2. Кроме того, все, что истинно, истинно благодаря истине. Та-
ким образом, если истина есть только в интеллекте, то ничто не бы-
ло бы истинным иначе, как на основании того, что оно познается.
Но это — заблуждение древних философов, которые говорили, что
все, что представляется, — есть истинное, из чего следовало, что
противоположности одновременно истинны, поскольку различным
[людям] представляется, что они одновременно истинны2.
3. Кроме того, то, благодаря чему [вещь] такова, само больше
[этой вещи], как ясно из «Второй [Аналитики]»3. Но мнение
и речь истинны или ложны на основании того, что вещь есть или
1 Августин. Монологи. II, 4 и 5 // Августин. Энхиридион, или О Вере, На-
дежде и Любви. Киев, 1996. С. 184-186.
2 Аристотель. Метафизика. 1009а 17.
3 Аристотель. Вторая Аналитика. 72а 29: «...то, благодаря чему нечто при-
суще, всегда присуще в большей степени, чем оно, как, например, то, из-за че-
го мы что-то любим, больше любимо, [чем то, что мы любим]».
не есть, согласно Философу в «Категориях*·1. Следовательно, ис-
тина есть скорее в вещах, чем в интеллекте.
Но этому противоречит то, что говорит Философ в шестой [кни-
ге] «Метафизики»2, что истинное и ложное не в вещах, но в интел-
лекте.
Отвечаю: следует сказать, что подобно тому как «благое» име-
нует то, к чему стремится желание, так и «истинное» именует то,
к чему стремится интеллект. Но есть различие между желанием
и интеллектом или любым познанием, поскольку познание есть то,
соответственно чему познанное есть в познающем, а желание — то,
соответственно чему желающий склоняется к самой желаемой вег
щи. И таким образом, конечная цель (terminus) желания (которая
и есть «благое») существует в желаемой вещи, а конечная цель по->
знания (которая и есть «истинное») существует в самом интеллек-
те. Но благо есть в вещи, коль скоро она имеет отношение к жела-
нию, и, следовательно, смысл (ratio) блага переходит к желанию от
желаемой вещи, согласно чему желание называется «благим», по-
скольку вещь — благая; и подобно этому, коль скоро истинное есть
в интеллекте, согласно чему он сообразуется с понятой им вещью
(res intellecta), то необходимо, чтобы смысл «истинного» перехо-
дил от интеллекта к понятой им вещи, ведь понятая вещь называ-
ется «истинной» потому, что она имеет некоторое отношение к ин-
теллекту.
Но понятая вещь может относиться к интеллекту или по суще-
ству (per se) или акциденталъно (per accidens). По существу же
она относится к интеллекту, от которого она зависит в отношении
своего бытия, но акциденталъно — к интеллекту, который может
ее познать; как, например, мы говорим, что строение соотносится
по существу с интеллектом мастера и акцидентально с интеллек-
том, от которого оно не зависит. Однако суждение о вещи совер-
шается не согласно тому, что присуще ей акцидентально, но со-
гласно тому, что присуще ей по существу. Поэтому о некоей вещи
говорится, что она истинна абсолютно, согласно ее отношению к
интеллекту, от которого она зависит; и, таким образом, об искус-
ственных вещах говорится, что они истинны, если они относятся
к нашему интеллекту: ведь о строении говорится, что оно истин-
но, если оно получает подобие формы, которая есть в уме (mente)
мастера; и о речи говорится, что она истинна, поскольку она —
знак истинного интеллекта. И, сходным образом, о природных
1 Аристотель. Категории. 4Ь 8: «Ведь о речи и мнении говорится как о спо-
собных принимать противоположности не потому, что они сами принимают
что-то, а потому, что в чем-то другом переменилось состояние: в зависимости
от того, происходит ли это или нет, и речь называется истинной или ложной...»
2 Аристотель. Метафизика. 1027Ь 25: «...ведь ложное и истинное не нахо-
дим в вещах: так чтобы благо, например, было истинным, а зло непременно
ложным...».
вещах говорится, что они истинны, поскольку они приобретают
подобие тех образов, которые суть в Божественном уме. Ведь
[о камне] говорят «истинный камень», так как он приобретает приро-
ду, свойственную камню, согласно предсуществующему замыслу
в божественном интеллекте (secundum preaconceptionem intellectus
divini). Следовательно, истина есть прежде всего в интеллекте, и вто-
ричным образом — в вещах, согласно тому, что они соотносятся с ин-
теллектом, как с основанием.
И, согласно этому, истина обозначается различным образом. Ведь
Августин говорит в книге «Об истинной религии»1, что истина есть
то, благодаря чему показывается то, что есть. И Иларий говорит2, что
истинное есть прояснение и проявление (declarativum et manifesta-
tivum) бытия. И это [определение] относится к истине, согласно
тому, что она есть в интеллекте. Что же касается истины вещей со-
гласно их отношению к интеллекту, то к ней относится такое опреде-
ление Августина в книге «Об истинной религии»3: истина есть выс-
шее сходство с основанием без какого бы то ни было несходства.
И определение Ансельма" таково: истина есть правильность, воспри-
нимаемая только умом; ведь то правильно, что согласуется с основа-
нием. И некое определение Авиценны5 таково: истина каждой вещи
есть свойство ее бытия, которое в ней непреходяще. Сказанное же,
что истина — это соответствие вещи и интеллекта6, может относить-
ся и к тому и к другому.
1. Относительно первого следует сказать, что Августин гово-
рит об истине вещи и исключает из определения (ratio) этой ис-
тины соотношение с нашим интеллектом; ведь то, что акциден-
тально, исключается из любого определения (defmitio).
' Августин. Об истинной религии. Гл. 36 // Августин. Энхиридион, или
О Вере, Надежде и Любви. С. 262.
2Hilarius. De Trinitate V // PL. T. 10. Col. 131. - Иларий Пиктавийский,
или Иларий из Пуатье (325-366) — епископ, известный своей полемикой
с Арием. Главный его труд De fide также называется De Trinitate.
3 Августин. Об истинной религии. Гл. 36. С. 263.
' Анселъм Кентерберийский. Об истине. Гл. 11// Историко-философский
ежегодник. 1995. М., 1996. С. 298: «Несомненно, это определение истины со-
держит точно то, что нужно, не более и не менее. Именование „правильнос-
тью" отделяет истину от всего, что не называется правильностью; а слова „во-
спринимаемая только умом" обособляет ее от прямизны — правильности,
доступной чувству зрения» (пер. В. П. Гайденко).
5 Avicenna. Liber de Philosophia prima sive Scientia Divina (ed. S. van Riet).
V-Х. Louvain, Leiden, 1980 (Авиценна. Метафизика. VIII, 6).
6 Во втором аргументе второй статьи этого же вопроса (а также в De veri-
tate q. I, a. 1) Фома приписывает неточно это высказывание Исааку Израэли
(над комментарием к «Книге определений» последнего Фома работал в кон-
це жизни). На самом деле это высказывание Авиценны, которое затем ано-
нимно цитировалось Вильгельмом Оксерским, Александром Гальским, Фи-
липпом Канцлером и др. (см: HirschenbergerJ. Geschichte der Philosophie. Bd.
I. Freiburg im Breisgau, 1976. S. 473).
2. Относительно второго следует сказать, что древние филосо-
фы говорили, что образы естественных вещей не проистекают из
какого-либо интеллекта, но произведены случайно. Но, поскольку
они замечали, что истинное влечет соотношение с интеллектом,
они были принуждены основывать истину вещей на их отношении
к нашему интеллекту. Из этого следовали несообразности, которые
опровергает Философ в четвертой [книге] «Метафизики»'. Однако
таковых несообразностей не следует, если мы положим, что исти-
на вещей состоит в соотношении с божественным интеллектом.
3. Относительно третьего следует сказать, что, хотя истина на-
шего интеллекта причиняется вещью, все же не следует, чтобы
смысл истины находился в вещи первично, как, например, [не сле-
дует, чтобы] смысл здоровья находился в лекарстве прежде, чем в
живом существе; ведь достоинство лекарства, а не его здоровье, есть
причина здоровья, так как здесь действующая [причина] (agens) не
унивокальна. И, сходным образом, бытие вещи, а не ее истина, при-
чиняет истину в интеллекте. Поэтому Философ и говорит, что мне-
ние или речь истинны потому, что вещь — есть, а не потому, что
вещь истинна2.
2. Есть ли истина только в соединяющем и отделяющем ин-
теллекте3?
1. Относительно второго следует рассмотреть такое положе-
ние: считается, что истина есть не только в соединяющем и отделя-
ющем интеллекте. Ведь Философ говорит в третьей [книге] «О ду-
ше»4: подобно тому как чувства всегда истинны в отношении
свойственного им чувственно воспринимаемого, так и интеллект
[всегда истинен] в отношении «того, что есть» (quod, quid est)3.
1 Аристотель. Метафизика. 1009а-1011а.
2 Аристотель. Категории. 4Ь 8.
J To есть при составлении субъектно-предикатных конструкций, утверди-
тельных или отрицающих, в отличие от интуитивного схватывания простой
чтойности (об этих функциях интеллекта см. подробнее в: Кеппу A. Intellect
and Imagination in Aquinas // Aquinas: A Collection of Critical Essays. London;
Melbourne, 1970).
4 Аристотель. О душе. 430b 27: «Высказывание есть высказывание чего-то
о чем-то, как, например, утвердительная речь, и всякое высказывание истинно
или ложно. Между тем не всякий ум таков: ум, направленный на существо
предмета как суть его бытия, истинен [всегда]; ум же, касающийся чего-то
[другого], — не [всегда]; и так же, как видение того, что свойственно воспри-
нимать зрению, всегда истинно, но [различение того], есть ли вот это бледное
человек или нет, не всегда истинно, точно так же обстоит и с бестелесным [как
предметом мысли].
То есть сущность вещи, или, как переводит это выражение С. С. Аверин-
Цев, «неразделимое понятие». Странность этого выражения объясняется тем,
что это буквальный перевод Аристотеля, а переводить тогда было принято
«слово в слово».
| Фома Лквинский |
Но соединения и отделения нет ни в чувстве, ни в интеллекте, по-
знающем «то, что есть». Следовательно, истина не только в соеди-
нении и отделении, [осуществляемых] интеллектом.
2. Кроме того, Исаак говорит в книге «Об определениях», что ис-
тина — соответствие вещи и интеллекта. Но вещам может соответст-
вовать как интеллект, [постигающий] сложное (intellectus complex-
orum), так и [постигающий] не-сложное; точно так же и чувство,
ощущающее вещь так, как она есть. Следовательно, истина не толь-
ко в соединяющем и отделяющем интеллекте.
Но этому противоречит то, что говорит Философ в шестой [кни-
ге] «Метафизики»1: относительно простого и «того, что есть», не су-
ществует истины, ни в разуме, ни в вещах.
Отвечаю2: следует сказать, что, как говорилось ранее3, истин-
ное есть, согласно своему первичному смыслу, в интеллекте.
Но так как всякая вещь истинна согласно тому, что она имеет
форму, свойственную ей по природе, то необходимо, чтобы и ин-
теллект, коль скоро он — познающий, был истинным, когда он
обладает подобием познанной вещи, которое есть его форма тог-
да, когда он — познающий. По этой причине истина определена
согласно сообразию (conformitas) интеллекта и вещи. Поэтому
познать это сообразие — значит познать истину. Но ее никоим об-
разом не познает чувство. Ведь хотя зрение обладает подобием
видимого, все же оно не познает соотношения (comparatio), кото-
рое есть между увиденной вещью, и тем, что оно само приняло от
нее. Интеллект же может познать собственное сообразие с умопо-
стигаемой вещью; но он не постигает его, когда он познает о чем-
то «то, что оно есть». Однако когда он судит, что с вещью обстоит
дело так, что она как бы есть эта форма (se habet sicut est forma),
которую он постиг относительно этой вещи, то лишь тогда он по-
знает и высказывает истину. И это он делает, соединяя и отделяя:
ведь в каждом предложении он или прилагает к некоей вещи, обо-
значенной как субъект, некоторую форму, обозначенную как пре-
дикат, или отстраняет ее: и из этого ясно видно, что чувство ис-
тинно по отношению к любой вещи, как и интеллект, когда он
познает «то, что есть»; но не в том смысле, что он познает или ут-
верждает истину. Подобным образом происходит с несоставны-
ми'1 словами. Поэтому истина может быть в чувстве или в интел-
лекте, познающем «то, что есть», как в некоторой истинной вещи,
но не как познанное в познающем, что подразумевает имя «истин-
1 Аристотель. Метафизика. 1027Ь 27: «...истинное и ложное суть не в ве-
щах, но в уме, в отношении же того, что просто, и того, „что есть" — то даже
и не в уме».
2 «Корпус» этого вопроса существует также в переводе С. С. Аверинцева
(см. в: Боргош Ю. Фома Аквинский. М., 1975. С. 152-153).
3 S. th., I, q. 16, а. 1. См. выше стр. 162.
4 Разночтение: «составными и несоставными».
ное»; ведь совершенство интеллекта есть истиное как познанное.
И поэтому, говоря в собственном смысле, истина есть в соединяю-
щем и отделяющем интеллекте, но не в чувстве инее интеллекте,
познающем «то, что есть».
И из этого следует разрешение возражений.
3. Обращаются ли истинное и сущее?
1. Относительно третьего следует рассмотреть следующее
положение: считается, что истинное и сущее — не обратимы.
Ведь истинное, в собственном смысле, есть в интеллекте, как
сказано', но сущее же — в вещах; следовательно, они не обра-
тимы.
2. Кроме того, то, что распространяется на сущее и на не-су-
щее, не обратимо с сущим. Но истинное распространяется и на су-
щее и на не-сущее; поскольку истинно [положение] «то, что есть —
есть»; и «то, что не есть — не есть». Следовательно, кажется, что
«истинное» и «сущее» не обратимы.
3. Кроме того, то, что соотносится как первичное и последую-
щее, по-видимому, не обратимо. Но истинное, как кажется, пер-
вичнее сущего, ведь сущее постигается только на основании ис-
тинного. Следовательно, кажется, что они не обратимы.
Но этому противоречит то, что говорит Философ в первой
[книге] «Метафизики»2: то же самое расположение вещей в бытии
и в истине.
Отвечаю: следует сказать, что подобно тому как благое имеет
смысл желаемого, так же и истинное имеет отношение к познанию.
Но насколько что-либо имеет от бытия, настолько оно познаваемо.
Поэтому говорится в третьей книге «О душе»3, что благодаря чув-
ству и интеллекту душа, некоторым образом, есть все. И поэтому,
как благое обратимо с сущим, так и истинное. Но как благое до-
бавляет к сущему смысл «желаемого», так и истинное добавляет
соотношение с интеллектом.
1. Относительно первого следует сказать, что истинное есть
и в вещах, и в интеллекте, как сказано4. Но истинное, которое есть
в вещах, обратимо с сущим в отношении субстанции; в то время
как истинное, которое есть в интеллекте, обратимо с сущим, как
проявляющееся с явленным — это относится к смыслу истинного,
как уже сказано5. Хотя можно сказать, что сущее так же есть в ве-
щах и в интеллекте, как и истинное; но надлежит истинному быть
изначально в интеллекте, сущему же — изначально в вещах; и это
' S. th., I, q. 16, а. 1. См. выше стр. 162.
2 Аристотель. Метафизика. 993 b 30: «... в какой мере каждая вещь прича-
стна бытию, в такой и истине».
3 Аристотель. О душе. 431 b 21.
' S. th., I, q. 16, a. 1. См. выше стр. 162.
5 Ibid.
происходит так, потому что истинное, и сущее отличаются по
смыслу1 (ratio).
2. Относительно второго следует сказать, что не-сущее не
имеет в себе того, благодаря чему оно познавалось бы; все же оно
познается настолько, насколько интеллект делает его познавае-
мым. Поэтому истинное утверждается о не-сущем, поскольку не-
сущее есть некое сущее в разуме, — то есть постигнутое разумом.
3. Относительно третьего следует сказать — когда говорится, что
сущее может быть постигнуто только когда рассматривается как ис-
тинное, то это может быть понято двояко. Во-первых, [может понимать-
ся так,] что сущее постигается, только если из постижения сущего воз-
никает [его] смысл [как] истинного; и [в этом случае] сказанное
истинно. Во-вторых, может пониматься так, что сущее может пости-
гаться, только если постигнут [его] смысл [как] истинного; и это ложно.
Но истинное может постигаться, только если оно постигается в смысле
сущего; поскольку сущее подпадает под смысл истинного. И, подобно
этому, когда мы сравниваем умопостигаемое с сущим; ведь сущее не мо-
жет пониматься, не будучи умопостигаемым. Но все же сущее может по-
ниматься так, что не понимается его умопостигаемость. И, сходным
образом, познанное сущее — истинно, но не всегда при постижении су-
щего может быть постигнуто истинное.
4. Первичнее ли благое, чем истинное по смыслу (secundum га-
tionem)?
1. Относительно четвертого следует рассмотреть положение:
считается, что благое первичнее истинного по смыслу. Ведь то, что
универсальнее, то первичнее по смыслу, как ясно из первой [кни-
ги] «Физики»2. Но благое более универсально, чем истинное, ведь
истинное есть некое благо, а именно в интеллекте. Следовательно,
благое первичнее истинного по смыслу.
2. Кроме того, благое есть в вещах, но истинное в соединении
и отделении, [осуществляемых] интеллектом, как сказано3. Но то,
что есть в вещи, первичнее того, что в интеллекте. Следовательно,
благое первичнее истинного по смыслу.
3. Кроме того, истина есть некий вид добродетели, как ясно из
третьей [книги] «Этики»4. Но «добродетель» заключается в «бла-
' Здесь и далее, в 4-й статье, речь идет о том, что благое и истинное, буду-
чи обращаемыми в отношении сущего (т. е. насколько сущее имеет от бы-
тия — настолько оно истинно, и настолько же и благо), но интеллект рассма-
тривает сущее, благое и истинное с разных точек зрения, и получает разный
смысл некоей вещи как благой, и как истинной.
2 Аристотель. Физика. 189а 5: «...общее познается рассудком, частное
же — с помощью чувства, так как рассудок имеет дело с общим, а чувство —
с частным...»
3 S. th., I, q. 16, а. 2. См. выше стр. 165.
4 Аристотель. Никомахова этика, 1127а 29.
гом»; ведь существует, как говорит Августин1, благое качество ума.
Следовательно, благое первичнее, чем истинное.
Но этому противоречит следующее: то, что есть в большем
[числе вещей], то первичнее по смыслу. Но истинное есть в том,
в чем нет благого, как, например, в математике. Следовательно,
истинное первичнее по смыслу, чем благое.
Отвечаю: следует сказать, что хотя благое и истинное обраща-
ются с сущим относительно [их] носителя (suppositum), все же
они отличаются по смыслу. И поэтому истинное, говоря в абсо-
лютном смысле, первичнее, чем благое, что ясно из двух [основа-
ний]. Во-первых, из того, что истинное ближе к сущему, которое
первичнее, чем благое; ведь истинное относится к своему бытию
(esse) просто и непосредственно; а смысл «благого» следует из су-
щего, поскольку сущее некоторым образом совершенно — ведь та-
ково желаемое. Во-вторых, это явствует из того, что познание по
природе предшествует желанию. Следовательно, поскольку ис-
тинное относится к познанию, а благое — к желанию, на этом ос-
новании истинное должно быть первичнее по смыслу, чем благое.
1. Относительно первого следует сказать, что воля и интеллект
взаимно включают друг друга: ведь интеллект понимает волю, а во-
ля желает, чтобы интеллект понимал. Следовательно, среди того,
что относится к объекту воли, заключено также и то, что относится
к интеллекту, и наоборот. Поэтому в порядке желаемого, благое су-
ществует как универсальное, а истинное — как частное; в то время
как в порядке умопостигаемого — наоборот. Таким образом, из того,
что истинное есть нечто благое, следует то, что благое первичнее
в порядке желаемого; но не то, что оно просто первичнее.
2. Относительно второго следует сказать, что нечто первичнее
по смыслу, поскольку оно первичнее попадает в интеллект. Но ин-
теллект постигает прежде всего само сущее; во-вторых, он пости-
гает то, что он постигает сущее; и, в-третьих, он постигает, что он
желает сущее. Поэтому смысл сущего — первый, смысл истинно-
го — второй и смысл благого — третий, хотя благое — в вещах.
3. Относительно третьего следует сказать, что добродетель, о ко-
торой говорится, что она истина, — не есть истина вообще (commu-
nis), но некоторая истина, согласно который человек показывает
словом и делом, каков он. Но об истине «жизни» говорится в част-
ном смысле, потому что человек исполняет в своей жизни то, к чему
он направлен Божественным интеллектом; ведь, как уже сказано2,
истина существует и в других вещах. Истина же «справедливости»
есть то, согласно чему человек соблюдает то, что надлежит по отно-
шению к ближнему, согласно порядку закона. Следовательно, нель-
зя вести доказательство от этих частных истин к истине вообще.
1 Августин. О свободе воли. II, 19.
2 S. th., I, q. 16, а. 1. См. выше стр. 162.
5. Есть ли Бог — истина?
1. Относительно пятого следует рассмотреть положение: счита-
ется, что Бог — не истина. Ведь истина существует в соединении
и отделении, [осуществляемых] интеллектом. Но в Боге нет ни со-
единения, ни отделения. Следовательно, в Нем нет истины.
2. Кроме того, истина, согласно Августину в книге «Об истин-
ной религии»1, есть сходство с основанием. Но в Боге нет сходст-
ва с основанием. Следовательно, в Боге нет истины.
3. Кроме того, все, что сказано о Боге, говорится о Нем как
о первопричине всего; так, например, бытие Бога — причина вся-
кого бытия; Его благость — причина всего благого. Следователь-
но, если истина — в Боге, то все истинное было бы от Него. Но ис-
тинно, что некто грешит; следовательно, это было бы от Бога, что,
как очевидно, ложно.
Но этому противоречит то, что сказано у Иоанна: Я есмь путь
и истина, и жизнь (Ин. 14, 6).
Отвечаю: следует сказать, что, как говорилось2, истина обнаружи-
вается в интеллекте потому, что он постигает вещь, как она есть;
и в вещи потому, что она имеет бытие, сообразуемое с интеллектом.
Но в самой большой степени она находится в Боге. Ведь Его бытие
не только сообразуется с Его интеллектом, но оно само есть то, что
себя познает; и Его познание есть мера и причина всякого другого
бытия и всякого другого интеллекта, и Он Сам есть Свое бытие и по-
знание. Отсюда следует, что не только в Нем есть истина, но что Он
Сам — высшая и первая истина.
1. Относительно первого следует сказать, что хотя в Божествен-
ном интеллекте нет ни соединения, ни отделения, все же Он про-
стым действием интеллекта судит обо всем и познает все в совокуп-
ности; и таким образом, истина есть в Его интеллекте.
2. Относительно второго следует сказать, что истина нашего
интеллекта есть то, согласно чему он сообразуется со своим осно-
ванием, то есть с вещами, от которых он получает познание. Исти-
на же вещей есть то, согласно чему они сообразуются с их осно-
ванием, а именно с Божественным интеллектом. Но этого нельзя
сказать, говоря в собственном смысле, о Божественной истине;
разве что, возможно, согласно тому, что истина принадлежит Сы-
ну, Который имеет основание. Но если мы говорим об истине
в сущностном смысле, то это можно понять, только если утверди-
тельное [высказывание] разъяснять отрицательным, то есть когда
говорится: «Отец есть от Себя, потому что Он не есть от другого».
Подобно этому, Божественная истина может быть названа «сход-
ством с основанием», поскольку Его бытие не отлично от его ин-
теллекта.
1 Августин. Об истинной религии. Гл. 36.
2 S. th., I, q. 16, а. 1. См. выше стр. 162.
3. Относительно третьего следует сказать, что не-сущее и ли-
шенность не имеют истины сами по себе, но только в интеллекту-
альном постижении. Но всякое интеллектуальное постижение —
от Бога. Поэтому вся истина, которая есть в том, что я говорю:
«то, что некто прелюбодей — истинно» — всецело от Бога. Но ес-
ли из этого делается вывод: «следовательно, причина, по которой
этот человек прелюбодействует, — Бог», происходит ошибка ак-
цидента'.
6. Существует ли только одна истина, согласно который все
истинно?
Относительно шестого вопроса следует рассмотреть такое поло-
жение: считается, что есть только одна истина, согласно которой
все истинно. Ведь, согласно Августину2, кроме Бога нет ничего пре-
вышающего человеческий ум (mens). Но истина больше, чем ум че-
ловека, иначе ум судил бы об истине; в то время как он судит обо
всем согласно истине, а не согласно себе самому. Поэтому только
Бог есть истина. Следовательно, нет никакой другой истины, кро-
ме Бога.
2. Кроме того, Ансельм говорит в книге «Об истине»3, что как
время относится к временным [вещам], так и истина относится
к истинным вещам. Но есть только одно время для всех временных
[вещей]. Следовательно, есть истина4, в соответствии с которой все
[вещи] суть истинны.
Но этому противоречит то, что говорится в Псалме: истины раз-
дроблены среди сынов человеческих (Пс. 11,2).
Отвечаю: следует сказать, что в одном смысле истина, посредст-
вом которой все вещи истинны, — одна, но в другом смысле — нет.
Для того чтобы сделать это ясным, следует знать, что когда что-ли-
бо сказывается о многих [вещах] унивокально, то оно находится
в каждой из них согласно собственному основанию (ratio); напри-
мер, «животное» [находится] в каждом виде животного. Но когда
что-либо сказывается о многих [вещах] по аналогии, то оно нахо-
дится согласно собственному основанию только в одной из них,
от которого именуются остальные. Так, например, «здоровое» гово-
рится о живом существе, о моче и о лекарстве, но здоровье есть
только в живом существе; однако от здоровья живого существа и ле-
карство именуется «здоровым», поскольку оно воздействует (est ef-
fectiva) на его здоровье, и моча [именуется «здоровой»], поскольку
она указывает на его здоровье. И хотя «здоровья» нет ни в лекарстве,
' Название логической ошибки, когда случайный признак отождествляет-
ся с существенным признаком.
2 De Trinitate. XV, l.
3 Ансельм Кентерберийский. Об истине. Гл. 13. — Фома резюмирует целый
пассаж.
1 В оригинале «нет истины«— очевидная опечатка.
ни в моче, все же в них имеется нечто, посредством чего одно сотво-
ряет здоровье, а другое — указывает на него. Но, уже сказано1, что
истина первично есть в интеллекте и вторичным образом в вещах,
согласно тому, что они относятся к Божественному интеллекту.
Следовательно, если мы говорим об истине, поскольку она сущест-
вует (existit) в интеллекте, согласно надлежащему основанию, то во
многих сотворенных интеллектах суть многие истины; и даже в од-
ном и том же интеллекте [суть многие истины], согласно множест-
венности познанного. Поэтому глосса на упомянутый Псалом2: Ис-
тины раздроблены среди сынов человеческих поясняет, что как много
подобий отражено от одного лица человека в зеркале, так много истин
отражено от одной божественной истины. Но если же мы говорим об
истине, согласно тому, что она есть в вещах, то все они суть истинны
благодаря одной первичной истине, с которой каждая из них уподоб-
ляется согласно своей сущности (entitas). И таким образом, хотя сущ-
ностей (essentia) или форм вещей — множество, все же одна истина
Божественного интеллекта, сообразно с который все вещи именуют-
ся «истинными».
