\f Кистяковский Б. Государство правовое и социалистическое//Вопросы фило-
софии.1990. № 6. С. 143.
(•2'См.: Кистяковский Б. Социальные науки и право. М., 1916. С. 490.
§ 1. Генезис идей прав человека и правового государства
дарства могли удержать высокую планку демократии и прав челове-
ка.
В условиях одной и той же формации могут существовать
различные отношения к правам человека и правовому государству.
Поэтому такие глобальные для человечества проблемы следует
рассматривать в контексте цивилизованного подхода. Формация
характеризует лишь стадию социально-экономического развития и
положение классов, социальных групп в обществе. Формационный
подход не раскрывает место человека в обществе, его ценность, ката-
лог его естественных и неотчуждаемых прав. Индивид во всех его
сложных связях и зависимостях раскрывается только в рамках циви-
лизованного подхода. Исходя из этого можно сделать вывод, что идеи
ценности человека, его права на свободу, его блага, опоры общества
на право, обеспечивающее притязания индивида на гуманное отно-
шение к нему со стороны власти, характерны прежде всего для
европейской цивилизации.
Цивилизация характеризуется определенным уровнем культу-
ры как способа человеческой жизнедеятельности, философией, систе-
мой ценностей, общественно значимыми идеалами, стилем творчест-
ва, обобщенным мировоззрением. Основной принцип жизни цивили-
зации «представляет собой исходные основы жизни народа, его мо-
раль, убежденность, определяющее отношение к самому себе, поведе-
ние, верования и надежды. Основной принцип жизни объединяет лю-
дей в народ данной цивилизации, обеспечивает его единство и сохра-
няемость на протяжении всей собственной истории»1.
Европейская цивилизация породила высокую гуманистическую
культуру, в ней зародились представления о ценности индивида, о
ценности права и основанного на нем порядка, обеспечивающего сво-
боду личности. Идея ценности человека была выдвинута в античном
обществе. И если вначале точкой отсчета был полис, то уже с эпохи
эллинизма ею становится индивид. При феодализме религиозное со-
знание заслонило человеческую индивидуальность. Однако в новое
время культура вновь делает человека мерилом всех вещей2. Буржу-
азные революции совершались не только в связи с развитием произ-
водительных сил общества, но и потому, что в доктринах просвети-
1 Формация или цивилизация? (Материалы «круглого стола») //Вопросы философии. 1989. №10. С. 47.
2 См. там же. С. 48.
62 Глава II. Права человека и правовое государство
телей были развиты идеи ценности человека, несовместимой с
неравенством и сословными ограничениями.
Разумеется, и в рамках одной цивилизации возможно времен-
ное расхождение в выдвижении и практическом применении ценно-
стей, однако речь идет о столбовом пути развития той или иной циви-
лизации, при котором в конечном счете утверждаются основополага-
ющие ценности ее культуры.
Характеризуя наиболее емкие проявления идеологии взаимо-
отношения личности и власти, А. Оболонский выделил персоноцент-
ризм, где индивид является высшей точкой, «мерилом» всех вещей, и
системоцентризм, где индивид либо вообще отсутствует, либо рас-
сматривается как нечто вспомогательное, способное принести боль-
шую или меньшую пользу лишь для достижения неких надличност-
ных целей1.
В эту классификацию могут быть включены различные типы
цивилизаций. Однако персоноцентристской, по всей вероятности, ос-
тается до настоящего времени только европейская цивилизация. В
значительной мере это объясняется неразрывной связью цивилизации
и религии. Как справедливо подчеркивает Н. Хлебников, «основой и
фоном всякой цивилизации есть, без всякого сомнения, религия» и
«все цивилизации покоятся на религиозных началах»2.
Воздействие религиозных идей на эволюцию общества, его
культуру, этику, экономическую деятельность было глубоко и все-
сторонне исследовано М. Вебером3.
А. Тойнби, анализируя историю цивилизаций (древних и
средневековых, западных и восточных), считает, что в основе опреде-
ленного типа цивилизации лежит религия. «Если проанализировать
цивилизации, дожившие до наших дней, мы увидим, что каждая из
них имеет в своем фоне какую-то универсальную церковь. Так, за-
падная и православная христианская цивилизация с ветвью право-
славного христианства в России через христианскую церковь восхо-
дит к эллинистической цивилизации; дальневосточная цивилизация
и ее ветвь в Корее и Японии через махаяну связана с древнекитайской
^См.: Оболонский А. В. Драма российской политической истории: система против личности. М., 1994. С. 9.
2 Хлебников Ю. Право и государство в их обоюдных отношениях. Варшава, 1874. С. 58,68.
3 См.: Weber М. Soziologie, weltgeschichfflche Analysen, Poliflk. Stuttgart, 1956.
§ 1. Генезис идей прав человека и правового государства 63
цивилизацией; индусская цивилизация связана через индуизм с инд-
ской, а иранская и арабская через ислам с древнесирийской»1.
Рассматривая проблемы цивилизационного подхода к изуче-
нию государства и права, Н. Крашенинникова справедливо отмечает,
что история государства и права не может проходить мимо существо-
вания крупных этноконфессиональных общностей, на протяжении
длительных исторических периодов скрепляемых общей системой
ценностей, которые оказывают непосредственное влияние на госу-
дарство и право. «Наиболее ярко выявляются различия региональных
цивилизации именно как носителей региональной традиционной
культуры, мировой религии ("исламский мир", «христианский мир»
и проч.)»2.
Так, господство индусской религии определило особый тип ин-
дусской цивилизации. Индусская религия представляла собой систе-
му педантично разработанных правил, детально регламентирующих
всю общественную жизнь, предписывала определенный образ жизни
и поведения, исключала возможность разумной оценки обычаев и
традиций. Наряду с другими социальными причинами (экономиче-
ская и национальная раздробленность, замкнутость общин) это в зна-
чительной мере повлияло на аморфность, обезличенность человека,
испытавшего безусловную власть общины, касты3.
Мусульманская религия породила ближневосточную (арабо-
иранско-турецкую) цивилизацию. В странах распространения ислама
особенность регулирования поведения индивида состоит в том, что его
целью являются интересы «правоверных», ислама в целом. Человек,
противопоставивший себя этому целому, становился отступником от
ислама, подвергался тяжким наказаниям. Мусульманское право но-
сило религиозный характер, и поэтому осуществление его норм ста-
новилось в глазах правоверных религиозной обязанностью. Мусуль-
манское право призвано детально регулировать не только внешнее
поведение мусульман, но и лежащую в основе их постулатов
внутреннюю мотивацию4. Это определяет добровольное, сознатель-
1 Тойнби А. Постижение истории. М., 1991. С. 304.
—? Крашенинникова Н. А. Цивилизационные подходы к изучению истории государства и права//Методологические проблемы правоведения. Изд-во Московского ун-та. 1994. С. 10.
з См.: Крашенинникова Н. А. Индусское право: история и современность. М., 1983. С. 43.
•< См.: СюкияйненЛ. Р. Мусульманское право. М., 1986. С. 47.
64 Глава II. Права человека и правовое государство
ное подчинение индивида общности, основанной на предписаниях ис-
лама, который является одновременно и «верой в государство*. Вы-
движение идеи прав человека как его притязаний к власти в контек-
сте исламской культуры, означало бы посягательство на незыбле-
мость религиозных установлений.
Европейская цивилизация, основанная на христианской рели-
гии, оставляла больше свободы выбора индивиду, носила зачатки пер-
сонодентризма. Человеку был дан выбор между добром и злом, от-
крыт путь к совершенствованию своих качеств, трансформированы
представления о труде как о постыдном занятии, сложившиеся в
рабовладельческую эпоху. Христианская религия немало способство-
вала этой перемене, расценивая труд как необходимый способ суще-
ствования человека.
Христианство выдвигает идею равенства всех людей перед Бо-
гом, равенство всех как грешников. «Как ни парадоксально, но это
равенство послужило не объединению людей, но еще большему их
разъединению, вело к формированию идеологии и психологии инди-
видуализма, идеи личного спасения»1. Если в раннем иудаизме,
религии в основном общинно-родового скотоводческого общества, пробле-
ма отношения с Богом ставилась как «Бог — народ», что отражало
господствующие принципы коллективного мышления, то с диффе-
ренциацией общественных форм жизни и выделением индивида в
этой системе данная идея трансформируется в идею личного воз-
награждения праведника, в идею личного воздаяния и спасения.
По мнению Ф. Хайека, индивидуализм, выросший из элемен-
тов христианства и античной философии, стал основным признаком
западноевропейской цивилизации2.
Христианство преодолевает национальную ограниченность
иудаизма, поскольку личное спасение уготовано не избранному
народу, а избранной праведной личности независимо от ее принад-
лежности к какому-либо народу. Разумеется, индивидуализация че-
ловека не была признанием его богатой субъективности, он выступал
лишь элементарной частицей огромного «христианского мира». Спа-
салась бессмертная душа, которую Бог вдохнул в каждого индивида3.
1 Яковлев Е. Г. Искусство и мировые религии. М., 1985. С. 217.
2 См.: Хайек. ф. Дорога к ра6ству//Новый мир. 1991. № 7. С. 183.
3 См.- Яковлев Е. Г. Указ. соч. С. 220.
§ 1. Генезис идей прав человека и правового государства 65
Н. Бердяев, выступая против «мертвящей схоластики» богосло-
вия, которая принизила идею Бога, писал: «Бог есть свобода, а не не-
обходимость, не власть над человеком и миром, не верховная причин-
ность, действующая в мире. То, что теологи называют благодатью,
сопоставляя ее с человеческой свободой, есть действие в человеке бо-
жественной свободы. Можно сказать, что существование Бога есть
Хартия вольностей человека, есть внутреннее его оправдание в борьбе
с природой и обществом за свободу»1,
Официальные религии стремились воздействовать на человека,
они боролись за каждую человеческую душу, что было косвенным
признанием значимости человеческой индивидуальности. Н. Бердяев
писал: «Старая тирания с кострами инквизиции больше оставляла
простора для человеческой индивидуальности, более считалась с ней.
Самая страшная нетерпимость может быть все-таки выражением ува-
жения к человеческой индивидуальности, к духовной жизни челове-
ка. Когда церковь отлучает и анафемствует еретика, она признает
бесконечную ценность души человеческой и внимательна к ее непов-
торимой индивидуальной судьбе»2.
Идея свободы и относительной индивидуализации человека в
христианской религии заложила основы персоноцентристского уче-
ния. Однако подлинный духовный смысл христианства в значитель-
ной мере был заслонен внешними ритуалами, и религия утрачивала
эти ростки персоноцентризма. Тем не менее христианство в своей по-
длинной сущности обращено было к свободной воле человека, откры-
вало ему пути к совершенствованию, сознанию значимости своего вы-
бора.
Особенности христианской религии подготовили общественное
сознание к идее свободы, ответственности за свои действия. Однако
теологическое мировоззрение средневековья сковывало инициативу
человека, церковь, по сути дела, сливалась с государством. Поэтому
церковные догмы утверждали незыблемость монархической власти,
феодального сословного деления. Буржуазные революции произвели
коренную ломку сложившихся устоев. Произошел разрыв с теологи-
ческим мировоззрением средних веков. Сформировалось «юридичес-
1 Бердяев Н. Указ. соч. С. 242.
3 Бердяев Н. философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии. Париж, 1970. С. 143—144.
Глава II. Права человека и правовое государство
кое мировоззрение» буржуазии, ще «место догмы, божественного
права заняло право человека, а место церкви — государство»1.
Таким образом, совершился определенный исторический
парадокс. Раннее христианство, выдвинув идею равенства всех перед
Богом, затем в период средневековья догматизировало и ритуализи-
ровало религию, омертвив ее содержание отрицанием индивидуаль-
ности человека. И поэтому выдвинуть идею прав человека как его
притязаний на свободу можно было путем разрыва с теологическим
мировоззрением и утверждением принципов равенства, братства и
справедливости (не божественной, а человеческой). Это потребовало
и отделения церкви от государства. Однако ростки персоноцентрист-
ского начала в христианстве явились большим вкладом в развитие
европейской цивилизации и создали уникальные явления этой циви-
лизации — права человека и государство, основанное на праве.
Разумеется, нельзя напрямую связывать христианство с подго-
товкой предпосылок для развития идеи прав человека. Ведь при всей
значимости религии цивилизацию определяют и философия, и куль-
тура, и психология, и образ жизни народа. Европейская цивилизация
покоится на учениях Античности, Возрождения, Реформации, и это
наследие неповторимо по своей ценности для утверждения свободы
личности, ее индивидуальности, для исторического прогресса в це-
лом. Сформировавшийся в Европе цивилизационный архетип прояв-
ляет способность к пространственному расширению. Возникший в
центре Европы тип цивилизации постоянно расширялся, охватывая
Скандинавский регион, Юго-Восточную и Восточную Европу. Он
оказался способным распространить свои ценности на США, Канаду,
Австралию. Эти ценности с переменным успехом распространяются и
на некоторые страны Латинской Америки. Во второй половине XX в.
осуществляется постепенная адаптация к ценностям европейской ци-
вилизации традиционных восточных обществ (Японии, Южной
Кореи, Индии, Китая и др.). Происходят начальные стадии «размы-
вания» традиционных структур и ценностных стереотипов2.
Ценности европейской цивилизации очень медленно, с больши-
ми трудностями начинают внедряться в России, которая не может
быть отнесена к какому-то определенному типу цивилизации, в том
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т. 21. С. 491, 498.
2 См.: Формация или цивилизация? (Материалы «круглого стола»). С. 45.
§ 1. Генезис идей прав человека и правового государства 67
числе и европейской. Одна из важнейших составляющих европейской
цивилизации начиная с XVII в. — идея прав человека никогда не бы-
ла значимой в политических доктринах мыслителей России и поэтому
не могла завоевать общественного сознания и стать целью социально-
го развития. Исследуя историю взаимоотношения системы и индивида
в России, А. Оболонский следующим образом формулирует свою по-
зицию: «В основных ветвях российской народности господство сис-
темоцентристской этики на протяжении абсолютного большинства
столетий ее исторического существования было практически безраз-
дельно. Оппозиция "общество—личность" практически даже не воз-
никала. Но причиной этому, конечно, была отнюдь не гармония меж-
ду этими двумя уровнями социального бытия, не отсутствие проти-
воречий между индивидом и социальным целым, а совершенно одно-
значный, само собой разумеющийся вектор разрешения противоре-
чий между ними — apriori в пользу целого»1.
Поэтому и попытки «даровать населению незыблемые основы
гражданской свободы на началах действительной неприкосновеннос-
ти личности, свободы совести, слова, собраний и союзов» в Манифесте
17 октября 1905 г. не могли изменить ситуацию в России, дать ей но-
вые ориентиры — права человека и свободу личности. Вековые тра-
диции подавления инакомыслия и индивидуальности после провоз-
глашения «дарованных» свобод вылились в массовые политические
репрессии, был упущен исторический шанс на цивилизованное
развитие общества, в основу которого были бы положены идеи прав и
свобод человека. Все последующее развитие России подтвердило «осо-
бость» ее пути, усугубило поглощение личности коллективом, подав-
ление индивидуализма, жесткое пресечение любых попыток пойти
наперекор системе.
Н. Бердяев пишет, что в России рецепция идей демократии бы-
ла оторвана от идеи прав человека и гражданина. «Идея демократии в
той прямолинейной и упрощенной форме, которая была у нас
принята, породила целый ряд нравственных последствий. Отвлечен-
но-демократическая общественная идеология сняла ответственность с
личности, с духа человеческого, а потому и лишила личность автоно-
мии и неотъемлемых прав»2.
1 Оболонский А. Указ. соч. С. 9, 20.
2 Бердяев Н. Указ. соч. С. 212.
68 Глава II. Права человека и правовое государство
Торжество системоцентристского мировоззрения проявилось в
отношении к человеку как к «винтику» сложной государственной ма-
шины. А какие права могут быть у «винтика», единственное назначе-
ние которого — безотказное выполнение отведенных ему функций?
Идея коллективизма в послереволюционной России была представле-
на в интерпретации, несовместимой с автономией и самобытностью
личности. Права и свободы, официально «дарованные» человеку со-
ветскими конституциями, явились декорацией, скрывавшей фасад то-
талитаризма, а правовое государство объявлялось хитрым измышле-
нием буржуазной идеологии, направленным на обман масс.
Тяжкий исторический груз, ломка глубоко укоренившихся
стереотипов мешают современной России войти в русло правовой го-
сударственности, преодолеть тоталитарные начала, сделать индивида
с его правами и свободами главным ориентиром и целью обществен-
ного развития.
§ 2. Приоритет прав человека
как определяющий принцип правового государства
1. О сущности и признаках правового государства написано
много. Различные исследователи выделяют различное количество
признаков такого государства. Однако в эти признаки неизменно
включаются права человека, господство права, разделение властей.
Русский либеральный юрист Б. Кистяковский отмечал, что
главное и самое существенное содержание права составляет свобода и
право есть только там, где есть свобода личности. «Если мы
сосредоточим свое внимание на правовой организации конституцион-
ного (правового. — Е. Л.) государства, то для уяснения его природы
наиболее важным является именно эти свойства права. Поэтому
правовой порядок есть конституционная система отношений, при ко-
тором все лица данного общества обладают наибольшей свободой дея-
тельности и самоопределения»1.
П. Новгородцев, анализируя природу правового государства,
основанного на свободе и правах человека, подчеркивал, что именно в
этом качестве государство сохранило практическую ценность необхо-
- ^ Кистяковский Б. А. В защиту права (Интеллигенция и правосознание)//Вестник Московского ун-та. Сер. 7. Философия. 1990. № 3. С. 56.
§ 2. Приоритет прав человека 69
димой и целесообразной организации, оказывающей человечеству
элементарные, но незаменимые услуги1.
Современный немецкий юрист Е. Шмидт-Асман полагает, что
конкретными проявлениями правовой государственности выступают
основные права, а также законодательство об управлении и правосу-
дии с соответствующими рабочими гипотезами. Они выражают прин-
цип правового государства как сочетание субъективных прав и объек-
тивного порядка государственной деятельности2.
В. С. Нерсесянц к числу отличительных признаков правового
государства относит: верховенство правового закона, реальность прав
и свобод индивида, организацию и функционирование суверенной су-
дебной власти на основе принципа разделения властей, правовую
форму взаимоотношений личности и общества3.
Можно приводить и другие определения понятия правового го-
сударства, однако при различиях конкретных структурных элемен-
тов, включенных в это понятие, неизменным элементом выступает
свобода личности, объективированная в системе ее неотъемлемых
прав. К этому главному определяющему элементу привел многовеко-
вой поиск нормальных отношений между личностью и государством,
которое в своей первоначальной сущности «нависало» над индивидом,
подавляло его, ограничивало его свободу, навязывая ему стандарты
поведения, удобные прежде всего государству. На самых ранних эта-
пах существования государства этой цели служило божественное
обоснование государственной власти, наделение его качествами,
определяющими первичность государства по отношению к индивиду
(патернализм, забота о подданных и т. д.). И в этом смысле законы не
давали свободы даже правящим привилегированным классам и слоям,
поскольку власть изначально не знала ограничений и самоограниче-
ний. Законы государства в добуржуазную эпоху не опирались на
прицип формального равенства и, следовательно, ставили в различ-
ные позиции по отношению к власти представителей различных со-
циальных образований.
Высокая ценность правового государства состоит в том, что оно
возникло на путях поиска свободы и в свою очередь стремится быть
1)См.: Новгородцев П. Кризис современного правосознания. М., 1909. С. 388.
2 См.: Шмидт-Асман Е. Правовое государство//Государственное право Германии. Т. 1. М., 1994. С. 55.
См.: Нерсесянц В. С. История идей правовой государственности. М., 1993. С. 15.
70 Глава II. Права человека и правовое государство
гарантом этой свободы. «Всемирная история, — писал Гегель, — это
прогресс в сознании свободы, прогресс как в смысле познания объек-
тивной истины, так и во внешней объективации достигнутых ступе-
ней познания в государственно-правовых формах»1. Правовое госу-
дарство в современных условиях — высшая ступень развития свободы
и ее выражения в определенных государственно-правовых кате-
гориях.
2. Правовое государство есть форма ограничения притязаний
власти правами и свободами человека. Права и свободы индивида —
важнейший противовес всесилию государственной власти, призван-
ный обеспечить ее ограничение и самоограничение. Поэтому приори-
тет прав человека по отношению к государству является первичным
определяющим, системообразующим признаком правового государст-
ва, с которым связаны иные его признаки, служащие осуществлению
свободы и прав человека: построение государственной и обществен-
ной жизни на принципах права, разделение властей, взаимная ответ-
ственность индивида и государства. Цель правового государства —
обеспечение границ свободы индивида, недопустимость нарушения
пространства свободы, очерченного правом, запрет применения на-
сильственных мер, не основанных на праве. Права человека под-
держивают «дистанцию» между индивидом и государством. Однако
государство дистанцируется не только от индивида, но и от борьбы об-
щественных сил для возвращения групповых интересов в сферу права
в случаях, когда борьба общественных сил перехлестывает правовые
границы. И в этом отношении правовое государство призвано обеспе-
чивать в обществе разумный компромисс, предотвращая социальные
катаклизмы и перевороты.
В исторических реалиях не было еще идеального правового го-
сударства, выражавшего его первоначальный замысел и предназначе-
ние. С начальных периодов формирования правового государства не-
обходимо было искать и находить ответы на важнейшие вопросы: ка-
ким должно быть государство, чтобы обеспечить справедливый поря-
док отношений между государством и индивидом; как ограничить
самовластие государства и обеспечить автономию и свободу личности;
каковы должны быть условия и гарантии, обеспечивающие уверен-
ность человека в предсказуемости действия властей; как соблюсти ба-
1 Гегель. Соч. Т. 8. М.—Л., 1934. С. 98—99.
§ 2. Приоритет прав человека 71
ланс в обеспечении свободы личности и ограничении ее эгоизма и
произвола; наконец, как ограничить государственную власть, не сни-
зив ее властных полномочий в обеспечении порядка и организации
общества. Каждый из этих вопросов несет в себе противоречия, под-
час очень глубокие и труднопреодолимые. Ведь речь идет о поисках
тончайших граней, переступив которые государство может стать то-
талитарным либо, напротив, ввергнет общество в анархическую не-
управляемость, противоборство антагонистических сил и своеволие
эгоистических страстей.
Исследуя в начале века причины кризиса идей правового госу-
дарства, П. Новгородцев писал: «Опыт жизни показал, что идеальные
начала правового государства не только не могли быть немедленно
осуществлены, но еще и заключали в себе, вместо полной гармонии,
известный антагонизм, который вообще делал их неосуществимыми в
чистом и безусловном выражении»1. Поэтому и в конце века, когда
мы говорим о правовых государствах Германии, Испании, Австрии,
Швейцарии, Франции и др., следует учитывать трудности осущест-
вления всех принципов правового государства, их зависимость от со-
стояния экономики и расстановки политических сил, от уровня куль-
туры общества и степени солидарности общественных интересов, от
внешних факторов и взаимоотношений в мировом сообществе, от на-
циональных и исторических особенностей страны, ее персоноцент-
ристской либо системоцентристской ориентации. Б. Кистяковский пи-
сал, что «нет единых и одних и тех же идей свободы личности, право-
вого строя, конституционного государства, одинаковых для всех наро-
дов и времен, как нет капитализма или другой хозяйственной и обще-
умственной организации, одинаковой для всех стран. Все правовые идеи
в сознании каждого отдельного народа получают своеобразную окрас-
ку и свой собственный оттенок»2.
Такое своеобразие проявляется и в особенностях правового го-
сударства различных стран мира, в особенностях правовых институ-
тов и процедур защиты прав человека. Поэтому для постижения пра-
вовой государственности кроме таких конституционных определений,
процедур, механизмов необходим учет традиций, правовых представ-
1 Новгородцев П. Указ. соч. С. 18.
2 Кистяковский Б. А. В защиту права (Интеллигенция и правосознание). С. 52.
72 Глава II. Права человека и правовое государство
лений, особенностей правосознания народа, его социальной психоло-
гии.
Провозглашение правовой государственности не есть конститу-
ционная констатация уже достигнутого и завершенного процесса, но
переход ее от одной ступени формирования к другой.
Трансформацию представлений о правовом государстве можно
наблюдать, анализируя смену теории Руссо, считавшего народную
волю, выражаемую непосредственно и объективируемую в обще-
ственном договоре, основой государства, теорией представительства
Монтескье, который утверждал, что народ не способен к управлению,
а представительство должно состоять из людей лучших, стоящих вы-
ше обычного уровня.
Теория народного суверенитета, выдвинутая Руссо, была видо-
изменена: общая воля, по мнению Монтескье, Локка, раскрывается в
решениях представительных (законодательных) органов, наряду с ко-
торыми независимо существуют исполнительная и судебная власти.
Это создает условия для того, чтобы в отношениях «индивид—госу-
дарство» отдавать приоритет правам и свободам человека.
Если народный суверенитет Руссо построен на отчуждении
личностью своих прав в пользу общности, то у Локка и Монтескье не-
отчуждаемые права и свободы становятся ограничителями власти,
первичны по отношению к ней. Если народный суверенитет у Руссо
неотчуждаем и неделим, то сторонники теории разделения властей
считают его наряду с правами человека необходимым условием
ограничения всевластия государства и сохранения свободы личности.
Однако сторонники теории правового государства понимали не-
возможность отъединения юридических свойств правового государст-
ва от состояния взаимоотношений индивидов и социальных общнос-
тей. Локк выдвигает принцип «согласия» как условие общественного
договора, Монтескье отстаивает принцип «политической свободы»,
которая необходима для обеспечения безопасности гражданина или
уверенности гражданина в своей безопасности. Кант, считая респуб-
лику наиболее приемлемым и прочным государством, основанном на
правовом законе, подчеркивает важность гражданской свободы, ра-
венства, самостоятельности. Для Гегеля государство воплощает не
только юридические начала, но и разум, и свободу.
