— Нет, так нехорошо. Я не могу ещё более отягчать жизнь инвалиду. Она для него и так тяжела.
Северус фыркнул.
— Инвалиду...
Гермиона тихо рассмеялась и прижалась к нему. Он слышал, как она вздыхает. Так тихо, что ещё несколько недель назад, он бы её ни за что не услышал.
— Что случилось, Гермиона? — Спросил он серьёзно.
— Ничего. Что может случиться?
— Ты плакала, — постановил он с уверенностью, так что она тут же вся напряглась. В её голосе до этого он услышал слёзы.
— Я не плакала, Северус.
Но именно так оно и было. Он знал, что сейчас не было никакого смысла докапываться до сути. Так же точно, как знал, что диван стоит в двух шагах от двери. Лицо его, однако, приняло горькое выражение. И он облегчил сам себе отступление.
— Не засиживайся допоздна, — пробормотал он, поцеловал её в макушку и вернулся в дом.
Глава 38....и ещё раз учиться
Он последовал за Гермионой в сад и обнял её, так что она прижалась спиной к его груди. Она скрестила руки, но затем всё же взяла его руки в свои. Свежий утренний воздух окутывал их подобно прохладной воде.
— Ты мне, наконец, скажешь, что тебя так беспокоит? — Спросил он тихо, зарывшись носом в её локоны, которые он теперь лишь смутно представлял себе. Запах и ощущение их на коже заменяли ему его воспоминания.
Гермиона кивнула.
— Настоящее. Настоящее беспокоит меня, Северус.
Он нахмурился, пытаясь вспомнить, какой сегодня был день. У него уже давно возникло чувство, что дни и недели незаметно перетекают друг в друга, смешиваясь в одну неразборчивую массу. Так продолжалось несколько секунд, пока он не вспомнил. Сегодня была годовщина того дня, когда они попали сюда. В этот день ровно год назад Гермиона потеряла ребёнка.
— Мне жаль.
Его руки скользнули вниз и непреднамеренно легли на её живот. Гермиона напряглась и через несколько секунд развернулась к нему, освобождаясь от объятий.
— Не сердись на меня, Северус. Я... Дай мне время, хорошо?
Он кивнул, обхватил руками её лицо и поцеловал в лоб.
— Я буду рядом, дай знать, если я понадоблюсь тебе.
— Хорошо.
— — -
Вечером он в одиночестве сидел в гостиной. Солнце уже, должно быть, скрылось за горизонтом, так как со стороны террасы дул прохладный ветер. В последние недели Северус осознал, сколько силы и спокойствия несут в себе такие моменты, как этот. Когда он просто сидел и позволял секундам бежать мимо. Такое спокойствие было ему недоступно десятилетиями.
Но, несмотря на такой покой, он никогда не засыпал. Он даже никогда не уходил в себя настолько, чтобы пропустить хоть что-то в реальности. Поэтому он услышал шлёпанье голых ног по полу ещё прежде, чем Гермиона приблизилась к лестнице. Он посмотрел в её сторону, когда она вошла в комнату, удивляясь, что её окружал яркий свет.
Она подошла к нему и поставила на стол мерцающую свечу. Затем она опустилась на диван, подтянув под себя ноги, и положила ему голову на колени.
— Твоя близость мне бы не помешала, я думаю, — пробормотала она глухо.
Северус болезненно улыбнулся и немного изменил позу, чтобы ей было удобнее лежать. Его пальцы стали перебирать её локоны, а взгляд был устремлён на свечу. Это было единственным, что он мог видеть, всё остальное было погружено в кромешную тьму.
Северус ощупью добрался до основания лестницы и вытянул вперёд руку, как делал это всегда, оказавшись в самом низу. Ещё два шага и кончики пальцев коснулись шершавой поверхности стены. Два шага в сторону и он нащупал дверь, ведущую на кухню.
С левой стороны был рабочий стол, с висящими над ним шкафами. Он скользнул по краю стола, пока не нащупал раковину. После этого рука его потянулась вверх, нащупала ручку шкафа и открыла его, чтобы достать чашку и тарелку. Он поставил перед собой на рабочий стол и вдруг замер.
Северус при всём желании не мог бы объяснить, что это было, но он точно знал, что был не один. Он поднял голову и выпрямился, замерев в своей привычной позе.
— Доброе утро, Гермиона, — сказал он.
Она зашевелилась позади него, ничего не отвечая. Северус развернулся, всё ещё опираясь руками о рабочий стол. Его взгляд бесцельно блуждал по кухне, остановившись, наконец, примерно на том месте, где она должна была бы сидеть.
— Что случилось?
Он слышал, как она приоткрыла рот, пытаясь поглубже вздохнуть. Голос её звучал слабо и слегка подрагивал.
— Здесь письмо от Албуса.
— Что он пишет? — Северусу хотелось, чтобы это прозвучало, как можно равнодушнее. Он всё ещё надеялся, что она всего лишь устала.
— Филиус Флитвик погиб прошлой ночью.
Северусу показалась, что кто-то со всей силы ударил его в живот. Его рука соскользнула вниз, задев чашку, которая с шумом покатилась по столу и полетела на пол. Он даже не вздрогнул.
— Что? — Спросил он грубо. Его челюсть напряглась.
