Все, что могло сделать Павла убеждающим, впечатляющим, уверенным оратором, было отброшено. Он пришел со страхом, слабостью, трепетом в мир, полный собственной впечатляющей мудрости. Павел был глубоко убежден в силе истины, настолько, что мог полагаться на нее, не надеясь на свои силы. Павел искал только Божьей славы и скорее был готов к насмешкам и отвержению, чем согласился бы ума-
Дух Истины
Истина: дух без лукавства
лить проявление и силу истины. Такие слабость и трепет обязательно должны быть у любого служителя, предстоящего перед собранием, каждого евангелиста, каждого христианина, живущего в мире, каждого, кто разделяет любовь Павла к истине и его ревность по Божьей славе. Павел прошел через все для того, чтобы вера наша была в Боге, в истине, чтобы мы были движимы и убеждаемы истиною, а не лукавыми речами, порожденными гордостью и неуверенностью в себе людей, которые не любят истину и не доверяют ей.
Вопрос, которым задавался Павел, проповедуя в Коринфе, точно такой же, какой возникает у нас каждое утро, когда мы созерцаем себя в зеркале. Свободен ли я от всякого порока? Тогда почему я так себя веду? Павел говорил только те слова, которые были понятны людям, чтобы позволить свету истины пролиться, а самому в то же время оставаться в тени. Павел говорил истину и только истину во всякое время. О чем говорят одежда, украшения, прическа и парфюмерия, которыми я пользуюсь? Прославляют они Бога или меня?
Петр обращается именно к женщинам, но его слова применимы и к Церкви как невесте Христа: "Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом" (1 Пет. 3:3-4). Подобное пишет Павел: "Чтобы также и жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя не плетением волос, ни золотом, ни жемчугом, ни многоцветною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию" (1 Тим. 2s9-10). Петр и Павел не выступали в защиту тряпья и лох-
мотьев в этом послании так же, как Павел не защищал неграмотность и отсутствие логики, проповедуя в Коринфе. Все дело в мотивации и вере. Так буду ли я смущаться, готовясь к проповеди, если из-за моего смущения я смогу воздать меньше славы Духу Истины?
Цель оправдывает средства
Удовлетворен ли я тем, что отражаю? Настолько ли я предан истине, настолько ли хочу выражать истину во всем, что не позволю ничему в своей жизни: ни речи, ни одежде, ни манере поведения — помешать отразить истину, которая во мне? В нас сильно искушение создать свой образ, добавить немножко иллюзии к истине. Настолько же велико искушение оправдать свое стремление сделать более привлекательным и впечатляющим служение Богу. Но ложь никогда не сможет служить Богу истины, и каждая фальшивая копия — это ложь. Все, что делается из побуждения тщеславия, гордости или неуверенности — ложь. Действительно ли я доверяюсь Богу, чтобы Он жил, творил и являлся через меня, или я постоянно созидаю какой-то свой образ, физический или духовный, какой-то внешний облик и предлагаю Богу использовать это, творить и говорить через это? Цель никогда не оправдывает средств. Если цель — откровение Бога, который есть истина, тогда средства должны быть истинными во всех аспектах моей жизни.
О книге можно судить по обложке
Мир настолько свыкся с ложными образами, что придерживается неоспоримого принципа житейской мудрости, который гласит, что нельзя судить о книге по ее обложке. Но
Дух Истины
Истина: дух без лукавства
можно узнать Нафанаила по его одежде. И можно видеть Отца в Его Сыне. Если вся внутренность проповедника заполнена Духом Истины, то это выразится во всем, начиная от слов и заканчивая стилем прически. Истина в том, что книгу всегда можно узнать по обложке. Ничто жизненное не может быть просто внешним. Все внешнее всегда выражает и показывает то, что глубоко внутри. Если в сердце пустота или страх за свою репутацию, это же проявится во внешности и поведении. Как бы мы ни старались скрыть тайны своего сердца, но правдой остается то, что все тайное становится явным: "Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня... Говорящий сам от себя ищет славы себе; а кто ищет славы Пославшему Его, Тот истинен, и нет неправды в Нем" (Ин. 7:16-18).
Я могу говорить истинные слова, но если я говорю их от себя — они служат мне самому, а я сам не истинный. Иисус считает, что человек может говорить сам от себя, если он ищет славы себе. И какова бы ни была причина: то ли тщеславие, то ли отрицательные переживания, например, чувство опасности — но человек, ищущий чести для себя, перестает быть истинным. Но как же тогда насчет моих молитв или моей манеры одеваться, или моего выражения лица — не пытаюсь ли я с их помощью добиться признания, власти или чести для себя? Задержалось ли в моей душе ветхое, заставляющее меня наслаждаться и радоваться своей способности впечатлять, манипулировать, контролировать других своим телом, своим видом, своими словами, своими молитвами? Если мы любим истину, мы будем задавать себе эти вопросы постоянно. Недостаточно, чтобы Иисус сказал обо мне: "Он не говорил лживых слов". Его благоволение и одоб-
рение выразятся только тогда, когда Он сможет сказать о человеке: "Он истинен, и нет неправды в Нем".
Коварство обольщения
Существует негласный договор между обманщиком и обманутым, который позволяет притворству оставаться. Нет такого проповедника, который может стать "актером", если собрание не станет зрителями. Есть самоугождение и там, и там. Говорящий и принимающий лесть, обольщающий и обольщенный — оба забыли любовь к истине по удовлетворяющим их обоих причинам.
Наш дух должен вздрагивать всякий раз, когда собрание Божьего народа именуется зрителями. И, по правде говоря, часто так оно и бывает: они слушают человека на сцене и одобряют его. Проповедующий исполняет свою роль хорошо и принимает награды от тех, которые пришли посмотреть и послушать его. Он знает, как возбуждать эмоции. Его голос то поднимается, то плавно опускается в молитве, его поведение и манеры соответствуют нашему представлению о том, каким должен быть проповедник. Слова могут казаться правильными и даже волновать слушателей, но дух проповедника говорит: "Все нормально. На самом деле я не жду изменений от вас, я просто исполняю свою часть в негласном договоре, а вы — свою. Но все мы знаем, что это всего лишь спектакль".
Мы стали добровольными соучастниками во лжи друг друга. Никто не желает обнаружить блеф другого из-за страха, что и его блеф выйдет на поверхность. Истина стала такой же относительной и зависимой от наших собственных нужд и желаний, как и у неверующих. До тех пор, пока истина
Дух Истины
Истина: дух без лукавства
подавляется в нас, мы не сможем быть Нафанаилами для мира, обманутого и околдованного коварством обольщения. Мы соучастники обмана друг друга. Но мы должны (и к этому мы призваны) участвовать в освящении друг друга. Мы очень нужны друг другу. Нет никого без единого порока. Мы все склонны к лицемерию. Если мы не можем и не будем противостоять друг другу в любви, мы будем оставаться в плену наших собственных иллюзий. Мы боимся ранить и обидеть, поэтому не говорим и называем наше молчание любовью. Чувство отвращения ко лжи, поглощающей души окружающих,— это то, в чем мы очень нуждаемся и в чем заключается истинная любовь. Любовь побуждает нас говорить, а не молчать; ибо если ревность по доме Божьем и чистоте Его Слова не поглотит нас, то это сделает дух лжи.
Дух Истины не допускает компромисса
Павел не боялся показаться слабым и глупым, обращаясь к коринфянам. Он точно так же не боялся показаться дерзким, не боялся оскорбить людей или даже апостола Петра в Антиохии. В послании к Галатам упоминается о том, как в Иерусалиме Павел противостал лжебратьям, спорящим об обрезании: "Мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась у вас" (Гал. 2:5).
Если бы он поддался хоть на час, хоть на мгновение, то закваска попала бы в тесто. Было бы так удобно просто оставить в покое лицемерного Петра в Антиохии. Зачем идти на риск обидеть столп Церкви, особенно если сам ты не из числа первых двенадцати учеников? Зачем идти на риск показаться выскочкой? Зачем идти на риск получить отпор
Петра в присутствии тех, кого ты привел ко Христу? Никто не хочет получить клеймо фанатика или законника, или человека, ищущего не любви, а ссор. Но так как Павел был мужем истины, он знал через Духа Истины, что вопрос не допускает компромисса. Он знал разницу между осмотрительностью и трусостью, между самоправедностью и ревностью по Божьей истине. Он знал, когда любовь побуждала его противостоять лицемерию брата.
Нежность и смелость: источник один
Павел познал Евангелие позже, он был гонителем церкви. Б Антиохии он оказался лицом к лицу с Петром, который был одним из трех самых близких к Иисусу. Тот же самый Павел, который стоял перед коринфянами в страхе и в великом трепете, сейчас стоял перед Петром и противостал ему лично (Гал. 2:11-14). Источник его слабости и его смелости, его нежности и его твердости один, как одна цель, воодушевляющая его — страстное посвящение чистоте и истине Евангелия.
Павел знал, что Петр спокойно ел вместе с верующими из язычников до тех пор, пока не появилась группа верующих-евреев, которые соблюдали старые постановления — не есть вместе с язычниками. Б тот момент поведение Петра изменилось. 'Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных" (Гал. 2:12). Изменение поведения Петра было вызвано не уважением или любовью, но страхом перед людьми. Павел наблюдал, как Петр, такой сокрушенный и одаренный, испугался неодобрения и отвержения и стал лицемерить. Корень всякой
Дух Истины
Истина: дух без лукавства
лжи — эгоизм. Аврам сказал Саре солгать, что она его сестра, "дабы мне хорошо было" (Быт. 12:13). Не будет свободы от искушения и силы лжи до тех пор, пока существует стремление понежить и защитить свое "я".
Только распятая жизнь...
Если даже Петр не избежал такого искушения, будет очень глупо думать, что мы его избежим. Если Петру необходимо было обличение Павла, то глупо думать, что мы можем соблюдать себя в истине в одиночку. Но кто обличит меня в лицемерии, если он сам опутан лицемерием? Если бы Павел боялся людей, если бы он полагался на человеческую поддержку и хвалу, он никогда бы не обличил Петра.
Страх перед людьми, страх отвержения, страх издевательств заставит задрожать самые крепкие колени. Только Павел, который мог хвалиться только распятием Христовым, который был мертвым и возвращен к жизни во Христе, мог оказаться выше страха и говорить к Петру в истине и любви. Только распятая жизнь, а не просто доктрина о кресте освободит от страха перед людьми и сделает нас способными противостать, когда это необходимо, Петрам нашего поколения.
Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием. Но тогда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех (курсив автора); если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-Иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-Иудейски?
— Гал. 2:13-14
Немного закваски заквашивает всю меру. Лицемерие Петра было заразительным. Оно быстро распространяется даже без слов. Поступки действительно говорят лучше слов. Цена терпимости ко лжи не остается постоянной, она возрастает и продолжает расти до тех пор, пока не будет оплачена полностью.
Если сегодня ты стараешься избежать маленькой жертвы, то завтра это твое старание может обернуться большими страданиями. Истина неудобна, и пока мы предпочитаем и выбираем комфорт и удобство, мы не ходим в истине. Дух лжи обеспечит удобство, самоудовлетворение и самооправдание для каждого, кто ищет их. Этот дух будет всячески пытаться убедить тебя, что страданий не только можно, но и нужно избегать во что бы то ни стало. Но ведь истинное и неподдельное всегда стоит дорого. А всё ложное и фальшивое нужно отбросить прочь. Путь истины — это всегда путь креста. Чтобы обличать брата (любя его) и чтобы позволить брату обличать тебя, твое прежнее "я", твой ветхий человек должен умереть.
