Книга четвертая Темные моря 7 страница

Шишон кивнула, ее маленькие руки обняли его крепче.

– Но у него все равно червяки в голове.

Мастер Эдилл переводил взгляд с Ханта на Сайвин.

– Как связь Сайвин с ее драконом. Пока Шишон поддерживает магическую связь и остается в контакте…

– Он будет свободен, – пробормотала Сайвин сама себе. Ей было радостно видеть их вместе: это поддерживало ее надежду, что когда-нибудь то же самое будет и у нее с Кастом.

Целитель появился с маленьким сосудом с драконьей кровью.

– Надо взглянуть на твои раны, – сказал он.

Сайвин кивнула, но она знала, что нет способа исцелить самую глубокую ее рану. Она смотрела на Ханта и Шишон, пока целитель обрабатывал ее плечо. На мгновение она забыла о своем отчаянии.

«Однажды, любовь моя… Однажды я буду обнимать тебя снова».

 

* * *

 

На нижних палубах «Сердца Дракона» Каст склонился над столом, заваленным морскими картами и схемами. Верховный Килевой и его дородный советник, Билатус, стояли по другую сторону стола. Три дня прошли с тех пор, как они потопили костяной корабль, и вот уже два дня они ведут флот к Блэкхоллу.

Шаман Билатус выпрямился со стоном.

– Возможно, нам следует разработать стратегию получше, пока у нас глаза на лоб еще не вылезли от усталости.

Он провел рукой по своей лысеющей голове и пожал плечами в синем одеянии.

Верховный Килевой устал не меньше шамана, но он лишь пристальнее стал вглядываться в свитки и планы. Каст понимал его настойчивость: мужчина видел, что стало с его сыном. У Каста и Верховного Килевого была одна боль на двоих: видеть страдания любимого существа и быть не в силах помочь.

– Нападения на нас становятся все серьезнее, – проворчал Верховный Килевой. – Мираи пришлось отражать новую атаку кракена этим утром.

– Я слышал, – ответил Каст. – И эльфы вынуждены были сражаться с патрулями скалтум прошлой ночью.

Верховный Килевой ударил кулаком по столу:

– Нужно напасть сейчас! К чему это проклятое ожидание?

– Ты знаешь к чему, – ответил Каст. – Тайрус ведет дварфов через Каменный лес. Они пока не достигли позиций, с которых будут атаковать северный подход к горе.

– Пусть присоединяются к битве, когда смогут! Что мешает нам атаковать с юга?

Каст вздохнул. Этой был старый спор, и этот план уже не раз обсуждался. Было лишь два пути в Блэкхолл. Через два дня на рассвете дварфы нападут через мост с севера, в то время как Дреренди и мираи атакуют с юга, а эльфийские корабли обеспечат поддержку с воздуха тем и другим.

Более тонкие детали все еще оставались не оговоренными до конца и обсуждались среди различных флотов. Днем и ночью вороны летали между кораблями. Всадники-посланники верхом на своих драконах носились по океанским глубинам с приказами или предложениями. Нужно было создать окончательный план. Сейчас было не время для необдуманных действий.

Пока Верховный Килевой ворчал, Каст бросил взгляд на Билатуса. Шаман положил руку на плечо старика:

– Тебе надо отдохнуть.

Верховный Килевой стряхнул его руку:

– Отвяжись!

Каст с хрустом потянулся.

– Ладно, мне нужен свежий воздух, – сказал он. – Вернемся к этому на восходе луны.

– Я, наверное, буду на камбузе, – нехотя сказал Верховный Килевой.

– Я присоединюсь к тебе там, – сказал Каст. – Но сначала я хочу прогуляться по палубе.

Остальные кивнули. Затем они вместе покинули комнату и разошлись в разных направлениях.

Каст поднялся на палубу и вдохнул ночной воздух. Он пах солью и серой. Налетев с другой стороны, холодный ветер мгновенно пропитался паром. Это и в самом деле было странное море.

Он подошел к ограждению правого борта. Темное море вокруг было полно парусов. Вверху над мачтами парили эльфийские корабли – огромные черные грозовые облака, мерцающие красноватыми сполохами. Можно было расслышать мягкое звучание лютни, а где-то еще моряк пел ночи о потерянной любви.

Каст перегнулся через ограждение. Скоро все закончится. Он покачал головой. Все эти планы ни к чему. Настоящая война будет в другом месте, далеко отсюда.

Неизвестно, какое зло Темный Лорд приготовил напоследок, но в любом случае оно откроется не среди этого странного моря. Их усилия здесь – не больше чем уловка, чтобы отвлечь противника от истинной атаки.

Каст не осмеливался взглянуть на восток, где находились далекие горы и маленький городок Винтерфелл. Это не его битва.

Вместо этого он сосредоточился на севере, где горизонт пылал яростным красным, где разрасталась мрачная тень, выжидая.

Тень по имени Блэкхолл.

 

 

Книга пятая Зимний Эйри

 

Глава 19

 

Толчук сидел перед семейным очагом. Рассвет только наступал; остальные еще спали на полу, закутавшись в одеяла.

Он смотрел на язычки пламени, радуясь этим мгновениям тишины перед началом дня. Пещеру наполнял покой. Ни криков, ни вызовов, ни требований – это было его время.

Но все изменится, как только поднимется солнце. Он стал новым духовным вождем племен и отвечал за судьбу кланов. Это была такая же тяжелая ноша, как камень в его сумке на бедре. При этих мыслях его пальцы легли на мешочек из шкуры козы.

Сердце оставалось измененным: кровь гибельного стража Вирани превратила его в черный камень. Толчук боялся, что он принесет его к Призрачным Вратам в сердце горы, это искажение распространится на арку из камня сердца. Поэтому он не осмеливался открыть Врата и попросить совета у Сизакофы. Проходили дни, а последние слова Сизакофы продолжали звучать в его сердце: «Духовные Врата необходимо защитить… Ты должен стать их хранителем».

Но что он мог сделать? Он объединил кланы, уничтожил угрозу Куукла. Но в племенах по-прежнему не было покоя. Огры не славились ни уживчивостью, ни легким нравом. Каждый день среди собранных вместе огров случались стычки.

Необходимо было дать им цель, и все ждали этого от него. Но что он мог сделать? Куда они могли пойти?

Топот бегущих ног привлек его внимание к Могвиду. Изменяющий форму бежал через пещеру к очагу. Он осваивался с ночной жизнью, с каждым вечером все больше набираясь храбрости и уходя все дальше от тепла очага.

По его бледному лицу было видно, что что-то напугало или возбудило его.

– Корабль! – выпалил он, задыхаясь.

Толчук нахмурился и встал.

Могвид махнул рукой в сторону ярко освещенного входа в пещеру:

– Это эльфийский корабль! Пришел с юга!

Его крики разбудили остальных. Одеяла были отброшены. Магнам поднялся на ноги.

– Это корабль Джеррика? – спросил дварф, протирая один глаз. – Тот, что мы спрятали?

– Нет, этот больше! Кто-то пришел! Может, они хотят спасти нас!

Джастон сел, баюкая маленького болотного ребенка на руках. Ее крылья расправились, когда она проснулась.

– Должно быть, с Алоа Глен. Может быть, они получили послание, отправленное с вороном Кассой Дар.

Толчук надеялся, что это так. Через болотное дитя Касса Дар знала обо всем, что случилось здесь, и она послала ворона с этими сведениями на Алоа Глен. Но пока что они не получили ответа.

Магнам нахмурился.

– Сомневаюсь, что корабль мог прибыть сюда с острова так быстро. Прошло всего несколько дней.

– Но это же эльфийский корабль! – Могвид едва не танцевал. – Выходите посмотреть! Огры, что расположились лагерем снаружи, все перепуганы.

Толчук схватил плащ и сделал знак Могвиду идти вперед. Им лучше поторопиться. Летающий корабль может всю долину повергнуть в панику.

Могвид бросился к выходу, остальные за ним. Но когда он достиг выхода, его ноги подкосились, и он с воем свалился на каменный пол.

Толчук протянул когтистую лапу, чтобы помочь ему, но мужчина уже поднялся сам. Он выпрямился и взлохматил волосы, затем повернул озадаченное лицо к Толчуку:

– Что происходит?

Толчук вздохнул и кивнул Магнаму:

– Расскажи Фердайлу о корабле.

Он прошел мимо ошарашенного изменяющего форму и посмотрел на солнце, поднимающееся на востоке. Восход. Близнецы вновь поменялись местами.

За входом в пещеру долина пылала сотнями костров. Луговая трава была вытоптана множеством огров, собравшихся там, – словно камнепад обрушился со склонов Северного Клыка. Тревога уже распространилась по всей долине. Огры стояли и указывали на небо на юге. Женщины нервно скулили.

Толчук обвел взглядом долину. Ночь все еще сохраняла свои права на западе, но самые высокие утесы Клыка уже купались в солнечном свете. Осматривая небеса, он заметил корабль, идущий с юга. Все еще в темноте, его стальной киль пылал красноватым магическим огнем, а светильники на оснастке заливали светом колышущиеся паруса. Затем корабль обогнул утес и вошел в полосу света. Солнце вспыхнуло на мерцающей ткани парусов и мягко осветило темное дерево корпуса. Крики огров стали громче.

Среди толпы появился Хуншва и устремился к собравшимся у пещеры клана Токтала.

– Какой демон нападет на нас на этот раз? – спросил он по-огрски. Военный вождь кланов держал в руке дубину и постукивал по другой руке. Он был готов драться.

– Я думаю, это друзья, – ответил Толчук на всеобщем наречии. – Союзники.

Хуншва с сомнением взглянул на корабль, летящий к долине.

– Найди главу каждого клана, – сказал Толчук. – Нужно, чтобы все знали, что корабль нельзя атаковать.

Хуншва кивнул с ворчанием:

– Будет сделано.

Затем он кинулся вниз по склону, призывая главу каждого клана на сбор.

Джастон выступил вперед с болотным ребенком, цепляющимся за его колено. Девочка сосала большой палец и смотрела широко открытыми глазами в небо.

– Хорошенький, – пробормотала она, не вынимая пальца изо рта.

– Я пошлю болотное дитя на корабль, – сказал Джастон. – Касса Дар может дать им знать, где мы и что внизу.

Толчук кивнул, но прищурил один глаз, глядя на корабль. Когда эльфийское судно подлетело ближе, стало видно, что за ним следует огромная стая птиц, повторяя его путь, как если бы они поднялись из леса в долинах, лежащих ниже. С каждым мгновением их появлялось все больше и больше, они заполняли небеса.

– Что это за птицы? – спросил стоявший рядом Магнам, выражая вслух тревогу Толчука.

На этот вопрос ответил Фердайл, протиснувшись между ними и наткнувшись на Джастона. Он задрал голову, на его лице застыло выражение недоверия.

– Силура! – выдохнул он.

Толчук отозвал его в сторонку:

– Что ты говоришь?

Фердайл обвел рукой небо:

– Орлы и ястребы… это мой народ!

Толчук нахмурился, глядя на темную стаю, вырастающую позади большого корабля. «Армия изменяющих форму?» Либо это вторжение из Западных Пределов, либо силы, могущественнее, чем легионы огров, принесли сюда течения судьбы. Толчук жалел, что не рискнул открыть Призрачные Врата и поговорить с Сизакофой.

– Пошли дитя болот, – приказал он Джастону. – Давайте узнаем, кто пришел к нам с этой армией.

– Смотрите! – выкрикнул Магнам.

Все глаза повернулись к кораблю. На носу корабля внезапно появился огонь. Он пылал высоко в небе, вздымаясь над мачтами.

Огры хлынули прочь от тени корабля, впав в панику при виде этого зрелища. Было слышно, как Хуншва призывает их сохранять спокойствие.

В небе пламя приняло форму огромной розы, огненные лепестки были обращены к рассвету. Долину огласило еще больше криков.

Стоящие у входа в пещеру онемели с раскрытыми ртами. Все они узнали символ, пылающий в небесах.

– Это Елена! – наконец проговорил Толчук потрясенно.

– Откуда ей здесь взяться? – спросил Магнам.

Толчук посмотрел на корабль, на пламенную розу, на армию. Его сердце пронзил холодный страх. Он чувствовал, что многие пути пересеклись здесь сегодня, пути, предсказанные в пророчествах столь же древних, как сами эти горы. Но не было магии, способной предсказать путь, лежащий впереди. Они стояли на поворотной точке судьбы, вокруг была темнота, и единственный огонь вел их отсюда.

Толчук смотрел вверх на пылающую розу ведьминого огня и молился, чтобы Елена оказалась достаточно сильной, чтобы нести подобное бремя.

 

* * *

 

Эррил опустил бинокль. Елена стояла рядом с ним, ее правая рука была поднята к небесам. Он смотрел, как она быстро укротила свою магию и натянула перчатку из кожи теленка на свою рубиновую кисть, немного побледневшую после этого магического представления.

Он подошел к ней.

– Я заметил Толчука и Могвида у входа в пещеру, – сказал он.

– Так они по-прежнему здесь… хорошо, – ее глаза все еще светились песней дикой магии.

– Я также видел с ними Джастона.

Ее бровь изогнулась:

– Жителя болот? Ты уверен? – замешательство заставило померкнуть сияние магии в ее лице, и Эррил был рад этому. Черты ее лица вновь обрели теплоту.

– Трудно с кем-то спутать это покрытое шрамами лицо, – уверил он ее, беря за руку. Остальные стояли у палубных ограждений по обе стороны, но его не волновало, кто на них смотрит; он больше не скрывал своей любви к Елене. – Я видел, что Джастон опустился на колени возле какого-то странного ребенка. Сейчас он летит на крыльях к нам.

– Крылатый ребенок? – она смотрела в небеса, пока не заметила маленькую фигурку в полете. – Это может быть одно из созданий Кассы Дар?

Эррил пожал плечами.

– Похоже, нам есть что рассказать друг другу.

Они стояли рядом и смотрели на долину внизу, освещенную утренними кострами и покрытую множеством напоминающих скалы фигур огров.

– Будет приятно увидеть Толчука и остальных снова, – пробормотала Елена.

Эррил услышал нотку сожаления в ее голосе. Он поцеловал ее в макушку. Последние дни здесь, на «Фее Ветра», были полными мира и покоя: ни опасностей, ни чудовищ, ни темной магии – только солнце, ветер и небо. Но на земле внизу они ясно видели знаки войны: сожженные жилища, остовы домов на месте городов, своры странных чудовищ в лесах.

Эррил неожиданно начал понимать эльфов немного лучше. Наверху, в открытых небесах, мир казался проще и ярче.

– Мы должны всегда летать, – прошептал он ей на ухо.

Она обвила его руками:

– Не дразни меня.

Как же он хотел, чтобы все было так просто! Но он знал, что никакие слова не собьют Елену с выбранного пути. Поэтому он позволил ей помечтать о побеге.

– Крылатый ребенок приближается, – заметил он.

И почувствовал, как она вздохнула.

– Пришло время вернуться в мир, – прошептала она, уткнувшись ему в грудь.

Эррил поднял ее лицо и вытер ее слезы, прежде чем кто-нибудь смог заметить их:

– Мы встретимся с ним вместе.

 

* * *

 

К середине дня Елена смертельно устала, пытаясь призвать к порядку военный совет. Напряжение между изменяющими форму и ограми оставалось сильным. И те, и другие долго жили, отгородившись от внешнего мира, и не доверяли ему. Как она могла выковать из них единую армию, если сомневалась, что у нее хватит сил даже на это собрание? Встреча отряда Елены и отряда Толчука чуть раньше была радостной и печальной одновременно.

Джеррик, Мама Фреда, и маленький Тикаль… все мертвы.

Глаза Елены опухли от непролитых слез. После того как она услышала историю перерождения Вирани и предательства, свершившегося здесь, чувство безнадежности охватило ее душу, и она видела пораженное лицо Эррила. Некогда он любил Вирани, а теперь она возродилась в этом мерзком облике в горах и забрала жизни его друзей. Неужели зло в этом мире никогда не умрет?

Елена протянула руку Эррилу. Он сжал ее пальцы. Все собрались. Пришло время начинать.

Она поднялась и обвела взглядом комнату, где факелы, горящие синим светом, отбрасывали тени на стены. Толчук назвал это место Пещерой Духов, священной пещерой племен огров. С одной стороны костра в центре собрались пять вождей кланов огров со своими военачальниками. Напротив них сидел старейшина силура со своими изменяющими форму. Среди них был и ее собственный отряд.

Все смотрели на нее.

Елена заговорила уверенно:

– Через три ночи, в полнолуние, миру грозит конец, – она оглядела множество разных лиц. – Всему миру. Не только лесам Западных Пределов, не только горам Клыка, не островам у побережья и не равнинам, что лежат дальше. Всему миру грозит конец.

Она дала собравшимся время осмыслить ее слова.

– Ты уверена, что это правда? – спросил Хуншва, военный вождь объединенных кланов.

Елена бросила взгляд на Арлекина Квэйла, затем вновь посмотрела на Хуншву.

– Мы получили вести из доверенных источников. А по пути сюда мы видели горящие села в предгорьях. Мы видели, как войска собираются на плато у вашего пика.

Толчук заговорил со своего каменного сидения:

– Даже Триада говорила о грядущей опасности.

Хуншва кивнул. Среди остальных огров послышалось рычание.

– Что нам делать? – спросил старейшина силура. Он был одет в белые одежды – единственный знак отличия. Он не стал надевать на эту встречу корону из листьев.

Елена жестом попросила Эррила встать.

Одетый в черные парадные одежды, он выглядел впечатляюще. Его черные волосы были завязаны сзади в строгую косу, а щеки все еще пылали от ножа, которым он сбрил щетину с лица.

По ее телу прошла дрожь, когда она посмотрела на него. На пути сюда им пришлось разделять пусть не тела, но, по крайней мере, постель. Под одеялами, скрытые от глаз окружающих и лишенные необходимости соблюдать приличия, они в тишине делили тепло прикосновений друг друга, изучая границы, которые ни один не был готов пересечь.

Эррил обратился к собравшимся вождям, вернув ее в настоящее.

– Великое зло принесено на это нагорье – статуя из отвратительного черного камня, изображающая Виверну. Это сердце той тьмы, что угрожает нашему миру. В следующие два дня мы пошлем разведчиков по воздуху и по земле. Мы должны узнать, где спрятана статуя, чтобы, когда солнце взойдет через два дня, мы привели к ней наши армии и уничтожили ее.

– Это остановит зло? – спросил Хуншва.

Елена вздохнула, когда Эррил взглянул на нее. Она помнила демоницу Вирани.

– Зло всегда выживает, – просто ответила она.

Среди собравшихся поднялось тревожное бормотание.

– Но сейчас наши усилия защитят мир, – закончила она. – Это все, что мы можем делать в жизни, – сражаться со злом там, где оно обнаружится.

– Где оно обнаружится? – переспросил старейшина силура. – Подножия холмов бескрайни. Поиск одной-единственной статуи займет сотни дней, не два.

– Мы знаем в общих чертах место, куда направляется статуя, – сказала Елена. – В Винтерфелл… место, где я выросла.

Потрясенная тишина встретила это откровение.

Но следующие слова удивили даже саму Елену.

– Я знаю точнее, где может находиться зло, – эти слова произнес странный ребенок, стоявший возле Джастона – один из големов болотной ведьмы, крылатая девочка совершенной красоты. Но говоривший голос казался древним и пришел из куда более отдаленного места, чем границы этой пещеры, – это была Касса Дар. – Когда я изучала тексты, чтобы послать Джастона с одного Клыка на другой, я натолкнулась на трактат, где говорилось о месте слияния стихийных энергий с обоих Клыков. Если Плотина и будет расположена где-то, то, по моим расчетам, это там.

– И где это? – спросила Елена.

– Если мои расчеты верны, это место под названием Зимний Эйри.

Елена выдохнула. Эррил рядом с ней напрягся. Это место имело долгую и кровавую историю. Там ее дядя Бол устроил свое жилище и встретил свою смерть. Во времена Эррила там находилась школа магов Чайрика, прежде чем ее разграбили и уничтожили войска Гульготы. И в пещерах под Эйри Елена и Эррил обнаружили статую из живого кристалла, изображающую мальчика, Денала, пронзенного в сердце мечом самого Эррила. Так много трагедий всплывало при одной только мысли… Могло ли это быть правдой? Мог ли полный круг замкнуться там, где начались все их странствия?

– Зимний Эйри…

– Это будет место, с которого мы начнем искать, – прошептал Эррил.

Ледяной страх пронзил Елену. Эйри был связан с ужасными воспоминаниями: темные коридоры, шипение гоблинов, бой с мульготра на открытом пространстве… Там она познала свою силу.

– И если статуя там, – мрачно проговорил один из вождей кланов, – кто поведет армии? – Огр подозрительно смотрел на старейшину силура и изменяющих форму.

Елена попыталась ответить на вопрос:

– Каждая армия будет иметь своего предводителя. Хуншва у огров. Старейшина у силура.

Это встретило одобрительное бормотание, но Эррил положил руку на ее плечо.

– Нет! – сказал он решительно.

Гневные лица повернулись к нему.

Елена приподняла бровь.

– Эррил?.. – она надеялась, что удастся все уладить без раздоров, но увидела суровое выражение его глаз и не сказала ни слова.

– Армия, разделенная надвое, едва ли одержит победу, – заявил Эррил. – Битва требует полного объединения сторон. Я участвовал во многих войнах против сил Темного Лорда. Аласия в первый раз проиграла из-за того, что наши земли раздроблены, а наши народы слишком заботятся о своих собственных землях. Я не допущу этого здесь, где решается судьба всего мира. Мы будем одной армией! И мы решим это прямо сейчас!

Глаза Елены расширились. Она давно не видела в нем подобного огня – словно он пробудился от долгого сна. Не в силах выполнять свою роль ее телохранителя, связанный своим бессмертием и вынужденный нести стяг ее оруженосца, в последнее время он становился все более мрачным и угнетенным. Но здесь он явно вновь обрел твердую почву под ногами, вновь обрел ту живость, как тогда, когда она впервые встретила его.

– Мы выберем вождя здесь! Сейчас!

Последовала напряженная пауза, и огр, стоявший у задней стены, расхрабрившийся, потому что его было не видно, спросил:

– Кто же это будет? Ты? Человек?

После этих слов разразились гневные выкрики. Эррил стоял, словно скала в штормовом море. Он ждал, пока буря успокоится.

– Нет, – сказал он. – Мое место возле Елены.

Она хотела возразить; он мог бы быть превосходным командиром. Но он отступил назад и бросил на нее взгляд. На его губах притаилась улыбка, и в первый раз она видела в его глазах не просто ответственность, но удовлетворение. Это было то место, где он хотел быть, а не то, где ему приходилось быть.

– Тогда кто? – воззвал все тот же голос у дальней стены.

Эррил пожал плечами:

– Вам решать.

Поднялись новые споры.

– Эррил, – прошептала Елена едва слышно, – разумно ли это? Нам не нужна война уже в этой пещере.

– Терпение, моя любовь. Они сделают верный выбор.

– Почему?

– Потому что они знают, что я прав. Они выберут, но, как и всем вождям, им нужно побушевать немного.

– Ты уверен?

Он сжал ее руку.

– Это много раз проверено на тебе.

Она взглянула на него, не зная, должна ли она быть потрясена или позабавлена.

Прежде чем она смогла это решить, сквозь яростные споры прорвался голос.

– Выбор ясен! – вперед вышел Хуншва. Он взмахнул своей мускулистой рукой и указал на Толчука:

– Я говорю: Толчук!

За его восклицанием последовала тишина, но на лицах появилось сомнение, даже среди огров. Толчук выглядел самым потрясенным из всех.

– Он уже наш духовный лидер, – сказал Хуншва главам своих кланов. – Но он также показал храбрость в битве с Вирани. Он спас наши семьи!

Среди огров прошел шепоток согласия.

Хуншва повернулся к силура.

– В его жилах течет кровь и вашего народа. Если армии огров и изменяющих форму объединятся, лучшего вождя не найти!

Елена открыла было рот, чтобы выразить согласие, но Эррил сжал ее руку:

– Не сейчас, – прошептал он.

Старейшина силура посовещался со своими людьми, затем повернулся к Хуншве:

– Мы не знаем этого огра. Мы не можем довериться…

– Довериться? – вперед вышел Фердайл, по-прежнему в теле Могвида. Он стоял рядом с Торн, дочерью старейшины. Из-за всей этой спешки и напряженности из-за сбора двух армий у них было мало времени, чтобы провести его вместе, и по их несколько разгневанным лицам было ясно, что между ними оставалось много недоговоренного. – Если вопрос в том, достоин ли он доверия, – продолжил Фердайл, подходя к Толчуку, – тогда уж усомнись и во мне. Я знаю этого парня. Во всех землях ты не найдешь никого более стойкого в преданности. Преданности не только кланам огров или своим друзьям из числа силура, а всем, кто чист сердцем и кого беспокоит судьба всех народов.

Старейшина силура остался бесстрастным.

Заговорила Торн:

– Отец, Корень послал нас к близнецам. Возможно, нам стоит прислушаться к Фердайлу.

Старейшина тяжело вздохнул:

– Да будет так.

Только один остался ни в чем не убежденным. Толчук поднялся:

– Я не военный вождь.

Эррил отошел от Елены и положил руку на его плечо.

– Это то, что делает тебя лучшим вождем. Ты будешь принимать советы от обеих сторон без предубеждений. Это самое важное – окружить себя мудрыми советниками и прислушиваться к их словам.

Толчук посмотрел на стендайца так, словно тот был безумен, но не произнес ни слова. Даже он понимал, что необходим вождь, который объединит две армии.

Магнам закатил глаза.

– Сначала духовный лидер, теперь глава объединенных армий. Что дальше – трон Безымянного? – его слова сопровождала широкая ухмылка.

Елена смотрела на Эррила, который хлопнул Толчука по плечу в последний раз и повернулся к ней.

– Ты знал, что они выберут Толчука, – сказала она, когда он подошел к ней.

Он пожал плечами:

– Я всегда знал, что он достоин доверия.

Позади Эррила Толчука окружили остальные вожди. Елена чувствовала себя виноватой перед своим другом.

– С ним все будет в порядке?

– Он справится. Как и мы все.

Джастон подошел к ним вместе с дитя болот:

– Я думаю, Толчук будет занят некоторое время.

– Несомненно, – согласился Эррил.

Джастон подошел ближе.

– Тогда лучше будет, если я скажу тебе это. Толчук хотел подождать окончания совета и поговорить с вами наедине, но мы не можем больше ждать.

– Поговорить с нами о чем? – спросила Елена.

Джастон отвел их с Эррилом на несколько шагов в сторону и тихо сказал:

– О Сизакофе.

Эррил вздрогнул от неожиданности:

– Что?

Его рука упала на рукоять меча с вырезанной на нем розой, меча самой Сизакофы.

Смысл следующих слов Джастона был неясен, но они заставили Елену задрожать:

– Ведьма ждет тебя внизу.

 

* * *

 

Джоах нежился на полуденном летнем солнышке, морщась из-за запаха лагеря огров в долине внизу. Тепло приятно согревало его ноющие кости. После дней холода во время путешествия на борту «Феи Ветра» он уже не думал, что его тело когда-нибудь согреется.

Он сидел недалеко от пещеры и слышал разговор за своей спиной.

– Совет должен разойтись, – сказал Грешюм. Темный маг сидел в нескольких шагах от него, тоже греясь на солнце. Его кожа стала бронзовой от ветра и солнца за время полета на эльфийском корабле. Его волосы сияли медью. Он весь словно светился украденной молодостью. Позади него стояли двое изменяющих форму с копьями и луками, приглядывая за ним. Грешюм не обращал на них внимания.

– Почему ты не пошел?

Джоах слышал шелковую гладкость в его голосе, лукавую и полную искусственности, но все равно ответил:

– Это был военный совет. Посмотри на это тело. Ты думаешь, я поведу их в атаку в предгорьях?

Грешюм пожал плечами:

– Ваятель снов с твоими способностями не бесполезен. Ты практиковался в магии, которой я учил тебя?

Вздохнув, Джоах коснулся посоха из серого окаменевшего дерева. Несмотря на опасения, он попробовал заклинания, предложенные ему темным магом. Они и в самом деле увеличили его возможности ваятеля снов. Одно из заклинаний усилило его связь с посохом, сплетя кровь и камень более тесно.

– Покажи мне, – сказал Грешюм. – Покажи мне, чему ты научился.

Джоах бросил взгляд на пару изменяющих форму, но их внимание не было приковано к их подопечному. После того как его магия была ограничена чарами Чо, Грешюм не представлял собой большой опасности.

Радуясь возможности продемонстрировать свои навыки, Джоах снял перчатку и взял посох. Когда плоть коснулась каменного дерева, он почувствовал знакомое покалывание в сердце. Он увидел, как алые нити хлынули в дерево – его кровь питала посох. Несколько мгновений – и серое дерево стало белым. Возбуждение дрожью пробежало по его телу, в кончиках пальцев появилось ощущение силы. Он почти видел поверхность магии снов, запертой в посохе. Он указал концом посоха в землю, и его губы задвигались в тихом заклинании. С конца посоха на утоптанную грязь у его ног упали капли крови, его собственной крови, бегущей сквозь камень, – один из магических трюков, которым Грешюм научил его.

Следуя за каплями крови, Джоах отправил свой дух в туманные земли между реальностью и сном. В грязи расцвела роза, явившись из мечты в реальность. Но она не была создана из песка. Ее листья были по-летнему зелеными, лепестки алыми, как кровь в его сердце, а шипы столь же материальны, как и посох, что он держал в руке.

Темный маг сжал губы:

– Неплохо. Ты учишься.

– Она совершенна, – проговорил Джоах, дрожа от ощущения тока крови между его плотью и посохом и от того, что ему внезапно снова стало холодно. Солнце, казалось, утратило тепло.