Демократия для всех — партицииаторная концепция

Для настоящей демократии требуется, чтобы все общество было под контролем активного населения.   П. Бахрах, «Теория демократического элитизма. Критика»

Сторонники концепции партиципаторной демократии (англ. parti­cipate —участвовать) —современные политологи Кэрол Пейтман (род. 1940; автор термина «демократия участия» и книги «Участие и демократичес­кая теория», 1970), Крофорд Макферсон (1911-1987), Джозеф Циммер­ман (род. 1928), Норберто Боббио (1909-2004), Питер Бахрах, Кэрол Гулд и др. — по сути дела, возвращаются к классическим идеалам демок­ратии, предполагающим активное участие граждан в обсуждении и при­нятии решений по главным вопросам общественной жизни. Они считают важнейшим условием демократического участия и его распространения социальное равенство: принцип участия должен относиться и к негосударственным общественным институтам, где люди прямо выражают свою волю, в первую очередь к трудовым коллективам. Тем самым эти ученые во многом следуют идеям развивающей демократии, трактуя ее, в частно­сти, как самоуправление граждан. Свобода, равное право на саморазвитие могут быть достигнуты только в партиципаторном обществе, которое со­вершенствует чувство политической эффективности и способствует прояв­лению заботы о коллективных требованиях. В таком обществе граждане хорошо информированы, заинтересованы в своей активной причастности к процессу управления (активистская концепция демократичности Макферсона, где он критикует пассивность и утилитаризм, присущие иным либе­ральным моделям демократии).

Интерпретация Один из тезисов теории демократии Джоеанни Сартори (см. «Пе­ресматривая теорию демократии», 1987) гласит: сегодняшние де­мократии должны опасаться не аристократии, как раньше, а «посредственности», которая может уничтожить своих лидеров и за­менить их на недемократическую контрэлиту. Поэтому главная про­блема для демократии — сохранение вертикальной структуры управления и лидерства. Ученый выдвигает аргументы в пользу мне­ния о том, что активное участие людей в политическом процессе спо­собно привести прямо к тоталитаризму. Действительно, трансформация Веймарской республики (1919-1933) в нацистский режим и установление послевоенных тоталитарных систем, осно­ванных на массовом участии, позволили рассматривать политичес­кое участие как таковое в качестве элемента тоталитаризма, а не демократии. Граждане согласно Сартори не способны действовать самолично, они реагируют на инициативы и политику конкурирующих элит. Люди могут активно интересоваться только теми делами, с которыми свя­зан их индивидуальный опыт, или поддерживать идеи, сформулиро­ванные ими самими. Политики должна принимать этот факт, ибо любая попытка внести изменения может стать угрозой самому де­мократическому методу. К тому же всякое преобразование обернет­ся насилием по отношению к апатичным и наказанием активного меньшинства, что неприемлемо для демократии.

Необходимость политической активности большинства граждан в партиципаторной модели объясняется тем, что снижение уровня их учас­тия в итоге приведет к «тирании меньшинства» (элиты). Противостоять авторитарному давлению сверху способна лишь сильная власть снизу. Цим­мерман, например, считает, что salus populi — благо народа — может быть достигнуто только при обеспечении всеобщего равенства, которое заклю­чается в том, что все граждане обязательно ежедневно занимаются приня­тием решений, а не только имеют равные возможности участия.

В партиципаторной модели политическое участие не есть средство для достижения какой-либо цели, а само является целеполаганием, т.е. содер­жит цель в себе, ибо только по-современному понятое участие благоприят­ствует интеллектуальному и эмоциональному развитию граждан. Немало­важно и то, что с обычных для либеральных теоретиков позиций индиви­дуализма, опирающегося на собственность, политический процесс чаще всего рассматривается как жесткая борьба конкурентов за недостающие им материальные блага. Если же проанализировать эту проблему с точки зре­ния развития и реализации человеческих способностей, то справедливость распределения материальных благ — лишь средство для достижения (в со­трудничестве с другими людьми) более значимого блага позитивной свобо­ды. Активная вовлеченность граждан в демократический процесс — одно­временно и условие, и выражение этой свободы.

Таким образом, участие выполняет две функции — защищает граждан от навязанных сверху решений и является механизмом самосовершенство­вания человека. Ради максимально возможного результата демократия дол­жна распространяться и на другие сферы, чтобы способствовать эволюции необходимых для современности психологических качеств и партиципа­торной политической культуры, которая может сформироваться только по принципу — «учись участвовать, участвуя» (Пейтман). Идеальное партиципаторное общество характеризуется прямым вовлечением граждан в уп­равление без посредников ключевыми политическими и социальными ин­ститутами, подотчетностью лидеров рядовым членам и высшей степенью демократической легитимности.

Механизмы партиципаторной демократии — референдум*, инициа­тива* и отзыв*.

Обратите внимание Чаще всего референдум проводят в Швейцарии (до 1993 г. — 398), затем в Австралии (43). Референдум считается самым мажоритарным (т.е. учитывающим волю большинства) способом разрешения конфликтов. Однако в Швейцарии он используется для предотвращения «тирании большин­ства», поскольку там на референдум обычно выносят много разных вопросов, что не даст сложиться стабильному большинству, ибо при обсуждении каждого из них возникает новое. Референдумы также нередко проводят ради одобрения текущей политики, чтобы лишний раз продемонстрировать легитимность власти (в Швейцарии только в 2,5% случаев граждане выступили против правительственной по­зиции). Референдум может уменьшить ответственность правитель­ства перед гражданами в случае отклонения его позиции. Есть и об­разцы высокой политической ответственности и честности: в 1969 г. президент Франции генерал Шарль де Голль, обладавший огромным авторитетом, пообещал подать в отставку, если нация не поддержит его мнение по всем четырем вопросам референдума; избиратели от­клонили самый несущественный из них — де Голль ушел со своего поста и через год умер. Вместе с тем при низком уровне участия хорошо мобилизованные и мотивированные меньшинства могут получить непропорционально большое влияние по определенным вопросам референдума. Частое использование референдума способно нарушить и партийную соли­дарность, так как организации со слабой внутренней дисциплиной просто будут не в состоянии воздействовать на решения своих чле­нов, а через них — на симпатизирующих партии.

Масштабы страны препятствуют появлению массовой демократии, так как в большом обществе даже при политическом равенстве вли­яние одного человека на итог процесса настолько мало, что само уча­стие кажется бесполезным. К примеру, в 236-миллионном обществе у одного индивида нет никаких шансов повлиять на исход выборов, что ведет к неучастию. Массовое участие нежелательно, ибо вместе с приверженностью символам демократии люди не всегда разделя­ют идеалы индивидуальной свободы, толерантности, свободы сло­ва, равенства возможностей и т.д. Элиты сохраняют эти ценности, а массы авторитарны, нетерпимы, предрасположены к насилию и не­нависти. Массовая политика является нестабильной, экстремистской и непредсказуемой. Массы не соблюдают правила игры и... склонны к тирании. Экстремистские движения обычно развиваются в массо­вой среде, а не в элите.   Т. Дай, X. Зиглер, «Ирония демократии»

По сей день партиципаторная модель представляет собой лишь идеал, желательную норму, к которой следует стремиться, а для многих — и со­вершенно нереальную схему. Если эта модель не работает в современных демократиях, и граждане, как правило, отстранены от процесса политичес­ких решений, то кто их принимает? Ответ на этот вопрос пытаются дать две следующие теории.