МА́ССОВАЯ КОММУНИКА́ЦИЯ – это общественно значимое послание наделённого социальным статусом адресанта (журналиста, политика и др.), направленное по каналам средств массовой информации (СМИ) массовому адресату с целью воздействия на массовое сознание.
В широком смысле слова коммуникация – это обмен информацией между адресантом и адресатом с помощью общего кода (общей системы символов, как вербальных, так и невербальных). М.к. имеет специфические особенности, по сравнению с другими типами коммуникации (межличностной, межкультурной и т.п.). Информация, распространяемая по каналам СМИ, должна быть новой, периодической, комплексной(т.е. одновременно транслируемой через газету, интернет-издания, документальное кино, по телевидению и радио), иметь массовый характер, т.е. «нести в себе сведения, которые в той или иной степени касаются всех» [Лазутина 2000: 30].
М.к. различается не только по типу послания, но и по типу Адресанта (см.). Адресант М.к. – журналист, наделённый правом передавать социально значимую информацию, т.е. играющий важную социальную роль и осознающий свою коммуникативную задачу. Поэтому адресант М.к. – это, с одной стороны, «коллективный ритор» (термин Ю.В. Рождественского), а с другой – это творческая индивидуальность, имеющая собственную авторскую позицию, морально-нравственные установки, эстетические идеалы. «Образ автора в журналистском тексте имеет свои особенности. С одной стороны, проявляются черты человека, занимающегося общественной деятельностью и выражающего коллективные оценки и пристрастия. С другой – в тексте можно найти и черты автора как частного человека: индивидуальный выбор языковых средств, характер оценочности и другие черты речевого поведения» [Солганик, Дроняева 2002: 21].
Специфичен и тип Адресата (см.). Это именно массовый адресат. Даже те жанры, которые имитируют межличностное общение (интервью, беседа, ток-шоу, круглый стол и т.п.), ориентированы на двойного адресата: прямого (непосредственного участника интервью) и косвенного (массового адресата). Послание адресанта предназначено в первую очередь массовому адресату и призвано повлиять на массовое сознание.
В пространстве М.к. циркулируют различные типы Дискурсов (см.): публицистический, информационный, развлекательный, рекламный, религиозный. Доминирующим является публицистический дискурс. Именно он выполняет основную функцию М.к. – формирование идеологической картины мира и консолидацию общества вокруг базовых Идеологем (см.). Публицистический дискурс – это воздействующий тип дискурса, реализующий интенцию убеждения, а следовательно, оказывающий мощный перлокутивный эффект на своего адресата. Публицистический текст как составная часть публицистического дискурса – это социальное действие адресанта, направленное на убеждение своего адресата не просто в правомерности, но в правильности авторской идеи. Публицистический текст – это текст любой тематики, но обязательно имеющий политико-идеологический модус формулирования текста.
М.к. сегодня – это основная составляющая цивилизации. Информация, которая не попадает в СМИ, практически недоступна массовому адресату и не способна оказать воздействия на массовое сознание, даже несмотря на её потенциальную значимость для социума. Общество интересуется только тем, что выносится потоком М.к. на всеобщее обсуждение. С этой точки зрения М.к. – своего рода идеологические фильтры, пропускающие и внедряющие в массовое сознание информацию, необходимую для создания идеологической модели мира, которая, в свою очередь, имеет определяющий характер для развития социума.
Лит.: Клушина Н.И. Стилистика публицистического текста. М., 2008; Лазутина Г.В. Основы творческой деятельности журналиста: учебник. М., 2000; Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М., 1998; Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. М., 1979; Солганик Г.Я., Дроняева Т.С. Стилистика современного русского языка и культура речи. М., 2002; Язык средств массовой информации: учеб. пособие / под ред. М.Н. Володиной. М., 2008.
Н.И. Клушина
МА́ССОВАЯ ЛИТЕРАТУ́РА –литература для всех. В западном литературоведении для определения М.л. используются термины «тривиальная», «формульная», «паралитература», «популярная литература» (англ. popular).Термин «М.л.» в известной мере условен, обозначает не столько распространение того или иного произведения, сколько определённую систему жанров, в которую входят детектив, фантастика, фэнтази, тексты «розовой» (мелодрама, любовный роман, чиклит – «женская литература», «литература для цыпочек») и «чёрной» литературы («криминальное чтиво»).
Интерес к массовой культуре обостряется в период Постмодернизма (см.), в этом отношении последний наследует авангарду с его заинтересованным отношением к М.л., моде, быту. Молодёжная субкультура 1960-х нивелирует границу между элитарным и массовым искусством, предугадывая эстетические новации постмодернизма. В современной культуре к М.л. отношение двоякое: она воспринимается как кичевая, профанная, тривиальная, ненормативная, отвечающая вкусам обывателей, однако в ироническом модусе М.л. эстетизируется как оригинальная, «другая» по отношению к классике. Неслучайно в словесности постмодернизма столь очевидны заимствования классических сюжетов, стилизация, игра с мотивами высокой литературы. Травестирование традиционных ценностей сочетается здесь с эстетизацией «мусора культуры», быта, повседневности. Если высокая культура, эстетика ассоциируются с мужским интеллектуальным началом, то пассивное потребление М.л. связывается с женским. Принципы удовольствия, слабости, соблазна, чувственности превозносятся над ценностями реальности, аналитическим подходом к действительности.
На уровне поэтики М.л. отличается тиражированностью приёмов, банальностью сюжета, примитивностью экспрессивных средств, языка. Средства массовой информации стали мощными каналами, через которые идёт глобальное вторжение разговорной стихии, в т.ч. ненормативной лексики, в лексикон современной языковой личности. Речевой портрет современника, восстановленный на страницах М.л., свидетельствует об обеднении речи, редукции определённых фрагментов словаря, о тенденциях развития языка вообще. Табуированная, жаргонная лексика, модные заимствования, стёб стали в М.л. заметны как в лексике персонажей, так и в авторском тексте: «Для низовой массовой литературы язык не является эстетическим объектом, материалом для обработки. Она стремится к натуралистическому, но образному воплощению языкового быта» (Л. Быков, Н. Купина). Художественная идея в М.л. стереотипизируется, оказывается доступной по своему содержанию. «Литература для всех», построенная на архетипах, социальных мифах, создаёт определённый тип эстетического восприятия – восприятия в банальном, упрощённом виде. Такая словесность является одним из действенных средств культурного мифотворчества, именно её читает большинство.
М.л. имеет свою традицию, однако вплоть до конца ХIХ в. сферы «высокого» и «низкого» практически не соприкасаются, только в период модерна становится очевидным, что М.л. обретает агрессивный характер. С ростом грамотности, демократизацией культуры литература получает широкую читательскую аудиторию. Родиной М.л. в её сегодняшнем понимании считают Америку. В конце ХIХ в. здесь появляются так называемые комиксы (англ. comic – ‘смешной’), представляющие собой серию забавных рисунков, последовательно раскрывающих какой-л. юмористический сюжет и снабжённых краткими, однозначными по своему смыслу подписями. Единственной целью комиксов является развлечение публики, они и рассчитаны на детей и малограмотных. Постепенно с полос газет комиксы перемещаются на страницы книг, их первоначальная направленность сменяется эксплуатацией исторических, детективных или любовных сюжетов. Популярности комиксов в Америке ничто не в состоянии повредить: ни войны, ни социальные и экономические кризисы, ни сеть Интернет, по сей день школьники, домохозяйки активно обсуждают сюжеты комиксов, персонажи которых (Бэтман, Супермен и др.) давно обжили пространство не только литературы, но и рекламы, кино, Интернета. Следующей ступенью на пути развития паралитературы стали дайджесты (англ. digest – ‘краткое изложение’) – книги, содержащие краткое, адаптированное изложение мировых литературных шедевров и позволяющие профанам демонстрировать в нужный момент свою «образованность».
Активному развитию М.л. способствовали успехи радио, кинематографа, множество периодических изданий, которые и создали единое поле образов, идей, способов их внедрения в умы широкой публики. На сегодняшний день стоит фиксировать безусловные успехи М.л., умеющей преподнести себя аудитории, обладающей знаковой «упаковкой» (яркие обложки, кричащие названия, занимательные рисунки). Существование бестселлеров (англ. bestseller – ‘успешная, раскупаемая книга, издаваемая огромными тиражами’) определяется отнюдь не глубиной содержания и оригинальностью поэтики, но красочностью, провокационностью оформления. Причём создатели М.л. – люди, как правило, профессиональные, прекрасно разбирающиеся в психологии масс, во вкусах и ожиданиях большинства, которому и предстоит угодить. Достаточно назвать имена Б. Акунина, Л. Улицкой, В. Пелевина, М. Веллера, О. Зайончковского, Д. Быкова и др. Именно в ХХ в. производство массовой культуры превращается в целую индустрию, имеющую огромный рынок сбыта.
Жёсткой границы между профессиональной, «высокой» литературой, беллетристикой («срединное» поле литературы), мидл-литературой (интеллектуальное чтиво) и М.л. не существует. Нередко произведения, которые создавались и относились к массовой литературе, воспринимаются как обладающие несомненными эстетическими достоинствами (такова судьба «Лолиты» В. Набокова). М.л. получает определение формульной, её произведения чётко соответствуют требованиям жанра, воспроизводят известные сюжетные схемы, устоявшийся набор персонажей и типов героев, ей свойственен эскапизм (от англ. escape ‘бегство, уход от реальности’) вследствие установки на эффект удовольствия, комфорта. Во многих жанрах паралитературы открыто персонифицируются добро и зло, унифицируются типовые социальные конфликты, осуществляется перенос из реальности в мир сказки, где сюжет финализирует обязательный «happy end».
Лит.: Быков Л., Купина Н. Лингвистический натурализм текстов массовой литературы как проблема ортологии // Русский язык сегодня. Вып. 4. Проблемы языковой нормы. М., 2006; Гройс Б. Утопия и обмен. М., 1993; Ильин И. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. М., 1996; Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: 1950–1990-е гг.: В 2-х тт. М., 2003; Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб., 2000; Основы литературоведения. М., 2003; Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература. М., 2001; Циплаков Г. Битва за гору Мидл // Знамя. 2006. № 8; Черняк В.Д., Черняк М.А. Базовые понятия массовой литературы: учеб. словарь-справочник. СПб., 2009; Чупринин С. Жизнь по понятиям. Русская литература сегодня. М., 2007.
Н.В. Ковтун
МА́ССОВЫЙ ЧЕЛОВЕ́К – своеобразный продукт массовизации, профанации человека, торжества безличности, банальности. Теории «М.ч.» сформированы на рубеже ХIХ–ХХ вв. Проблеме психологии масс посвящены фундаментальные философские, социологические, психологические, культурологические работы. Первым в ряду исследователей называют Г. Лебона, который в работе «Психология масс» (1896) стал рассматривать толпу, массу как самостоятельный феномен.
Изучением психологии масс занимались З. Фрейд и К. Юнг, основатель психоанализа считал массу чрезвычайно легковерной, внушаемой, некритичной в отношении к высказыванию. Масса «думает образами, порождающими друг друга ассоциативно, – как это бывает у отдельного человека, когда он свободно фантазирует, – не выверяющимся разумом на соответствие с действительностью. Чувства массы всегда весьма просты и весьма гиперболичны» [Фрейд 1926]. Массовая аудитория характеризуется снижением вкусовых критериев, критического настроя, что обусловлено срастанием сознания со средствами коммуникаций, обеспечивающим адаптацию к их трансформациям.
Появление «массовидного человека», как правило, приходится на переломные эпохи, к которым относятся, напр., времена модерна и постмодерна(см. Постмодернизм). И. Смирнов вводит и специальный термин – «психотип эпохи». Одним из ведущих исследователей феномена массы, «М.ч.» считают испанского философа Х. Ортегу-и-Гассета. В работе «Восстание масс» он исходит из понимания общества как состоящего из «избранного меньшинства» и «массы», под «массой» он понимает не социальный класс, а способ быть человеком. «Избранное меньшинство» служит высоким целям, берёт на себя ответственность, «масса» существует без определённого жизненного проекта. Для «человека массы» важна идентичность с другими людьми, он получает удовольствие от совпадения собственных решений, идей, высказываний с общепризнанными образцами. Современность, считает учёный, характеризуется выступлением «человека массы» на авансцену истории, массы желают править миром, не понимая законов развития цивилизации, заявляют свои вкусы, интересы, язык, диктуют ценностные приоритеты, которые и отражает массовая культура.С утверждением «человека массы» связаны, полагает Х. Ортега-и-Гассет, и тоталитарные режимы, фашизм, большевизм, особую роль в развитии «человека массы» сыграла прикладная наука, доступная скорее посредственности. «Человек массы» – не обездоленный труженик или революционер, но средний индивид, который «как все».
Сегодняшнее господство «М.ч.» – суть рай обывателя, которого не замечали героические эпохи и который в переходные времена берет своеобразный реванш. Именно обыватель отстаивает своё право на то, что ранее ограничивалось в доступе – порнопродукцию, примитивные ужастики, розовые романы.
В круге чтения «М.ч.» Массовая литература (см.)занимает особое место. Она изначально ориентирована на вкусы большинства, на спрос, культурные стандарты, на изменившуюся, упрощённую систему ценностей, примитивный язык. Власть обывателя, захватившая в своё поле и литературу, угадана в текстах М. Булгакова, В. Набокова, М. Зощенко, Ю. Олеши, об этом же пишет К. Чуковский: «Существует изрядное количество признаков, что пришёл какой-то новый, миллионный читатель, и это, конечно, радость, но беда в том, что имя ему – обыватель, он с крошечной, булавочной, головкой. Читатель-микроцефал. И вот для такого микроцефала в огромном, гомерическом количестве стали печатать микроцефальные журналы и книги» [Чуковский 2003].
Лит.: Ильин И. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. М., 1996; Лебон Г. Психология масс // Психология масс: хрестоматия. Самара, 2001; Левада Ю. От мнений к пониманию: Ст. 1993–2000 гг. М., 2000; Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб., 2000; Московичи С. Век толп: исторический трактат по психологии массы. М., 1996; Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. М., 2000; Современная западная философия. Словарь. М., 1991. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого «Я». М., 1926. URL: www.krotov.info/library/21_f/re/freud_02.html; Черняк В.Д., Черняк М.А. Базовые понятия массовой литературы: учебный словарь-справочник. СПб., 2009; Чуковский К. Нат Пинкертон и современная литература // Собрание сочинений. Т.7. М., 2003.
Н.В. Ковтун
МЕДИАЛИНГВИСТИКА – лингвистическая дисциплина, изучающая язык медиасферы: газет и журналов, радио, телевидения, Интернета. В известном смысле это направление наследует отечественной ветви стилистики, именовавшей себя по объекту – язык газеты, язык радио, язык телевидения. С другой стороны, оно ориентируется на изучение языковой стороны медиа за рубежом, наиболее последовательно этот опыт вводится в отечественный оборот Т.Г. Добросклонской.
Разнообразные наблюдения лингвистов над медиа могут быть более плодотворными при наличии общей концепции М. В качестве таковой может быть предложена концепция М. как медийного речеведения. Это означает, что все языковые факты рассматриваются с учётом участников коммуникации, фактуры речи, сферы речи, жанров. В таком случае М. можно развивать как четыре взаимосвязанных направления: персонология, фактурология, сферология и жанрология.
Персонология «отвечает» за речевое и языковое поведение участников медийной коммуникации. Это значит, что её интересует проявление в медиатекстах автора и адресата, она выявляет круг языковых средств их проявления в зависимости от жанра, типа издания. Для современной медиасферы существенно различение изданий по адресату (целевой аудитории), тогда как автор часто «заслоняется» изданием, т.е. тексты подаются как произведения корпоративного автора. Авторское начало медиатекста определяет ряд факторов: от издательской политики до индивидуальных стилистических пристрастий и языковых возможностей. В связи с тем, что для медиакоммуникации важны переводы текстов с одного языка на другой, значимы исследования принципов перевода и речевое поведение переводчика.
Фактурология исследует вовлечённые в медиасферу фактуры речи, их соотношение и взаимовлияние, а также отражение в языке. Для современной М. наиболее актуальны исследования интернет-изданий, их языка и организации медиатекстов. Традиционные фактуры испытывают влияние интернет-коммуникации, в т.ч. и в языке. Для звучащих медиа важны вопросы произносительной культуры, для графических (газета и Интернет) – вопросы орфографии и пунктуации. Визуальная, как и языковая, культура телевидения и Интернета связана с этическими проблемами.
Сферология должна изучить дифференциацию медиасферы на внутренние сферы – от политической до спортивной и развлекательной. Каждая из сфер располагает особыми жанрами и языковыми средствами.
Жанрология исследует медиажанры. Известно, что сейчас классическая система медиажанров меняется, интервью вторгается не только в другие информационные жанры, но и в аналитические. Переживает не лучшие времена очерк, фельетон. Репортаж усложняет отношение вербальной и визуальной составляющей. Изучение медиажанров невозможно без учёта внутренних сфер медиакоммуникации: спортивный репортаж не похож на репортаж с мета происшествия, хотя они представляют один жанр.
Главная идея М. – все различия любой из сторон медиакоммуникации непременно проявляются в языке. Поэтому необходимы самые тщательные исследования каждого жанра, каждой сферы. Актуально для М. изучение региональных медиа, что даёт возможность составить общую картину функционирования русского языка в медиа.
Особо стоит отметить необходимость развития сопоставительной М., которая должна ответить на вопрос, как русский язык соотносится с другими языками, отвечая на вызовы медиакоммуникации. Все направления М. имеют практическую направленность, в их результатах заинтересованы как лингвисты других направлений, так и журналисты.
Лит.: Бернштейн С.И. Язык радио. М., 1977; Добросклонская Т.Г. Медиалингвистика: системный подход к изучению языка СМИ: современная английская медиаречь. М., 2008; Дускаева Л.Р. Диалогическая природа газетных речевых жанров. Пермь, 2004; Зарва М.В. Слово в эфире: о языке и стиле радиопередач: произношение в радио- и телевизионной речи. М., 2011; Каминская Т.Л. Адресат в массовой коммуникации: монография. В. Новгород, 2009; Клушина Н.И. Стилистика публицистического текста. М., 2008; Новгородские медиа: стилистический портрет: сб. мат-лов. URL: http://www. novsu.ru/пре/files/um/ 1588617/portrait/titul.html; Солганик Г.Я. О закономерностях развития языка газеты в XX веке // Вестник МГУ. Сер. 10. Журналистика. 2002. № 2; Язык средств массовой информации / под ред. М.Н. Володиной. М., 2008.
Т.В. Шмелёва
МЕДИАСТИЛИСТИКА – одно из активно развивающихся научных направлений, главным образом усилиями специалистов языковедческих кафедр факультетов журналистики России и других славянских стран – Белоруссии, Украины, Польши, Болгарии, Чехии, Словакии.
В многочисленных исследованиях, вышедших в последние два десятилетия, это направление представлено как ответвление функциональной стилистики, изучающее закономерности функционирования языка в речи СМК, в зависимости от типа содержания, целеустановок и ситуации общения. Как и медиалингвистика, М. полидисциплинарна и включает в себя множество научных направлений (об основных направлениях стилистики см. [Кожина, Дускаева, Салимовский 2012].
Основания М. заложены трудами А.Н. Васильевой, М.Н. Кожиной, В.Г. Костомарова, И.П. Лысаковой, К.А. Роговой, Г.Я. Солганика и др. В центре медиастилистических исследований в славянских странах сегодня медиатекст в самых разнообразных его аспектах (И.В. Анненкова, В.П. Барбашов, Б. Боголебска, М. Войтак, В.И. Ивченков, Т.С. Дроняева, Л.Р. Дускаева, О.В. Орлова, В.А. Салимовский, С.И. Сметанина, Г.Я. Солганик, Т.Б. Карпова, Н.И. Клушина, М.А. Кормилицына, В.Г. Костомаров, Т.И. Сурикова, Л.Н. Цонева, Э.В. Чепкина, Т.В. Чернышова, и др.). Основные проблемы медиастилистических исследований: соотношение лингвистического и экстралингвистического в организации медиатекстов (И.В. Анненкова, И.А. Вещикова, В.Г. Костомаров, Г.Н. Манаенко, Г.М.Соловьёв, А.Л. Факторович); социальная (И.П. Лысакова) и жанровая (С.В. Донсков, Л.Р.Дускаева, Л.М. Майданова) типологии; закономерности речевого развёртывания медиатекстов как взаимодействия смысловых позиций (Л.Р. Дускаева, С.И. Зеленко, Т.В. Чернышова): фатического (Л.Р. Дускаева, Н.А. Корнилова), полемического (М.А. Кормилицына) и враждебного (А.П. Сковородников, В.А. Мишланов, Л.Р. Дускаева, В.А. Салимовский). Важные аспекты исследований стилистики медиатекста – связь смысловой структуры и внешней, речевой стороны (Л.Р. Дускаева, Н.С. Цветова, В.В. Васильева, В.А. Салимовский), его концептосфера (О.В. Орлова, Н.И. Клушина, Т.И. Краснова, Т.Г. Федотовских), архитектоника и композиция (Н.С. Болотнова, Л.Г. Кайда, Т.В. Матвеева), отдельные выразительные свойства (Н.С. Болотнова, М.А. Кормилицына, Т.И. Краснова, Е.В. Стоянова) или их система (А.П. Сковородников, Г.В. Бобровская, Г.А. Копнина) – все те речевые свойства медиатекста, которые способствуют эффективности воздействия.
Важным аспектом медиастилистических исследований стал во многом новаторский анализ русских рекламных текстов [Kaрa-Мурза 2011]. В последние годы интересные результаты даёт анализ функционирования медиатекста под воздействием культурологических факторов (И.В. Анненкова, Н.Д. Бессарабова, С.И. Сметанина, Т.И. Сурикова).
Таким образом, изучение стилистической эффективности медиатекста осуществляется многоаспектно, с учётом его разноплановых характеристик, обусловленных иерархией экстралингвистических факторов. Сегодня широко заявляет о себе тенденция к пересмотру традиционного для лингвистики подхода к тексту как к целостной структуре с графически и семантически обозначенными границами начала и конца (напр., Э.А. Лазарева, П.П. Жолнорович, Л.Р. Дускаева, М. Житарюк, В.Г. Костомаров, Г.Я. Солганик, М.Ю. Казак, Н.С. Цветова).
Предметом же исследования в М., как и в функциональной стилистике, была и остается речемыслительная деятельность, которая осуществляется языковыми средствами и протекает в важнейших сферах жизнедеятельности человека – науке, искусстве, политике, праве, религии, а также в сфере быта, поэтому в этих исследованиях всегда присутствовала когнитивная направленность. Но если прежде эта идея реализовалась и использовалась, как правило, применительно к научным текстам, то позже она стала рассматриваться в качестве методологической и в стилистических интерпретациях публицистического текста. При анализе речевых механизмов текстопорождения в условиях гипертекста и при анализе стилистического облика изданий различной тематической направленности показал свою продуктивность когнитивно-стилистический подход (см., напр., в работах Л.Р. Дускаевой, В.И. Конькова, Е.В. Стояновой). При изучении импликатур и косвенности в речи (Л.Г. Кайда, Н.И. Клушина), а также гипертекста (Т.Б. Карпова, Е.В. Какорина) показал перспективность прагмастилистический подход.
Углубление в медиаречь потребовало рассмотрения ее как полиинтенционального феномена, выражающегося в разнообразии речевых жанровых форм [Дускаева 2004]. Выход за пределы политического дискурса медийной сферы поставил вопрос о необходимости стилистико-типологического исследования [Медиатекст… 2012], предметом изучения в котором станут закономерности создания и функционирования медиатекстов разных типов, обусловленные «обновившимся» комплексом экстралингвистических факторов. В серии недавних публикаций был предложен интенционально-стилистический подход, в которых интенциональный стиль рассматривается как стилистико-речевое своеобразие того или иного класса текстов, предопределяемое смысловыми доминантами интенциональности субъекта речи (В.П. Барбашов, Л.Р. Дускаева, Н.С. Цветова).
Сегодня стало ясно, что смысловая структура, стиль медиатекста детерминируются, определяются не только вербальными, но и невербальными компонентами, не только внутритекстовыми, но межтекстовыми факторами. М. опирается на методологию функциональной стилистики, изучающей речь во взаимодействии с деятельностью человека и его сознания. В связи с этим направление развивается в тесной связи с гносеологическими, деонтологическими, политологическими, социологическими, психологическими, праксиологическими, культурологическими исследованиями деятельности средств массовой информации, встраиваясь в общую систему этих научных дисциплин. Изменения условий в динамично развивающейся массовой коммуникации требует расширения и исследовательских горизонтов в стилистике: разработки новыхметодик, взаимодействия междисциплинарных подходов, что позволит анализировать медиатекст во всей его сложной интегративной природе.
Лит.: Дускаева Л.Р. Медиастилистика в России: традиции и перспективы // Журналистика и культура речи. 2011. № 3; Kaрa-Мурза Е.С. Рекламный дискурс и рекламный функциональный стиль как рабочие понятия лингвосемиотики рекламы // Стилистика сегодня и завтра: медиатекст в прагматическом, риторическом и лингвокультурологическом аспектах. М., 2011; Кожина М.Н., Дускаева Л.Р., Салимовский В.А. Стилистика русского языка. М., 2012; Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. Некоторые особенности языкасовременной газетной публицистики. М., 1971; Костомаров В.Г. Наш язык в действии: Очерки современной русской стилистики. М., 2005; Лысакова И.П. Язык газеты и типология прессы. Социолингвистическое исследование. СПб., 2005; Медиатекст как полиинтенциональная система: сб. ст. СПб., 2012; Солганик Г.Я., Дроняева Т.С. Стилистика современного русского языка и культура речи. М., 2007; Язык современной публицистики: сб. ст. М., 2008; Duskaeva L. Media Stylistics: The New Concept or New Phenomenon // Russian Journal of Communication. 2011. № 4.
Л.Р. Дускаева
МЕДИТАТИ́ВНЫЙ ВОПРО́С (от лат. meditātio – ‘размышление, обдумывание’) − вопросительное предложение, используемое не для запроса и получения информации (что является функцией обычного, прямого вопроса), а для выражения значения эмоционального размышления, для создания той или иной эмоциональной тональности высказывания или определённого поэтического образа. Иногда М.в. отождествляется с Делиберативным вопросом (см.). Различие между ними можно усмотреть в том, что М.в. может быть обращён адресантом не только к самому себе (как делиберативный вопрос), но и к воображаемому адресату, который может быть даже неодушевлённым предметом, а также к адресату обобщённому: Парки бабье лепетанье, / Жизни мышья беготня… / Что тревожишь ты меня? / Что ты значишь, скучный шёпот?/ Укоризна или ропот / Мной утраченного дня? / От меня чего ты хочешь? / Ты зовёшь или пророчишь? / Я понять тебя хочу, / Смысла я в тебе ищу… (А. Пушкин).
В этом фрагменте стих. А.С. Пушкина не только представлена цепочка М.в., но и точно показана их функция: выражение поиска смысла, понимания сути явлений. Преимущественная сфера использования М.в. − лирические контексты поэзии и прозы, где они нередко взаимодействуют с риторическими вопросами и риторическими обращениями. Используются М.в. также в публицистике: Но сколько ужасных испытаний было в истории людей, а вперёд не видно конца злодеяниям, бурлящим, как волны в океане. Жизнь в таком аду не хуже ли Страшного суда? (Ч. Айтматов); Кстати совсем недавно тот же господин Прохоров говорил о том, что надо всячески упростить процедуру увольнения с работы. Предприниматель должен иметь полное право делать это быстро и в любой момент по собственному усмотрению. Как тут на предмет повышения престижа рабочих профессий? Одно с другим монтируется? (ЛГ. 2010. №35).
Лит.: Хасимова Г.Г. Медитативные вопросы в поэтической речи // Риторика и синтаксические структуры: тезисы краевой науч.-практ. конф. (Красноярск, 1−3 февраля 1989 г.). Красноярск, 1988; Хасимова Г.Г. Медитативные вопросы в поэтической речи // Риторика и перспективы её изучения в школе и вузе. Ростов н/Д, 1990; Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочёты / под ред. А.П. Сковородникова. М., 2005.
А.П. Сковородников
МЕЖКУЛЬТУ́РНАЯ КОММУНИКА́ЦИЯ –терминосочетание, встречающееся в современном повседневном и научном дискурсах в основном в трёх значениях. 1. Сфера научно-теоретических изысканий (разработка теории дисциплины). 2. Дидактический аспект в контексте университетского и неакадемического обучения, прежде всего, иностранным языкам. 3. Непосредственный процесс межкультурного общения.
Культурная антропология, лингвокультурология, кросскультурная психология, психолингвистика, коммуникативистика (масс-медийная коммуникация), лингвистическая прагматика, теория перевода, лингводидактика, межкультурный менеджмент, межкультурная педагогика и т.д. – вот далеко не полный спектр направлений, в рамках которых реализуются исследования в области межкультурного взаимодействия. Это позволяет говорить о междисциплинарном статусе научно-прикладной дисциплины «М.к.», предметом которой является коммуникация, детерминированная лингвокультурной вариативностью. Предназначение разрабатываемой междисциплинарной теории М.к. – менеджмент межкультурных различий, оптимизация межкультурного общения.
При этом под межкультурным общением (коммуникацией) понимается межличностное общение между представителями различных культурных и субкультурных групп, в процессе которого имплицитно или эксплицитно проявляется чужеродность партнёров по коммуникации, влияющая на результат коммуникативного взаимодействия. Минимальной единицей М.к. является «дискурсивное (коммуникативное) событие, представляющее собой совокупность коммуникативно значимых прагматически когерентных речевых и неречевых действий участников общения, направленных на достижение общей коммуникативной цели» [Гришаева, Цурикова 2003].
Обращаясь к изучению феномена М.к. в зарубежной и отечественной научной традиции, необходимо выделить на фоне всего многообразия исследований, как минимум, три основных направления.
1. Культурно-антропологический подход в изучении процессов М.к., который в силу своей первоочерёдности (как в отношении разработки теории, так и её временной отнесённости) можно рассматривать прототипическим. Именно он подразумевается большинством учёных, по крайней мере в США и Европе, как основной в исследовании межкультурной проблематики. Область культурно-антропологического направления в интеркультуралистике покрывает в зависимости от национальных академических традиций: собственно культурную антропологию (М. Мид, Р. Бенедикт, Ф. Клакхон, Ф. Стродбек, Э. Орлова); коммуникативистику (Э. Холл, У. Гудикунст, П. Вацлавик, Д. Таннен, Г. Малетцке); антропологическую лингвистику и этнографию коммуникации (Э. Сепир, Б. Уорф, Д. Хаймс, Д. Гамперц); социологию, социальную психологию (Г. Хофстеде, А. Томас, В. Попков); культурологию и этнографию (Ю. Лотман, И. Кон, С. Токарев, Е. Весёлкин, В. Шаповалов, С. Иконникова, А. Кармин, К. Касьянова, Г. Гачев) и этнологию (К. Рот, Ю. Рот, Г. Баузингер, А. Моосмюллер).
2. Значительный вклад в развитие теоретических и практических основ М.к. внесла и вносит кросс-культурная (или сравнительно-культурная) психология как второй релевантный исследовательский подход. В русле американской и европейской традиций (R. Benedict, R.Brislin et al., H. Triandis, В. Вундт, И. Гердер) отечественная кросс-культурная психология уделяет особое внимание эмпирическим исследованиям в сфере психологии межэтнического взаимодействия и взаимовосприятия (Н. Лебедева, Т. Стефаненко). Межкультурный (межэтнический и межконфессиональный) аспект психологических исследований затрагивает разработку проблем культурной обусловленности познавательных процессов (восприятия, мышления, памяти), личности в контексте культуры (понятие о национальном характере, процессах атрибуции и стереотипизации), этнической миграции и связанных с ней последствий, метод культурного ассимилятора, основанный на так называемых критических эпизодах.
3. Лингвистический подход к определению основ М.к. оперирует дефинициями, в которых подчёркивается первостепенное значение языка в процессах межкультурного общения. В отличие от научно-дидактических традиций США и Западной Европы данный аспект особенно культивируется в отечественной исследовательской парадигме и выделяется здесь как третье фундаментальное направление. Наиболее перспективными в русле лингвистической парадигмы межкультурных исследований являются коммуникативно-прагматическое и лингвокогнитивное направления отечественного языкознания (Е.Ф. Тарасов, С.Г. Тер-Минасова, О.А. Леонтович, И.А. Стернин, П.Н. Донец, Л.И. Гришаева, Л.В. Цурикова, В.В. Красных, М.Б. Бергельсон, Д.Б. Гудков, Л.В. Куликова, И.В. Привалова и др.), имеющие в т.ч. реальное прикладное значение и в значительной степени способствующие формированию и развитию межкультурной компетентности личности.
Лит.: Гришаева Л.И., Цурикова Л.В. Введение в теорию межкультурной коммуникации: учеб. пособие. Воронеж, 2003; Зинченко В.Г., Зусман В.Г., Кирнозе З.И. Межкультурная коммуникация: от системного подхода к синергетической парадигме. М., 2007; Куликова Л.В. Коммуникативный стиль в межкультурном общении: монография. М., 2009; Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2008.
Л.В. Куликова
