Политические и правовые предпосылки

ВОЗНИКНОВЕНИЯ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ

В ОРДЕНСКОЙ ПРУССИИ

Возникновение и сущность Тевтонского ордена

Одна из характерных черт средневековой цивилизации заключается в том, что тогдашняя Европа, в зависимости от угла зрения, предстает перед нами то крайне раздробленной (как совокупность изолированных, замкнутых на себя мирков), то поразительно универсалистской.¹ Указанная черта в полной мере характерна и для Пруссии XIII столетия. С одной стороны, этот край, несмотря на эпизодические контакты с воинами и купцами из христианских стран, пред­ставлял собой глухой угол Европы, отделенный от северных соседей морем, а от южных - непроходимыми болотами и дремучими лесами.² С другой сторо­ны, прусско-польское пограничье виделось тогда передним краем борьбы за распространение христианства в условиях продолжающейся миссии. Здесь к тому же сходились сферы влияния католицизма и православия. Неудивительно поэтому, что в первой половине XIII в. «прусский вопрос» занял важное место в европейской большой политике.

Детищем этой политики и носителем средневекового универсализма был прежде всего сам Тевтонский орден, с которым неразрывно связано возникно­вение Прусского государства. Как справедливо замечает современный поль­ский исследователь М. Бискуп, по-настоящему понять феномен Тевтонского ордена невозможно, если не рассматривать его историю как единое целое, ибо

¹ Б л о к М. Феодальное общество / Пер. с фр. М., 2003. С. 70. Прусские земли весьма долгое время оставались слабо освоены в хозяйственном отношении. Даже к концу XIII в. леса и пустоши занимали, по оценке Ф. Магера, не менее 80% прусских земель (см.: Mager F. Der Wald in AltpreuBen als Wirtschausraum, historisch-geographisch betrachtet. Bd. I. (Ostmitteleuropa in Vergangenheit und Gegenwart. Bd. 7/1). Koln; Graz, 1960. S. 28).

55

корни событий, происходивших в Пруссии, лежат далеко за ее пределами.³ На­ряду с орденами иоаннитов (госпитальеров) и храмовников (тамплиеров) Тев­тонский орден относится к наиболее известным духовно-рыцарским корпора­циям средневековья. Все три названных ордена были образованы в Палестине во время крестовых походов.

Для того чтобы понять особенности политики духовно-рыцарских орденов, следует вспомнить, что еще с дохристианских времен воинское ремесло счита­лось предосудительным, если не противным человеческой природе. Воин мо­жет быть героем, но он пятнает себя чужой смертью. Пытаясь разрешить это противоречие, древние цивилизации нашли два выхода. Первый заключался в посвящении воина богу, будь то бог войны, высший бог или единственный Бог. Сохраняя верность этому посвящению, воин пребывал в гармонии со Вселен­ной и чувствовал себя морально оправданным. Другой выход — покаяние бойца после войны, имеющее целью очиститься от совершенных в бою убийств и от­вратить человеческий и божий гнев. Подобные покаяния были распростране­ны, в частности, у иудеев и римлян. Католическая церковь использовала обе эти древние традиции. Поскольку особа правителя объявлялась священной, во­ин служил Христу через посредство государя. Практика воинских покаяний также вошла в систему церковных обрядов.⁴ Однако с XI в. наследники рим­ских цезарей постепенно превращались в государей, влиятельность которых зачастую была слабее, чем у крупных князей. В этих условиях авторитет импе­раторской власти стремительно падал. Европейские государства, возникшие на месте империи Карла Великого, раздирались междоусобицами. Римская цер-

³ В і s k и р М. Uber quellenkundliche Fragen und einige Forschungsaspekte der Geschichte des Deutschen Ordens. Ein Beitrag zu den Werkstattproblemen des heutigen Forschers// Werkstatt des Historikers der mittelalterlichen Ritterorden. Quellenkundliche Probleme und Forschungsmethoden I Hrsg. von Z.H. Nowak (OMCTH. IV). Toruri, 1987. S. 7).

⁴Werner E., ErbstSBer M. Kleriker, MSnche, Ketzer. Das religiose Leben im Hochmittelalter. 2. Aufl. Berlin, 1992. S. 126-127.

56

ковь оставалась единственной политической силой, объединяющей западное общество. Пытаясь по-возможности свести к минимуму войны между феодала­ми, прелаты заключали специальные соглашения с князьями, объявляя спра­ведливыми лишь те частные войны, которые велись в случае нарушения одной из сторон условий вассального договора, а также войны по защите страны от внешнего вторжения. За нарушение этих предписаний грозило отлучение от церкви. Другим средством, позволившим уменьшить применение военной силы внутри европейских государств, оказались крестовые походы. Они осмыслива­лись как священная война, как служба единым целям христианства.⁵

Крестовые походы, как известно, имели огромные последствия для полити­ческой, социально-экономической, религиозной, культурной жизни Европы. Вопрос о причинах и движущих силах этих военных экспедиций с давних пор был предметом дискуссий в литературе. В коїпексте нашей работы мы хотели бы отметить одно обстоятельство, на которое обратил внимание английский историк Дж. Райли-Смит, автор новейшей работы о первых крестовых походах. Он показал, что идея крестовых походов вытекала из двух концепций - тради­ционного представления об искупительном акте паломничества в Иерусалим и идеи «праведной войны», встречавшейся еще у Августина. Эти идеи были взя­ты на вооружение сторонниками церковной реформы, привлекшими на свою сторону военную силу светских аристократов. Однако не следует думать, что экспедиции на Восток стали в итоге делом всего западного социума или круп­ной общности внутри него. Многие из первых крестоносцев действительно бы­ли увлечены религиозным порывом. Но впоследствии, когда прошла первая эйфория от завоевания Палестины, в действие вступили иные факторы, кото­рые были определяющими для западного общества ХІ-ХН вв. - связи родства и вассалитета. Изучение генеалогий рыцарей-крестоносцев позволило выявить

⁵ Christiansen Е. The Northern Crusades. The Baltic and the Catholic Frontier 1100-1525. London; Basingstoke, 1980. P. 70-72.

57

необычайно разветвленные родственные связи между ними. Эти связи стали могучим оружием, позволившим переселенцам на Восток упрочить свое поло­жение в возникших здесь государствах крестоносцев.⁶

Однако сил рыцарства, которое в XI-XII вв. завоевало Палестину и занялось здесь образованием собственных государств и эксплуатацией местного населе­ния, было недостаточно для удержания покоренных территорий. Эта цель тре­бовала более мощной военной силы. Такой силой и стали возникшие на латин­ском Востоке духовно-рыцарские ордены. Хотя при их создании родственные связи знати продолжали играть важную роль, асе же основа для их формирова­ния была иной.

Обоснованием для создания таких орденов стали новые идеи, которые при­нес с собой XII век. Во-первых, правоведами-канонистами была предпринята попытка юридически обосновать правомерность непосредственного участия в военных действиях для лиц духовного звания. Грациан в своем Декрете отри­цал за клириками такое право и отказывал им даже в праве носить оружие для самообороны, но уже Руфин и некоторые другие декретисты конца XII - нача­ла XIII в. полагали, что клирики могут участвовать в войне против язычников. Логическим продолжением этой идеи стала точка зрения Иоанна Тевтоника (автор глосс к Декрету Грациана, написанных в начале XIII в.), согласно кото­рой князья церкви вправе объявлять войну.⁷

Во-вторых, богословы писали о тех организационных формах, в которых может протекать участие лиц духовного звания в военных действиях. Наиболее развернуто эти идеи были изложены известным писателем, религиозным и по­литическим деятелем Бернардом Клервоским в трактате «Похвала новому во-

⁶ R і I е у - S m і t h J. The First Crusaders 1095-1131. Cambridge (U.K.), 2000.

⁷ Подробнее см.: Brundage J.F. Holy War and the Medieval Lawyers// The Holy War/ Ed. by T.P. Murphy.
Columbus, 1976. P. 104-112.

58

о

инству» (De laude novae militiae), написанном, вероятно, в первой трети XII в. Автор высказал мысль о том, что рыцарь может быть одновременно и монахом, который сражается с двумя врагами: Сатаной внутри себя (неправедные по­мыслы и устремления) и внешним Сатаной (в лице мусульман). Первый подав­ляется обетами целомудрия, бедности и послушания вышестоящему лицу, вто­рой - силой оружия.⁹ При этом никакая война, ведущаяся с подобными благи­ми намерениями, не может иметь дурного исхода.¹⁰ По мысли Бернарда, «в смерти язычника христианин торжествует, ибо Христос прославляется».¹¹ Тем самым как бы снимается вопрос о противной человеку и Богу природе войны и о средствах ее ведения. Рыцари нового типа должны объединяться в особые корпорации, строящиеся не только на добровольном подчинении, но и на принципе братской любви (fraterna dilectio).¹² Идеи Бернарда легли в основу устава первого рыцарского ордена Святой Земли- ордена тамплиеров (1128), который стал образцом для других подобных уставов.

Возникшие в Палестине духовно-рыцарские ордены, объявленные угодны­ми Богу учреждениями, стали серьезной военной и политической силой. Спе­цифика их положения определялась тем, что они были подчинены римскому папе, а не государям, в чьих владениях создавались. Ордены получили перво­начально широкую поддержку со стороны европейского духовенства - еписко­пов, аббатов, монахов (особенно цистерцианцев). Как церковные организации ордены получали в дар от государей земли и деньги, за которые они ни перед

⁸ Подробный анализ этого важнейшего сочинения см.: Fleckenstein J. Die Rechtfertigung der geistlichen
Ritterorden nach der Schrift «De laude novae militiae» Bernhards von Clairvaux II Die geistlichen Ritterorden Europas I
Hrsg. von J. Fleckenstein und M. Hellmann (Vortrage und Forschungen. Bd. XXVI). Sigmaringen, 1980. S. 9-22;
Kan I H.-D. Die Spiritualitat der Ritterorden als Problem. Ein methodologischer Essay// Die Spiritualitat der
Ritterorden itn Mittelalter I Hrsg. von Z.H. Nowak (OMCTH. VII). Torun, 1993.S. 271-295.

⁹ PL.T. 182. 1854. Col. 928.

¹⁰ Ibid. Col. 922.

¹¹ Ibid. Col. 924.

¹² Ibid. Col. 922.

59

кем, кроме папы, не отчитывались. Значительная часть доходов вкладывалась рыцарями в строительство замков, что упрочивало их военное положение. На­конец, самый характер орденов как жестко централизованных и сплоченных организаций, закрепленный уставами, придавал им дополнительное могущест­во и боеспособность.¹ Все это необходимо иметь в виду, рассматривая исто­рию Тевтонского ордена.

В 1118 г. неизвестный немец- «муж честный и набожный» (vir honestus et religiosus), как пишет о нем хронист Иаков из Витриака, - основал в Иерусали­ме вместе со своей женой госпиталь с часовней св. Марии.¹⁴ Госпиталь предна­значался для ухода за ранеными и больными немцами-крестоносцами. Этому событию орден и обязан своим полным названием, известным в разных вари­антах: «Орден немецкого госпиталя святой Марии» (Ordo hospitalis sanctae Mariae Theutonicorum), «Орден святой Марші и дома немцев в Иерусалиме» (Ordo sanctae Mariae domusque Theutonicorum Hierosolimitani) и др. Особен­ность средневековых госпиталей заключалась в том, что они, во-первых, со­единяли в себе функции больницы и странноприимного дома и, во-вторых, считались богоугодными заведениями, чьи статус и внутреннее управление ре­гулировались прежде всего нормами канонического права.¹⁵ Папа Целестин II препоручил госпиталь попечению ордена иоаннитов (1143), что было, однако, проигнорировано немцами и вызвало позднее необходимость подтверждения папой Адрианом IV. В период своего правления иерусалимские короли Амаль-рих I (1161-1173) и Гвидо Лузиньян (1186-1194) пожаловали госпиталю ряд

¹³ В дальнейшем привилегии и владения духовно-рыцарских орденов неуклонно росли; а автономия новых
корпораций упрочивалась. Этот, процесс вызвал недовольство и сопротивление части католического епископата,
что нашло отражение в 9-м каноне Ш Латеранского собора 1179 г. (см.: Conciliorum Oecumenicorum
Decreta I Accur. G. Alberigo et al. Bologna, 1991. P. 215-217).

¹⁴ Цит. по: Л а в и с с Э. Очерки по истории Пруссии / Пер. с фр. 2-е изд. М., 1915. С. 67.

¹⁵ Подробнее см.: R є і с k е S. Das deutsche Spital und sein Recht im Mitteialter. Bd. 1-2 (Kircher.rechtliche
Abhandlungen. H. 111/112, 113/114). Stuttgart, 1932; Probst С Der Deutsche Orden und sein Medizinalwesen in

60

земель и разнообразные источники доходов. В XII в. вокруг госпиталя сложи­лось своеобразное немецкое братство.

Превращение ордена в военное по преимуш.еству учреждение связано с со­бытиями конца XII в. Иерусалим в 1187 г. был взят войсками Саладина. Госпи­таль, возможно, продолжал функционировать, но большая часть членов братст­ва погибла. Во время третьего крестового похода орден был возобновлен бре-менскими и любекскими купцами в ходе осады Аккона (1190), а основанный ими госпиталь стал преемником иерусалимского.¹⁶ Преобразование ордена в военную организацию произошло немного позднее, в 1198 г. По мнению со­временного исследователя У. Арнольда, это преобразование объяснялось стремлением императора упрочить свое влияние в Палестине, поскольку ак-конский госпиталь был единственной постоянно функционирующей немецкой организацией. Одновременно император и крупнейшие князья рейха противо­действовали госпитальной монополии ордена иоаннитов. Кроме того, учреж­дение военного ордена способствовало консолидации социальных слоев, яв­ляющихся носителями крестоносной идеи, - мелкого рыцарства, министериа-лов и горожан.¹⁷

После преобразования госпиталя в военно-рыцарский орден (в марте 1198 г.) этот акт был утвержден папой Иннокентием III (19 февраля 1199 г.), и немцы избавились от опеки иоаннитов. К этому времени относится и первый орденский устав, во многом сходный с уставами иоаннитов и тамплиеров. Но, в отличие от этих двух орденов, интернациональных по составу, в новый орден

PreuBen. Hospital, Firmarie und Arzt bis 1525 (QSGDO. Bd. 29). Bad Godesberg, 1969. S. 11-14.

¹⁶ Подробнее см.: Probst С. Der Deutsche Orden und sein Medizinalwesen... S. 29-30; F a v r e a u M.-L.
Studien zur Fruhgeschichte des Deutschen Ordens (Kieler Historische Studien.Bd. 21). Stuttgart, [1974]. S. 32-35.

¹⁷ В о к m a h X. Немецкий орден. Двенадцать глав из его исчории. М., 2004. С. 51-55; Arnold U. Vom
Feldspital zum Ritterorden. Militarisierung und Territorialisierung des Deutschen Ordens (1190 - ca. 1240) II Balticum.
Studia z dziejow polityki, gospodarki і kuitury XII-XVIl wieku, ofiarowane Marianowi Biskupowi w siedemdziesiata_
rocznic? urodzin I Pod red. Z.H. Nowaka. Toruri, 1992. S. 30.

61

вступали преимущественно немцы (хотя национальный принцип членства ни-

R

когда не провозглашался открыто).

Первый устав (конец XII в.) объявлял целью Тевтонского ордена борьбу «против врагов креста и веры».¹⁹ Его полноправными членами (братьями) мог-ли быть свободные и законнорожденные лица рыцарского происхождения, которые передали ордену свое имущество и поклялись соблюдать условия членства: бедность, безбрачие и беспрекословное подчинение главе ордена. Число братьев даже в период расцвета ордена не превышало 400 человек. Кро­ме полноправных членов, в орден входили священники, ремесленники (ору­жейники, кузнецы и т.д.), врачи и различные чиновники. Существовали также «полубратья» - добровольцы-феодалы, не входившие в состав ордена, но ока­зывавшие ему материальную и военную поддержку, а также участвующие в его хозяйственной жизни.

Братья ордена образовывали конвент, ежегодно собиравшийся в форме так называемого великого капитула (consilium generale). В его компетенцию вхо­дило избрание из своей среды всех руководителей, право законодательства, на­значение и смещение чиновников, прием и исключение членов ордена, а также утверждение сделок по приобретению и отчуждению орденом вещных прав.

Главой ордена был верховный (великий) магистр, или гохмейстер (magister magnus, Hochmeister), должность которого являлась пожизненной. Он избирал­ся коллегией из восьми рыцарей, одного брата-священника и четырех «полу­братьев». Гохмейстер возглавлял орденскую администрацию и осуществлял

Maschke Е. Der Ordensstaat PreuCen in seinen deutschen und europaischen Beziehungen II Maschke E. Domus Hospitalis Theutonicorum. Europaische Verbindungslinien der Deutschordensgeschichte. Gesammelte AufsStze ausden Jahren 1931-1963 (QSGDO. Bd. 10). Bonn; Godesherg, 1970. S. 1-4.

"Die S t a t u t e n des Deutschen Ordens nach den altesten Handschriften I Hrsg. von M. Perlbach. Halle a. S., 1890. S. 46.

²⁰ Принятие в полноправные члены лиц нерыцарского происхождения допускалось лишь с согласия главы ор­дена. В XIII-XIV вв. происходит допуск в число братьев представителей городской верхушки.

62

внешнеполитическое представительство ордена. По согласованию с великим капитулом он определял основы политики ордена и отчитывался перед капиту­лом в своей деятельности.

При великом магистре состоял совещательный орган из пяти первых членов ордена- так называемый малый капитул (minoris consilium). Административ­но-хозяйственными делами главной квартиры ордена ведал великий комтур²¹ (magnus praeceptor, GroBkomtur). Он замещал магистра в его отсутствие и в случае смерти гохмейстера возглавлял орден до новых выборов. Великий ком-тур осуществлял также верховный надзор за всеми орденскими замками и при­нимал участие в посольствах ордена. Верховный маршал (marschalcus, Ober-marschall) возглавлял от имени гохмейстера военные силы ордена, а в его от­сутствие руководил армией в походах. Верховный госпитальер (summus hospi-talarius, Oberspittler) ведал уходом за ранеными и больными рыцарями. Верхов­ный интендант (traperarius, Trappier) осуществлял снабжение войска обмунди­рованием и амуницией, а также продовольствием. Наконец, главный казначей (thesaurarius, TreBler) вел счета и охранял вместе с великим комтуром орден­скую кассу. Он был одной из ключевых фигур в хозяйственной жизни ордена.

Первое время малый капитул в известной мере ограничивал власть гохмей­стера, поскольку для законности принимаемых гохмейстером решений было необходимо согласие пяти первых братьев. Срок полномочий пяти первых братьев составлял один год, после чего происходили перевыборы.

Орденские владения были разделены на провинции - бальи, каждая из кото­рых возглавлялась наместником - ландмейстером. Бальи, в свою очередь, де­лились на комтурства, управляемые комтурами. Центром комтурства был за­мок, где помещалась резиденция комтура. Низшими административными и хо­зяйственными единицами были фогтства, входившие в состав комтурств. Лишь

²¹ Термин «комтур» происходит от латинского слова commendator (букв, «поручитель»). Вариант этого терми­на, распространившийся в романоязычных странах, - «командор».

63

в мелких по размерам владениях указанное деление не производилось, а вместо названных административных единиц образовывались орденские попечитель­ства и комменды.²² Строгая дисциплина и централизация превращали управ-ленческий аппарат ордена в эффективно действующую машину.

Четкая иерархическая структура, изложенная в уставе, не только объясняет­ся соображениями целесообразности (военная дисциплина и т.п.), но и несет на себе печать тогдашних представлений о «порядке» (ordo), занимавших важное место в средневековом сознании. Эти представления нашли свое отражение и в языке: не случайно в средневековой латыни слово ordo означало не только по­рядок, но также духовную корпорацию и сословие. Идея порядка, восходившая еще к Августину, была впоследствии сформулирована Фомой Аквинским как «единство в упорядоченном многообразии». Это единство понималось как ма­нифестация единства и всемогущества Творца, явленная в бесчисленном мно­жестве степеней и знаков (отсюда- символизм мировосприятия). Ordo носит универсальный характер. В натурфилософском смысле ordo означает гармонию мироздания. Применительно к обществу ordo понимается двояко. Во-первых, он знаменует собой господство мира и права; во-вторых, отражает иерархиче­ское понимание общества. Хотя в средние века и наблюдалась пестрота соци­альных групп и юридических категорий населения, но уже к началу XII в. в общественном сознании выработалось представление о трех основных родах людей: молящихся (oratores), сражающихся (bellatores) и трудящихся (labora-tores). Все они одинаково необходимы обществу. Несмотря на фактическое не-

В прусских землях подобное административно-территориальное деление претерпело ряд изменений (под­робнее см.: Й е н и г Б. Влияние Немецкого ордена на Северо-Восточную Пруссию// Восточная Пруссия. Ис­тория. Культура. Искусство. Сб. научн. ст. Вып. 1 / Отв. ред. Г.В. Заболотская. Калининград, 2003. С. 169-185).

²³ Подробнее см.: М і 11 h а 1 е г F. Die GroBgebietiger des Deutschen Ritterordens bis 1440. lhre Stellung und Befugnisse (Schriften der Albertus-Universitat. Geisteswissenschaftliche Reihe. Bd. 26). K6nigsberg; Berlin, 1940. S.2-44; Thielen P.G. Die Verwaltung des Ordensstaates PreuBen vornehmlich im 15. Jahrhundert (Ostmitteleuropa in Vergangenheit und Gegenwart. Bd. 11). Koln; Graz, 1965. S. 27.

64

равенство людей, объясняемое первородным грехом, все люди остаются рав­ными перед Всевышним. Существование же различных по статусу сословий имеет свой прообраз в мире небесных духов, иерархия земная есть лишь отра­жение иерархии небесной.²⁴

Духовно-рыцарским орденам, в том числе и Тевтонскому, было суждено со­единить в себе черты oratores и bellatores. В связи с идеей ordo вполне логич­ным выглядит высказывание орденского хрониста Петра из Дусбурга в «Хро­нике земли Прусской» (1.1): «Кажется, что это рыцарство, по образу неба и земли созданное (выделено нами. - А.Р.), является единственным и главней­шим, которое вместо Христа будет страдать при поругании креста Его и посвя-тит себя делу отвоевания Святой земли обетованной от гнета языческого».

В какой степени деятельность орденской братии определялась теми задача­ми, которые были зафиксированы в уставе и отмечены Петром из Дусбурга, а в какой- сиюминутными конъюнктурными соображениями? Где заканчивался искренний религиозный порыв и начинался холодный, подчас неизбежно ци­ничный политический расчет? Однозначного ответа на эти вопросы нет и не может быть, ибо это - извечные вопросы о соотношении целей и средств, же­лаемого и действительного. Стоит лишь отметить, что соотношение религиоз­ных и мирских мотивов в деятельности ордена никогда не было постоянным. Мироотрицание монашества и мироутверждение основателя государства были

²⁴Хёйзинга Й. Осень Средневековья / Пер. с нидерл. М., 1988. С. 62-63; В о s 1 К. Europa im Aufbruch. Herrschaft - Gesellschaft - Kultur vom 10. bis zum 14. Jahrhundert. Munchen. 1980. S. 314-315; Флори Ж. Идео­логия меча: Предыстория рыцарства/ Пер. с фр. СПб., 1999. С. 260-280; Д ю б и Ж. Трехчастная модель, или Представления средневекового общества о себе самом / Пер. с фр. М, 2000. С. 262-280; Л е Г о ф ф Ж. Дру­гое Средневековье: Время, труд и культура Запада / Пер. с фр. Екатеринбург, 2000. С. 58-62.

²⁵ ПД. С. 13. - Как представляется, процитированный фрагмент хроники является парафразой ст. 3 пролога к уставу Тевтонского ордена (см.: Die Statuten des Deutschen Ordens... S. 46).

65

полюсами напряжения в христианской вере братьев и политической структуре ордена.²⁶

В ХП-ХШ вв. религиозные мотивы в политике ордена были, несомненно, сильнее, чем впоследствии. Идеи крестового похода и рыцарского подвига от­нюдь не являлись простым «прикрытием грабежа», как подчас объявлялось в нашей литературе.²⁷ Как уже отмечалось, в религиозном сознании той эпохи господствовало представление о том, что обращение язычников или иноверцев (в том числе и силой оружия) является богоугодным делом. Более того, сама по себе идея вооруженной борьбы за распространение христианства сыграла, по мнению некоторых медиевистов, решающую роль в становлении рыцарско-го этоса и самого рыцарства как сословия. Кроме того, отвоевывая у невер­ных ту или иную территорию, рыцари включали ее в зону христианского мира и способствовали упрочению того самого порядка (ordo), который установлен Всевышним. При этом монашеская заповедь трудиться находила свое вопло­щение в очень активной организаторской и хозяйственной деятельности орден­ской братии.³⁰

Первый опыт подобного «государственного строительства» был осуществ­лен еще в Палестине. В первой трети XIII в. ордену принадлежали земли во­круг Аккона и в районе его главного палестинского замка Монфор (Штаркен-берг), ряд владений внутри и около городов Иерусалим, Яффа, Аскалон, Рама, Кесария, Тир, Сидон, Бейрут, Триполи и Тивериада, а также некоторые крепо-

²⁶ См.: К u n z е G. Glaube und Politik beim Deutschen Ritterorden. Inaug.-Diss. Jena, 1937. S. 85-86.

²⁷ Хвостов B.M. Германская экспансия на Восток, ее история и идеологические корни // Новая и новей­
шая история. 1961. № 3. С. 46.

²⁸ Подробнее см.: К ah 1 H.-D. Zur Problematik der mittelalterlichen Vorstellung von «Christianisierung» II Die
Rolle der Ritterorden in der Christianisierung und Kolonisierung des Ostseegebietes I Hrsg. von Z.H. Nowak (OMCTH.
I).Torun, 1983. S. 125-128.

²⁹ Althoff G. Nunc fiant Christi milites, qui dudum extiterunt raptores. Zur Entstehung von Rittertum und
Ritterethos II Saeculum. Bd. 32. 1981. S. 317-333.

³⁰ S с h u m а с h e r B. Die Idee dergeistlichen Ritterorden im Mittelalter//AF. Jg. 1. H. 2. 1924. S. 16.

66

сти и земли на Кипре и в Киликии. Хозяйство ордена было аграрным, основу поступлений составляли десятина натурой и доходы от торговли овощами, фруктами и вином. Как и другие крестоносцы, тевтонцы насаждали в своих владениях многие правовые формы, заимствованные из Европы; основными очагами западной правовой традиции здесь становились города.³²

В 1210 г. гохмейстером ордена был избран Герман фон Зальца, который сра­зу стал налаживать связи с германским императором и одновременно предпри­нял шаги к приобретению новых владений. При нем орден сделался активным участником европейской политики. Его экономическую основу в Европе соста­вили разрозненные земельные пожалования на Сицилии, в Греции, Италии, Испании, Германии, Богемии, Моравии, Силезии, Польше и на Дунае (сици­лийские, греческие и испанские владения были вскоре утрачены). Единствен­ным сеньором ордена считался папа, поэтому орденские земли, независимо от места их расположения, были изъяты из системы ленных (феодальных) связей. Это упрочивало политическую независимость тевтонцев.

В 1211 г. венгерский король Андрей (Эндре) 11 пригласил тевтонских рыца­рей в Трансильванию, принадлежавшую Венгрии с XI в. Этот шаг следует рас­сматривать в общем контексте политики королей, направленной на закрепле­ние трансильванских земель за венгерской короной. Одной из мер была систе­матическая городская и сельская колонизация, осуществляемая с середины XII в. главным образом переселенцами (так называемыми госпитами) из Флан-

³¹ Hubatsch W. Montfort und die Bildung des Deutschordensstaats im Heiligen Lande// Nachrichten der
Akademieder Wissenschaften in Gottingen. I. Philologisch-historischc Klasse. Jg. 1966. Nr. 5. S. 185-186, 198.

³² Близнюк СВ. Город и горожане в государствах крестоносцев на Востоке// ГСЦЗЕ. Т. 4: Extra muros:
город, общество, государство. М., 2000. С. 195-201,204-206.

³³ История европейских владений ордена подробно рассмотрена в работах: V о і g t J. Geschichte des
Deutschen Ritter-Ordens in seinen zwolf Balleien in Deutschland. Bd. 1. Berlin, 1857. S. 2-108; Ten HaafR.
Deutschordensstaat und Deutschordensballeien (Gottinger Bausteine zur Geschichtswissenschaft. Bd. 5). 2. Aufl.
Gottingen, 1954. S. 15-20; M і І і t z e r K. Die Entstehung der Deutschordensballeien im Deutschen Reich (QSGDO.
Bd. 16). 2. Aufl. Marburg, 1981. S. 54-107.

67

дрии и немецких земель.³⁴ Рыцари были приглашены для охраны границ от ку-манов (осевших в этих краях половцев). Орден получил земли в Семиградье (в долине р. Борзы) и большие привилегии хозяйственного характера, а также право на заселение территории колонистами. Вопреки каноническим предпи-саниям, Андрей II рассматривал орден как вассала венгерской короны. Уже позднее, в 1222 г., орден добился королевской привилегии на завоевание за­карпатских земель вдоль Дуная, надеясь, как полагают некоторые историки, достигнуть Черного моря и соединиться с Латинской империей, основанной крестоносцами на территории захваченной ими в 1204 г. Византии.³⁶

Дальнейшее развитие событий показало, что орден стремился ко все боль­шей автономии. Используя силы колонистов, рыцари возвели в Семиградье ряд мощных замков, основали 13 немецких деревень и г.Кронштадт. Свои тран­сильванские владения орден передал под непосредственное покровительство папы, не считаясь с местными церковными властями (семиградским епископом и архиепископом Гранским). Венгерский король усмотрел в политике тевтон­цев угрозу своему суверенитету и в 1225 г. силогі оружия изгнал орден из своих владений. Протесты папы не имели успеха.³⁷

Breve histoire dc la Transylvanie I Sous la red. de С Diacoviciu et du M. Constantinescu. Bucarest, 1965. P. 87-88; Ч и з м а д и а А., К о в а ч К., А с т а л о ш Л. История венгерского государства и права/ Пер. с венг. М., 1986. С. 22-23.

³⁵ G 1 а 1 s s 1 Н. Der Deutsche Orden im Burzenland und im Kumanien// Ungarn-Jahrbuch. Bd. 3. Mainz, 1971.
S. 37-42.

³⁶ Л о в м я н ь с к и й Г. Роль рыцарских орденов в Прибалтике (XIII—XIV вв.)// Польша и Русь. Черты
общности и своеобразия в историческом развитии Руси л Польши XII—XIV вв./ Под ред. акад. Б.А. Рыбакова.
М., 1974. С. 70.

³⁷ Подробнее см.: С о h n W. Hermann von Salza. Nachdr. Aalen, 1978. S. 55, 81-82; Adrianyj G. Zur
Gescliichte des Deutschen Ritterordens in Siebenburgen II Ungarn-Jahrbuch. Bd. 3. 1971. S. 18-21; G 1 a s s 1 H. Der
Deutsche Orden im Burzenland und in Kumanien (1211-1225) II Ibid. S. 44-47.

68

После изгнания из Венгрии в истории ордена начинается новый этап, свя­занный с завоеванием Пруссии. Этой экспедиции было суждено завершиться возникновением теократического государства в Прибалтике.

§ 2. Военная экспедиция Тевтонского ордена в Пруссию и ее политико-правовой контекст

В 1226 г., вскоре после изгнания ордена из Венгрии, к Герману фон Зальца обратился один из польских удельных князей - герцог Конрад I Мазовецкий. Конрад просил орденских братьев защитить его владения от набегов пруссов. За.помощь он обещал ордену Кульмскую землю, расположенную на правом берегу Вислы, в ее излучине. Заручившись поддержкой папы и императора, ор­ден начал военную экспедицию в прусские земли. Боевые действия на прусско-польском пограничье и в Кульмской земле постепенно переросли в завоевание всей Пруссии, которому суждено было затянуться более чем на полвека (1230— 1283). К походам ордена были привлечены феодалы со всей Европы, а также немецкие и фламандские бюргеры и крестьяне.

Рассмотрение всех перипетий завоевания Пруссии выходит за рамки нашего исследования. Необходимо, однако, сказать о политическом и правовом кон­тексте указанных событий, без чего невозможно правильное понимание КГ. Политический контекст выявляется при анализе причин, которые первоначаль­но свели вместе основных участников прусской эпопеи как с одной, так и с другой стороны - самих пруссов, Конрада Мазовецкого, Тевтонский орден, па­пу, императора и будущих колонистов. Указанные причины определялись по­ложением и политическими целями действующих лиц этой исторической дра­мы, а также общей расстановкой сил на международной арене. Правовой же контекст образовывали те акты (привилегии, договоры), которые определяли

69

отношения участников указанных событий между собой. Важно подчеркнуть, что сюда относятся и некоторые акты, изданные после 1233 г., поскольку они, во-первых, зачастую закрепляли более ранние договоренности, а во-вторых, эти акты принимались во внимание при возобновлении КГ в 1251 г.

К началу XIII в. Пруссия представляла собой конфедерацию одиннадцати земель, населенных языческими прусскими племенами, родственными по язы­ку литовцам. Земли делились на волости, а те - на сельские общины, состояв­шие из индивидуальных и патриархальных семей. На рубеже ХН-ХШ вв. прус­сы переживали переход от родовой общины к территориальной. Ведущую роль в прусском обществе играли жрецы, осуществлявшие отправления языческих культов, а также племенная знать (в латиноязычных письменных источниках ее представители называются нобилями), выросшая из среды землевладельцев. Несмотря на общность этнического происхождения и религиозное единство пруссов, их племенной союз так и не сложился в цельное государство к момен-

38

ту немецкого вторжения.

Часть пруссов к XIII в. была вовлечена в систему трансконтинентальной торговли янтарем, который высоко ценился в Европе. Но все же экономиче­скую основу края составляла не торговля, а подсечное земледелие и отчасти скотоводство. Сельское хозяйство носило экстенсивный характер, урожаи были низкими и составляли в среднем сам-друг (т.е. на каждое посеянное зерно при­ходилось всего по два зерна урожая).³⁹ Выход искали в освоении новых угодий, но расширение хозяйственного ареала пруссов не всегда происходило мирным

Подробнее о пруссах см.: Перцев В.Н. Внутренний строй Пруссии перед завоеванием ее немцами// Учен. зап. Белорусского гос. ун-та. Вып. 23 Сер. историческая. Минск, 1955. С. 90-123; Восточная Прус­сия. С древнейших времен до конца второй мировой войны. Калининград, 1996. С. 54-59; О k и 1 і с z -Kozaryn L. Dzieje Prusow. Wroclaw, 1997. S. 267-288; Кулаков В.И. История Пруссии до 1283 г. (Prussia Antiqua. Т. 1). М., 2003.

³⁹ G 6 г s к і К. Zakon Krzyzacki a powstanie panstwa pruskiego. Wroclaw; Warszawa; Krakow; Gdansk, 1977. S. 16.

70

путем. Дружины пруссов, населявших окраинные земли - Помезаниіо, Сассо-вию, Галиндию, Судовию (Ятвягию) - периодически устраивали набеги на со­предельные славянские княжества. Польские правители не оставались в долгу и снаряжали военные походы в Пруссию, с середины XII в. проходившие под ло­зунгом защиты христианской веры. Подчас эти экспедиции завершались не­удачно, о чем свидетельствует, например, Великопольская хроника (гл. ЗЗ).⁴⁰ Особенно частыми прусско-польские столкновения на рубеже ХІІ-ХІІІ вв. бы­ли в пограничной Кульмской земле. Она была густо заселена благодаря плодо­родию местных почв. Вопрос о ее коренном населении до сих пор остается дискуссионным.⁴¹ Несомненно лишь то, что в интересующий нас период (т.е. в первой трети XIII в.) Кульмская земля представляла собой этноконтактную зо­ну со смешанным прусско-польским населением. Она имела выгодное геогра­фическое положение, так как ставила под контроль судоходство и торговлю вниз и вверх по Висле. Неудивительно, что эта территория издавна была объек­том притязаний как пруссов, так и польских (мазовецких и померанских) кня­зей.⁴" Одним из них был и Конрад Мазовецкий.

Правление герцога пришлось на драматическое для Польши и всей Восточ­ной Европы время, отмеченное усугубляющейся феодальной раздробленно­стью обширной некогда державы Пястов⁴³ и монгольским вторжением. Под-

«Великая хроника» о Польше, Руси и их соседях Х1-ХШ вв. / Пер. с лат. М., 1987. С. 113-І 14.

⁴¹ Обзор основных точек зрения на этот счет см. в комментарии к «Хронике земли Прусской» (ПД. С. 271).

⁴² Вопрос о государственной принадлежности Кульмской земли в начале X1U в. также не решен окончательно.
«Хроника земли Прусской» (ІП.З) включает ее в состав Пруссии (ПД. С. 49). В польской историографии эта
территория рассматривается как край, уже в раннефеодальную эпоху принадлежавший династии Пястов и в XI-
XII вв. входивший в состав польского Мазовецко-Куяпского княжества (Sla^ski К. Przyczyny polityczne
zaboru ziemi Chelminskiej przez Prusow w XIII wieku II Acta Baltico-Slavica. T. 7. Biarystok, 1970. S. 24).

⁴³ В рассматриваемую эпоху произошло, в частности, обособление самой Мазовии, которая с 1207 г. рассмат­
ривалась как княжество с особым статусом, хогя и соединенное с Польским королевством тесной ленной
связью. Окончательное присоединение Мазовии к коронным землям (так называемая инкорпорация) относится
лишь к 1526 г.

71

черкивая роль этого князя в привлечении ордена в Пруссию, Петр из Дусбурга называет его «славным христианнейшим правителем» (II. 1) и «человеком вполне благочестивым и ревнителем веры» (НЛО).⁴⁴ Однако другие источники, прежде всего польские, рисуют его как правителя властолюбивого и жестокого, в ходе борьбы за гегемонию в Польше не стеснявшегося разорять даже церков-ные владения (Великопольская хроника, гл. 74). В отношении пруссов Конрад продолжал политику своих предшественников, направленную на расширение польских владений за счет прусских земель. Совместно с другими польскими князьями он предпринял в 1222 и 1223 гг. два вооруженных похода в Пруссию, не увенчавшихся сколько-нибудь прочными успехами. Набеги на подвластные Конраду земли продолжались, опустошая край.⁴⁶

Как сообщает Великопольская хроника (гл. 66), мысль призвать тевтонских рыцарей для борьбы с пруссами была подана Конраду Мазовецкому его пле­мянником, силезским герцогом Генрихом Бородатым⁴⁷, который, возможно, и сам был участником походов в Пруссию. Этот герцог, один из наиболее могу-

С

щественных князей династии Пястов, являлся союзником и покровителем Тев-

До

тонского ордена, которому он жаловал некоторые владения в Силезии. Доку­ментально зафиксирована его роль и в урегулировании вопросов, связанных с покорением Пруссии.⁴⁹ Поддержка Генриха Бородатого, вероятно, проявлялась и в привлечении силезских колонистов. Как будет показано далее, орден ис­пользовал, в частности, горняков из Силезии. По мнению Т. Ясиньского, ор-

ПД.С. 31.

⁴⁵ «В с л и к а я хроника»...С. 156.

⁴⁶ Подробнее см.: Wtodarski В. Polityczne plany Konrada 1 ksi^cia mazowieckiego. (Roczniki TNT.
Roczn. 76. Zesz. 1). Torun, 1971. S. 22-24.

"'«Великая хроника»... С. 151-152.

⁴⁸ M с t h n e г A. Die kulmische Handfeste in ihren Beziehungen zu Schlesien II Zeitschrift des Vereins Шг
Geschichte Schlesiens. Bd. 67. Breslau, 1933. S. 42^3.

⁴⁹ Ibid. S. 41-42; Zientara B. Sprawy pruskie w polityce Henryka Brodatego// Zapiski Historyczne. T. 41.
1976. S. 646-647.

72

денские власти, скорее всего, учитывали не только профессиональные навыки и предприимчивость силезских рудокопов, но и их качества как потенциальных воинов. Не случайно в битве с татаро-монголами под Лигиицем (1241) горняки из силезского Гольдберга составляли единый с крестоносцами отряд.⁵⁰

Призывая тевтонцев помочь в борьбе с пруссами и обещая крестоносцам за помощь Кульмскую землю, Конрад Мазовецкий не только руководствовался естественным стремлением защитить свои владения от набегов, но и преследо­вал далеко идущие политические цели. Обеспечив безопасность границ Мазо-вии, князь намеревался затем сосредоточить свои усилия на овладении Крако­вом и таким образом стать правителем большей части польских земель. После смерти князя Генриха Благочестивого в упомянутом Лигницком сражении Конраду на короткий срок действительно удалось занять Краков. Однако удер­жать за собой краковский удел он не смог, так как малопольские вельможи не поддержали Конрада,¹ зная его деспотические методы правления. Борьба за власть в Кракове не повлекла за собой объединения государства и вызвала только смуты и разорение Краковской земли.

При рассмотрении политики Конрада Мазовецкого следует иметь в виду, что Тевтонский орден был не единственной духовной корпорацией, на которую герцог пытался опираться при реализации прусской программы. Еще в начале XIII в. он поощрял миссионерскую деятельность цистерцианцев из Великой Польши, а позднее и духовно-рыцарских орденов- тамплиеров, иоаннитов, рыцарей ордена Калатрава. Наконец, в 1228 г. Конрад основал на своей земле в Добжини орден добжиньских братьев, состоявший из немцев. Этот орден дол­жен был не только охранять мазовецкие границы, но и делиться в будущем с

⁵⁰ J a s і її s к і Т. Die Rolle des Deutschen Ordens bei der Stadtgrundung in PreuBen im 13. Jahrhundert II Stadt und Orden. Das Verhaltnis des Deutschen Ordens zu den Stadten in Livland, PreuBen und im Deutschen Reich/ Hrsg. von U. Arnold (QSGDO. Bd. 44). Marburg, 1993. S. 102-103.

⁵¹Wlodarski B. Polityczne plany... S. 54-61.

73

князем завоеванными землями. Однако все перечисленные ордены имели в Ма-зовии лишь незначительные контингенти и не были готовы к военному проти­востоянию с пруссами. Орден же добжиньских братьев был позднее инкорпо­рирован Тевтонским орденом, последние упоминания о нем относятся к 1237 г.⁵²

Юридическим основанием для вторжения Тевтонского ордена в Пруссию должна была стать грамота Конрада Мазовецкого от 28 апреля 1228 г., в кото-рой признавались права ордена на Кульмскую землю. Однако эта грамота, подлинность которой не оспаривается исследователями, имела две важные ого­ворки. Во-первых, для того, чтобы дарение имело законную силу, требовалось согласие наследников Конрада. Во-вторых, к грамоте надлежало привесить пе­чати других польских князей, поскольку тогдашняя Польша рассматривалась как вотчина (patrimonium) всей пястовской династии, и столь крупное пожало­вание требовало согласия не только прямых, но и потенциальных преемников

ел

герцога. В 1229г. эти требования были частично выполнены- получено со­гласие ближайших родственников князя.³⁵ Что же касается согласия других польских князей, то оно так никогда и не было дано. Как полагает польский

⁵² N о w a k Z.H. Der Anteil der Ritterorden an der Preuliischen Mission (mit Ausnahme des Deutschen Ordens)//
Die Rolle der Ritterorden in der Christianisierung und Kolonisierung des Ostseegebietes I Hrsg. von Z.H. Nowak
(OMCTH. 1). Toruii, 1983.S. 82-91,- Остаткам ордена добжиньских братьев, не пожелавшим объединиться с
тевтонцами, Конрад предоставил г. Дрогичин с окрестностями, которые ранее принадлежали Галицко-
Волынскому княжеству. Из Дрогичина немцы были выбиты войском князя Даниила Галицкого, освободившего
таким образом «отчизну» Романовичей от иноземного владычества (см.: Щавелева Н.И. Прусский вопрос
в политике Даниила Галицкого// Древнейшие государства Восточной Европы. Материалы и исследования.
1991 г. М., 1994. С. 252-254).

⁵³ PUB 1.1. №64.

⁵⁴ Подробнее см.: Bisk up М., Labuda G. Dzieje Zakonu krzyzackiego w Prusach. Gospodarka-
spoleczeiistwo - panstwo - ideologia. Gdansk, 1986. S. 120-121.

⁵⁵ PUB 1.1. №75,76.

74

историк Г. Лябуда, Конрад, вероятно, надеялся получить его позднее - после того, как пожалование будет одобрено римским папой.⁵⁶

Тридцатым июня 1230 г. помечена еще одна грамота, с которой Тевтонский орден традиционно связывал свои права на Кульмскую землю и Пруссию, - так называемый Крушвицкий договор ордена с Конрадом Мазовецким.⁵⁷ Однако подлинность этого документа в литературе не раз подвергалась сомнению. Уже М. Перльбах считал, что это фальсификат, изготовленный Тевтонским орденом около 1234 г.⁵⁸ Оценивая значение этого документа, следует иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, как показал Г. Лябуда, Крушвицкий договор, будь то подлинный или фальшивый, не играл большой роли в судьбе Кульмской земли, так как его содержание в значительной мере дублируется теми актами, подлинность которых не вызывает сомнений, - грамотой 1228 г. и папскими буллами 1234 и 1235 гг.⁵⁹ Во-вторых, согласно тогдашним представлениям о праве, письменные документы не имели большей юридической силы по срав­нению с устными соглашениями сторон. Эта ситуация связана с тем, что в XIII. в. еще продолжало господствовать не писаное, а обычное право.⁶⁰

⁵⁶ L a b u d a G. Die Urkunden liber die Anfange des Deutschen Ordens im Kulmerland und in PreuBen in den Jahren
1226-1243// Die geistlichen Ritterorden Europas/ Hrsg. von J. Fieckenstein und M. Hellmann (Vortrage und
Forschungen. Bd. XXVI). Sigmaringen, 1980. S. 305.

⁵⁷ PUB 1.1. №78.

⁵⁸ P e r 1 b а с h M. Die altesten preuBischen Urkunden II AM. Bd. 10. 1875. S. 636-644.

⁵⁹ L a b u d a G. Die Urkunden liber die Anfange... S. 300-304, 315.- Некоторые новые аргументы в пользу под­
линности Крушвицкого договора (на основе анализа двух папских булл 1230 г.) были недавно высказаны
М. Лйвенером (см.: Lowener М.: 1) Die Einrichtung von Verwaitungsstrukturen in PreuBen durch den Deutschen
Orden bis zur Mitte des 13. Jahrhunderts (Deutsches Historisches Institut. Quellen und Studien. Bd. 7). Wiesbaden,
1998. S. 7^15; 2) Pocza.tki zakonu niemieckiego w Prusach/7 Zapiski Historyczne. T. 65. 2000. Zesz. 1. S. 13-14).
Следует заметить, что в последнее время новые аргументы в пользу подлинности Крушвицкого договора были
высказаны и в польской историографии (К и с h а г s к і G. Przyvvilej kruszwicki Konrada mazowieckiego dla
zakonu krzyzackiego z 1230 roku// Zapiski Historyczne. T. LXV. 2000. Zesz. 3-4. S. 1-43; Sikorski D.
Przywilej kruszwicki. Warszawa, 2001).

⁶⁰ N є і t m a n n K. Die Staatsvertrage des Deutschen Ordens in PreuBen 1230-1449 (Neue Forschungen zur
Brandenburg-PreuBischen Geschichte. Bd. 6). Кбіп, 1986. S. 603.

75

В целом имеющиеся актовые и нарративные источники с достаточной дос­товерностью вскрывают намерения Конрада Мазовецкого осуществить завое­вания в прусских землях силами Тевтонского ордена, что не исключало, разу­меется, и возможности последнего привлекать колонистов для закрепления по­коренных территорий.⁶¹

Каковы были в указанный период (1226-1230 гг.) планы самого Тевтонского ордена? Обращает на себя внимание то обстоятельство, что орден далеко не сразу снарядил экспедицию в Пруссию. Тому были две основные причины. Во-первых, руководство ордена сперва не предпринимало в Пруссии решающих шагов, опасаясь повторить горький опыт венгерской катастрофы. Во-вторых, как свидетельствуют недавние исследования Г. Клюгера, орден в большей сте­пени, чем считалось в науке ранее, стремился укрепить свои позиции в Пале­стине и в Средиземноморье в целом. Поэтому поход в Пруссию был организо­ван лишь несколько лет спустя.⁶² Выжидательная позиция тевтонцев объясня­ется тем, что в то время предполагалось сделать основной базой рыцарей ост­ров Кипр, который благодаря династическим комбинациям на короткий срок стал леном рейха. План вторжения в Пруссию рисовался тогда орденской вер­хушке в качестве не основной, а альтернативной политической программы. Однако в дальнейшем ситуация на Кипре осложнилась. В 1229 г. разразился политический кризис, имевший следствием войну за обладание островом меж­ду имперскими войсками и бейрутским сеньором Филиппом Ибелином. В ходе этой борьбы Ибелин стал брать верх, а владения тевтонских рыцарей на остро­ве сделались предметом притязаний иоаннитов. В этих условиях прусский ва-

⁶¹ Следует заметить, что в 1343 г. мирный договор между королем Казимиром и орденом подтвердил орден­
ские права на Кульмскую землю (подробнее см.: N е j t m a n n К. Die StaatsvertrSge des Deutschen Ordens...
S. 611-612).

⁶² К luge г H. Hochmeister Hermann von Salza und Kaiser Friedrich II. Ein Beitrag zur Fruhgeschichte des
Deutschen Ordens (QSGDO. Bd. 37). Marburg, 1987. S. 191-192.

76

риант восточной политики ордена стал казаться более реальным, чем прежде.⁶³ 1230 г. отмечен стремительным развитием событий. В марте орден заключил договор с епископом Плоцким о приобретении местности Нессау на границе с Пруссией, после чего,-как повествует «Хроника земли Прусской» (П. 11), ры­цари соорудили замок Нессау.⁶⁴ В июле-сентябре издаются одна за другою три папские буллы, берущие под охрану все грядущие завоевания ордена в Прус­сии.⁶⁵ Наконец, 13 сентября папа призывает население Магдебурга, Бремена, Померании, Моравии, Сорбии, Голштинии и Готланда содействовать кресто­вому походу в Пруссию.⁶⁶ В начале 1231 г. орденское войско переправилось через Вислу.

Выше уже говорилось о том, что прусская экспедиция была подготовлена по согласованию с папой и императором. При этом оба они преследовали собст­венные цели, оба издали важные акты, касающиеся прусской кампании. Учи­тывая же вражду между духовным и светским владыками Западной Европы, следует отдать должное дипломатическим талантам Германа фон Зальца, кото­рому удавалось искусно лавировать между обеими сторонами, извлекая из это­го выгоды для своего ордена.

Планы папы следует рассматривать прежде всего в контексте политики рим­ской курии, направленной на христианизацию народов Прибалтики. Проповедь христианства в Пруссии католическое духовенство вело еще с конца X в., но упорядоченный характер миссионерская деятельность принимает лишь в конце XII- первой половине ХПІв., в период понтификата Иннокентия Ш

⁶³ Подробнее о кипрских планах ордена и борьбе за остров см.: Hubatsch W. Der Deutsche Orden und die Reichslehnschaft iiber Cypern II Nachrichten der Akademie der Wissenschaften in Gattingen. I. Philologisch-historische Klasse. Jg. 1955. Nr. 8. S. 261-275.

^ЫПД.С. 31-32.

⁶⁵ P о 11 h a s t A. Regesta pqntificum Romanorum inde ab a. post Christum natum MCXCVIII ad a. MCCCIV.
Vol. I. Berolini, 1874. № 8588, 8593, 8602.

⁶⁶ Ibid. № 8603.

77

(1198-1216), Гонория III (1216-1227) и Григория IX (1227-1241). Важнейшим шагом в этом направлении следует считать назначение около 1215 г. цистерци-анского монаха Христиана первым епископом Пруссии. По его просьбе в 1219 г. был официально провозглашен крестовый поход в Пруссию; этот при­зыв был торжественно подтвержден 16 августа 1220 г. при освящении собора в Гальберштадте. Как отмечает Кристина Зелиньска-Мельковска, миссия в прусских землях пользовалась поддержкой не только Рима, но также и поль-

SO

ского епископата и польских князей. В 1222 г. по договору с Конрадом Мазо-вецким новому епископству были пожалованы владения в Кульмской земле.⁶⁹ В дальнейшем проникновение Тевтонского ордена в Пруссию подготавлива­лось при деятельном участии Христиана. Уже в 1228 г. он пожаловал тевтон­цам право на десятину в Кульмской земле,⁷⁰ а в 1230 г. и отказался в их пользу от всех своих владений на этой территории.⁷¹ Наконец, в марте 1231 г. по дого­вору с орденом епископ передал последнему права на треть прусских земель.⁷² Большинство исследователей полагает, что в документе речь шла не о трети земель, принадлежавших Христиану, а о трети всех земель, которые ордену пред-стояло завоевать в Пруссии. В 1233-1238 гг. Христиан находился в плену

⁶⁷ Woe Iky СР. Der Katalog der Bisch6fe von Culm// Zeitschrifl fiir die Geschichte und Altertumskunde
Ermlands. Bd. 6. 1877. S. 389.

⁶⁸ Z ielinska-Melkowska K. Stosunki polsko-pruskie w X—XIII wieku II Europa Srodkowa і Wschodnia
w polityce Piast6w I Pod red. K. Zielinskiej-Melkowskiej. Тогшї, 1997. S. 190.

⁶⁹ PUB 1.1. № 41.

⁷⁰ PUB 1.1. №65.

⁷¹ PUB 1.1. №73.

⁷² PUB 1.1. №82.

⁷³ L a b u d a G. Uber die Urkunden zur Griindung des Deutschen Ordens im Kulmerlande und in PreuBen in den
Jahren 1226-1234// Die Ritterorden zwischen der geistlichen und weltlichen Macht im Mittelalter/ Hrsg. von
Z.H. Nowak (OMCTH. V). Torun, 1980. S. 35. - В связи с планами курии в прусских землях следует упомянуть,
что в первой половине XIII в. папы пытались привлекать для осуществления миссии не только тевтонцев, но
также и монашеские ордена (например, доминиканцев), которым были адресованы соответствующие буллы
(J a s і ri s к і Т.: 1) Trzy nie znane oryginalne bulle Grzegorza IX dotyczace misji pruskiej z lat 1232-1234 II Zapiski
Historyczne. T. 53. 1988. Zesz. Ъ-Ь. S. 57-67; 2) Dwie nie znane bulle Grzegorza IX і Innocentego IV z lat 1232-1252

78

у пруссов, что, несомненно, послужило дополнительным обоснованием для военных действий ордена в Пруссии.

Следует напомнить также, что миссионерская деятельность курии в Пруссии и орденские походы в этот край совпали по времени с христианизацией других народов Восточной Прибалтики, которая сопровождалась захватом их земель. Так, датчане в конце XII - начале XIII в. снаряжали походы в Финляндию, Эс­тонию, на о. Эзель, а также в Пруссию (неудачный поход 1210 г.). Шведские крестоносцы с 1240 г. осуществляли покорение Финляндии. Особого внимания заслуживают те походы, которые организовывались немцами в земли эстов, ливов, куршей, земгалов. С 1202 г. их покорение осуществлял специально уч­режденный орден Братьев воинства Христова (Fratres militiae Christi), называе­мый также орденом меченосцев. Благословленный папами, этот орден в 1220-1230-х гг. завоевал земли современных Латвии и Эстонии, но ослабел под уда­рами русских и литовских войск, а также в результате сопротивления местного населения. Сразу после вторжения Тевтонского ордена в Пруссию или даже еще до начала прусской кампании⁷⁴ магистр меченосцев Волквин II обратился к Герману фон Зальца с просьбой о слиянии орденов, рассчитывая на поддерж­ку тевтонцев. Тот долго не соглашался, считая положение меченосцев безна­дежным. Только после известия о гибели магистра меченосцев и многих рыца­рей в битве с литовцами при Шяуляе (1236) и под давлением папы Тевтонский орден в мае 1237 г. присоединил к себе остатки ордена меченосцев. Уцелевшие рыцари приняли устав Тевтонского ордена, а завоеванные ими земли стали ча-

dotyczace misji pruskiej z zaginionego archiwum doininikanow wroctawskich II Zapiski Historyczne. T. 54. 1989. Zesz. 2-3. S. 79-82). Однако вскоре планы христианизации Пруссии стали связываться преимущественно с Тев­тонским орденом, что породило конфликт последнего с епископом Христианом (об этом см. ниже, в параграфе об основных институтах КГ).

⁷⁴ «Хроника земли Прусской»' (111.28) сообщает, что к моменту битвы при Шяуляе в 1236 г. магистр меченос­цев «уже шесть лет через официальных послов» уговаривал Германа фон Зальца согласиться на объединение орденов (ПД. С. 61).

79

стью владений тевтонцев в Прибалтике. Попытки рыцарей объединенными силами вторгаться в русские земли неизменно терпели поражения.

Помимо упоминавшихся папских булл, изданных в 1230 г., особое значение имела булла Pietati proximum, изданная папой Григорием IX в Риети 3 августа 1234 г. ' В этом акте речь шла о двух объектах: уже покоренной Кульмской земле и об остальной Пруссии. Первую папа утвердил за орденом (на основа­нии дарения, произведенного Конрадом Мазовецким), а вторую провозгласил собственностью св. Петра и передал ордену в лен, угрожая всякому, кто посяг­нет на права тевтонцев, «гневом Всемогущего и Его апостолов Петра и Павла».

Наконец, в 1245 г. папа Иннокентий IV издал буллу «De negocio Pruscie», которая предоставляла лицам, направляющимся в Пруссию для поддержки Тевтонского ордена, те же права, что и крестоносцам, отбывающим в Святую землю - даже если они отправлялись туда без публичной проповеди крестового похода. Таким образом, провозглашался «постоянный» крестовый поход в Пруссию, не требовавший дополнительных призывов со стороны Святого Пре­стола к снаряжению военных экспедиций.⁷⁷

Как уже отмечалось, при подготовке и осуществлении прусской кампании Тевтонский орден заручился также поддержкой императора Фридриха II. Чем руководствовался последний, оказывая тевтонцам такую услугу? Во всяком

⁷⁵ Объединение орденов дало повод к ошибочному представлению о том, что из остатков ордена меченосцев
будто бы образовался Ливонский орден. Это представление, к сожалению, весьма распространено в отечествен­
ной исторической литературе. Оно настолько укоренилось, что некоторые исследователи подчас используют
название «Ливонский орден», даже сознавая его неправильность (см., напр.: Казакова Н.А. Русско-
ливонские и русско-ганзейские отношения. Конец XIV- начало XVI в. Л., 1975. С. 26). Отмеченное заблужде­
ние было использовано рядом зарубежных авторов, которые на этом строили утверждения, будто набеги на
русские земли были исключительно делом рук ливонцев, никак не зависящих от тевтонского гохмейстера (под­
робнее см.: Балязин В.Н. Россия и Тевтонский орден// Вопросы истории. 1963. №6. С. 65).
В действительности же после 1237 г. существовал единый Тевтонский орден, хотя оторванность владений быв­
шего ордена меченосцев от Пруссии накладывала на деятельность рыцарей в этих землях свой отпечаток.

⁷⁶ PUB 1.1. №108.

⁷⁷ CDP I. № 64.

80

случае, не соображениями благочестия. Как известно, этот правитель (один из образованнейших государей тогдашней Европы), выросший в космополитиче­ской атмосфере Сицилийского королевства, где скрещивались итальянская, ви­зантийская, арабская й еврейская культуры, не отличался большим религиоз­ным рвением. Это, впрочем, не мешало ему по политическим соображениям издавать указы о преследовании еретиков и возглавить удачный VI крестовый поход (1228-1229). По всей видимости, именно политические мотивы побуди­ли его поддержать и планы экспедиции в Пруссию. И здесь следует иметь в ви­ду два обстоятельства.

Первое - это своеобразное соотношение внутренней (имперской) и внешней политики Фридриха И. Отказавшись от попыток установить реальную власть над всей территорией рейха, этот император сосредоточил основное внимание на крупном компактном домене, который создавал бы противовес наиболее значительным немецким княжествам и в то же время открывал бы путь к гос­подству над всей Италией, включая политический и духовный центр империи — Рим. Таким доменом для Фридриха стало Сицилийское королевство, унаследо­ванное им от отца. Германия же представляла для императора куда меньший интерес (достаточно сказать, что за 30 лет правления он лишь трижды побывал там). В Германии у него были только номинальная верховная власть и весьма ограниченные поступления от собственных разрозненных владений в немецких землях.⁷⁸ Покровительство, оказываемое Тевтонскому ордену (чьи владения, напомним, были разбросаны по всей Германии), следует рассматривать именно в связи с политикой императора, проводимой по отношению к князьям импе­рии, которых Фридрих II стремился привлечь на свою сторону во имя господ­ства над Италией. Крупнейшими актами императора, служившими этой цели,

⁷⁸ Подробнее см.: Колеси л цкий Н.Ф. «Священная Римская империя»: притязания и действительность. М, 1977. С. 147, 163-164; Абрамсон МЛ. Сицилийское королевство как особый вариант государственной структуры в Западной Европе // Средние века. Вып. 57. М., 1994. С. 3-16.

81

явились, как известно, две имперские конституции - «Привилегия на 'благо церковным князьям» 1220 г. и Вормсская конституция (известная также как «Статут в пользу князей») 1231-1232 гг. На руку княжеской власти оказался и императорский «Эдикт против городских коммун» (1231-1232), направленный против автономии городов, которые объективно были заинтересованы в скла­дывании единого централизованного государства в Германии.⁷⁹ В совокупности эти акты стали правовой предпосылкой для возникновения в немецких землях системы территориальных княжеств в ущерб власти импера­тора над Германией. Как пишет Н.Ф. Колесницкий, «наследственное Сицилий­ское королевство создало для Штауфенов заколдованный круг, из которого они так и не смогли вырваться».⁸⁰ Тем не менее во внешнеполитической области Фридрих II не упускал случая заявить о притязаниях на верховенство своей империи над всей католической Европой. Это касалось и христианизируемой Прибалтики.

Второе обстоятельство, обусловившее императорскую поддержку, заключа­ется в том, что Фридрих нуждался в помощи гохмейстера Германа фон Зальца, который оказывал ему очень важные услуги. Это обстоятельство нельзя сбра­сывать со счетов, поскольку в средние века личность правителя играла значи­тельную роль. При дворе Фридриха гохмейстер появился, вероятно, еще в 1216г. в Нюрнберге. С 1220 г. он стал выполнять ответственные поручения императора. Это, в частности, подготовка коронации Фридриха в Риме (1220), неоднократное посредничество в переговорах с римским папой, участие в VI крестовом походе (1228-1229), подготовка мирного договора между им­ператором и папой в Сан-Джермано-Чепрано (1230), поддержка Фридриха во время восстаний населения в Сицилийском королевстве (1233), поездка по по-

⁷⁹ Подробнее см.: Егорова Т.Е. Епископские города и государственная власть в Германии первой полови­
ны XIII века//Средневековый город. Вып. 12. Саратов, 1998. С. 35-47.

⁸⁰ Колесницкий Н.Ф. «Священная Римская империя»... С. 164.

82

ручению императора в Палестину (1232-1234), наконец, посредничество между Фридрихом II и его мятежным сыном, германским королем Генрихом VII, ко­торый согласился сложить оружие и предать себя в руки отца (1235). Вплоть до своей смерти в 1239 г. Герман фон Зальца входил в круг наиболее близких к Фридриху лиц (familia). Безусловное доверие императора, которым пользовал­ся гохмейстер, проявлялось и в том, что Фридрих II неоднократно выдавал ор­дену привилегии на земельные владения и различные выгоды на территории самого Сицилийского королевства. Первые пожалования тевтонцам здесь были сделаны еще отцом Фридриха, императором Генрихом VI, вскоре после обра­зования ордена. В 1197 г. он предоставил рыцарям монастырь св. Троицы в Па­лермо.⁸¹ При Фридрихе II привилегии тевтонцев в Сицилийском королевстве существенно увеличились. Часть орденских владений располагалась в страте­гически важных населенных пунктах, таких как Палермо и Бриндизи.⁸²

Таким образом, Герман фон Зальца был одной из ключевых фигур в окру­жении Фридриха. Даже если считать преувеличением мнение Бенуа-Мешена,

От

который считал, что гохмейстер был alter ego императора, то все равно нельзя отрицать, что Фридрих нашел в его лице верного и осведомленного советника, умудренного жизненным опытом (гохмейстер был на 25 лет старше императо­ра). По мнению Э. Хорста, его роль при дворе можно сравнить лишь с ролью другого приближенного к Фридриху II деятеля того времени- архиепископа Берарда Палермитянского.⁸⁴