Модель идеального государства как плод мысленного эксперимента

Эйдосы Платона, находясь в иерархической соподчи-ненности, имеют над собой самые главные и высшие из всех — идеи блага и справедливости, заставляющие все в мире стремиться к ним. Если это государство, то оно обязано так организовать свою деятельность, чтобы весь строй жизни его граждан был подчинен нормам и прин­ципам, вытекающим из идей блага и справедливости. Мудрым и справедливым является такое государственное устройство, при котором присутствует строгое разделе­ние труда, каждый занимается своим делом и во всем дает о себе знать твердый и надежный правопорядок.

Мыслитель приложил немало интеллектуальных уси­лий, чтобы найти способ соединения «естественной» спра­ведливости идеального космоса с «искусственным» про­дуктом человеческих усилий — государством с его зако­нами и правосудием. Средство такого соединения он нашел в иерархической структуре человеческой души, имеющей три основные части — разумную, волевую и чувственную. Каждой из трех имеющихся у человека высших способностей — разуму, воле и чувствам — со­ответствует своя добродетель: разуму — мудрость, воле — мужество, чувствам — умеренность. Этот принцип трой­ственного разделения Платон перенес на социальную структуру государственного организма, где должны быть три главных сословия: 1) философы-правители, обладаю­щие мудростью и руководящие государством; 2) воины, обладающие сильной волей и мужеством, позволяющим им успешно защищать государство; 3) ремесленники

•92»

с земледельцами и прочие простые труженики, ведущие умеренный образ жизни и занятые тем, чтобы обеспечи­вать государство продуктами, необходимыми для нор­мального существования.

Такое разделение обязанностей представлялось Пла­тону естественным, целесообразным, разумным. Подоб­но тому как единство мудрости, мужества и умереннос­ти дает четвертую, наивысшую добродетель — справед­ливость, так единение трех сословий в общей заботе о благе государства дает справедливое общественное уст­ройство. Взаимное сосуществование сословий и их есте­ственное сотрудничество обеспечивает стабильный пра­вопорядок в государстве и позволяет ему достигать сво­ей высшей цели — справедливости. Такое государство представляет собой продолжение идеального Космоса, земное воплощение строгих требований Логоса, микро­модель Космополиса, т. е. не просто институт, обеспечи­вающий элементарные физические и материальные нуж­ды людей, а естественную и вместе с тем божественную по своей сути форму общежития, необходимую для раз­вития и совершенствования человеческой цивилизации. Система правосудия в таком государстве является не чем иным, как конкретной трансформацией законов Космополиса, и потому она — образчик естественного права. Платон уверенно использовал ее как эталон и критерий для критических оценок существующих в его время законопорядков. В ней же он видел перспектив­ную программу будущих социальных преобразований.

Согласно платоновской традиции, у права имеются две главные ипостаси — метафизическая и эмпиричес­кая. В первом случае это идеальное «метаправо», как возможность существования совершенного законодатель­ства и оптимального правопорядка, во втором — живое право, пребывающее в природно-социальной реальнос­ти и включающее в себя как естественное, так и поло­жительное право. Между ними существует причинная связь, которая не должна рваться, чтобы не нанести вреда государствам и народам. Идеального права нет в реальной жизни, а что касается естественного и пози­тивного права, то они — всего лишь бледные тени иде­ального права как совокупности исходных императивов,

. 93 •

соответствующих высшему предназначению человечес­ких существ и создаваемых ими социальных институ­тов. То, о чем говорил Платон, представляло собой, в сущности, идеальное право, т. е. умозрительную конст­рукцию, дающую ответы на вопросы о том, каким долж­но быть право, какова его наиболее безупречная модель. При этом мысль и воображение Платона неизменно уст­ремлялись в метафизическую сферу, в мир идей как идеальных образцов для подражания, в мир должного в его чистом виде. Земному праву людей следует из этого мира черпать эталоны и критерии. На него должны ори­ентироваться нормы, которые позднее получат название естественно-правовых и позитивно-правовых. Идеальное право, связанное с первоначалами, от которых произо­шел природно-социальный мир, позволяет людям созна­вать свою связь с высшей реальностью и рассматривать все относительное в его причастности к абсолютному.

Метафизика идеального права свидетельствует о том, что цепь все более глубоких сущностей правовых явле­ний не является бесконечной, а имеет опору в некой пре­дельной абсолютной основе, выступающей для себя и при­чиной, и следствием. Платон не стремился помыслить бесконечный ряд причин-сущностей. Скорее всего, им руководили соображения не столько логического, сколь­ко эстетического характера, обнаруживающие, что без замыкавшей все сущее основы в картине бытия словно чего-то недоставало и вся масса существующих вещей и явлений как бы «проваливалась» в некую бездну, что выглядело эстетически «некрасиво» (С. С. Аверинцев). Во избежание такого неблагообразия и эстетического бес­чинства множественные ряды феноменов сущего должны были обрести свое завершение в едином Первоначале.

Социальная статика жесткой нормативности (диалог «Законы»)

В диалоге «Государство» Платон попытался найти способ соединения естественной справедливости Космо­са с искусственным продуктом человеческих усилий — государством, его законами и правосудием. В «Законах» он продолжил эти попытки. «Законы» отличаются от диалога «Государство» большей детализацией воображае-

94*

мой модели и более резко выраженным духом норма­тивной регламентации всех сторон социальной жизни. В этом сочинении Платон, при всей его любви к мифам и привычке давать волю воображению, проявил себя довольно трезвым реалистом, сознающим несовершен­ство человеческой природы, заставляющей людей вести себя неблагоразумно и излишне агрессивно. Сколь бы совершенным, продуманным, детализированным ни был план идеального общественного устройства, не следует упускать из виду постоянно существующую угрозу вспы­шек человеческой ярости и гнева и заботиться о надеж­ных средствах общественной безопасности. В противном случае естественные наклонности людей к эгоизму, по­искам удовольствий, своекорыстию разрушат любое, даже самое совершенное государство.

Наилучшее законодательство должно быть ориенти­ровано на требования высшего абсолютного Первонача­ла и соответствовать трем главным критериям: 1) ори­ентироваться не на войну и захват добычи, а на всеоб­щий мир и справедливость; 2) всемерно способствовать здоровью, силе и красоте граждан как главным челове­ческим благам; 3) иметь своей целью важнейшие боже­ственные блага — здравое, разумное и мужественное со­стояние каждой человеческой души. Необходимым усло­вием этого является продуманное воспитание граждан. Платоновская теория воспитания предполагает, что люди находятся во власти богов и являются чем-то вроде игру­шек, кукол-марионеток, дергаемых за ниточки божествен­ной волей. Среди этих нитей существует наиглавнейшая «золотая нить», ведущая к благу, — человеческий рас­судок. Поэтому главная цель воспитания заключается в том, чтобы развивать у граждан в первую очередь рассу­дительность, которая включает в себя способность к со­блюдению трех важнейших требований: 1) почитание богов и героев; 2) почитание родителей, как живых, так и умерших; 3) почитание всех своих сограждан. У тех, кто соблюдает их, складывается рассудительное, зако­нопослушное правосознание.

Существует устойчивое мнение, будто Платоном в «Государстве» и «Законах» владело стремление обосно­вать необходимость неизменности, вечной незыблемости

. 95 •

описываемого им социального порядка. При этом забы­вают, что Платон пытался изобразить не земной поря­док, а идею социального порядка, которая неизменна уже по своему определению. Однако Платону не удалось провести свой принцип с достаточной последовательнос­тью и необходимой строгостью: в те картины, которые он рисовал, постоянно вторгалась земная, знакомая ему реальность. Временами он, увлекаясь, сам забывал, что описывает — то ли идею совершенного государства, то ли ее земное воплощение. Все земное, сколь бы стабиль­ным и прочным оно ни было, не может быть вечно неиз­менным, и диалектик Платон, хорошо усвоивший уроки Гераклита о текучести сущего, прекрасно это понимал. Поэтому претензии к нему как чудовищному консерва­тору не основательны.

ПРИНЦИПЫ ПОДДЕРЖАНИЯ

СОЦИАЛЬНОГО ПОРЯДКА (НОРМАТИВНАЯ ПЕНОЛОГИЯ).

В «Законах» Платон представляет основные черты своей социологии наказаний. В основе его пенологии (науки о наказаниях) лежит антропологическая посыл­ка, согласно которой люди по своей природе слабы, податливы на искушения, злы и порочны. Именно по­этому государству следует иметь эффективное, деталь­но разработанное законодательство, которое регламен­тировало бы все стороны человеческого существования. Законы призваны нейтрализовать несовершенство че­ловеческой природы и подстраховывать, оберегать об­щество от их разрушительных проявлений. Они долж­ны предостерегать против возможных преступлений и грозить суровыми карами тем, кто вздумает их нару­шать. Среди таких нарушителей могут оказаться не только граждане с грубой природой, не поддающейся воспитательным воздействиям, но и слуги, рабы или приезжие чужеземцы. Исходный принцип платоновской пенологии звучит твердо и однозначно: закон безмолв­ствует перед невиновным, но для провинившегося он громко глаголет. Наказание по закону не имеет своей целью причинение зла; его задача — делать виновного менее испорченным. Никто из совершивших те или иные

преступления не должен нигде и никогда оставаться безнаказанным. Наказания же могут быть разными — денежная пеня, палочные удары, тюремное заключе­ние и смертная казнь.

Решение о наказании за совершенное преступление выносят судьи открытым голосованием. Они располага­ются напротив обвиняемого и истца. Вначале слово пре­доставляется истцу, а затем ответчику. После их речей старейший из судей начинает допрос. Его вопросы до­полняются вопросами других судей к обвиняемому и свидетелям. После трехдневного заседания судьи выно­сят свой приговор. Самого сурового наказания в госу­дарстве Платона заслуживают преступления против бо­гов. Виновный наказывается смертью, а труп его выбра­сывается за пределы страны. Далее следуют преступления против существующего государственного строя. Платон называет врагами государства тех, кто участвует в заго­ворах, разжигает восстания, прибегает к насилию, отка­зывается защищать отечество. Таких граждан судьи при­говаривают к смерти.

Говоря об убийствах, Платон разделил их на неволь­ные и насильственные. Если убийство совершено во вре­мя спортивных игр или военных упражнений, то винов­ный не несет уголовного наказания, а лишь проходит через обряд религиозного очищения. При намеренном, сознательном убийстве наказания подразделяются на сле­дующие: за убийство чужого раба хозяину возмещается убыток, если же убит собственный раб, то господину достаточно одного лишь религиозного обряда очищения. Если происходит невольное убийство свободнорожден­ного человека, виновный должен очиститься и удалить­ся из отечества сроком на один год. Если же убийство совершено в приступе гнева и ярости, то убийца отправ­ляется в изгнание на два года. Всякий убийца, не подчи­нившийся закону, не прошедший через очищение и оск­вернивший своим присутствием общественные места — рынки, площади, игрища, храмы, — может быть привле­чен к суду любым из граждан и подвергнут более сурово­му наказанию. Если раб убьет своего господина или лю­бого свободнорожденного, то близкие вправе сделать с убийцей все, что угодно, но ни в коем случае не оставлять

• 97 •

его в живых. Когда один из супругов в припадке гнева убивает другого, то наказанием служит изгнание из стра­ны на три года. Эта же мера применяется в случае дра­матического конфликта между братом и сестрой. Если кто-то в припадке гнева убивает одного из своих родите­лей, то он подвергается суду по самым тяжким обвине­ниям в оскорблении действием, нечестии и святотатстве и заслуживает многократной смертной казни, если бы это только было возможно.

Говоря о мотивах самых тяжелых преступлений, Пла­тон утверждал, что причиной тому часто служит наи­большее из зол — господство страсти, заставляющее душу дичать от вожделения, устремляться к ненасытному стя­жанию и насилию. Яростное начало начинает господ­ствовать в душе человека, переворачивает все в ней вверх дном и толкает на преступление с тиранической силой, которой невозможно противостоять. Признавая неодо­лимость этой силы для многих людей, Платон склонен к тому, чтобы в его государстве за преступления, совер­шенные в состоянии аффекта, карали сравнительно мяг­ко. Самым нечестивым из всех преступлений Платон считал предумышленное убийство кровного родственни­ка. Кроме страшного божественного возмездия убийцу ожидает суровая кара государства: его предают смерти, а обнаженное тело выбрасывают за пределы страны на отведенный для этого перекресток. Затем все должност­ные лица, ради очищения всего государства, должны принести по камню и бросить в голову трупа. Платон говорил и о тех, кто насильно лишает жизни себя, творя над собой неправедный суд. Государство их осуждает и не удостаивает обычной погребальной церемонии. Их хоронят отдельно от других, на пустырях, не отмечая могил ни надгробными плитами, ни надписями. В слу­чаях, когда люди гибнут из-за каких-нибудь животных, то последних убивают и выбрасывают за пределы госу­дарства. Если же чья-то душа расстается с телом из-за неодушевленного предмета, то с последним поступают так же, как и с животным. Невиновным в убийстве следует считать того, кто ночью защищался от грабите­ля, старался избежать изнасилования или защищал сво­их ни в чем не повинных родственников.

•98*

Столь же детально, как и убийства, Платон рас­сматривал телесные повреждения вместе с соответствую­щими формами реагирования на них государства в лице судей. Наказанием в большинстве случаев становится денежный штраф различных размеров. Исключение со­ставляет применение насилия, побои, оскорбления по отношению к отцу или матери. Такие преступления приравниваются к святотатству, и виновные осужда­ются на смерть. Свидетель побоев, наносимых сыном кому-либо из родителей, не пришедший на помощь, приговаривается судом к изгнанию из страны. Если же оказавший помощь был рабом, то он становится сво­бодным. Тот, кто уличен в жестоком обращении с ро­дителями, изгоняется из государства. Если же он, во­преки запрету, возвращается, то его приговаривают к смерти.

Рассуждая об этих и других законах, Платон подчер­кивает, что они устанавливаются в первую очередь для людей с тем, чтобы научить их жить в мире друг с другом. Те же, кто обладает неподатливой, злонравной природой и не получил воспитания, должны помнить о грозящем им суровом воздаянии, если они осмелятся нарушать законы государства.

АРИСТОТЕЛЬ: РАЦИОНАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ СОЦИАЛЬНОГО ПОРЯДКА

Аристотель (384-322 до н. э.) — великий древнегре­ческий мыслитель, стоявший у истоков европейского, сугубо рационалистического стиля философствования. Он был сыном придворного врача македонского царя Филиппа. В 17 лет Аристотель поехал в Афины, где стал учеником Платона, проникся духом тех проблем, которые волновали его учителя. Спустя годы, когда он сам обрел известность как философ, его пригласили стать учителем Александра, сына македонского царя, буду­щего великого завоевателя. В течение четырех лет Ари­стотель обучал Александра риторике, поэтике, филосо­фии и другим наукам. Когда возмужавший Александр отправился в завоевательные походы, Аристотель вер­нулся в Афины, где основал свою философскую школу,

получившую название Лицея. Он автор таких сочине­ний, как «Метафизика», «О душе», «Категории», «По­этика», «Риторика», «О софистических опровержени­ях», «Никомахова этика», «Большая этика», «Эвдемова этика», «Политика», «Афинская полития» и др.