– Ладно‑ладно, старик. Я умолкаю. – Поднял руки в жесте сдающегося, Байда, явно не желая продолжать тему. Рисс же остыл так же быстро как вспыхнул и удовлетворенно кивнул. Интересно, Т'мору показалось, или в глазах Торра действительно вспыхнул огонек насмешки?… И Байда, как‑то резко съехал с темы. Не похоже это на них. Совсем не похоже…
Т'мор окинул взглядом рисса и человека и неопределенно покачал головой. Эти загадки могут и подождать. А сейчас нужно определиться с тем, кто и как займется замком.
– Не бери в голову, арн. – Усмехнулся Торр, услышав вопрос сумеречного дракона. – Я займусь этим делом, сразу по возвращении в Шаэр. О сроках, пока ничего не скажу. Но замок и земли под ним, будут твоими, при любом исходе. Уж это, я могу пообещать тебе, наверняка.
– Даже если, вдруг, у той земли появится другой владелец? – Невинным тоном поинтересовался Арролд.
– Я же сказал. При любом исходе. – Ощерился внушительным набором клыков рисс, подавшись вперед и заставив, тем самым, невозмутимого, при прочих равных, хорга сдать назад. Впрочем, этот жест, Арролд довольно искусно замаскировал, сделав вид, что просто откинулся на спинку кресла.
– Я буду рад этой помощи, Торр. – Легко улыбнулся арн и обвел взглядом присутствующих.
– Ничуть не сомневаюсь. – Кивнул рисс. – Но учти, может сложиться и так, что нам понадобится твое присутствие в Шаэре. Знаю, что ты не хочешь вмешиваться в дела Дома, но…
– Я понимаю. – Со вздохом согласился Т'мор. – Одно дело, если мне ничего не нужно от и‑Нилл, и совсем другое дело, если у меня имеется свой интерес. Что ж, ради собственного замка, можно и постараться, а?
– Значит, договорились. – Торр поднялся с кресла и, замерев у ограждения веранды, договорил – Я‑то, честно говоря, предполагал, что тебе захочется получить подземелья столичной резиденции. Не угадал, выходит. Так может, соизволишь поделиться своими планами?
– Но ты же о них и так догадываешься… – Пожал плечами Т'мор.
– И что? Байда, вон, тоже догадывается… но ведь есть разница меж домыслами и знанием, согласись? – Бросил через плечо старый рисс, подставляя лицо легкому вечернему ветру с океана, и не обращая абсолютно никакого внимания на переглядывающихся риссов и хоргов.
– Верно. К тому же, как показывает практика, лишние тайны до добра не доводят. – Качнул головой Т'мор и заговорил, обращаясь к спине архивариуса. Почему‑то это казалось ему легче, чем адресовать слова всем собравшимся. – Ты правильно все понял, Торр. Я, действительно решил вернуть Мор‑ан‑Тару арнов. Ты считаешь это неверным решением?
– Отчего же? – Пожал плечами рисс, поворачиваясь лицом к собеседникам. – Нам нужны те, кто встанут меж Светом и Тьмой. Но ты понимаешь, сколько усилий нужно приложить к воплощению этой затеи? Хотя бы для того, чтобы с твоими сородичами вновь начали считаться, как это было когда‑то?
– Понимаю. Но именно поэтому, здесь и сейчас, за одним столом сидят хорги и риссы, и я надеюсь в недалеком будущем включить в наш совет и представителей человеческой расы. А там, глядишь, и торы с уттами подтянутся, а может и йотуны… Подобные вещи невозможно проделать в одиночку и без поддержки, не так ли?
– Хорошо хоть про эйре не упомянул. – Пробормотал Арролд, но Т'мор его услышал.
– Да, с эйре будет, конечно, сложнее всего. Но не стоит забывать, что они единственная полноценно светлая раса в Мор‑ан‑Таре. И когда‑нибудь, нам понадобятся и их представители.
– Это звучит настолько безумно, что я согласен участвовать в затее. – Со вздохом констатировал Байда, спустя несколько минут ошеломленной тишины, воцарившейся на веранде после слов Т'мора. На артефакторе тут же скрестились удивленные взгляды остальных присутствующих, но тот ничуть не смутился. – Что? В конце концов, однажды, арнам уже удалось поселить хоргов и эйре в опасной близости друг от друга… И если бы не накатывавшиеся с полудня Пустые земли, вполне возможно, что эти расы и по сей день жили бы бок о бок.
– Сумасшествие. – Одновременно покачали головой Нирра и Ллайда. А вот Лир с Арролдом предпочли промолчать.
– Т'мор, а ведь ты, как арн, сейчас выступаешь в роли хранителя Мор‑ан‑Тара, так? – Неожиданно поинтересовался архивариус, задумчиво потирая переносицу.
– Именно. – Кивнул Т'мор.
– И что ты намерен делать с Прорывами? Ведь, если я правильно понимаю, то в твои обязанности входит их ликвидация? – Проговорил Торр. – А то в последнее время, в Шаэре они стали открываться чуть ли не каждую декаду, причем в таких местах, где этого невозможно было ожидать…
– Ну да. Раз уж, до моего появления никто не озаботился решением этой проблемы, ей придется заняться мне. – Невозмутимо согласился Т'мор. – И это тоже входит в мои планы. Либо на эту зиму, либо на следующее лето. А может, и то и другое. Пока я еще не определился со временем.
– Ты знаешь, как закрыть Прорывы?! – Одновременно воскликнули Ллайда и Лир.
– Не совсем. – Отрицательно покачал головой арн. – Я знаю, как свести возможность их спонтанного появления к минимуму. Но это очень долгий процесс, который, по расчетам, займет не меньше двух‑трех столетий.
– Не понял. – Признался Байда. – Ты же только что говорил о зиме и лете!
– Это время, нужное мне на то, чтобы собрать установку. Точнее собрать ее детали, разбросанные по всему миру. – Хмыкнул арн.
– Могу ли я предположить, что одна из частей этой установки находится в сокровищнице и‑Нилл? – Приподнял бровь Торр.
– Уже нет. – Ухмыльнулся Т'мор. Кто бы сомневался, что старый архивариус первым поймет, что за детали имел в виду арн. Нет, можно было бы, конечно, поставить и на Байду, но тот, кажется, пока не сопоставил факты… И ург бы с ним. У этого артефактора тайн побольше, чем у самого Т'мора, и разглашать их он явно не собирается… Вот пусть и помучается теперь.
– Ясно. Но это значит, только, что твое путешествие будет лишь немного короче, Т'мор. – Торр сумел справиться с удивлением. – Ты знаешь, где искать остальное?
– Примерно. – Кивнул арн.
– Что ж. Тогда, я буду рад помочь тебе и в этой мелочи. – Коротко рассмеялся старик. – Завтра вечером Лир занесет тебе шкатулку с моими записями. Надеюсь, они тебе придутся кстати.
Глаза Т'мора сверкнули. На такой подарок он не рассчитывал.
– Спасибо, Торр.
– Да о чем вы толкуете, урговы потроха! – Не выдержала, наконец, Ллайда.
– Об артефакте Света, разумеется. – Как ни в чем ни бывало, пояснил ей Байда. Все‑таки догадался, артефактор.
После этих слов Байды, на веранде поднялся такой гвалт, что на шум даже выглянула Арга, обычно предпочитающая не покидать пределов дома без особой надобности. Полуйотунша обвела взглядом шумящих гостей‑хозяев и, убедившись, что ничего страшного пока не происходит, скрылась за дверью.
В Университет, Т'мор вернулся лишь следующей ночью. Прижимая к груди весьма объемистую шкатулку, переданную ему Лиром на закате, арн открыл дверь своего флигеля, шагнул на порог и почти тут же вынужден был уклоняться от рухнувшего откуда‑то с потолка, тяжелого сундука, невесть каким образом, оказавшегося над входной дверью.
– Та‑ак. – Протянул Т'мор, обводя тяжелым взглядом небольшую пустую прихожую. – Интересно, и какой самоубийца решил так несмешно пошутить над своим учителем?
– Э‑эм, учитель Т'мор? – Выглянувший из комнаты на шум, Донов покосился на рассевшийся от удара сундук, после чего перевел взгляд на возвышающегося над ним арна, и сглотнул. Выражение лица учителя и нехотя прячущиеся за его спину лоскуты тьмы свидетельствовали о том, что настроение хозяина дома, после такого оригинального приветствия, очень далеко от радужного. Донов вздохнул. – Добрый вечер, учитель.
– Ну на‑адо же… – Растянул губы в кривой ухмылке Т'мор, не сводя холодного взгляда с ученика. – Неужели сам Донов Волич соизволил приветствовать своего недостойного учителя, в столь поздний час! Может быть, великий Донов будет еще и настолько любезен, что поведает своему скромному наставнику, ЧТО ЗА ХРЕНЬ ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!
Если по мере произнесения этой пропитанной ядом речи учителя, Дон с каждым словом все больше вжимал голову в плечи, то от завершившего ее неистового рыка, ученика буквально вынесло обратно в комнату. А следом за ним, отправленный мощным ментальным ударом, в гостиную влетел и несчастный сундук. Пролетев над головой замершего посреди комнаты ученика, «снаряд» гулко ударился о противоположную стену, крякнул, хрустнул и осыпался на пол невосстановимым ворохом щепок и перекрученной железной обивки.
– Итак, я внимательно тебя слушаю, Донов. – Учитель, уже абсолютно спокойный и невозмутимый словно хорг, аккуратно прикрыл за собой дверь в гостиную и, обойдя ученика, вольготно устроился в массивном кресле у окна. Ошеломленный Донов некоторое время молчал, но потом все‑таки нашел в себе силы и принялся излагать историю появления в прихожей хитроумной, «сногсшибательной», в прямом смысле этого слова, ловушки.
– Вот как? Значит, говоришь, ваганты шалят? – Выслушав Волича, протянул Т'мор. – Связываться напрямую с преподавателем они не рискнули, и решили отыграться на ученике, да? Идиоты…
Донов коротко вздохнул и уже было совсем успокоился, когда ледяной тон наставника напомнил ему, что расслабляться пока рано.
– А что Тара? – Поинтересовался вдруг Т'мор, глядя куда‑то в угол комнаты. Донов сжался, и зрачки арна сузились от гнева. – Во‑от даже как…
Волич еще не успел подумать, как доложить учителю, что Тара оказалась в лазарете, а Т'мор уже взвился над креслом и решительно направился к выходу из комнаты.
– Меня не будет, скорее всего, до утра. Как только я окажусь на улице, запрешь за мной дверь. И до моего прихода, чтоб ни ты, ни Рада, носа на улицу не казали. Защита будет работать на полную мощность, так что попытка покинуть дом, может закончиться для вас фатально. Ясно? – Ответный кивок Донова достался уже захлопнувшейся за наставником двери. Ученик выглянул в окно, но его учителя и след простыл. Хотя… Пытаться рассмотреть темного ночью, что может быть глупее?
Стекло перед глазами ученика полыхнуло знакомой чернотой, и по всему дому вдруг захлопали самостоятельно запирающиеся оконные ставни. Окутавшийся многочисленными артефактными пологами, флигель преподавателя основ Тьмы в одно мгновение превратился в маленькую, но крайне трудно вскрываемую крепость. Попытавшийся рассмотреть защиту внутренним оком, Волич не сдержался, и с его языка сорвалось несколько слов, из тех, что частенько можно услышать от какого‑нибудь нерадивого рыночного грузчика, уронившего что‑нибудь тяжелое себе на ноги. Сияющая чуть ли не всеми цветами радуги, паутина защитных плетений не просто укрыла весь дом, но и пронзала его насквозь, в толще стен и перекрытий, превращая обычный флигель в безумно прочную конструкцию, взломать которую, можно, наверное, лишь мощным осадным артефактом с подпиткой от стационарного накопителя. Несмотря на то, что за прошедшее короткое время, Донов умудрился обежать почти весь университет, подобного, в своих тренировках внутреннего ока, мальчишка еще не видел ни на одном здешнем здании.
Волич тряхнул головой и двинулся в прихожую исполнять приказ наставника. Вынув из кармана тяжелый массивный ключ, испещренный десятками непонятных значков, Донов окинул его взглядом и почесал пятерней затылок. Зачем нужно при такой защите еще и запирать входную дверь, кстати, впервые за все время его пребывания в Университете, Воличу было совершенно неясно. Но приказ есть приказ. Ученик вздохнул и, вставив ключ в скважину, дважды провернул его по часовой стрелке. В замке тут же что‑то хрупнуло, сверкнуло, и замочная скважина вдруг исчезла вместе с ключом. Раздавшееся где‑то внизу гудение, заставило Донова подпрыгнуть на месте. Кажется, последнее действие активировало еще какую‑то защиту дома. Нет, все‑таки его наставник, настоящий параноик! Хотя… может это и правильно?… А настоящий ученик, рано или поздно, но должен превзойти своего учителя. Ведь так?
Донов хмыкнул и, кивнув сам себе, поднял прислоненный к стене, давно неиспользуемый накладной засов из каменного дуба. Покачиваясь под тяжестью пыльного бруса, Волич с хеканьем опустил его в тяжелые держатели на двери и стене, внимательно оглядел дело рук своих и довольно кивнул. Вот теперь, точно все.
Если бы Волич мог заглядывать в тень, он бы очень удивился, увидев хлещущего себя по бокам хвостом и плюющегося темными сгустками небольшого крылатого змея… А если бы он был в состоянии понять эту пантомиму, то с легкостью догадался бы, что Уголек просто загибается от хохота!
А путь Т'мора лежал в лазарет. Доклад Уголька, оставленного им присматривать за Доновым и Тарой, как и короткий невнятный рассказ самого ученика, привели арна если не в ярость, то в очень большое раздражение. Стоило ему отлучиться из университета на два дня, как тут же начались неприятности!
Тенью просквозив через пустынную, по ночному времени, площадь, арн взлетел по ступеням второго здания Университета и, не сбавляя хода, рванул вперед. Перед его взором замельтешили, с бешеной скоростью сменяя друг друга, темные коридоры, вестибюли и лестницы, скупо освещенные редкими настенными фонарями. Еще несколько поворотов и Т'мор оказался у дверей, ведущих к больничным палатам университета. Именно здесь проходят свою практику целители, и именно здесь выхаживают пострадавших на полигоне или в коридорах университета, вагантов.
Арн замер у дверей, глубоко вдохнул и, придав лицу невозмутимое выражение, широко распахнув створки дверей, влетел в помещение, заставленное многочисленными ширмами и койками.
Сидящие в кабинете главы кафедры Жизни, по совместительству старшего университетского целителя, преподаватели и гости университетского городка с удивлением взглянули на тревожно замерцавший защитный полог, накинутый на входные двери кабинета. Еще миг и полог лопнул, с тонким щемящим звоном. С неожиданной легкостью, высокие и необычайно толстые дверные створки распахнулись, и на пороге появился тот, кого присутствующие только что обсуждали.
Т'мор обвел взглядом главу кафедры и его заместителя, ректора университета и сидящих в креслах двух высоких эйре. Вот уж кого арн точно не ожидал здесь увидеть. Зато, теперь у него отпали последние сомнения в личностях уродов, посмевших напасть на Тару. Уж больно характерный отблеск в слоях Тьмы Узора ученицы, оставила сила Света. Отблеск жрецов…
Если бы последние были чуть менее спесивы и пренебрежительны, они бы заметили алые взблески в глазах столь бесцеремонно ворвавшегося в кабинет человека, но двуязыкие даже не соизволили повернуть головы в его сторону…
– Ректор Ламов. – Т'мор отвлекся от созерцания наряженных в темно‑зеленые, расшитые золотом камзолы, эйре, и обратился к главе университета. – Могу ли я узнать, какие меры были предприняты преподавательским составом университета в деле поиска лиц, покушавшихся на жизнь вагантессы Тары?
– Добрый вечер, господин Т'мор. – Медленно кивнул ректор, посылая убийственный взгляд своему заместителю, главе кафедры Жизни. – Мы как раз обсуждаем здесь этот вопрос. Желаете присоединиться?
– К обсуждению? – С усмешкой на губах покачал головой арн, сохраняя при этом ледяной тон. – Не вижу в этом необходимости. Меня не интересуют пустопорожние беседы. Только дело. Итак?
– Мы пока не нашли виновных, а вагантесса еще не пришла в себя после происшествия. Так что, мы даже не можем ее допросить. – Пожал плечами ректор.
– Что ж, если дело только за этим, то я могу вам помочь. Я уже осмотрел Тару и могу точно сказать, что привести ее в чувство, мне будет совсем не трудно. – Медленно проговорил Т'мор, бросив короткий взгляд в сторону эйре. Двуязыкие, как раз, начали о чем‑то шушукаться.
– Это было бы весьма кстати. Я рад, что вы прибыли так скоро, господин Т'мор. Давайте займемся этим прямо сейчас. – Кивнул ректор, в свою очередь искоса глянув на эйре. И вовремя. Старший из двуязыких поднялся с кресла и, сохраняя надменный и неприступный вид, заговорил.
– Господин ректор, к сожалению, наше дело не может ждать, так что мы вынуждены откланяться и покинуть ваш гостеприимный университет. Нам, несомненно, жаль, что мы не можем оказать вам помощь в поиске преступника, как это следовало бы. Но, увы…
– О, не стоит беспокоиться великолепные линен. – С насмешкой в голосе, перебил их арн. – Я уверен, расследование не займет и получаса, а мы, я имею в виду преподавательский и ученический состав Драгобужского университета, были бы счастливы предать покусившегося на жизнь ваганта, преступника, вашему светлому суду.
Эйре переглянулись.
– Мы не представлены, господин Т'мор… – Процедил старший из двуязыких, давая знак сородичу подняться с кресла. – Тем не менее, прощая ваше невежество, замечу, что мой хороший друг линт ла Норвэйн, мастер сил Жизни, полтора часа назад осмотрел пострадавшую, и его диагноз противоречит вашим словам. Привести девушку в сознание за указанный срок, было бы под силу, разве что Мастеру Сил школы Разума. А таковых здесь нет.
– Прошу простить мою невежливость, двуязыкий, я действительно забыл представиться. – Произнес Т'мор с усмешкой и вздернул подбородок, так что даже последний идиот понял бы эту издевку. Лица эйре побледнели и старший из них опустил ладонь на богато украшенный эфес длинного узкого меча, тогда как младший сородич встал за его плечом, и свел ладони у пояса. Вот и стало понятно, кто из них жрец. Впереди воин, позади клирик. Боевая двойка эйре в действии. Т'мор раздвинул губы в хищной улыбке. – Эр Т'мор ар Хаш, Мастер Вязи школы Разума… темный.
С последним словом, выметнувшиеся из‑за спины арна ленты Тьмы, буквально поглотили стоящих перед ним двуязыких, только звякнул выпавший из руки старшего эйре обнаженный меч. Реакция мечника оказалась куда лучше, чем рассчитывал арн. Вот только и ее не хватило.
– Т'мор, немедленно прекратить! – Взвыл глава кафедры Жизни, и тут же обмяк, сползая на пол, после мощного удара ректора, пришедшегося ему по затылку. Судя по тому, как сиял кулак Ламова, бил он не только рукой, но и чем‑то магическим. В противном случае, так легко лишить сознания целителя, у него не получилось бы.
Взгляды ректора и Т'мора скрестились на заместителе главы кафедры Жизни, но тот только вздохнул.
– И правильно. Я хоть и светлый, но убивать своих вагантов… это низко. – Пробормотал молодой мастер. – Вот только как мы будем объяснять исчезновение аж двух эйре?!
– Т'мор? – Ламов перевел взгляд на арна и, кажется, впервые с того момента, как тот вошел в кабинет, ректор выглядел расслабленным.
– Если все преподаватели напитают силой своих Источников ритуальный круг, то литургию можно будет начать через четверть часа.
– Не думаю, что кто‑то кроме нашего глубокоуважаемого Радова, будет возражать против вашего предложения. – Улыбнулся ректор, бросив довольный взгляд на пребывающего без сознания, мага. – К тому же, мне кажется, стоит пригласить на это действо и вагантов. Суд Света хорошо покажет истинное лицо двуязыких, и основательно пошатнет миф об их непогрешимости.
– Извините, Т'мор, а насколько вы уверены в исходе? – Вдруг перебил речь ректора, заместитель Радова, все еще с опаской поглядывающий на клубок лент Тьмы опутавших эйре. Т'мор повернулся к двери.
– Тара, заходи и расскажи нам, что произошло с тобой этим утром.
Глава 2. Лебедь, рак и щука – неплохое трио, если верно пнуть…
Хотя Т'мору и была известна суть произошедших с Тарой злоключений, он и сам с интересом выслушал рассказ запинающейся от слабости девушки. Все‑таки, Донов мог поведать лишь свою часть истории, да и Уголек видел далеко не все, а уж учитывая, что точка зрения змея довольно сильно влияла на его повествование… если можно так выразиться в отношении мыслеобразов сумеречного дракона… В общем, только сложив все три версии, можно было получить хоть сколько‑нибудь полную картину произошедшего.
А история оказалась проста и незамысловата. Буквально через полчаса после ухода Т'мора на побережье, в университетский городок въехали двое эйре, без какого‑либо сопровождения. О цели приезда, великолепные линен не распространялись, отговорившись путешествием по собственным надобностям. Как бы то ни было, их с почетом приняли в университете и предоставили апартаменты. Проделано все это было с подачи ныне пребывающего в бессознательном состоянии главы кафедры Жизни, Радова. Он же устроил любопытствующим эйре небольшую экскурсию по городку и самому университету, предоставил им возможность заглянуть на лекции и пройтись по жилым корпусам… в общем, экскурсия больше напоминала самую натуральную инспекцию. Вот, к окончанию этой своеобразной прогулки, на глаза двуязыким и попались Донов с Тарой, не нашедшие лучшего места для очередного состязания, чем небольшой дворик за флигелем Т'мора.
Трудно сказать, была ли это только глупость клирика Света, или здесь имела место общая ненависть эйре ко всему темному, но тем же вечером, пара вагантов‑целителей старшей скамьи подловила Волича у самого входа во флигель. Донова спасла только его реакция и то, что семнадцатилетние дуболомы совершенно не ожидали какого бы то ни было сопротивления от «этой черной мелюзги». За что и поплатились весьма основательными порезами рук, а один из них, и вовсе схлопотал вполне профессиональный удар в печень, так что если бы не их специализация, одним вагантом школы Жизни, в Драгобужском университете сейчас было бы меньше.
На следующий день, по совету матери, оставшейся во флигеле с сыном, после того, как она узнала о произошедшей стычке, Донов решил не покидать дома. Но ближе к обеду ему пришлось нарушить данное себе слово, чтобы наведаться в лазарет, поскольку заглянувшая в гости Ирисса сообщила, что Тару нашли в одном из переулков внешнего круга, избитую чуть ли не до полусмерти, и со следами не определенных светлых заклятий.
На этот раз жизнь Донову спас огненный шит магессы Лато. В ученика запустили мощным проклятием школы Жизни, как раз в тот момент, когда он с Ириссой пересекал площадь перед зданием университета. Поход к Таре был отложен, и Волич забаррикадировался во флигеле, с полного одобрения магессы, пребывающей в ярости от того, что какие‑то ваганты осмелились нападать на жителя университетского городка, совершенно не считаясь с ее присутствием.
В отличие от Донова, охоту на которого устроили ваганты кафедры Жизни, на Тару вышел сам клирик Света. Он банально подстерег ее недалеко от дома, спеленал Светом и оттащил в ближайший проулок.
Можно лишь предполагать, на что рассчитывал двуязыкий, пытаясь выбить из Тары все, что она знает о новом преподавателе основ Тьмы. Будущая жрица Ночи, не самый лучший допрашиваемый, так что, едва эйре перешел от слов к пыткам, Тьма милостиво забрала сознание девушки, оставив в распоряжении эйре лишь бесчувственное тело. Дальнейшего, Тара, попросту, не помнит.
– Идиот. Клинический. – Со вздохом констатировал Т'мор, вручая плачущей ученице Ллайды внушительную кружку с горячим ллиалом, и поглаживая ее по голове.
– Это ты о ком? – Поинтересовался ректор, внимательно следя за действиями целителя, в этот момент проводившего диагностику Тары.
– О клирике, конечно. – Пожал плечами Т'мор. – Мало того, что он ни с того ни с сего полез на рожон, так еще и умудрился привлечь внимание Ночи. Я даже не удивлюсь, если после такого пренебрежения, она вмешается в ход литургии.
– Это было бы нежелательно. – Нахмурился Ламов. – Нарушение ритуала светлого суда может привести к тому, что в него просто не поверят.
– Ну уж, тут я ничем не могу помочь. – Развел руками Т'мор. – Тьма есть тьма, я не могу ей приказывать.
– Понимаю… Но, может быть есть какие‑то ограждающие ритуалы? – Протянул ректор. – Ну…
– Я понял, о чем вы говорите. – Кивнул Т'мор. – Да, такие ритуалы существуют, вот только мне они неизвестны. Эх, сюда бы хоть одного полноценного жреца Ночи! Хотя бы из нижнего храма… Хм. Ректор?
– Я вижу, у тебя есть какая‑то идея? – Прищурился Ламов, наблюдая за замершим в неподвижности Т'мором. В ответ, тот криво улыбнулся.
– О да… Идея есть, вот только, что‑то говорит мне, что я еще сильно пожалею об этом решении. – Вздохнул тот, и перешел на официальный тон. – Ректор Ламов, я прошу разрешения на использование первостихийных заклятий для изоляции эйре до начала суда.
– Зачем? – Не понял ректор.
– А вы думаете, я их так до суда удерживать буду? – Кивнул в сторону клубка Тьмы, Т'мор. – А мне еще нужно наведаться кое‑куда. И если переговоры пройдут удачно, думаю, к утру, я смогу предоставить вам первоклассного специалиста, который с легкостью проведет ритуал ограждения от Ночи.
– Добро, Т'мор. Действуй, как считаешь нужным. А я пока пообщаюсь с Радовым. – Кивнул Ламов, бросив хищный взгляд на главу кафедры Жизни. Хм. Т'мор и сам был не прочь поболтать по душам с целителем, вот только он прекрасно понял, что ректору это может не понравиться. И правильно. В конце концов, кто такой Т'мор, чтобы лезть в дела и междоусобицы университетских магов? Он здесь без году неделя, и ждать, что Ламов с легкостью допустит его до здешних тайн, тайночек и секретов, было бы, в лучшем случае, наивно. Ну да ничего. Будем надеяться, что у господина Радова еще найдется пара‑тройка минут для приватного разговора… попозже. А больше Т'мору и не понадобится. Пары минут будет вполне достаточно, чтобы узнать личности вагантов решивших напасть на его ученика…
Т'мор нехотя отвел взгляд от пребывающего в бессознательном состоянии главы кафедры Жизни и, кивнув, подошел к Таре.
– Как ты себя чувствуешь? – Т'мор присел на корточки рядом с креслом, в котором устроилась девушка, и постарался заглянуть ей в глаза, одновременно, очень осторожно «просеивая» ее эмоциональный фон и те мыслеобразы, что витают на самой поверхности сознания. Тара подняла взгляд на арна, и тот облегченно вздохнул. Тьма действительно милостива к своим жрецам, хотя бы иногда. И в этот раз она полностью укрыла свою последовательницу, оградив ее от грязи и ненависти. В глазах Тары, как и в ее сознании, Т'мор не нашел ни единого намека на возможный слом. Только легкие отголоски физической боли и огромная усталость. Постаравшись как можно мягче улыбнуться девушке, арн аккуратно поднял ее на руки и, не взирая ни на какие протесты целителя, вышел за дверь. Остаток этой ночи, Тара проведет в его доме, под присмотром Рады.
Целитель было собрался остановить Т'мора, но мрачный взгляд арна и окрик ректора, уберегли мага от поспешных действий, так что, он просто ушел с дороги Т'мора, и даже придержал входную дверь для арна и его ноши.
Т'мор еще не сделал и десятка шагов по коридору, как легкое ровное сопение уткнувшейся ему в плечо Тары, подсказало, что девушка уснула. Хмыкнув, Т'мор сторожко огляделся по сторонам и решительно скользнул в тень. Все одно, каким‑то иным способом, проникнуть в свой флигель при полностью активированной защите, он не смог бы.
Устроив так и не проснувшуюся Тару в своей спальне, и поручив ее заботам мающейся от бессонницы, Рады, Т'мор спустился в гостиную и, вооружившись бокалом с вином, уселся в кресло. Ему предстоял довольно сложный финт, а договариваться с нужным специалистом в том состоянии, в котором пребывал сумеречный дракон с того самого момента, как узнал о произошедших в университете событиях, было бы глупо. С таким настроением, он не то что договариваться о помощи будет не в состоянии, но и на совершенно ненужную ему дуэль может нарваться…
Немного успокоившись и хорошенько поразмыслив, Т'мор со вздохом поднялся с кресла и, активировал портал.
Побережье встретило арна ночной свежестью и тихим рокотом прибоя вдали. Дав несколько мгновений сторожевым артефактам на опознание, Т'мор сошел со случайно украденной им из резиденции и‑Нилл каменной плиты, испещренной рунными кругами, имитирующими надписи на стационарных портальных плитах, и медленно двинулся к крыльцу дома. К удивлению Т'мора, несмотря на позднее время, окна в доме ярко светились, а из‑за приоткрытой двери раздавались знакомые голоса.
– Доброй ночи всем, кого не видел. – Поздоровался Т'мор, входя в общую комнату, и тут же оказался сбит с ног стремительным, но абсолютно безмолвным вихрем, вынесшим его в прихожую. Т'мор только и успел засечь, как под напором чьей‑то радости, ощутимо напряглись его мысленные щиты, а в следующую секунду, он уже пытался отлипнуть от стены, в которую его вжала хрупкая эрия, повисшая у него на шее.
– Я знала, что ты обязательно вернешься. Они говорили, что у тебя дела, что ты занят, и тебе не до меня. А я знала, знала, что раз ты обещал прийти сюда, то обязательно меня дождешься. Или вернешься, чтобы встретиться. – Тихим голосом, поразительно контрастирующим с ее бурлящими эмоциями, проговорила, нет, протараторила на ухо Т'мору, Ллайса, сохраняя при этом фирменную невозмутимость белогривых. Сюрреалистичное зрелище. Сестра Ллайды, как всегда в своем репертуаре.
– Асси, я, безусловно, очень рад тебя видеть… – Прохрипел Т'мор, пытаясь разжать мертвую хватку юной эрии, с которой та сдавила его шею. – Но, если ты меня не отпустишь, я задохнусь…
– О. Извини, Т'мор. – Тут же отскочила в сторону Ллайса. Фонтан ее буйной радости слегка приутих, приглушенный выставленными девушкой эмоциональными щитами.
Т'мор покрутил головой и, глубоко, с наслаждением вздохнул. Присутствие шустрой младшей сестры Ллайды, порядком выбило его из колеи. Впрочем, это вполне естественно. Ллайса так действует на всех, кто встречается на ее пути. И привыкнуть к этому миниатюрному шквалу, наверное, просто невозможно. Арн перевел взгляд на застывшую изящной статуэткой, в паре шагов от него, девушку и не смог не заметить, как изменилась Ллайса за те два года, что они не виделись. Она уже ничем не напоминала угловатого коротко стриженого подростка неопределенного пола, которого Ллайда когда‑то представила Т'мору, как свою сестру. Сейчас, перед арном стояла настоящая эрия! Стройная, невысокая девушка с великолепными формами, и белоснежной косой до пояса. И когда только успела отрастить такую роскошь?!
