Человеческого существования

Этимологически понятие культуры восходит к античности. В переносном значении оно аналогично хозяйству. Римский государственный деятель и писатель Марк Порций Катон (234–149) написал трактат о земледелии, который можно было бы озаглавить как “Агрикультура”. Как утверждал автор, основу успеха в сельскохозяйственной деятельности составляет уход за участком, предполагающий определённый душевный настрой. Без этого не будет культуры, или, иначе говоря, должного возделывания земли. Постепенно термин “культура” теряет земную почву и обретает почву духовную. Римский оратор и философ Цицерон (106–43) говорил о культуре как о возделывании духовности и трактовал философию как культуру ума и духа.

В средневековье понятие культуры вытесняется родственным ему культом, выражающим способность человека раскрыть собственный творческий потенциал в любви к Богу. “С непосредственной религиозной точки зрения совокупный порядок бытия воссоздаётся в культе. Здесь в каждый данный исторический момент как бы заново совершаются в символической форме все вечно значимые события священной истории”[4]. Так, например, рыцарство понималось как своеобразный культ доблести, чести и достоинства.

Пережив в эпоху Возрождения своё “второе рождение”, современное значение слово “культура” обретает в XVII веке. Немецкий юрист и просветитель С. Пуфендорф (1632–1694) выразил его в понимании культуры как всего рукотворного, “второй природы”. Однако в этом традиционном представлении обнаруживаются принципиальные противоречия.

Во-первых, создаётся эффект взаимного отчуждения природы и культуры. Но, как верно было подмечено П. А. Флоренским, природа и культура существуют не вне друг друга, а только с друг другом, ибо в основе культуры лежит природное явление, и человек не творит, но лишь образует и преобразует стихийное, да и сама природа никогда не даётся нам без культурной своей формы[5].

Во-вторых, такое понимание культуры допускает противопоставление культурного человека природному, что ведёт к разрыву человеческой целостности. Природного человека, т. е. человека вне культуры нет вообще, поэтому правомерным было бы сравнение культурного человека с варваром в качестве его противоположности. Более того, если относить к культуре только внеприродное, то многие феномены культуры перестанут как бы существовать (например, йога). Да и сама культура будет выглядеть подобно вынырнувшему на поверхность киту – заранее сформировавшаяся неизвестно из чего и внезапно появившаяся.

Таким образом, культуру надо рассматривать в свете единства природы и культуры. Оно проявляется прежде всего в человеческом овладении природой: претворении её и достраивании, но овладении не только внешней, но и внутренней (человеческой) природой. Поэтому нет человека до культуры. Само появление человека – уже феномен культуры. Отсюда следует, что культура – это природа, которую “пересоздаёт” человек, утверждая посредством этого себя в качестве человека. Как отмечает лидер французских “новых правых” А. де Бенуа, культура придаёт реальность бытию человека.

В отечественной литературе противоречивость соотношения природы и культуры снимается через деятельность. Культура рассматривается как результат всей деятельности человека. Тогда возникают трудности при выявлении специфики культуры. Да, культура создана человеком, но ради чего? Кроме того, человеческая активность оказывается не одинаковой по собственной нацеленности и истокам, не всё, что она вызывает к жизни, относится к культуре. Культуру порождает только та деятельность, которая носит сакральный (скрытый, тайный) характер, связана с поиском смыслов бытия, и критерии осмысления культуры надо искать вне её.

Следует различать то, что рождается впервые как обнаружение смысла и то, что создаётся в процессе тиражирования уже найденного. Первый тип деятельности выражается в культуре, а второй приводит к появлению чего-то иного – форм социальности, цивилизации и пр.

Более того, в самой культурной деятельности можно провести различие между духовым и интеллектуальным. К духовному относятся человеческие проявления, находящиеся в связи именно с понятием многослойности бытия и с ощущением многообразных нитей, которыми связан физический план жизни с планами иноматериальными.

Итак, следует сравнивать не природу и культуру, а природу и общество. Культура же будет выступать как нечто, лежащее в основе того и другого как объединяющее звено. Культура прежде всего не социальный, а антропологический феномен. Её основанием служит неукоренённость человека в природе, его потребность в реализации неинстинктивных побуждений. В этом смысле культура – продукт открытой человеческой природы.

В нашей литературе разрабатывается также ценностный подход к осмыслению природы культуры. Безусловно, культура аксиологична, но её ценностность невозможно вывести ни из характера творческой деятельности человека, ни из истории как развёртывании его сущностных сил.

***

В итоге можно сделать вывод: выявление специфики культуры невозможно без антропологических констатаций и без выявления сакрального смысла человеческой деятельности, а культура - это феномен, рождённый незавершённостью, открытостью человеческой природы, развёртыванием творческой деятельности человека, направленный на поиск сакрального смысла бытия.

Контрольные вопросы

1. Кто дал первое определение культуры?

2. В чём сущность философско-антропологического подхода?

3. В чём состояла цель философско-исторического подхода?

4. Представители какого подхода рассматривают культуру как фактор организации и жизни общества?

5. Кто ввёл в обиход термин «культура»?

6. Почему неправильно понимать культуру как всё рукотворное, “вторую природу”?

ТЕМА 2. ГЕНЕЗИС КУЛЬТУРЫ

Происхождение культуры в современной культурологии трактуется по-разному. Доминирующее в прошлом веке представление о том, что культура возникла благодаря способности человека к трудовой деятельности, утратило свои позиции в силу ряда существенных недостатков. И к орудийно-трудовой концепции генезиса культуры добавились многие другие[6]. Рассмотрим основные версии.