Особенности этих культур обусловлены длительным процессом превращения генетического механизма трансляции форм поведения в генетически недетерминированный и внеинстинктивный способ передачи поведенческих программ через опредмеченное бытие культуры – процессом антропосоциокультурогенеза. Итогом этого исторического движения стала культура первобытного общества.
Основным признаком первобытной культуры был синкретизм. Он выразился прежде всего в нерасчленённости трёх форм бытия: культуры, общества и человека. Каждый член родоплеменного коллектива равен целому – у всех одно имя, одна раскраска тела, одна причёска, одни мифы, обряды, иными словами – “я” полностью растворено в “мы”, и точно так же культура этого родоплеменного “мы” тождественна с “мы-обществом” и с каждым входящим в него “я”. Синкретизм проявился на всех уровнях культурного бытия и во всех его разрезах, так как культура того времени ещё находилась в эмбриональном состоянии и не была структурно расчленённой.
Второй существенный признак первобытной культуры – традиционность. Все особенности бытия и быта родоплеменной общности оказывались жёсткими, стабильными и нерушимыми и передавались из поколения в поколение как неписаный закон. Власть традиции была абсолютной благодаря её способности быть мощным социальным регулятором поведения людей и средством сплочения популяций. Это качество первобытной культуры неразрывно связано с мифологией, претендующей по своей природе на абсолютность системы своих представлений.
И всё же, как бы ни была велика сила традиций, она не могла противостоять коренящимся внутри первобытности возможности и потребности совершенствовать образ жизни, углублять познание мира и развивать умения человека во всех сферах практики. Прежде всего их реализация и удовлетворение проявлялись в сфере ремесла, ставшим главной движущей силой прогресса. С совершенствованием орудий труда изменялись жизнь, сознание и самосознание первобытного человека, что привело к разрушению гармонии первобытного бытия. В образовавшемся хаосе начали вырисовываться новые и резко различные культурные способы организации человеческих популяций.
Из первобытного бытия выросли параллельно развившиеся, независимо от хронологических рамок начала и конца этого процесса, три типа культуры. На каждом их них исходные формы первобытного мышления преобразовывались особенным образом. И каждому из них была уготовлена своя судьба.
Культура скотоводческих племён. Это культура кочевых народов, двигавшихся из Азии на Запад и вступавших в военные столкновения, или оставшихся в границах освоенной ими территории на севере Евразийского и Американского континентов. Культура скотоводческих племён оказалась в общей перспективе истории тупиковой формой. Её пространство неуклонно сокращалось, а сохранившийся до нашего времени этот образ жизни у бедуинов, эскимосов и монголов, по мнению учёных, полностью отомрёт в XXI в. Причины неперспективности скотоводческой культуры в том, что этот тип бытия не содержит потребности в развитии творческого потенциала человека и не создаёт условий для перехода культуры на уровень цивилизации. Примитивность технологии обрекает скотоводов на существование, близкое к жизни животных, застывшее в изначально сложившихся простых формах. Именно то, что жизнь и сознание скотоводов-кочевников ближе всего к первобытному состоянию, приводит к тому, что историки нередко вообще не отличают этот тип культуры от первобытного.
Культура земледельческих народов. Она создавалась племенами, оседавшими на плодородных поливных землях Ближнего и Дальнего Востока и консолидировавшимися в мощные государственные образования. Земледельческий тип бытия был более прогрессивен, так как открывал возможность совершенствования технологии сельскохозяйственного производства. Кроме того, в отличие от агрессивности, свойственной скотоводческому типу, он порождал психологию мирного бытия и торговых отношений. Однако культура, складывавшаяся в земледельческих обществах, всё же была лишена внутренних стимулов развития и не создавала условий для роста творчества. Она всё ёще оставалась традиционной культурой и не вырывалась за пределы мифологического сознания.
Культура древних греков и римлян. Эта культура опиралась на развитое ремесленное производство и международную торговлю. Она базировалась в городах нового типа, обеспечивающих необходимые условия для продуктивной ремесленной деятельности и удовлетворения растущих духовных потребностей. Такому ремесленно-торговому городу требовались рациональное знание, широкое распространение письменности, создание новой системы образования, демократическая организация общественной жизни. Существенные изменения претерпела античная мифология. Боги стали “идеальными людьми”, воплощавшими все прекрасные человеческие качества, что свидетельствовало о высокой самооценке человека, характерной только для этого типа культуры. И всё-таки путь, по которому шла античная культура, не выводил её за пределы господства мифологического сознания, а тем самым не вёл к разрушению традиционного характера.
Таким образом, все три переходные формы культуры объединяла традиционность и однородность принципов сознания и поведения. Их разноликость была обусловлена, как и прежде, только этнической, а не социальной разнородностью. Ситуация радикально изменится на следующей ступени истории – в эпоху феодализма.
Культура феодального общества. Культура феодализма стала новым этапом истории культуры. Она представляет собой необходимый тип культуры в ходе развития всех народов, как и культура первобытная, тогда как каждый из трёх вариантов движения от первобытности к феодализму был факультативен, необязателен, что и выявляет их переходный характер.
Первым отличительным признаком феодальной культуры является строгая расчленённость и иерархичность форм жизни и сознания разных социальных слоёв. Культура впервые в истории предстала как система субкультур: “культура храма и монастыря” (религиозная субкультура), “культура замка и дворца” (светски-аристократическая субкультура), “культура села и хутора” (фольклор), “культура средневекового города” (бюргерская субкультура). Остальные признаки становятся понятными только в связи с этими субкультурами.
Фольклор исторически связан с архаическим прошлым. Стабильность образа жизни и труда крестьян вела к консервации принципов первобытной культуры. Фольклор зиждется на синкретизме материально-духовно-художественной деятельности. Безусловно, он испытывал влияние других субкультур и со временем становился менее “чистым”. Одновременно народная культура и сама влияла на другие подсистемы феодальной культуры.
Религиозная и светская субкультуры представляли собой системообразущие силы феодальной культуры. Они причудливо пересекались, противоборствуя и воздействуя друг на друга. Духовной основой обеих оставалось мифологическое сознание, получившее разнообразные формы: конфессиональные и историко-политические. Сознание сохраняло сложившуюся в древности иерархическую структуру, основанную на разделении всего сущего и мыслимого на ценностно-противостоящие в культурном пространстве “верх” и “низ”. Это нашло своё выражение в признании безусловного первенства ценности перед знанием. Естественно, что культура, имеющая такую духовную основу, в качестве отличительного признака сохраняет традиционный характер, более того, доводит традиционность до степени каноничности.
Противопоставление духовного материальному определило и радикальное отличие этого нового типа культуры – изменение отношения к эстетическим ценностям и к художественному творчеству. Принижение эстетической ценности природы и негативная оценка художественного творчества привели к тому, что религиозная субкультура запуталась в противоречиях. Разрешались они по-разному: от запрета изображения как такового (мусульманство) до разрешения условно-символических изобразительных систем (католицизм). В целом художественная деятельность попала под жестокий контроль религиозной власти. Вместе с тем, искусство этого времени достигает небывалой художественной силы. Одна из причин такого взлёта кроется в светской субкультуре. Искусство в рамках культуры аристократов было призвано утверждать двунаправленность потребностей: управлять вассалами, укрепляя свою власть и расширяя свои владения, и получать удовольствие от своего богатства и власти. Эстетическое отражение такой структуры потребностей выражалось в придании всей среде эстетически значимого облика.
Бюргерская субкультура связывала настоящий тип культуры с грядущим. Она основывалась на особых психологии и идеологии. Основной доминантой становится предметная деятельность, для которой необходимы были знания и умения. Поэтому в средневековом городе развиваются науки, организовываются университеты, книгопечатание переносит центр тяжести на издание светской литературы. Полезность, истинность и нравоучительность решительно оттесняли религиозную веру и гедонистический эстетизм.
Такова инвариантная структурная характеристика того нового способа организации бытия человечества, который сложился в средние века, сохранялся в Европе на протяжении тысячи лет, а на Востоке до XX столетия. Однако внутри его, прежде всего в бюргерской субкультуре, вызревали тенденции, объективно подготавливавшие разрушение феодальной культуры и переход к культуре нового типа.
