Полюбовавшись на мягкие переливы Тьмы в Узоре отрешенно орудующего топором Дира, Т'мор весело ухмыльнулся и двинулся в обратный путь, к ожидающему его на площади хауку. Вот только добраться до Серого без приключений, у арна не получилось. Не успел он выйти на крыльцо храма, как из распахнутых дверей обители буквально выплеснулась толпа послушников, наряженных в выбеленные сутаны и вооруженных внушительными дубинами, очевидно претендующими на гордое звание жреческого посоха. Замерев в паре метров от удивленного Т'мора, послушники принялись сверлить ег самыми что ни на есть убийственными взглядами, всячески демонстрируя готовность порвать «темное отродье» на тысячу кусочков. Для того чтобы понять их намерения, Т'мору, наверное, необязательно даже было применять свои умения мага школы Разума. Агрессия из адептов света перла, как трава по весне!
Окинув взглядом сопящую толпу послушников, арн недоуменно хмыкнул и, развернувшись на каблуках, решительно двинулся прочь, не забыв укутаться в давно ставший привычным плащ Тьмы. На всякий случай, а то кто знает, что за глупость придет в эти светлые головы? Арн бросил взгляд через плечо…
– Остановись! – Внушительный бас, раздавшийся откуда‑то из толпы послушников, низким гулом понесся над площадью и, растолкав служителей, вперед выбрался худой, если не сказать изможденный старик в белоснежной сутане, подвязанной алым шнуром. Благообразная, седая борода, поблескивающая серебром под солнечными лучами, мохнатые брови и впалые щеки, изборожденные морщинами. Оч‑чень колоритный дедушка.
Внимательно взглянув на старика, Т'мор тихо хмыкнул и остановился, застыв вполоборота к толпе светлых, поудобнее перехватив излюбленную трость. На всякий случай.
Поняв, что молодой человек не собирается идти к нему на поклон, старик покачал головой и, жестом остановив качнувшихся было в сторону темного гостя, послушников, сам двинулся ему навстречу. Кто‑то из служек тут же подал деду витой посох, украшенный затейливой резьбой по светлому, почти белому дереву и светлый принялся медленно спускаться по лестнице, с важностью постукивая этим костылем‑переростком по выщербленным плитам ступеней.
Оказавшись в нескольких метрах от темного, с нескрываемым любопытством наблюдающим за каждым движением жреца, светлый окинул его взглядом водянисто‑серых старческих глаз, и тяжело вздохнул.
– Могу я узнать, что понадобилось сыну Ночи в нашей обители? – Все тем же рокочущим басом, так не вяжущимся с его внешностью, проговорил жрец.
– Тьма поведала, что здесь обитает отмеченный ею. – Пожал плечами Т'мор, подхватывая велеречивый тон собеседника и одновременно пытаясь погасить огонь веселья, непонятно с чего разгорающийся в душе, при полном попустительстве Уголька.
– И ты его видел? – Вопрос старого жреца больше походил на утверждение.
– Это было не сложно. – Хмыкнул арн. – Вы же не заперли его в своих подвалах.
– В светлой обители нет никаких подвалов. – Сверкнул глазами жрец, но тут же сбавил тон. – К сожалению, я не могу пригласить тебя под своды храма, но может, ты не откажешься заглянуть в мой дом?
– Зачем? – Неподдельно удивился Т'мор.
– Ты же видел этого несчастного. – Вздохнул старик. – В его душе нет Тьмы, но Узор буквально пропитан ею. Юноше нужна помощь.
– Это не тот человек, которому я хотел бы помочь, светлый. – Покачал головой арн. – Скажу больше, от того чтобы убить его прямо сейчас, меня удерживает лишь данное мною слово.
– Жаль. Что ж, тогда остается лишь надеяться на милость Света. – Старик задумчиво пристукнул посохом по брусчатке мостовой, и уставился куда‑то вдаль. Но уже через миг он пришел в себя. – Но если Ночь привела тебя сюда, не значит ли это, что она не желает видеть этого юношу среди своей свиты?
– Кто знает… – Протянул Т'мор. – Кто знает…
Старик смерил арна заинтересованным взглядом, неопределенно хмыкнул и, медленно развернувшись, побрел обратно к безмолвной толпе послушников, даже не попрощавшись. Впрочем, с чего бы светлому жрецу быть вежливым с темным магом?
– Мой дом, за твоей спиной, темный. Зайдешь в любой день после заката солнца, если надумаешь повидаться. Нам есть о чем поговорить, уж поверь старому человеку. – Бросил через плечо старый жрец и скрылся за спинами, на миг расступившихся перед ним, послушников, тут же попятившихся следом за своим наставником, не переставая при этом зло зыркать в сторону Т'мора.
М‑да уж, в гости к сторонникам Света, он еще не наведывался. Ну… если не считать визита на корабль эйре, но это было давно, да и приходил он без приглашения. Арн тихо хмыкнул и, проследив, как послушники втягиваются в ворота храма и захлопывают за собой основательные створки, двинулся к хауку.
Устроившись в седле, Т'мор некоторое время раздумывал о дальнейших действиях, а придя к решению, послал Серого вперед. Грохнули о мостовую копыта и хаук сорвался с места, тут же набрав сумасшедшую скорость, словно и не он недавно преодолел за два часа расстояние до Драгобужа.
Не доезжая нескольких миль до университетского городка, Т'мор решительно направил Серого к кромке леса и уже через несколько минут деревья дрогнули, теряя последнюю еще не облетевшую листву, от долгого довольного драконьего рыка. Черной молнией мелькнув меж голых стволов деревьев и щеток облетевших кустарников, полупрозрачный дракон понесся к небольшой лесной речушке, оставляя меж цепких ветвей медленно истаивающие лоскуты темного нереального дыма.
Уголья глаз призрачного дракона, сейчас чуть притушенные серебристой поволокой, радостно сверкнули при виде весело журчащей речки и змей, издав еще один рык, преображаясь на лету, буквально ввинтился в воду, разбрасывая вокруг радужные брызги и лоскуты темного тумана, тут же обращающегося мелкими черными чешуйками.
А спустя миг, вместо одного призрачного дракона, из‑под воды вынырнул Уголек, за хвост которого уцепился странный молодой человек, покрытый такой же сияющей антарцитово‑черной чешуей, как и сам змей. Уголек пыхтел и фырчал, но Т'мор не обращал на это никакого внимания, вовсю наслаждаясь купанием в ледяной воде. В конце концов, ушлый сумеречный дракон смог избавиться от мертвой хватки арна и тут же попытался отомстить, притопив неугомонного напарника. Не тут‑то было. Стоило только змею обвить длиннющим хвостом торс Т'мора, как тот с силой дернул Уголька на себя и, ухватив его за передние лапы, ушел под воду, пробулькав что‑то вроде: «Покатай меня большая черепаха!»
От такой засады, змей взвыл, моментально вскипятив вокруг себя воду, и принялся бешено выдираться из захвата напарника.
Спустя полчаса Уголек с Т'мором расположились на берегу речки и, жадно поглядывая на исходящий паром над разведенным арном костром, котелок с мясным варевом, нежились под почти негреющими лучами зимнего солнца. А рядом сосредоточенно хрупал костями какой‑то мелкой лесной зверушки, Серый. Вот кто бы сказал Т'мору, хотя бы полгода назад, что он будет с удовольствием купаться в чудом не замерзшей речке, арн только недоверчиво фыркнул бы, а тут…
В университет, Т'мор вернулся довольный и умиротворенный. Впервые за последние два дня, он чувствовал себя так спокойно. Никаких перепадов настроения, немотивированных вспышек ярости и безудержного, ничем не обоснованного веселья, не поддающихся никаким эмоциональным блокам. Никакого желания достать ближнего своего… только покой и легкость. Арн тряхнул головой, пытаясь прийти в себя, и нахмурился. Сейчас, его собственное поведение в последние дни, показалось Т'мору несколько странным…
Т'мор вошел в свой флигель, быстрым шагом миновал гостиную, на ходу кивнув Раде, что‑то выговаривающей Донову и, захлопнув за собой дверь кабинета, открыл лежащий на столе пенал компа.
В том, что никто из здешних магов не мог каким‑то образом повлиять на его эмоции, арн был уверен на все сто. Огненная сеть Ириссы? Не смешно. Кроме основной функции защиты и небольшого, но весьма хитрого и почти незаметного довеска в виде прослушки, подарок магессы Огня, ничего в себя не включал. Уж это‑то, Т'мор проверил сразу, как только Ирисса предложила «доработать» свой подарок… А раз так, значит дело не в наведенных чарах, а в нем самом.
Пальцы пробежали по перламутровым пластинам, перед арном развернулся полупрозрачный сияющий экран, и он напрочь отключился от внешнего мира, погрузившись в поиск нужной информации.
В себя, арн пришел лишь когда низкое зимнее солнце окончательно скрылось за горизонтом, и на университетский город опустились холодные сумерки. От души потянувшись, Т'мор откинулся на спинку кресла и, глянув на мерцающий экран компа, тихо вздохнул. Ответ на вопрос о его самочувствии, оказался прост и непритязателен. Смена шкуры. Раз в три‑четыре года любой дракон, будь он даже дважды сумеречным, сбрасывает старую чешую, и этот процесс непременно сопровождается определенной эмоциональной нестабильностью. У предков даже был предусмотрен отпуск на такие случаи. Как было сказано в одной должностной инструкции, непонятно как оказавшейся в памяти компа: «во избежание конфликтов, при работе в коллективе». И самое паршивое, что у Т'мора этот период только начался и длиться он будет еще две декады. То есть, ровно столько, сколько осталось времени до начала зимних каникул… Бедные ваганты.
Т'мор не удержался, и губы его разъехались в весьма многообещающей улыбке. Хорошо еще хихикать не стал, а то караулящий под дверью ученик мог бы подумать, что его наставник окончательно съехал с катушек.
Арн не зря посочувствовал вагантам. В следующие две декады, занятия у преподавателя основ Тьмы, стали для них сущим наказанием. Т'мор побил все собственные рекорды по въедливости, сарказму и черному юмору, в результате чего, несколько учениц даже оказались в лазарете с диагнозом: «нервный срыв». Ректор, попытавшийся пару раз призвать своего подчиненного к порядку, нарвался на две лекции о необходимости тренировки будущих магов, для выработки у них железного психического здоровья, и отстал. Ирисса, каким‑то женским чутьем понявшая, что ничего хорошего, ей, от пребывающего в раздрае Т'мора, не светит, постаралась исчезнуть, и не попадаться арну на глаза, А барона, несколько раз попадавшегося арну на пути, Т'мор своими замечаниями и вовсе довел до белого каления. Развязка наступила утром последнего учебного дня перед каникулами, когда зашуганные преподавателями, ваганты отсыпались после вчерашнего экзамена, а владельцы многочисленных погребков уже начали готовиться к наплыву счастливых от окончания семестра, учеников.
– Господин ректор, я настаиваю на необходимости допроса! – Ворвался в уши арна рев бранианца, едва он открыл дверь в кабинет Ламова.
– Вы забываетесь, барон! Одного вашего требования недостаточно, чтобы я позволил провести медикаментозное дознание своего преподавателя. – Очевидно, упорный бранианец сумел допечь Ламова ничуть не меньше, чем самого барона достал Т'мор, поскольку шипящие нотки в тоне главы Драгобужского университета, здорово напомнили арну голос змеи – хранительницы лесного озера, расположенного далеко на полдне, в землях Хорогена.
– Ректор, барон. Доброе утро. – Прервал их диалог, Т'мор, и только тут заметил еще одного человека, присутствующего в кабинете. – Прошу прощения, мастер Римин, я вас сразу и не учуял. Великолепная выдержка, право слово.
– Благодарю, господин Т'мор. – Невозмутимо кивнул маг. Чем вызвал еще один заинтересованный взгляд арна. За последние две декады, Римин, в отличии от своего шефа, ни разу не позволил себе втянуться в пререкания с Т'мором, ограничивая общение при случайных встречах лишь приветствием… и странным выжидающим взглядом. Хм. Т'мор, на мгновение замер, но тут же справился с собой и, криво ухмыльнувшись, уселся в кресло напротив Римина.
– Судя по всему, уже скоро, а? – Как ни в чем не бывало, протянул арн, глядя в глаза мага и не обращая никакого внимания на вернувшихся к своему спору ректора и барона.
– О, вы заметили… – Чуть приподнял бровь Римин.
– Я, все‑таки, маг школы Разума, мастер. – Пожал плечами Т'мор.
– Не знал, что любой маг вашей школы способен увидеть и оценить… это.
– Ну, не стоит преувеличивать. Не всякий, далеко не всякий. – Улыбнулся арн. – Но я, да, могу. И признаюсь честно, меня не может не радовать тот факт, что люди не забыли к чему нужно стремиться… Знаете, мастер Римин, если желаете, я мог бы помочь вам с решением некоторых скользких вопросов связанных с вашим экспериментом… и с сохранением душевного спокойствия, как важной его составляющей.
– Благодарю, но я лучше еще подожду… хотя бы пару дней, прежде чем обращаться к вам за помощью. – Усмехнулся в ответ Римин, и напряженное ожидание в его глазах сменилось ясно видимым облегчением, таким, что Т'мору показалось, он слышит, как трещат мыслеблоки мастера, не выдерживая напора обуревающих его эмоций. И все же Римин справился с собой, и договорил, – надеюсь, этого времени хватит, чтобы вы вновь обрели прежнее… равновесие? А то мне не хотелось бы стать объектом какой‑нибудь заковыристой каверзы, как это было описано в некоторых… хм‑м… легендах.
– О да. С лихвой. – Весело рассмеялся Т'мор. Беседа с мастером доставила ему огромное удовольствие. А еще большее удовольствие доставил тот факт, что он правильно угадал ожидания этого человека… Естественно, какому отцу не хочется знать, что с его сыном все в порядке? А это единственное, что волновало сейчаса мастера трех стихий, уже вошедшего в придел своего воплощения[5]. Мало того, судя по намеку этого ушлого мастера, он еще и прекрасно осведомлен о сроках временной неуравновешенности Т'мора… не собеседник, а клад! Хотелось бы заглянуть в его библиотеку… Интересное, должно быть, местечко.
Арн хмыкнул, поймав себя на мысли, что разговор с Римином, сильно напоминает ему общение с белогривыми. Ни дня без интриги, ни слова без второго и третьего смысла… Эх. Надо бы проведать дом на побережье. Глядишь и Арролд с Ллайдой заглянут на огонек… а с ними и Асси увяжется.
Поняв, что его губы разъезжаются в мечтательной улыбке, Т'мор встрепенулся, и только тут сообразил, что перед ним уже несколько секунд сопит багровеющий барон Таро.
– Вы что‑то хотели, уважаемый барон? – Сменив улыбку на очень дружелюбный оскал, поинтересовался арн, одновременно адресуя ректору вопросительный взгляд.
– О да. Мне бы хотелось, чтобы вместо того, чтобы сбивать с пути истинного моего мага, вы ответили на несколько моих вопросов, под воздействием пары‑тройки зелий. – Прорычал барон.
– Ректор? – На этот раз, Т'мор не ограничился одним взглядом.
– Только с вашего позволения, господин Т'мор. – Усмехнулся тот. Кажется, бранианец действительно сильно достал Ламова, судя по тому, с каким предвкушением он поглядывает на разворачивающееся в кабинете, действо.
– Барон, вам не кажется, что вы не в меру обнаглели? – Спокойным тоном, которому позавидовал бы и эр Ллонер, осведомился арн. – Мало того, что вы, вот уже две декады не даете мне спокойно работать, осмеливаетесь меня в чем‑то подозревать, так теперь вы дошли до того, что принялись требовать моего допроса, да еще и с помощью опасных для здоровья зелий… Вы идиот или самоубийца, барон?
– Ах ты, выкидыш Бездны! – Проревел Таро, хватаясь за эфес меча. – да я выпотрошу тебя! В Круг, немедленно!
– Точно самоубийца. – С деланным сожалением покачал головой Т'мор, рассматривая барона с каким‑то детским удивлением в глазах. – Ну да ладно. Как вызванная сторона, я выбираю оружие, так ведь?
Дождавшись кивка от Ламова и Римина, арн поднялся с кресла, и вдруг резко подался вперед, заставив барона отшатнуться.
– Через пять минут на Часовой площади. Без магии. Железо у каждого свое, смертник. – Т'мор шагнул в сторону и, кивнув ректору, повернулся к магу барона. – Мастер Римин, не сочтите за труд, проследите, чтобы это не забыло своих верных телохранителей. А то, боюсь, наш бой будет напоминать избиение младенца.
– Гаст, ты идиот. – Это было последнее, что услышал арн, выходя из кабинета, до того как за ним захлопнулась дверь.
Интересно все же, как ваганты и жители городка умудряются столь быстро узнавать о таких вещах, без всяких объявлений, а? Т'мор хмуро оглядел площадь перед зданием университета, по краям которой уже начали собираться небольшие кучки чего‑то выжидающих людей, и вздохнул. Ну а что? Хотел дуэли? Вот и получил…
– Я вобью тебя в землю по уши и волью зелья в глотку, темный. – Прошипел барон, обнажая меч, едва они оказались в круге. Глянув на замерших в отдалении телохранителей бранианца, арн только покачал головой.
– Трижды идиот. – Констатировал Т'мор, вынимая Старшего и лениво отмахиваясь от атаки, бросившегося на него барона. – Первый раз, потому что не слушал добрых советов своего мага.
Снова звякнула сталь, арн чуть развернул корпус и ударил Старшим плашмя по вооруженной руке противника, медленно скользнувшей вдоль его живота. Барон охнул, но меч из рук не выпустил и попытался уйти от ожидаемой им контратаки, подобным же разворотом. Вот только вместо выпада, арн, опять плашмя, приложил его Старшим по филею, да так что бранианец резко прыгнул вперед.
– Второй раз, – Сопровождая лягушачий прыжок противника легким наклоном головы, проговорил Т'мор, – потому что забыл, что я маг Разума и на меня не действуют подобные зелья.
Услышав хохотки в окружившей их толпе, барон взвыл от прилюдного унижения и ломанулся на Т'мора, размахивая мечом, словно дубиной. За что немедленно схлопотал легкий подзатыльник кончиком меча, от мгновенно скользнувшего в сторону арна, снова плашмя, естественно. Но стоило бранианцу дернуться, как…
– Тц‑ц‑ц. – Поцокал языком Т'мор, удерживая Старшего у кадыка своего визави, и почти прошептал на ухо, замершему на месте, побледневшему и опустившему руки, барону, – и третий раз, потому что не послушал доброго совета и вышел в круг без телохранителей… Это против мастера меча‑то! Идиотизм, согласись?
– Сдохни, тварь. – Вдруг прохрипел Гаст Таро, роняя под ноги сломанный костяной кругляш. Вот только раньше, чем артефакт коснулся мостовой, Т'мор совершил поистине гигантский прыжок, увлекая за собой и уже приготовившегося умереть, барона. А в следующую секунду, площадь потряс взрыв, от которого тонкую защитную пленку щита, ограждавшего круг от напиравших зрителей, просто разнесло в клочья. Счастье еще, что стоявшие вокруг ваганты, успели выставить собственные щиты, едва увидели падающий наземь кругляш. Так что, шрапнелью ударившие в разные стороны осколки булыжников, лишь оцарапали пару зевак, да выбили с десяток окон в соседних зданиях.
– Ну ладно, Гаст. Ты пока здесь побудь, а я пойду, разберусь, что за хрень ты взорвал у нас под ногами. – Внимательно посмотрев в глаза бранианцу, проговорил Т'мор и, глянув как тот продолжает судорожно ощупывать себя на предмет наличия конечностей, довольно хмыкнул. Спустившись с лестницы, ведущей ко входу в Часовую башню, арн нашел взглядом Римина.
– «Мастер, я бы хотел с вами поговорить». – Ментальный посыл Т'мора, с неожиданной легкостью пробил мыслеблоки мага, и тот, тяжко вздохнув, двинулся сквозь толпу возбужденно переговаривающихся зрителей, кажется, ничуть не напуганных прогремевшим только что взрывом.
– Скажите, Римин, а вашего шефа, в детстве часто подкидывали? – Осведомился Т'мор, едва маг оказался в нескольких метрах от него. От неожиданного вопроса, тот даже с шага сбился.
– Н‑не знаю. – Покачал головой Римин.
– Ладно. Но могу поспорить, что ловили его при этом, явно на пару раз меньше. – Хмыкнул Т'мор.
– Знаете, даже возражать не стану. – Вздохнул бранианский маг. – И что теперь будет?
– А что будет? – Пожал плечами Т'мор. – Отлежится пару деньков в какой‑нибудь драгобужской гостинице, а там получит официальное требование покинуть княжество, и все…
– И вы не собираетесь ему мстить? – Удивленно проговорил маг.
– За такое веселье?! – Ухмыльнулся Т'мор. – Мастер, я не ем идиотов, и вам не советую. Только несварение желудка заработаете!
Маг тихо фыркнул, но тут же посерьезнел.
– А… – Начал было Римин, но арн его перебил.
– А вот по этому поводу, мы с вами встретимся и поговорим в столице. Обещаю. Так что, постарайтесь дождаться меня там.
Римин облегченно выдохнул и, кивнув, направился к своему шефу, все еще сидящему на ступеньках лестницы.
Т'мор посмотрел вслед магу и, убедившись, что тот, с помощью телохранителей уже принялся помогать все еще пребывающему в легкой прострации барону, весело ухмыльнувшись, взял курс на свой флигель, в окнах второго этажа которого, до сих пор маячили Рада с Доновым.
Веселье арна, хоть и было несколько усугублено его нынешним состоянием, но большей частью оставалось совершенно оправдано. Дуэль прошла как по нотам. Теперь, осталось лишь дождаться, когда нынешний голос князя донесет своему повелителю о перипетиях сегодняшнего боя, и о присутствии на территории княжества барона Таро, можно будет забыть. Да и внушение самому Гасту, пока тот очухивался от взрыва, удалось довольно легко. Чем не повод для радости? Ну и подарок мастеру Римину… Кстати о подарках! Может, стоит ему сообщить, хм‑м… опосредовано, разумеется, где находится не только его сын, но и отпрыск этого бранианского дуболома? Вот ведь. А все из‑за этих урговых эйре! Не побывай здесь змееязыкие, и не пришлось бы Т'мору такие горы сворачивать… Нет, решено. Надо отдать этому барону его сынулю. Пусть помучаются друг с другом. Ага. Один от осознания того, что его спас от смерти темный, которого он подло пытался убить, а второй от того, что сам стал темным… Вот интересно, они друг друга все‑таки поубивают, или на пару с катушек съедут? Или смирятся и примут друг друга как есть?
Впрочем, это уже не забота Т'мора. Теперь, главное красиво подсунуть бранианцам Дира. Да заодно посмотреть, чтоб тот был более или мене вменяем. А то, что‑то его отрешенность, там, во дворе храма, больше походила на легкую форму сумасшествия… Хм. Кажется, пора наведаться к дедушке‑жрецу. Он ведь приглашал? Вот пусть и принимает гостей. Но сначала надо хорошенько перекусить. Тем более, что до заката времени еще ой как много, да и вряд ли гостеприимство светлого будет настолько радушным, что он соизволит накормить уставшего темного мага…
Уже дойдя до флигеля, Т'мор остановился на пороге и тяжело вздохнул, чувствуя, как где‑то в груди распускается тугой узел, не дававший ему покоя эти долгие две декады. На плечи вдруг резко надавила свинцовая тяжесть, и в голове стало пусто и звонко. Только сейчас, арн понял, как он устал от этих урговых перепадов настроения, и насколько болезненной была вся его веселость и нервный гнев, и даже редкие приступы черной меланхолии, когда он целыми вечерами просиживал в кабинете, то вспоминая синие глаза Риллы, то скучая по давно ставшим для него семьей Торрам и ап Хаш. Ургова чешуя! Ну почему, это должно быть обязательно так?!
Войдя в дом, арн устало кивнул Раде, и понятливая женщина, мигом засуетилась, подавая на стол поздний завтрак, после которого, Т'мор еле добрел до спальни и, рухнув на кровать, провалился в мягкие и нежные объятия Ночи…
К Драгобужу, арн подъехал как раз в тот момент, когда стража собиралась закрывать городские ворота. Придержав створку перед подлетевшим на сером жеребце, магом, десятник ловко поймал блеснувшую в свете фонарей серебряную монету и, коротко кивнув, вновь пришпорившему скакуна, магу, приказал опускать засов. Лязга уперевшегося в стопор, обитого металлом тяжелого бревна, Т'мор уже не слышал. Несколько минут скачки, и хаук вынес его на храмовую площадь.
Жрец встретил арна так, словно знал, что тот придет именно сегодня. Никакого удивления… хотя, правильнее было бы сказать, вообще никаких эмоций. При этом, Т'мор мог с уверенностью сказать, что и мыслеблоков у старика не наблюдается. Словно бы и не сидит перед ним, в жестком кресле с высокой прямой спинкой, живой человек. Тишина и пустота. Того же Римина в кабинете ректора, Т'мор не почуял лишь потому, что барон с Ламовым слишком сильно «фонили» вокруг своими эмоциями. А здесь…
– Я рад, что ты пришел, сын Ночи. – Тихим, но от этого не менее рокочущим голосом проговорил светлый, едва приведший Т'мора в гостиную, послушник вышел за дверь. – Нам есть о чем поговорить…
– Может быть, может быть. – Кивнул Т'мор. – Хотя, меня, если честно сюда привела не столько жажда беседы, сколько любопытство.
– Знаю. – Со вздохом кивнул старик и замолчал.
– Может, хотя бы представимся друг другу? – Спустя минуту, нарушил тишину арн.
– К чему? Ты для меня сын Ночи, я для тебя – светлый… Зачем нам знать друг о друге больше? – Пожал плечами жрец. Т'мор внимательно присмотрелся к старику и вдруг усмехнулся. Подобный Узор он уже видел. Только тот был, словно соткан из тьмы, а этот сиял невозможной белизной.
– Ты видящий, да? – Спросил арн.
– Хех. – Вдруг совсем по‑стариковски, хмыкнул жрец. – Тогда уж, ведущий. Моя паства, знаешь ли, в отличие от темных, склонна прислушиваться к советам своего провидца и, что важнее, следовать им.
– Ну да, ну да. – Покивал Т'мор. – Что ж, ведущий, может скажешь, куда ты намереваешься меня вести?
В ответ, старик смерил арна долгим взглядом.
– Ты странный человек, сын Ночи. – После очередной паузы заговорил жрец. – Свет не должен бы указывать мне твои пути… но указал. Вот только я не вижу ни одного завершения… и это тоже странно. Давай просто поговорим.
– Я не против. – Пожал плечами Т'мор. – Вот только, много ли будет толку от пустых бесед?
– Деятелен, как сам Хаос… – Усмехнулся светлый. – Иногда смысл не в том, чтобы что‑то сделать, сын Ночи. Порой, нужно просто удержаться от действий, и дать свершиться тому, что должно.
– Не спорю. Если меня устроит исход, то именно так я и поступлю. – Кивнул Т'мор.
– Но не сейчас, да? – Жрец побарабанил пальцами по подлокотнику. – Чего ты хочешь, темный?
– Того отмеченного мальчишку.
– Зачем?
– Хочу вернуть его отцу. – Улыбнулся арн.
– О! – Старик на мгновение закрыл глаза и вдруг рассыпался дробным смехом. – Если бы на моем месте был кто‑то другой, бедняга слег бы от таких известий… Темный воссоединяет светлую семью. Это ж надо!
– Твое слово, жрец. – Не принял шутки Т'мор.
– Согласен. Завтра утром, послушники выкинут его на улицу. Этого будет достаточно, можешь мне поверить. – Отсмеявшись, кивнул тот и, после недолгого молчания, добавил, – знаешь, я наверное расскажу об одном пути, что увидел перед тобой, сын Ночи. Постарайся не забыть. Хорошо?
– Слушаю. – Нахмурился Т'мор.
– Эйре нет в пустыне… Зато, скоро они будут в Хэтвале. – Произнес старик. – А теперь иди и не терзай себя дурными мыслями. У людей и эйре – разные пути, нам нет нужды помогать друг другу…
В Свободном городе, Т'мор не раз натыкался на различных шарлатанов, объявляющих, или искренне считающих себя пророками, и большая их часть выглядела куда более внушительно, чем этот старик. Только вот именно ему, арн поверил. Сразу и безоговорочно…
