Б. Ключевая аналитическая проблема: экономика или политика?

К несчастью для теоретической интеграции, исследования, показавшие связь политических переменных с проводимым политическим курсом, оказа­лись менее последовательными и более противоречивыми, чем изыскания, в результате которых были получены данные о воздействии экономических фак­торов. Свидетельствует ли это о том, что такие экономические факторы, как богатство, оказывают влияние на проводимый политический курс, а такие политические факторы, как уровень развития демократии — нет? На наш взгляд, это не так. Научная любознательность порождает в нас стремление понять, какие факторы воздействуют на ход событий в целом. По моральным соображениям мы вынуждены выяснить те факторы (независимые перемен­ные), которые можно изменить или сохранить для того, чтобы оказывать влияние на желаемый комплекс обстоятельств, определяющий последующее развитие событий (зависимые переменные). Ни научная любознательность, ни стремление к переменам не спасают от ошибочных суждений о сути причин­но-следственных связей.

Для того чтобы понять, почему люди останавливаются на перекрестке, обычно бывает достаточно посмотреть на сигнал светофора — красный он или зеленый. Цвет сигнала является в данном случае независимой переменной величиной. Стоят люди или переходят дорогу — это зависимая переменная величина. Является ли красный сигнал светофора причиной остановки авто­мобилей? Или прекращение движения определяется воздействием красного цвета на сетчатку глаза водителя (что особенно важно для дальтоников)? Мо­жет быть, это муниципалитет принял решение, которое заставляет водителей останавливаться? Или об этом говорится в учебнике, по которому водители изучали правила дорожного движения? А что, если остановку вызвало давле­ние ноги водителя на педаль тормоза, и это, в свою очередь, привело к трению тормозных колодок о тормозные диски и т.д.?

Выбор причинно-следственных связей во многом определяется интересом выбирающего. Термин, ошибочно употребленный одним ученым, для другого исследователя может стать источником блестящих догадок о причинно-след­ственных связях явлений. Инженеры, разрабатывающие правила дорожного движения, конструкторы автомобилей, социологи, офтальмологи или иссле­дователи законопослушного поведения граждан — каждая из этих категорий

специалистов будет в данном случае использовать свое собственное уравне­ние, а то, что представляет интерес для других, им будет казаться заблужде­нием или ошибкой. И каждый из них будет по-своему прав. Причинно-след­ственные связи — понятие весьма неоднозначное. Причем его нельзя упрос­тить, прибегая к различным статистическим уловкам, просто потому, что причинная взаимосвязь неизвестных в уравнении показывает, что различия тормозных систем не имеют ровным счетом никакого значения для безопас­ности движения, по сравнению с тем, какой курс обучения прошел водитель или каковы закрепленные в законодательстве правила дорожного движения. Глупо было бы пытаться убедить в этом конструктора автомобиля. Столь же нелепо было бы убеждать законодателя или руководителя политической партии бросить работу, которой они занимаются, из-за того, что она ограничивается определенными социально-экономическими факторами.

Каузальная терминология в такой же степени сбивает с толку, в какой помогает понять суть дела. С особой наглядностью это проявилось в ходе дис­куссий о том, что — политика или экономика — оказывает более сильное влияние на политический курс. Нет никакого сомнения в том, что любой исследовательский проект, авторы которого стремятся противопоставить по­литическую систему или политический процесс экономическим условиям, рискует получить ошибочные результаты. Еще в 1979 г. Дж. Стоункаш написал серию работ, где был предложен ряд убедительных методов статистического исследования, с помощью которых эта фундаментальная гносеологическая проблема максимально упрощалась (Stonecash, 1979; Stonecash, Hayes, 1980).

Стоункаш доказывает, что основной вопрос, связанный с противопостав­лением политики и экономики, состоит не в «отборе тех или иных областей практической политики и не в типах используемых переменных, а в исполь­зовании конкретной теории». Его точка зрения сводится к тому, что статисти­ческие данные, обрабатываемые с помощью обычных уравнений регрессии, не отражают сути того процесса, определение которого пытаются дать с их помощью. Более того, по его мнению, рост технической сложности быстро развивающейся методики регрессий, применяемой в последние годы, как правило, не имеет никакого отношения к этой проблеме. Политическая систе­ма, как считает Стоункаш, «вторгается в происходящее, возможно, облегчая при этом реализацию выдвигаемых требований. Политика не является лишь «причиной» политического курса, независимого от предпочтений и богатства» (Stonecash, 1979, р. 464).

Таким образом, согласно данному подходу, политика не оказывает непо­средственного влияния на проводимый курс, а опосредствованно воздейству­ет на соотношение выдвигаемых требований (социально-экономические усло­вия стимулируют их и придают им реальность) и различных политических курсов. Политика составляет необходимое условие для существования такого соотношения; иначе говоря, без политического процесса соотношение между требованиями и политическим курсом не может существовать. «Различия в политических процессах между курсами, проводимыми разными правитель­ствами, определяют различия трансформации исходных факторов в результа­ты, т.е. правила такого рода трансформации зависят от природы политическо­го процесса» (Stonecash, 1979, р. 464).

Путь к решению проблемы, как убедительно доказывает Стоункаш, лежит через продуманное использование взаимосвязанных понятий. Так, например,

не без оснований можно предположить, что лишь в богатых, промышленно развитых государствах могут быть выдвинуты требования о выплате пособий по безработице. Предположим также, что вопрос об их выплате должно ре­шать социал-демократическое правительство. Если выразить это соотношение с помощью уравнения, то будет неверным записать его следующим образом:

Страхование = a + b ₁, (экономика) + b₂ (социал-демократия) + е. (1)

Скорее, это уравнение должно выглядеть так:

Страхование = а + b₁, (экономика) + b₂ (социал-демократия × экономика) + е. (2)

В уравнении (2) понятие b₂ (социал-демократия × экономика) указывает на то, что определяет относительный вклад социал-демократических прави­тельств в осуществление проводимых мероприятий.

Использование взаимосвязанных понятий, действительно, представляет собой определенную сложность на начальной стадии интерпретации (напри­мер, таких, как встроенная мультиколлинеарность, правильный подход к типичным ошибкам и т.п.), однако стремление к получению статистических определений, более точно отражающих происходящие в реальном мире про­цессы, оправдывает это дополнительное усложнение решения проблемы.

Тем не менее, нет таких способов обработки статистических данных, кото­рые позволили бы преодолеть главное препятствие, стоящее на пути к созда­нию исчерпывающей модели политических различий между неким конечным числом субъектов, обладающих собственной юрисдикцией, к которым, в част­ности, относятся национальные государства. Если принять в расчет творчес­кий характер и непостоянство человеческой природы, можно с уверенностью сказать, что количество возможных объясняющих переменных неизбежно бу­дет превосходить число вероятных конкретных ситуаций. Технические приемы для изучения все большего количества ситуаций, такие, как совокупный анализ с пересечением временных рядов и единиц измерения (pooled cross-time/cross-unit analysis) вполне пригодны для определенных, достаточно ог­раниченных целей, однако вряд ли их можно успешно применять для реше­ния давних, кажущихся неразрешимыми гносеологических проблем. С другой стороны, более адекватное соотношение технической обработки данных с ос­нованными на здравом смысле прогнозами того, как взаимодействуют от­дельные компоненты политического процесса (например соответствующие уравнения для доказательства предположений о том, что определенные объек­тивные условия, скорее, предшествуют возникновению предпосылок прове­дения того или иного политического курса, чем конкурируют с ними), не­сомненно поможет углубить представление о том, почему ведомства, наделен­ные различными полномочиями, проводят различный политический курс.

До тех пор пока такого рода процедура не станет обычным явлением, искусство политики по-прежнему останется оторванным от жизни. Пока мы будем пользоваться так называемой моделью Касабланки, пока мы будем «ло­вить традиционных подозреваемых» и помещать их в правую часть уравнения, цели, стоящие как перед политической экономией, так и перед теорией де­мократии, останутся столь же трудно достижимыми.