Лекции.Орг


Поиск:




Книга шестая Самая долгая ночь 10 страница




Но, как бы там ни было, даже мухи могут жалить.

Каст сильнее сжал меч. Он вспомнил все зло, причиненное ему и тем, кого он любил, и все жизни хороших людей, что были отданы, чтобы привести их сюда. Он не поддастся отчаянию, даже в момент своего последнего вдоха.

На той стороне пещеры Черный Зверь взвыл:

– Вы чувствуете? Земля погибает!

 

* * *

 

Среди ломающихся со всех сторон костей Мерик поднял обе руки над головой, посылая порыв ветра навстречу пикирующему скальтум. Чудовище попыталось увернуться, но Мерик был быстрее. Ветер ударил скальтум в грудь и отбросил к потолку.

Рядом Нилан старалась, как могла, – отчаянно, но твердо. Она взмахнула рукой, и корни выползли из-под высокой скалы и опутали демона.

– Еще один, – предупредила она, указывая влево.

Потянувшись, Мерик призвал ветер бурной ночи, все еще влажный, и направил его на врага. Скальтум забился, но тут ветер неожиданно стих, словно погашенная свеча. Нилан выдохнула:

– Песнь деревьев… она смолкла!

Корни на стенах и потолке неожиданно безвольно повисли. Скальтум выпали из своих деревянных клеток, разъяренные.

До них донесся мрачный смех:

– Земля почти моя!

Мерик понял, что произошло:

– Он перекрыл поток стихийной магии!

Отчаяние пронзило его сердце, он почувствовал, что их конец близок. Он пришел в эти леса, чтобы вернуть короля своему народу. И теперь все потеряно: обе королевские семьи разъединены, его народ разбросан, словно листья по ветру, либо умирает в этой последней великой битве. И ради такого конца?..

Он протянул руку. Пальцы переплелись с его пальцами. Он обрел в этом утешение. Чем бы ни кончилась эта ночь, он не хотел встречаться с этим в одиночку.

Вверху собиралась стая скальтум, готовая обрушиться на их отряд.

 

* * *

 

У остальных дела шли не лучше.

Джоах вращал посохом, посылая залпы магического огня, превращая кость в пепел. Но его темная магия притягивала извивающихся темных змей. Он создавал иллюзии самого себя, чтобы обмануть хватающие щупальца, но неожиданно его изваянные из сна двойники исчезли вместе с его стихийной магией. Лишь частица ее осталась, та, что хранилась в его посохе, но он оставлял ее про запас.

Иллюзии исчезли, и он стоял один, открытый, как на ладони.

Перед ним прыгала костяная собака, и из-за его замешательства у нее было преимущество. Она бросилась к его горлу, но демоническую тварь опередил ее собственный союзник.

Толстая лента из тьмы обернулась вокруг шеи Джоаха, и вздернула его вверх. Костяная собака подпрыгнула, чтобы вцепиться ему в ноги, но была разбита вдребезги молотом Магнама.

Задыхаясь, Джоах поднял посох вверх и послал поток магического огня в сжимающую его петлю тьмы, но черная энергия, казалось, только усилила хватку. Его зрение сузилось до маленького окошка. Он не мог даже дышать.

Его тело развернуло как раз вовремя, чтобы он увидел топор, летящий ему в лицо. Если бы он мог, он бы закричал. Топор ударил прямо над его головой, едва не срезав его волосы, и неожиданно Джоах начал падать. Он сильно ударился об пол и откатился в сторону, прежде чем костяной бегемот растоптал его.

Магнам вложил меч в его свободную руку:

– Здесь простая сталь послужит тебе лучше.

Джоах кивнул, принимая оружие:

– Спасибо.

Магнам усмехнулся и повернулся, и в этот момент костяной серп пронзил его грудь. Раненый дварф был высоко поднят, и его кровь стекала по белой кости лезвия.

Джоах в ужасе смотрел, как безжизненного Магнама бросили, и он пролетел по воздуху. Джоах поднял меч, потому что окровавленное существо теперь атаковало его.

Сколько же еще умрет?

 

* * *

 

Могвид спрятался за грудой булыжников у стены. Он не был бойцом. Он съежился с кинжалом в одной руке и с коротким мечом в другой. Ничто не могло достать его здесь. Чтобы попасть в это узкое пространство, ему пришлось сделать свою плоть жидкой и протиснуться сквозь дыру слишком маленькую, чтобы позволить пройти любой реальной угрозе. Он наблюдал за битвой из своего убежища.

Торн промчалась мимо в своем волчьем облике, за ней гналась пара костяных тварей. Могвида это не слишком тревожило. Он несколько раз наблюдал за подобной ее уловкой. Когда она бежала мимо определенного булыжника, выпрыгивал Фердайл с двумя короткими мечами в руках и отрубал ноги монстров. Лишенные ног монстры разбивались о камень и разлетались на кусочки. Затем ловушка расставлялась снова.

Но в этот раз Фердайл не ждал в засаде. Торн приземлилась после прыжка и повернулась кругом, ища своего партнера. Этот момент решил все. Два костяных чудовища настигли ее. Острые когти оставили глубокие раны. Она упала, и они набросились на нее.

Прежде чем Могвид понял, что делает, он уже бежал, перепрыгивая через булыжники. Он сжимал свои кинжал и меч и превратился в полуволка, чтобы быть быстрее. Он схватил булыжник и ударил им обоих чудовищ, сбрасывая их с Торн. Затем он набросился на них, рубя и кромсая.

Ужас превратил его в безумца. Кости разлетались перед ним. Вскоре он уже сражался с воздухом. Задыхаясь, он упал рядом с Торн. Она лежала на том же месте, все еще в облике волка, кровь лужицей собиралась под ней. Ее дыхание было неровным.

Могвид поднял голову, ища, кого бы позвать на помощь. Его внимание привлекло движение наверху. К нему пикировал скальтум, сложив крылья и вытянув когти, с обнаженными в беззвучном оскале зубами. Могвид застыл от ужаса, не в силах двинуться с места.

Но за миг до удара огромная темная тень прыгнула через Могвида и напала на скальтум, покатившись вместе с ним. Могвид закричал, вскочив на ноги, готовый бежать.

Скальтум и его противник ударились о груду камней. Завязался бой, полный скрежета зубов и рычания. Между бьющимися крыльями иногда мелькал темный мех. Фердайл!

С клинками в руке Могвид прыгнул к ним. Но не успел он сделать второй шаг, как скальтум пронзили стрелы. Дварфы наконец добрались до них.

Скальтум закричал и захлопал крыльями, пытаясь спастись, но метко брошенный топор, сияющий рубиновым, разбил его череп, демон покатился кубарем и разбился о скалу.

Могвид не заметил этого и подбежал к брату.

– Фердайл! – он упал на колени. На плече его брата остались кровоточащие следы от когтей. Яд покрывал раны.

Как и он сам, Фердайл был в полуволчьей форме.

– Торн?.. – его голос был хриплым от боли, которая не имела ничего общего с глубокой раной.

Могвид просто покачал головой.

– Я… за мной гнался другой скальтум. Я не смог прийти вовремя, – Фердайл сжал его руку. – Я видел, что ты делал… что ты пытался…

Могвид затрясся на месте, едва сдерживая слезы.

– Почему? – прохрипел он.

Фердайл встретил его взгляд, его янтарные глаза засветились. «Потому что ты мой брат». Его безмолвные слова не имели смысла для Могвида. Фердайл принес себя в жертву, чтобы спасти его. Его сердце сжалось слишком сильно. «Почему?» – повторил он. Фердайл по-волчьи вздохнул. Его мысли стали слабее: «Нравится тебе это или нет, но мы едины. Видишь ты это или нет, мы близнецы».

Могвид покачал головой. Вокруг них битва становилась все яростнее, дварфы крушили монстров рубиновым оружием.

«В тебе так много того, что ты еще не знаешь».

– Фердайл…

«Позаботься о моем сыне… твоем сыне…»

– Он не мой сын, – голос Могвида сломался. Что, Фердайл думает, он может дать ребенку?

Брат сжал его пальцы: «Обещай мне».

– Я… Я не… Я не могу…

Фердайл смотрел в его глаза, уже слишком слабый, чтобы говорить, даже мысленно. Но в его глазах Могвид видел все… Может быть, все, чем он мог быть.

Со слезами на глазах он кивнул.

Пальцы брата соскользнули с его руки. Фердайл отошел.

Могвид откатился от него и подполз назад к Торн, ожидая, что она уже испустила дух. Но, когда он оказался рядом с ней, он увидел, что ее грудь слабо шевелится.

Она, должно быть, почувствовала его присутствие. С ее губ слетел полный надежды стон. Он робко приблизился, чтобы она могла его увидеть. Ее глаза засветились: «Фердайл…» Могвид начал возражать, но понял, что его полуволчья форма действительно принадлежала его брату-близнецу. «Ты жив», – он чувствовал ее облегчение через слабеющую связь. Он смотрел в ее глаза. «Наш сын…»

Могвид сделал глубокий вдох:

– Я позабочусь о нем. Он проживет долгую и счастливую жизнь. Я обещаю это.

Она вздохнула, удовлетворенная. Он наклонился к ней и прижал свою щеку к ее щеке – один волк сказал «прощай» другому.

Раздался звук шаркающих ног, и подбежал Толчук. Он оглядел их, и его глаза неожиданно прищурились: он не был уверен, кого именно видит.

Могвид встал. Большую часть своей жизни он был мастером лжи. В то время как другие искусно владели магией или клинком, его единственным талантом был изворотливый язык. И теперь в последний раз он скажет великолепную ложь. Он встретил взгляд огра:

– Могвид мертв.

Толчук закрыл лицо руками:

– Фердайл, мне так жаль, – он отвернулся. – Но мы должны торопиться. Конец еще далеко.

Могвид кивнул и снова посмотрел на два тела. Мгновение назад он спрашивал себя, что может дать сыну Фердайла. Но теперь у него был ответ. Он может дать ему отца.

 

* * *

 

Елена потерпела поражение. Чо не захотела помочь в битве против Темного Лорда; она спряталась где-то, оставив здесь тетушку Филу, которая могла помочь лишь советом.

Вокруг них шла яростная битва. Казалось, не было конца этому бою, не было способа одержать победу. Костяная армия просто перестраивалась заново. Щупальца сверху восстанавливались, если их разрубить. И скальтум продолжали просачиваться в пещеру из туннеля, ведущего к яме.

Правда, они получили подкрепление в виде армии дварфов, но это была лишь дополнительная пища для монстров.

Елена оглядела своих спутников. Их осталось намного меньше, чем когда они только вошли в яму.

Эррил встретил ее взгляд:

– Ты готова попытаться?

Она кивнула и поднялась. Он протянул к ней руку, но она отпрянула. Его глаза расширились: он понял. Она рассматривала свои пальцы и ладони. Они больше не были бледны – теперь они были темно-красными, кровавыми. Это не была ее Роза. Чо по-прежнему отказывалась позволить ей обновить магию, даже в лунном свете.

Это была просто кровь, но Темный Лорд не знал этого. Она вспомнила, что Мишель однажды сказала ей: «Иногда самая сильная магия – чье-то сердце». Елена почерпнула храбрость в этих словах и посмотрела на фигуру из черного камня.

– Пойдем.

Воины-дварфы с топорами проложили путь к центру пещеры. Пол внизу из серебряного становился черным, пока они приближались к своей цели. Рядом шел Толчук, за ним, отставая на несколько шагов, – тетушка Фила, окутанная лунным светом.

– Настолько близко, насколько возможно, – сказал Эррил.

Елена кивнула. Воины расступались перед ней.

Она смотрела на Личука, их разделяло десять шагов. Каменная фигура выглядела почти не утомленной: ее панцирь из черного камня восстанавливался так же быстро, как повреждался. И теперь появилась новая напасть: любое оружие, неважно, из камня сердца или нет, расплавлялось, прежде чем достигало поверхности черного камня. Темного Лорда невозможно стало ранить. Он даже не обращал больше внимания на битву, бушевавшую вокруг.

Вместо этого он смотрел вниз. Там, где он стоял, пол был темнее, чем черный, – это был цвет, который можно было назвать полным отсутствием света. Казалось, Темный Лорд парит в пустом воздухе. Елена заподозрила, что, когда изменение будет полным, тьма откроет портал к сердцу мира.

Этого не должно произойти.

Она и Толчук стояли у края темного пола. Вокруг бушевала битва, и армия дварфов защищала их.

Личук нахмурился, глядя на них:

– Переговоры, да? Хотите перемирия?

Елена подняла обе руки, показывая свои рубиновые пальцы и ладони. И храбро проговорила:

– Я предлагаю тебе последний шанс остановиться!

Личук нахмурился сильнее, помрачнев, затем рассмеялся.

– Тебе стоит послушать ее, – заметил Толчук.

Личук начал отворачиваться от них, явно не считая нужным обращать внимания на какую-то мелкую рыбешку.

– Я покажу тебе, что я могу сделать! – сказала Елена.

Он оглянулся, его черная бровь приподнялась.

Она взмахнула перед собой руками и пропела что-то вполголоса. Тетушка Фила вошла в нее и, пройдя сквозь ее тело, поднялась над ее руками, паря над кончиками ее пальцев. Она танцевала на них, завывая словно сама смерть.

Когда внимание Личука отвлеклось на тетушку Елены, Арлекин пролетел по воздуху, подброшенный двумя пиратами Тайруса. Он перекувыркнулся, со звоном колокольчиков пролетая через духа. Два кинжала с рубиновыми клинками взлетели с его пальцев и вонзились в испуганные огненные глаза каменной фигуры.

Личук закричал, схватившись за голову.

Веннар из-за его спины метнул топор двумя руками. Он пролетел, вращаясь, и вонзился в спину фигуры. Отвлеченный нападением спереди, Личук ослабил свое внимание настолько, что мощное лезвие пробило его защиту.

Когда топор был отброшен в сторону, Сайвин уже была там, быстро пробегая мимо спины каменной фигуры. Что-то крошечное взлетело с ее пальцев, вращаясь в воздухе. Оно вонзилось в рану от топора, прежде чем черный камень смог восстановиться. Она называла это оружие «парализатор». Крошечные, похожие на морских звезд ракообразные имели жало, которое могло парализовать даже гигантскую скальную акулу.

Ноги Личука задрожали, и, издав ужасающий крик, он упал на колени.

– Сейчас! – крикнул Эррил.

Лучники по всей пещере послали в воздух множество стрел с рубиновыми наконечниками. Звук, издаваемый летящими стрелами, напоминал звон хрустальных колокольчиков. Оперение стрел украсило голову, конечности и торс фигуры.

Прежде чем Личук смог справиться с таким количеством различных атак, все его тело обратилось в сверкающий камень сердца.

Толчук отпрыгнул от Елены, когда зазвенела первая тетива. Он помчался к фигуре с высоко поднятым молотом. Черный камень мог сопротивляться обычному оружию, но камень сердца, как любой другой драгоценный камень, легко разбивался обычным молотом или разрезался резцом.

Толчук замахнулся своим молотом на фигуру из камня сердца.

Тут Елена почувствовала движение наверху. Тетушка Фила спустилась вниз, ее глаза сверкали звездами и пустотой.

– Нет! – взвыла Чо.

Молот ударил, раздался звон разбивающегося хрусталя.

Звук превратился в волну, распространившуюся вокруг, вбирающую в себя весь свет и звук.

Елена почувствовала рывок; затем странно знакомое обжигающее чувство распространилось по всему ее телу.

Она моргнула; затем зрение вернулось к ней. Она стояла одна на полу пещеры. Все и вся были отброшены к стенам, даже к потолку. Она повернулась и увидела дварфов, людей, монстров, кости – всех прижатых к камню, невероятным образом удерживаемых на месте. Что же держало их?

По ее телу прошла дрожь. Она посмотрела вниз, на саму себя. Она была обнажена. Ее тело, руки и ноги… все пылало рубиновым красным, с более темными завитками кровавого оттенка. Чо снова соединилась с ней, как было уже один раз, когда она вошла в Плотину.

Глаза Елены расширились от ужаса. Она ощущала знакомое давление в ушах. Она была в Плотине опять, внутри источника духовной энергии Чи. Она не знала, радоваться ей или тревожиться.

Она смотрела туда, где прежде стоял Темный Лорд.

Среди россыпи рубиновых осколков лежала бледная обнаженная фигура, больше всего похожая на скелет. Личук – или то, что от него осталось. Затем ее наполнил тихий ужас. Она повернулась кругом. Серебряный пол – все пересечение магических потоков – стал черным.

Она задохнулась; кровь пульсировала в ее ушах. До нее донеслись со всех сторон крики: люди начали падать на пол. Кости дождем посыпались вниз. Она съежилась, наполовину прикрыв свою наготу, по-прежнему рубиновая с головы до пят.

Люди начали подниматься, сбитые с толку, начали искать свое оружие. Но в оружии не было нужды.

Костяная армия, расколотая о стены, когда Чи вырвался из своего разбитого сосуда, оставалась лишь разбросанными по полу черепами и осколками. Магия ушла из них, как и из темного водоворота под потолком. Скальтум поднялись в воздух и улетели к туннелям.

Рядом с Еленой появился Эррил. Он держал в руках плащ, но, судя по всему, не знал, безопасно ли приближаться к ней.

Елена коснулась своих волос, с облегчением поняв, что они все еще на месте. Обожженные, они стали короче, но они были.

Внезапно сквозь нее прошло ощущение чего-то холодного, заставив ее задрожать и покрыться гусиной кожей. Туман отделился от ее тела и снова принял облик лазурной фигуры Чо. Елена опять посмотрела на себя, когда Эррил бросился вперед. Ее кожа вновь стала бледной, даже руки. Она запахнулась в плащ.

– Пол стал черным, – проговорил Джоах; на его лице была тревога. Он смотрел на бледное существо в центре пещеры. – Мы опоздали?

Чо повернулась к ним:

– Это Чи.

– Он свободен, разве нет? – спросила Елена.

Чо кивнула, но ее обычная бесстрастность сменилась страхом:

– Он отправился уничтожать твой мир.

 

Глава 29

 

Когда остальные начали собираться, Эррил обнимал Елену.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что Чи отправился уничтожать мир? – спросил он у призрачной фигуры Чо.

Елена потянулась к нему рукой. Он сжал ее белоснежные пальцы. Странно было видеть ее без Розы. Она казалась хрупкой, словно фарфоровой.

Чо оглядела комнату. Ее взгляд остановился на бледной скелетоподобной фигуре, свернувшейся на черном полу. Одна рука слабо скребла по полу – кость, обтянутая кожей.

– Чи ушел, чтобы претворить в жизнь темную волю этого существа.

Эррил вытащил меч:

– Так Темный Лорд все еще управляет им!

Он отошел от Елены, намереваясь положить этому конец.

– Нет, – предостерегла Чо. – Он свободен от оков этого существа, теперь им правит безумие. Он идет вслепую, бросаясь на все, словно дикий зверь. – Чо взлетела с пола. – Я должна идти к нему и вернуть его.

Елена подошла к ней:

– Ты можешь остановить его?

Чо смотрела на нее мгновение. Затем тихо повторила свои слова:

– Я должна идти к нему.

Дух взлетел высоко в столбе лунного света, затем, словно серебряная стрела, устремился к полу и прошел сквозь его темную поверхность, исчезнув.

Эррил вернулся к Елене.

– У тебя все еще при себе Кровавый Дневник? – спросила она.

Вместо ответа он похлопал по плащу. Она кивнула и прильнула к нему.

Теперь Джоах и остальные присоединились к ним. Все они слышали слова духа. Их лица помрачнели. Толчук подошел к своему предку, лежащему неподалеку. В руках у него по-прежнему был топор.

Тайрус, сжимая в руке серебряную монету, заговорил:

– Она связывала меня с Ксином. Черный монстр, охранявший Блэкхолл, умер. Крепость пала, – он повернулся к Сайвин, стоявшей рядом с Кастом, и Нилан с Мериком: – Хант и дети возвращаются на «Сердце Дракона». С ними все в порядке.

На лицах Сайвин и Нилан появилось одинаковое выражение облегчения. Тайрус повернулся к Эррилу:

– И я послал отряд разведчиков к яме, чтобы выяснить, закончилось ли сражение и там тоже.

Кивнув, Эррил оглядел темную пещеру. Единственным источником света был лунный луч, проникавший через дыру в потолке, и даже он мерк по сравнению с полной луной, опускавшейся к горизонту. Факелы вспыхивали по всей пещере. О раненых и умирающих заботились. Эррил заметил Фердайла в его волчьей форме, оплакивающего смерть Торн и своего брата.

– Мы выиграли? – тихо спросил Джоах, опираясь на посох.

Никто не ответил.

Подошел Веннар, его броня была в грязи и крови. Он снял шлем и коснулся своей лысины.

– Туннель, ведущий в Блэкхолл, исчез.

Он махнул рукой в сторону дальней стены. Некоторые из остальных туннелей остались, но там, где вошла армия дварфов, теперь была сплошная гранитная стена.

– Темная магия, связывающая пещеры, теперь прекратила свое действие, – пробормотал Эррил. – Неизвестно, из-за садящейся луны или из-за поражения Темного Лорда, но все кончено.

Мерик, стоявший рядом с Нилан, проговорил:

– Наша магия тоже. По крайней мере, на этом черном озере наши силы не действуют.

Эррил нахмурился:

– Может быть, нам следует…

Задрожала земля, и он замолчал. Толчки стряхнули каменную пыль с потолка.

– Может быть, нам следует уйти, – предложил Арлекин, разглядывая камень наверху.

Дрожь земли стихла, но на всех лицах осталось обеспокоенное выражение.

Эррил кивнул:

– Я думаю, Арлекин прав.

Коротышка приподнял одну бровь:

– Это не каждый день услышишь: стендаец согласился со мной. Может быть, именно это и есть конец света.

Эррил вздохнул, поняв, что он задолжал мастеру шпионажа много извинений. Но большая часть может подождать.

– Сейчас нам следует помочь раненым и уйти так быстро, как это возможно.

Ему ответили кивки. Каст, Веннар и Тайрус отправились осмотреть получивших повреждения и собрать остатки своих войск.

Эррил повернулся к Елене.

– Я не могу уйти, – сказала она тихо, глядя на черный пол. – Не раньше, чем Чо вернется.

Новая едва заметная дрожь прошлась по пещере. Эррил притянул Елену к себе и почувствовал эту же дрожь и в ней.

– Чо справится со своим братом, – уверил он ее.

– А если нет? – прошептала Елена.

Эррил вздохнул:

– Что бы ни случилось, мы встретимся с этим вместе.

Он думал, что его слова утешат ее, но вместо этого она отстранилась. Его сердце пронзила боль.

– Елена, что не так? – прошептал он.

Она просто смотрела на черный пол, безмолвная и одинокая.

 

* * *

 

Земля дрожала, а Толчук стоял над бледным худым существом, не зная точно, зачем он пришел. Эта тварь, безусловно, не заслуживала ни жалости, ни милосердия, ни доброты. Глядя на то, что лежало здесь, трудно было предположить, что некогда это было огром. Его позвоночник был искривлен, а ноги напоминали тоненькие веточки. Кости черепа просвечивали через прозрачную кожу.

Однако Толчук опустился на колени и отложил в сторону молот. Глаза, казавшиеся огромными на истощенном лице, следили за ним.

Они смотрели друг на друга – начало и конец рода.

Снова Толчук спросил себя, зачем он здесь. Он был доволен, что, несмотря на общую кровь, сердце у него было другим. Он пристально смотрел на своего предка. Гнев потух в глазах Личука с приближением смерти. Даже самое сильное искажение ничего не смогло бы взять у почти погасшей жизни.

Когтистая рука шевельнулась в направлении Толчука, но она была слишком слаба, чтобы коснуться его.

Хотя в глазах Личука не было мольбы, Толчук взял его руку в свою. Снова… почему? Простое слово. Что он делает здесь?

Но пальцы сжались на его пальцах, плоть коснулась плоти, признавая жизнь в ее последний миг.

Толчук придвинулся ближе. Он не смог утешить своего отца в его смерти, отца, убитого в одной из бессмысленных войн огров. Он вспомнил, как он, ребенок, смотрел на распростертое тело с пронзенной копьем грудью, которое проносили мимо. Но в жизни они были не ближе, чем в смерти. Его отец, ожесточенный потерей своей избранницы и обремененный сыном-полукровкой, бросил Толчука задолго до того, как его пронесли, окровавленного, мимо их очага.

Толчук вздохнул. Теперь он понимал, что привело его сюда. Ему нужно было последнее прощание – не для того чтобы облегчить Личуку уход, но чтобы освободить свое собственное сердце.

Пальцы снова сжали его руку. Должно быть, слабое существо почувствовало боль в его сердце. Шепот слетели с губ. Толчук не знал, что у Личука остались силы, чтобы говорить.

– Я… я никогда не видел своего сына… – слабо выдохнул он.

Толчук вспомнил историю, рассказанную прежде огром. Личук стал отцом, но в день, когда сын должен был родиться, Земля наказала его.

Пальцы сжались со всей оставшейся силой немощного тела:

– Ты должен увидеть своего…

Какой-то толчок прошел по пальцам Толчука, передавшись от пальцев другого огра, поднялся дальше по его руке и устремился к центру его сущности. Ощущение было одновременно ледяным и обжигающим. Оно остановилось внизу его живота, затем растворилось теплом, которое распространилось по его чреслам.

Толчук почувствовал, как что-то исцеляется глубоко внутри него.

Он опустил взгляд на Личука, теперь уже неподвижного, с остекленевшими в смерти глазами. Он удерживал его руку в своей еще немного, зная точно, что все кончено. Последний дар. Личук ушел, передав магию, которая исцелила его, Толчуку.

«Ты должен увидеть своего…»

Толчук понял его поступок. Этот последний дар был попыткой Личука не продлить свой род, а дать Толчуку шанс основать новый – род, начавшийся с акта доброты и прощения. Он опустил тонкую руку на грудь Личука.

– Покойся с миром.

 

* * *

 

Елена смотрела на черный пол. Когда задрожала земля, она поняла, что еще не все кончено. Она снова вспомнила предупреждение Сизакофы: «Ты предстанешь перед выбором, поворотным моментом пророчества. Твой выбор либо обречет все на гибель, либо спасет все».

– Что не так? – снова спросил Эррил.

Она покачала головой: она поклялась хранить тайну. Ее судьба – только ее судьба.

– Скажи мне, пожалуйста.

Она повернулась к нему, отозвавшись на боль в его голосе. За бурей в этих серых глазах она видела его любовь, его готовность принести в жертву все, что угодно, но спасти ее. Могла ли она сделать меньшее?

– Пожалуйста… – его голос превратился в сдавленный шепот. Он подошел к ней ближе. Рука поднялась, чтобы прижаться к ее щеке.

Она закрыла глаза, но это не помогло. Его прикосновение обжигало. Она слышала его дыхание, тяжелое от страха. Ее сердце болело. Где-то глубоко внутри нее что-то сломалось. Что за нужда в тайнах теперь? Она открыла глаза и позволила своему страху засветиться в них ярче.

– Эррил…

Ее слова оборвал сильный толчок. Треснула часть потолка. Они оба отпрыгнули, когда каменная плита рухнула на пол. Люди и дварфы разбежались. К счастью, никто не пострадал.

– Что происходит? – спросил Джоах, держа посох наготове.

На этот раз земля не успокоилась. Она продолжала трястись – последовали новые конвульсивные толчки. Новые трещины разбежались по своду потолка и по полу.

– Нам придется уйти, – сказал Эррил, хватая Елену за руку. – Сейчас!

Прозвучал рог, и к ним подбежал Каст. Он кричал, перекрывая грохот:

– Веннар приказывает собираться! Мы готовы идти!

Эррил махнул ему:

– Тогда идите! Выведите всех отсюда! Мы пойдем следом!

И когда Каст умчался, Эррил повернулся к Елене. Он явно почувствовал ее нерешительность и сжал ее пальцы:

– Чо может найти нас на поверхности так же легко, как и здесь.

Джоах стоял поблизости, переминаясь с ноги на ногу:

– Он прав, Ель.

Она перевела взгляд с одного на другого, затем кивнула.

Но прежде чем они успели сделать хоть один шаг, земля вздыбилась под ними, бросив их на ладони и колени. Вокруг раскалывался камень. Неужели они опоздали?

Затем из земли возник серебряный вихрь, словно его вытолкнул очередной толчок. Елена села на пятки, глядя на фигуру, принимающую знакомый облик:

– Чо?

– Нет… это Фила.

Фигура сгорбилась. Ее лицо покрывали морщинки беспокойства, а в глазах металась тень страха. Земля под ними успокоилась, но из глубины продолжал доноситься рокот, словно гром бушевал в самых глубинах мира.

– Чо все еще пытается повлиять на своего брата.

– Что происходит? – спросил Эррил.

Тетушка Фила покачала головой:

– Все обречено. Чи узнает сестру, но он безумен. Я коснулась его разума – это хаос и умопомешательство.

– Почему? – спросил Джоах. – Что произошло с ним?

Губы из лунного камня сурово сжались:

– Эти духи не похожи на нас. Они бродят в Пустоте меж звезд. Но Чи провел свыше пяти веков, пойманный этими проклятыми вратами и измененный. То, что осталось, – это даже не животное, это глубокий гнев, цель которого – испепелить все.

– Что мы можем сделать, чтобы остановить его? – спросила Елена, широко распахнув глаза.

Тетушка Фила встретила ее взгляд:

– Есть один способ.

Елена почувствовала, что в ее груди появился ледяной комок.

– Какой? – спросил Эррил.

– Чо может слиться с Чи.

Джоах подался ближе:

– Она сможет контролировать его?

Двое мужчин смотрели с надеждой, но тетушка Фила не отводила взгляда от Елены. Та ответила на вопрос брата:

– Чо намерена уничтожить брата… и себя.

Елена вспомнила время, когда ее еще неразвитая магия коснулась чистой энергии Чайрика. Результатом был мгновенный взрыв.

Тетушка Фила пояснила:

– Их энергии противоположны во всем. Они не могут существовать в одном пространстве. Слияние создаст магический взрыв, который поглотит их обоих.

– Должен быть другой способ, – пробормотала Елена.

Ее тетушка вздохнула и понизила голос:

– Боль Чи находится за пределами понимания, и его агонию теперь разделяет и Чо. Она понимает, что нет способа облегчить его страдания или изменить то, что было сделано. Она пыталась. Чи не просто изменен… он сломан во всех смыслах. Он уничтожит наш мир, превратит наш сад в пустыню, затем двинется к остальным. Чо знает лишь один способ подарить своему брату покой.





Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2018-11-12; Мы поможем в написании ваших работ!; просмотров: 115 | Нарушение авторских прав


Поиск на сайте:

Лучшие изречения:

В моем словаре нет слова «невозможно». © Наполеон Бонапарт
==> читать все изречения...

777 - | 729 -


© 2015-2024 lektsii.org - Контакты - Последнее добавление

Ген: 0.012 с.