Вся земля поколеблется, включая Церковь, которая находится на земле. Только то, что непоколебимо, основано на кам-
не истины, останется стоять. Любое притворство и манипуляция, все, извращенное самооправдывающейся мирской мудростью, сокрушится.
Б день Божьего суда наши цели, которые мы преследовали, не оправдают наших неблагочестивых средств. Какова же наша цель, если мы допускаем, что для ее достижения могут использоваться нечистые средства? Если вы действительно ищете славы Божьей и хотите отражать Божью истину, вы не опуститесь до махинаций и обмана.
Мы можем возражать, что наш первейший интерес — Божья слава и Божье служение. Но истина в том, что если мы пользуемся мирской мудростью и не отвергаем дух лжи, то наша цель — наша собственная репутация и слава. Истина — это сокровенные мотивы нашего сердца. Она требует неослабевающей, ежедневной, постоянной бдительности. Каждый кажущийся незначительным компромисс все более отдаляет нас от Духа Истины, пока святой голубь совсем не улетит. Мы же продолжаем как ни в чем не бывало, даже не понимая, что Он ушел.
Чем более необходимой и более духовной кажется цель, тем больше соблазн прибегнуть к духу лжи, чтобы достичь ее. Как вы выражаете вашу нужду, если вы в служении и неспособны расселить тех, кто с вами работает, а морозы северной зимы Миннесоты уже на пороге? Сколько намеков, сколько недосказанных предложений, сколько завуалированных воззваний о денежных средствах! (Это не для наших личных нужд, в конце концов, но для нужд тех, кто задействован в служении. На кону служение Богу, а не личные интересы.)
Но даже обоснованная нужда не оправдывает лжи. Если что-то не может быть высказано в свете, если оно требует
Дух Истины
маскировки, намеков, недосказанностей, то это не может быть высказано вообще. Всегда есть выбор между ложью и доверием Богу. Говорить истину — значит доверять Богу. Это всегда акт веры. Истинность зависит от веры. Если мы не движимы к даянию, к покаянию, к деланию чего-либо неприкрашенной истиной, то давайте не двигаться вообще. Наша любовь к истине измеряется тем, можем ли мы искать ее с риском для себя, не желая сохранить себя при помощи лжи.
Из уст Иисуса вышло определение истинного израильтянина, а значит — и истинного Израиля или истинной Церкви. Он увидел Нафанаила, шедшего к Нему, и сказал: "...Вот, подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства!" (Ин. 1:47). Это определение верно и поныне. Дух Христов, обитающий в нас, до сих пор реагирует, когда мы встречаемся с таким Нафанаилом.
Нафанаил не сказал ни слова. Он не высказал ни одной теоретической истины, ничего не утверждал в тот момент, когда Иисус так назвал его. Он был подлинным, истинным израильтянином и был узнан не благодаря словам, а благодаря тому, что в нем не было лукавства. Иафанаил ходил в истине, в нем не было обмана, скрытых намеков, ничего неискреннего и показного. Он ходил и жил во свете, и это было видно.
ГЛАВА 7
Истина: дух без лукавства
