В рамках той же гуманитарной традиции анализа социальных аспектов архитектуры архитекторами лежит и работа ректора МАРХИ Дмитрия Швидковского «От мегалита до мегаполиса» [42]. Автор сам говорит, что книга не содержит сложных теоретических выкладок, но есть попытка выразить отношение к зодчеству как к великому искусству, и что техническая сторона проектирования и строительства вытеснила в настоящее время художественное восприятие архитектуры
[42. – С. 7]. Автор считает, что мир стоит на пороге
нового исторического времени – подходит к концу пятитысячелетняя цивилизация, возникшая на Древнем Востоке и прошедшая путь от античности до ХХI века. «Архитектура, точно отражающая историю человечества, тоже испытывает сегодня всеобщее предчувствие перемен, и для нее вполне очевидна необходимость увидеть свои постоянные, заложенные не в историческую, а генетическую память основы» [42. – С. 11]. Свое исследование автор начинает с первобытной архитектуры. Архитектура для автора – это покорение природного пространства путем придания ему нового человеческого смысла на грани материального и нематериального, т.е. очеловечиваемое пространство [42. – С. 14]. Ссылаясь на античную традицию, автор считает, что [древние греки] были уверены, что архитектура, являясь буквально в переводе сверх-строительством, позволяла человеку подниматься над практицизмом к высотам духа, давая ему возможность «беседовать» с вечностью [42. – С. 17]. Прослеживая историю архитектуры от мегалита до мегаполиса, уделяя много внимания российской архитектуре и архитектуре современной Москвы, автор талантливо и с доскональным знанием предмета тонко анализирует сложнейшие явления этого феномена, делая их понятными для широкого круга читателей. Так, например, он отмечает, что первобытная архитектура, по сравнению с современной, была способна «говорить» о вечных ценностях. Архитектура Стоунхенджа, например, уже тогда являлась сложнейшим механизмом, способным воспринять и передать в понятной посвященным форме космическую энергию, наполнив ее ритмами и смыслом свое пространство [42. – С. 23]. Рассуждая о российской архитектуре как страны между Востоком и Западом, как и некоторые другие исследователи культуры (Лихачев), Д. Швидковский отмечает отсутствие в ней восточных
традиций и сильное влияние античной византийской традиции (Москва – Третий Рим). Автор отмечает, что архитектуру часто называют застывшей музыкой. «На самом деле она представляет собой овеществленную историю» [42. – С. 231]. Если продолжить мысль автора языком социологии архитектуры, архитектура, в некотором смысле, есть окаменевшее общество.
