Все имеет свое основание, причину; нет действия без причины. Если будем уверены, что не примут нашего приношения, что решительно откажут в просимом, то станем ли просить? Нет! Это истина. Следовательно, наоборот, ежели уже просим, значит, имеем основание, позволение просить — "просите" — и надежду в большей или меньшей мере получить просимое — "дастся вам". Преступник ожидает наказания за свое преступление; он знает, что невозможно совершенное прощение, а потому и не просит.
Дух человека, имеющий Божественное происхождение и животворящий его, знает свое начало, а потому и обращается к нему. Это обращение человека к Верховному Существу проявляется на всех ступенях его развития; значит, дух человека имеет в себе и какое-то основание просить свое Верховное Существо, и основание получить просимое. Евреи имели свое основание прошений — закон Самого Бога, а мы, христиане, утверждаем нашу надежду, основание на нашем Ходатае у Бога, Господе Иисусе Христе. На чем же утверждали свое основание прошений не знающие истинного Бога? И они не без основания приносили свои жертвы. Есть ли на земле хотя один народ, не имеющий божества, к которому не обращались бы ум и сердце его? Нет правила без исключения, в семье не без урода, и неудивительно, что среди человечества являются не знающие и не имеющие Бога. Не все здоровы, есть и больные! Молитва за умерших есть одно из дел благотворительности и заключает в себе как бы две добродетели: молитва как служение Богу и плод молитвы — польза, которую получает умерший. Следовательно, молитва за умерших есть дело благочестия и дело милосердия. Сам Иисус Христос научил нас, что без Него не можем совершить никакой добродетели: "Без Мене не можете творити ничесоже" (Ин. 15, 5). Умилостивлять Бога о себе и о других, как о живых, так и об усопших, есть естественное стремление духа человеческого, выражающее по преимуществу волю Божию.
Молитва, по учению апостола и Вселенской Церкви, есть действие Святаго Духа, в человеке пребывающего. Следовательно, ежели, как мы сказали, умилостивление есть выражение воли Божией, то молитва за умерших как умилостивление есть выражение воли Божией; и Сам Дух Божий ходатайствует о нас воздыханиями неизглаголанными.
Бог наш — Бог живых, а не мертвых; "аще живем, аще умираем, Господни есмы" и "пред Богом все живы". Сила и действие молитвы благотворно простираются на души, о которых она возносится по воле Божией, где бы эти души ни находились, на земле ли, или за гробом. Души эти суть члены одного великого дома, как члены одного тела духовного, имеющие потому и одну и ту же природу, одни законы, одну цель бытия, а потому, естественно, они и принимают живое участие в состоянии друг друга. Возможность же и образ благотворного действия наших молитв за умерших прекрасно изъясняет святой Ефрем Сирин в своем завещании, говоря, что умершие имеют такое же сочувствие с живущими в то время, когда они за них молятся, какое есть в природе между плодами; так, когда отцветает виноград на поле, в то время вино, находящееся в домах, приходит в движение, когда некоторые огородные овощи, посаженные в землю, прозябают, в то время эти же овощи, находящиеся в домах, пускают отростки.
Носить тяготы друг друга означает принимать живое участие в состоянии ближнего. Как Сам Господь принял такое живейшее участие в нас грешных, что, приняв на Себя всю нашу греховность, являлся пред Своим Небесным Отцом как бы Сам виновным во всем этом и омыл грехи наши Своею кровью и смертию, так и мы, если Господь принял участие в нас, можем ли мы не принимать участия в ближних наших, прося для них спасения, можем ли не жертвовать для них всем, чем только можем?
Сила молитвы непостижима для ума человеческого. Молящемуся все возможно. История Церкви Ветхозаветной и Новозаветной представляет нам чудеса молитвы. "Молитва, — как пишет святой Димитрий Ростовский, — есть ключ к сокровищам небесным." Нет такой вещи, как говорит один святой отец, которой невозможно бы было испросить молитвою у Бога, только просимое было бы благо и испрашиваемо, как должно. Грехи наши — главная причина, отчего молитвы наши не достигают цели. Молитву должно возносить, сокрушаясь и раскаиваясь во грехах. Господь внимал усердным молитвам и грешников, но только тогда, когда они молились с покаянием и сердечным сокрушением о грехах своих.
Любовь, из всех добродетелей первейшая, есть любовь к Богу и к ближнему, в ней заключается исполнение всего закона. Бог есть любовь и требует от Своего создания — человека, носящего образ Божий, чтобы он пребывал в нелицемерной любви с своими ближними: любите друг друга... "пребываяй в любви в Бозе пребывает" (1 Ин. 4, 16).
