В этой, последней, главе я попытаюсь обобщить наши представления о влиянии. Я представлю читателям критику дуалистической модели, которая в настоящее время доминирует в данной области социальной психологии, и приведу свои аргументы в пользу теории самокатегоризации, которая хоть и несет на себе некоторые следы влияния дуалистической модели, все же лучше подтверждается экспериментальными данными и способна полнее объяснить наблюдаемые явления. Эта глава — попытка изложения моих идей в виде гипотез, которые не только доступны дальнейшей экспериментальной проверке, но и в нынешнем своем виде объясняют результаты многих исследований.
Дуалистическая модель
Нормативного
И информационного влияния
В сферу интересов социальной психологии влияния входят пять основных проблем: социальная конформность, групповая поляризация, влияние меньшинства, власть (повиновение, уступчивость и «управление впечатлением») и убеждение (изменение установки, вызванное влиянием). Важнейший вопрос, возникающий в результате рассмотрения этих проблем, — это общее признание различия между нормативным и информационным процессами влияния.
Дуалистиче ская модель нормативного и информационного влияния 2 0 1
Дуалистическая модель нормативного и информационного влияния в виде разных версий — основная теория, господствующая в данной области.
Впервые эта модель была четко сформулирована Мортоном Дой-чем и Гарольдом Джерардом при изучении конформности (Deutsch & Gerard, 1955). Ее предвестниками можно назвать и Фестингера, автора теории социальной реальности и групповой локализации под воздействием социального давления (Festinger, 1950,1954), и Аша, который настаивал на том, что влияние вряд ли представляет собой унитарный процесс и не может быть низведено до рабского подчинения социальному давлению (Asch, 1952,1956). Другие исследователи, изучавшие конформность, тоже проводили подобную границу (см. Jones & Gerard, 1967; Kaplan, 1987). Я буду пользоваться терминологией Дойча и Джерарда, поскольку она хорошо описывает всю модель, не выделяя ее специфических версий.
Нормативное влияние — это конформность по отношению к позитивным ожиданиям своего собственного «Я» и других людей, цель которой — заслужить одобрение и избежать участи изгоя. Такая конформность — это властный процесс. Информационное влияние — это конформность по отношению к поведению других в форме информации о реальности, цель которой: иметь правильные когниции и действовать правильно, приемлемым образом, быть правым или, как писал Фестингер, достичь субъективной валидности. В известном смысле информационное влияние «истинно»: индивидуум проявляет конформность, потому что он искренне убежден в валидности взглядов других людей. Нормативное влияние — это особая, групповая форма влияния, ведущая к публичной уступчивости и связанная с социальной взаимозависимостью, с тем, что члены группы «присматривали за индивидом». Нормативное влияние — это особая, когнитивная форма влияния, связанная с получением правильных представлений о реальности, следствием которой является личное изменение установки.
Разграничение этих двух процессов выдержало испытание временем, и если можно говорить о каких-то изменениях в этом плане, то только о том, что оно обозначилось более резко. Единственное исключение из этой общей тенденции — одна из ранних работ Моско-вичи, но ее основную идею легко оспорить. Касаясь такого феномена, как групповая поляризация, следует отметить идеи, наиболее популярные у исследователей: это теории социального сравнения, подчер-
2 02 Глава 6. Дуалистическая модель, самокатегоризация...
Дуалистическая модель нормативного и информационного влияния 203
кивающие позитивную самопрезентацию (нормативное влияние), и теории убеждающей аргументации и обмена информацией (информационное влияние). С середины 1970-х годов наметился интерес некоторых теоретиков к интеграции обеих форм влияния.
Что же касается влияния меньшинства, то Московичи (Moscovici, 1976) начал с критики теории зависимости, согласно которой влияние отражает асоциальные состояния неуверенности и информационную власть, не зависящую от социальных отношений и норм. Он решительно настаивал на том, что конформность, например в экспериментах Аша, была социально обоснованным влиянием (но не властью), отражающим последовательный стиль поведения части большинства испытуемых (с точки зрения всего общества — меньшинства). Однако, начиная с 1980 года, Московичи, Магни и другие ученые стали активно выступать в защиту дуалистической модели, согласно которой влияние большинства — это конформность (в смысле уступчивости, властного процесса подчинения социальному давлению), а влияние меньшинства — конверсия, информационный процесс личного изменения установки, происходящий при посредничестве когниций. Для объяснения уступчивости большинства и конверсии меньшинства они ввели такие понятия, как «сравнение» и «валидизация», практически идентичные тем, которыми пользовались исследователи групповой поляризации.
Исследователи «управления впечатлением» проводят резкую границу между публичным и личным «Я» и исходят из того, что публичное поведение индивидуума активно изменяется под воздействием его зависимости от других людей (т. е. властных отношений). Центральная идея их работ заключается в том, что поведение индивидуума определяется скрытым смыслом социальной (публичной) идентичности его действий в данном социальном контексте. Публичная идентичность, публичное «Я» — это то, как человека воспринимают другие люди. Публичная самопрезентация во многом похожа на нормативное влияние, но рассматривается с позиции конформиста, активно управляющего впечатлением. Когда мы хотим получить максимальное вознаграждение за счет благоприятного впечатления о себе, мы «проявляем конформность» по отношению к ожиданиям этих людей. Как для проявления нормативного влияния, так и для «управления впечатлением» принципиальное значение имеет одно необходимое условие: в обоих случаях индивидуум находится под наблюдением других людей. На самом деле нормативное влияние
есть влияние, основанное на публичной самопрезентации. Это своего рода конформность, мотивированная желанием индивидуума добиться ценной для него публичной идентичности.
Современные исследователи убеждения обращают основное внимание на когнитивный анализ убеждения (Eagly & Chaiken, 1984). Одна из влиятельных теорий — теория Петти и Качоппо, известная под названием модель вероятностной обработки (Elaboration Likelihood Model) (Petty & Cacioppo, 1986). Авторы различают «центральный» и «периферические» пути, ведущие к изменению установки. Суть этой теории заключается в следующем: устойчивое, сохраняющееся в течение длительного периода времени, истинное и разумное изменение установки есть результат когнитивной обработки информации, содержащейся в надежных (валидных) сообщениях. Центральный путь зависит от мотивации и способности тщательно когнитивно обрабатывать представленную информацию. В отсутствие центрального пути индивидуум прибегает к помощи периферического пути, т. е. к краткосрочному, поверхностному восприятию некоего сообщения, исходя при этом не из его содержания, а из его социальных и эмоциональных признаков, например исходя из привлекательности самого источника информации. Именно периферический путь — «проводник» влияния на индивидуума его социальных отношений с источником информации и социального контекста. Проводником же убеждения через обработку информации является центральный путь. Модель вероятностной обработки представляет собой реминесценцию модели субъективной валидности Фестингера, основанной на тестировании физической и социальной реальности.
Смысл всего изложенного совсем не в том, что все эти теории утверждают одно и то же; на самом деле это вовсе не так. Так, процесс конверсии, о котором говорит Московичи, существенно отличается от центрального пути, о котором говорят Петти и Качоппо, и от убеждающей информации Бернштейна и Винокура. Все эти исследователи подчеркивают роль когнитивной активности в убеждении, рассматривая когнитивную обработку сообщаемой информации как посредника в достижении изменения установки, но Московичи основой всего влияния считает не снижение уровня неопределенности, а социальный конфликт и его разрешение, т. е. гармонизацию социальных отношений. Однако, несмотря на очевидные различия, все эти теории базируются на одном и том же фундаментальном принципе: на противопоставлении социально мотивированных, нормативных про-
2 04 Глава 6. Дуалистическая модель, самокатегоризация...
Субъективная валидность и тестирование реальности 205
цессов влияния, воздействующих на публичное «Я», и когнитивно мотивированных, информационных процессов, влияющих на личное «Я».
Почему авторы всех этих теорий прибегли к подобной дихотомии? Одна из возможных причин — потребность разграничить власть и влияние, не в том смысле, что власть — это основа влияния, а как два альтернативных процесса, один из которых базируется на силовом давлении и принуждении, а второй — на убеждении. Нам известно, что иногда люди контролируемы: они изменяют свое поведение не потому, что пересмотрели свои внутренние убеждения, исходя из тактических соображений, в результате давления на них со стороны тех, в чьих руках власть, но мы также знаем и то, что в некоторых случаях изменения поведения свидетельствуют об изменениях личного «Я». Своим правдоподобием и своей полезностью дуалистическая модель во многом обязана легитимному разграничению личного принятия и уступчивости.
Вторая причина — это потребность разграничить различные по своей сути спорные вопросы, мотивы и задачи, обнаруживаемые в групповых дискуссиях. Предметом дискуссии могут быть как «интеллектуальные», фактические вопросы, так и вопросы «оценочного» характера, суждения, имеющие отношение к предпочтениям и ценностям группы (Kaplan, 1987; Kaplan & Miller, 1987). В некоторых случаях релевантные нормы, разделяемые всеми членами группы, стабильны и интернализированы, поэтому связаны с единственной проблемой — фактической демонстрацией правильного решения; в других же ситуациях вполне возможна дискуссия относительно релевантности и применимости уже существующих норм или озабоченность выработкой новых.
Третья причина подобного разграничения более проблематична. Различие между властью и влиянием стали путать с важным, но другим различием между индивидуумом и обществом, между психологическими (перцептивными, когнитивными) процессами индивидуума и социальными отношениями, между членством в группе и нормами общества. Власть объясняется в терминах социальных отношений, а влияние — в терминах индивидуальной когнитивной активности или обработки информации. Групповые отношения рассматриваются как властные отношения, как отношения, основанные на зависимости, а социальная идентичность приравнивается к публичному «Я» таким образом, словно социальный компонент «Я» исклю-
чительно внешний и вынужденный, а личное «Я» асоциально. С другой стороны, наметилась тенденция рассматривать когнитивную активность, обработку информации как индивидуальный, асоциальный, личный и ненормативный процесс. Подобная ситуация не бесспорна, но не потому, что разграничение власти и влияния (или фактов и предпочтений) неправомочно, не потому, что нет таких социальных отношений, которые основаны на власти и уступчивости, и не потому, что разграничение публичного и личного не валидно и не важно. Она не бесспорна потому, что социальное «Я» включает как личные, так и публичные элементы, а также потому, что влияние и когнитивная активность имеют социально-нормативные аспекты. Нормативный компонент находится не на периферии, а в центре. Проблема дуалистической модели заключается в том, что в основе ее лежат предположения, согласно которым социальные нормы не влияют на изменение личной установки, и что информационное влияние ненормативно. В соответствии с дуалистической моделью роль социальных отношений и норм референтной группы состоит исключительно в ограничении и принуждении, словно общество — нечто чуждое индивидууму, существующее вне его и не оказывающее никакого влияния на личное «Я». В соответствии с дуалистической моделью влияние когнитивно и асоциально, а общество принуждает к слепому принятию его норм.
Альтернативная точка зрения предполагает, что проводником информационного влияния является общество и что это влияние нормативно; что нормы, касающиеся предпочтений и ценностей, также информативны в отношении приемлемых, корректных убеждений, как и нормы, касающиеся фактов и решений, правильность которых можно продемонстрировать, и отражают те же самые процессы; что между индивидуумом и обществом существует не анатагонизм, а взаимозависимость как на уровне «Я» и познания, так и на уровне поведения, доступного наблюдению.
