистам в 1258 г. (без указания месяца и дня). К тому же году относятся две грамоты, изданные совместно орденом и епископом, об урегулировании поло­жения двух церквей в Мемеле и о праве патроната над ними.⁸⁵ Молодой город должен был не только стать местом поселения для колонистов, но и сыграть роль «ворот» в Ливонию. Роль главного организатора в колонизационном про­цессе отводилась Любеку. Об этом говорит грамота, направленная 27 апреля 1261 г. вице-ландмейстером ордена в Ливонии властям и жителям Любека. В ней содержался призыв до наступления зимы прибывать морем в Мемель. В Ливонии орден обещал предоставлять переселенцам в лен «пустующие» земли, принадлежавшие ранее убитым куршам-вероотступникам (infeodare in locis vacantibus, in quibus Curones apostate sunt occisi). Норма наделения землею за­висела от сословной принадлежности колонистов. Максимальный надел (40 саксонских гуф) предоставлялся рыцарю или «честному бюргеру» (honesto bur-gensi), прибывшему с конем, закованным в броню.⁸⁶ Таким образом, горожанам участие в процессе колонизации давало шанс повысить их сословный статус, приблизившись к положению рыцарей.

После образования Кульмского диоцеза и завершения военных действий на его территории епископы Кульмские также приступают к планомерной коло­низации своих владений. Первым городом, основанным епископами, стал Кульмзее (Кульмензее). Он был расположен юго-восточнее Кульма, на берегу озера. Как и во многих других местах края, поселение здесь существовало за-

рив і l.№291. PUB I 2. № 70. PUB I 2. № 63, 64. PUB I 2. №135.

137

87

долго до появления немецких колонистов. Непосредственным предшествен­ником города явилось селение Лоза. Возможно, оно было одним из центров власти мазовецких князей, о чем говорит сохранившееся раннесредневековое

88

городище.

В 1222 г. князь Конрад Мазовецкий пожаловал Лозу вместе с рядом других владений прусскому епископу Христиану.⁸⁹ У нас нет сведений ни о размерах населенного пункта в тот период, ни о составе его жителей. Как уже упомина­лось, епископ Христиан немного позднее передал значительную часть своих земель Тевтонскому ордену. Однако упомянутое поселение осталось в руках епископа, отойдя к его владениям по акту о разделе края на епископства в 1243 г.⁹⁰ В 1246 г. гохмейстер Генрих фон Гогенлоэ подтвердил права нового кульмского епископа Гейденрейха на его территорию, в том числе и на Лозу.⁹¹ 22 июля 1251 г. Гейденрейх издал грамоту об учреждении в этом пункте ка-федрального собора и капитула. В упомянутой грамоте название Лоза уже не употребляется, а вместо него фигурирует имя Кульмензее (букв. «Кульм над озером»). С тех пор данный пункт сделался фактической столицей епископства. Что касается его названия, то в более поздних документах оно выглядит то как Кульмензее, то как Кульмзее. Со II половины XV столетия утверждается вто­рой вариант, почему далее мы будем употреблять именно его.

Возникновение городской общины в Кульмзее пришлось, по всей видимо­сти, как раз на период 1246-1251 гг. По мнению И.Чарциньского, это произош-

Czarcinski I. Dzieje Chetmzy do pofowy XV wieku II Dzieje Chelmzy I Pod red. M.Wojciechowskiego. Chetmza, 1994. S. 28-32. ⁸⁸Porfbska K. Slownik historyczno-geograficzny... S. 21.

⁸⁹ PUB I 1.J641.

⁹⁰ PUB I l.№144.

⁹¹ PUB I l.№182.

⁹² PUB I 1. № 250; Culm. UB I. № 29.

138

ло одновременно с учреждением кафедрального собора, т.е. в 1251 г.⁹³ К сожа­лению, ни локационная грамота Кульмзее, ни другие его привилегии орденско­го времени до нас не дошли. Известна лишь весьма поздняя подтвердительная грамота, изданная 21 апреля 1547 г. епископом Тидеманом Гизе вместо сго­ревших документов. Из нее известно, что в городе действовало КП. Согласно привилегии 1547 г., за епископом оставалось право назначать бургомистров, членов городского совета и шультгейсов, ко горожане имели право избирать шеффенов. Шультгейсу целиком отходили штрафы размером в 4 шиллинга и менее, а от более крупных ему доставалась треть. Право вершить суд по пре­ступлениям, совершенным на дорогах, принадлежало епископу.⁹⁴ Не вполне ясно, какие из этих предписаний являются ранними, а какие появились лишь в XVI столетии. Можно предположить, что норма о распределении штрафов ме­жду шультгейсом и властями восходит к более ранней эпохе, поскольку она основана на ст. 1 КГ. Что касается городских угодий, то о них есть некоторые данные средневекового периода: так, известно, что в 1275 г. городской совет уступил право на часть своих владений двум бюргерам за ежегодный чинш.⁹⁵

О родине колонистов, селившихся в прусских городах, имеются лишь отры­вочные сведения, основанные главным образом на данных ономастики. Так, изучение свидетелей, упомянутых в КГ обеих редакций, позволяет говорить о том, что среди жителей Кульма и Торна заметное место занимали выходцы из Галле и других общин Саксонии.⁹⁶ Часто происхождение колонистов совпада­ло с происхождением локаторов и других организаторов заселения: например, материалы епископства Вармийского говорят о том, что вармийские епископы и каноники нередко приглашали переселенцев со своей родины (Силезии, Мо-

Czarcinski I. Dzieje Chelmzy do polowy XV wieku. S. 35.

Ibid.

Culm. UB I. №84.

Подробнее см.: Рогачевский АЛ. Кульмская грамота... С. 232-242.

139

равии, Флеминга и др.). Как показывает анализ кёпигсбергских материалов за 1286-1300 гг., из 11 упоминаемых в источниках этого времени горожан четве­ро происходили из Нижней Саксонии, трое из восточных областей рейха, один из Помереллии и двое- из прусских земель. В других приморских городах Пруссии тоже был велик удельный вес выходцев из Нижней Германии, о чем свидетельствует не только распространение Любекского права, но и нижнене­мецкий диалект жителей, зафиксированный документами." Несмотря на ак­тивное участие ганзейцев в колонизационном процессе, прусские города при­брежной зоны заселялись не только немцами. В них жили также лояльные ор­дену пруссы. Помимо уже упомянутого Кенигсберга можно указать на Христ-бург в Помезании. Судя по именам свидетелей в орденских грамотах, пруссы составляли весьма заметную часть полноправных горожан Христбурга (фено­мен, который не встречается в других городских общинах Пруссии). В то же время наблюдения над городской планировкой и приемами застройки дают ос­нования для гипотезы о том, что часть немецких колонистов прибыла сюда из приморских городов (вероятнее всего, из Эльбинга).¹⁰⁰ Кроме того, в этих го­родах селились также славяне, например, в Толькемите.

М а с а н А.Н. Социальный и этнический состав городского населения Пруссии в XIII—XV вв. // Классы и сословия средневекового общества/ Отв. ред. З.В. Удальцова. М. 1988. С. 143-149; Poschmann A. Die Siedlungen in den Kreisen Braunsberg und Heilsberg. Inaug.-Diss. Rraunsberg (Oslpr.), 1910. S. 46-48.

⁹⁸ F r a n z W. Die Konigsberger Burgernamen des 13. und 14. Jahrhundcrts und ihre Bedeutung fur die Bestimmu