Ядов В.А. Россия п мировом пространстве // Социологические исследования. 1996. № 3. С. 27—31.
Jkл.
Темп 3 4FAOBEK В ОБЩЕСТВЕННОМ KOHTEKCTL
Ядов R А Символические и нримордилльные солидарности (социальные идентификац личности) в условиях быстрых социальных перемен // Проблемы теоретическ социологии СПб, 1994
Яковлев ИП Системно-пи <лический подход в исследованиях российского общества // Проблемы теоретическ ли социологии СПб, 1994 С 142—151
Яковлев ИП Системно-динчмические особенности российского общества // Социально-политический журнал 1993 №5—6
Приложение. ПРАКТИКУМ ПО СОСТАВЛЕНИЮ СОЦИОМАТРИЦЫ
Чтобы составить простейшую социоматрицу студенческой групщ и выявить лидеров («звезд», центры притяжения) и аутсайдеров (тех, кто слабо включен в структуру социальных связей группы)! следует провести специальное анонимное анкетирование (респовд денты не должны указывать свою фамилию)
В анкету можно включить только три открытых вопроса:
С кем бы ты хотел сидеть рядом на контрольной? (указать оди
или несколько фамилий: вписать или поставить крестик в заране
приготовленном списке).
' Кого бы из членов группы ты хотел в первую очередь встретить
на вечеринке (пригласить в компанию)?
\ Кого бы из однокашников ты попросил помочь тебе в крити-
i ческой жизненной ситуации?
Суммирование результатов выборов показывает, кто чаще оказывается в центре притяжения и в какой ситуации: деловой,1 досуговой, кризисной Выявляется структура лидеров, групп «под-, держки» и аутсайдеров, которых не выбирает никто.
Участвуя в таком анкетировании, можно освоить его техник Проводить его можно либо в незнакомой группе, либо сред! товарищей, друзей или родственников, но в любом случае по этическим мотивам выявленную структуру разглашать не принято (аутсайдеры, которые подозревают реальное положение дел, могут совсем расстроиться, а лидеры, которые тоже чувствуют эмоциональное притяжение, могут чуть-чуть зазнаться).
ТЕМА 4
Производство социальной структуры
Строение общества — ключ к пониманию его устройства А хранители гайн неохотно расстаются со своими ключами Поэтому любители секретных карт и информационных кладов редко получают «откровения» социальной природы, чаще их кропотливый труд приносит лишь отдельные крупицы драгоценного знания, которые не очень складываются в целостную картину По доставшимся «осколкам» профессионалы и «стихийные» социологи судят об обществе, его структуре и культуре, строят догадки о развитии социальных событий, концептуализируют представления об организации их общественного мира.
Как мы определили выше, различные взгляды социологов на общество влияют и на определения социальной структуры, «общество людей» позволяет выявить структуру «действующих групп», «общество отношений» — структуру «статусной диспозиции», а «общество культуры» — структуру «символической коммуникации», этой матрицы социальных позиций и статусных траекторий Таким образом, социальная структура может быть представлена в трех различных ракурсах и обрести «объем»
Организация «отношений» и «поведения»
Что такое «социальная структура»? На первый взгляд, ответ на этот вопрос кажется совершенно очевидным. Конечно, это упорядоченные в одно целое отдельные части общества, это строение, а точнее (в динамической трактовке), внутреннее устройство, основа социальной организации. Структура ■— это каркас всей системы, и социологи, как палеонтологи, могут сделать точные выводы о функциях, особенностях воспроизводства и перспективах разви-
Jk
ТеM.i 4 ПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
тия общества по его «скелету»... Но на деле все происходит не так: живое общество оказывается в наличии, и его, фигурально выражаясь, надо «разобрать по винтикам», чтобы определить внутреннюю структуру и способ организации множества разнородных элементов в единую сложную систему. Зачем? Чтобы понять, как оно «работает» и что может произойти с различными частями «агрегата» в дальнейшем. Это очень интересно и крайне практично, особенно для будущих «конструкторов» (идеологов) и «водителей» (правителей).
Если представить себе общество как самостоятельный организм (в духе классических социологических традиций), то отдельный человек, кем бы он ни был, предстанет перед нами в образе одной-единственной клетки. И даже если эта клетка — «нервная», трудно предположить, что она будет хорошо информирована о состоянии всего организма или сможет оказывать непосредственное влияние на его активность. Этот образ помогает осознать, в сколь сложной ситуации оказывается социолог, пытающийся научно определить, из чего состоит, как построен и действует общественный организм. Однако исследователи — народ самоотверженный, и они постепенно обнаруживают конфигурации основных функциональных органов общественной системы (социальные институты) и изучают особенности тканей общественного организма (социальных страт). Как правило, до исследования иннервации (механизмов социокультурного обмена) дело не доходит, и этот вопрос можно вынести в курс «продвинутого» факультативного изучения.
Итак, есть по крайней мере две общепризнанные парадигмы (принципиальных способа) рассмотрения социальной структуры: 1) теории социальных институтов и 2) теории социального неравенства.
Социальные институты Э. Дюркгейм образно определял как «фабрики воспроизводства» социальных отношений и связей, т е. под институтами в общем подразумеваются определенные типы отношений между людьми, которые постоянно востребованы обществом и поэтому возрождаются вновь и вновь. Примерами воспроизводства таких неистребимых связей являются церковь, государство, собственность, семья и др.
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА
Социальные институты определяют общество в целом, они деперсонифицированы, безличны. Когда социальная структура общества мыслится как институциональная структура, исследователь не может не стоять на эволюционистских методологических позициях, поскольку считается, что каждый институт выполняет общественно значимую функцию, которую из целостной взаимосвязанной системы (как слово из песни) не выкинешь.
Социальное неравенство характеризует не столько функциональные сферы общества и их организацию, сколько соотносительное положение отдельных личностей и социальных групп. Сам по еебе такой подход к выделению социальной структуры предполагает сравнение, оценку, конкретизацию и персонификацию субъектов, вследствие чего теории социального неравенства зачастую не лишены идеологической предвзятости, ценностных предпочтений и конфликтологических трактовок авторов.
Однако социальная структура как система общественного неравенства не всегда представляется конфликтогенной. Например, марксистская, классовая, теория социального неравенства выдвигает на первое место противоречия между основными слоями общества, а стратификационные теории, напротив, описывают ситуацию вполне в духе эволюционизма — как распределение устойчивых позиций, соответствующих потенциалу и общественному вкладу конкретных людей и групп.
Структура неравенства отражает общественную диспозицию, в которой разные субъекты занимают определенные (по отношению к другим субъектам) положения. Если эти конкретные групповые или индивидуальные позиции признаны членами общества и в общественном мнении им приписана некая значимость (соответственно, и ценность), они становятся статусными. Т. Парсонс, например, так и представлял себе социальную структуру — как систему статусов в данном обществе.
Институциональная структура
Когда мы говорим о системе общественных институтов, то представляем социальное строение как комплекс взаимосвязанных функциональных сфер, в котором большие группы людей подраз-
Тема 4. ПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
делены на коллективы, выполняющие важные для развития общества задачи. Своей деятельностью они постоянно культивируют (взращивают, восстанавливают, подпитывают, поддерживают, развивают) ткань общественных отношений, характер социальной организации, возможности воспроизводства.
Для того чтобы возник и развился такой структурный элемент общества, как социальный институт, нужны особые условия:
1) в обществе должна возникнуть и распространиться некая
потребность, которая, будучи осознанной многими членами обще
ства (как общесоциальная, или социумная), становится главной
предпосылкой становления нового института;
2) должны быть в наличии операциональные средства удовле
творения этой потребности, т.е. сложившаяся система необходи
мых для общества функций, действий, операций, частных целей,
реализующих новую потребность;
3) чтобы институт мог реально выполнять свою миссию, он
наделяется необходимыми ресурсами (материальными, финансо
выми, трудовыми, организационными), которые общество должно
стабильно пополнять;
4) для обеспечения самовоспроизводства института необходима
и особая культурная среда, т.е. должна сформироваться присущая
только ему субкультура (особая система знаков, действий, правил
поведения, которые отличают людей, принадлежащих этому ин
ституту).
В каждом социальном институте есть своя система ценностей! и нормативной регуляции, которая определяет, для чего он суще-1 ствует, что там достойно и недостойно, как действовать в этой! конкретной системе отношений. Например, на переговорах сле-1 дует вести себя чопорно, а на карнавале — раскованно.
Поскольку институты — это взаимосвязанные системы упоря-1 доченных социальных связей, благодаря которым поведение каж-1 дого отдельного члена общества становится достаточно предсказуЛ емым по своим ориентациям и формам проявления, социологи! рассматривают институциональную структуру общества с особое тщательностью, представляя ее как своеобразный многомерный! лабиринт, где действия и перемещения социальных субъектов
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА
осуществляются только согласно определенным правилам ролевого соответствия.
В этой запутанной системе организованных социальных пространств люди сталкиваются с определенными предписаниями и, образно говоря, им трудно «подниматься по лестнице в роликовых коньках» или «танцевать вальсы в триконях» (шипованных альпинистских ботинках). Иными словами, несмотря на желающих обращаться с женами и детьми, как с младшими по воинскому.шанию или заводить романы с начальниками по службе, институциональные правила (т.е. обычаи современной семьи или служебной иерархии) могут существенно препятствовать развитию подобной практики и направлять конкретное поведение в обычное (привычное, должное, общепринятое) русло.
Однако примеры семейного авторитаризма или служебных романов (а также практика бюрократизма, коррупции, наркопотребления, проституции и т.д., и т.п.) доказывают, что институцио-нализация социальных отношений, обеспечивающих удовлетворение общесоциальных потребностей, не происходит «по нотам» теории, а полна оригинальных частностей, отклонений, сиюминутной специфики.
С одной стороны, в процессе институционализации возникают
расхождения между интересами всего сообщества (в удовлетворе
нии некой потребности: в потреблении, общении, защите, воспро
изводстве и др.) и интересами конкретных функциональных
субъектов, реализующих эту потребность для общества (которые
могут быть настроены не альтруистично, а весьма меркантильно и j
«под шум волны», т.е. под видом решения одних задач, осуществлять несколько другие). Например, в советской системе образования, которая имела множество разнообразных преимуществ, одним из недостатков была повышенная идеологизация в содержании гуманитарных курсов, т.е. социальный институт, решающий задачу профессиональной подготовки, на самом деле осуществлял и иную практическую цель — политической ориентации.
С другой стороны, потребность может носить массовый характер, но по разным причинам (в основном культурной легитимации) не быть признанной как общественно значимая. В результате развиваются «подпольные институты» — не принятые, официаль-
Тема 4 ПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
но игнорируемые, не наделяемые специальными ресурсами, но! формирующие свою субкультуру, выполняющие определенные! функции и стандартные операции, находящие пути материального обеспечения своей деятельности. Отношения подобного рода воспроизводятся в скрытой (латентной) социальной форме. Они долгое время могут быть не признаны ценными (социально значимыми) в рамках доминирующего культурного стандарта. Однако на определенных этапах развития общества, особенно в критические моменты, скрыто живущие отношения «возрождаются» и институционализируются (т.е. признаются обществом, становятся легальными и легитимными).
Р. Мертон, например, различал явные и латентные функции социальных институтов, которые представляют собой не только характеристики социальной структуры общества, но и индикаторы его общей стабильности.
Явные функции социальных институтов записаны в уставах, формально заявлены, приняты сообществом причастных людей, декларированы. Поскольку явные функции всегда оглашены и в каждом обществе этому сопутствует довольно строгая традиция или процедура (от помазания на царство или президентской клятвы до конституционных записей и принятия специальных сводов правил или законов: об образовании, здравоохранении, прокуратуре, социальном обеспечении и т.п.), они оказываются более формализованными и подконтрольными обществу. Поэтому население то и дело спрашивает у субъектов современного государства: «А куда идут наши налоги?» и «Почему не выполнены предвыборные обещания?» При этом оно никогда не удовлетворяется ответом и продолжает «терпеливо возмущаться» — перевыбирать, бойкотировать, уклоняться.
Латентные фунщии институтов — те, которые осуществляются на самом деле. Иногда они вполне тождественны заявочным функциям, но обычно между формальной и реальной деятельностью институтов существует лаг (расхождение, разница), небольшой или же очень глубокий. В последнем случае социологи говорят о потенциальной нестабильности общества, в котором формальная и реальная структуры существенно различаются.
|
Tcmi 4 ПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
стоятельность церкви). Все это придает дополнительную нестабильность и амбивалентность (нечеткость, многозначность) институциональным функциям.
Исследователи социальных институтов всегда уделяли этим процессам повышенное внимание, поскольку именно нормативные (институциональные) требования делают поведение отдельных людей и организованных групп предсказуемым и «предначертанным», соответствующим общественным ожиданиям. Поэтому загадки всякого рода «институциональных отклонений» связаны с сущностью проблем социальной структуры и функционального устройства общества, и социология должна потрудиться и рассекретить их в первую очередь. Великий «системщик» Т. Парсонс пишет об этом так:
Для нас социологическая теория есть тот аспект теории социальных систем, который занимается явлениями институционализации образцов ценностной ориентации в социальной системе, условиями этой институционализации и изменениями в образцах, условиями подчинения им и отклонения от какой-либо совокупности таких образцов, а также моти-вационными процессами, поскольку они содержатся во всем этом.
Парсонс считал, что ценности, образцы поведения, которые постепенно превращаются в институциональные нормы, направляют не только поведение, но и социальные ориентации людей, а процедура изменения «правил» (как действовать, чего желать, к чему стремиться) тоже происходит по определенным правилам развития социальных систем.
Институционахизация — это процесс, когда некая общественная потребность начинает осознаваться как общесоциальная, а не частная, и для ее реализации в обществе устанавливаются особые нормы поведения, готовятся кадры, выделяются ресурсы.
Известный социальный исследователь Г. Ленски определил ряд ключевых социальных потребностей, которые порождают процессы институционализации:
1) потребность в коммуникации (язык, образование, связь, транспорт);
1 Parsons T The Social System N Y Free Press, 1951 P 552 190
I
СОЦИАЛЬНАЯ СТРАТИФИКАЦИЯ И МОБИЛЬНОСТЬ
2) 
потребность в производстве продуктов и услуг;
3) потребность в распределении благ (и привилегий);
4) потребность в безопасности граждан, защите их жизни и
благополучия;
5) потребность в поддержании системы неравенства (разме-
гцении общественных групп по позициям, статусам в зависимости
от разных критериев);
6) потребность в социальном контроле за поведением членов
общества (религия, мораль, право, пенитенциарная система).
Современное общество характеризуется разрастанием и усложнением системы институтов. С одной стороны, одна и та же базовая потребность может порождать существование полдюжины специальных институтов, с другой стороны, каждый институциональный комплекс, например семья, реализует целую гамму базо-ных потребностей: и в коммуникации, и в производстве услуг, и в распределении благ, в индивидуальной и коллективной защите, в поддержании порядка и контроля.
Социальная стратификация и мобильность
Социальное неравенство в обществе чаще всего понимается как стратификация — распределение общественных групп в иерархически упорядоченном ранге (по возрастанию или убыванию какого-либо признака).
Термин «социальная стратификация» ввел в научный оборот наш бывший соотечественник, а затем известный американский социолог П. Сорокин, который заимствовал это понятие из геологии. Стратификация обязательно подчеркивает упорядочение социальных слоев и имеет русский понятийный аналог — расслоение по какому-то критерию (богатство, власть, престиж и т.д.).
Теории социального неравенства подразделяются на два принципиальных направления: функционалистское и конфликтологическое (марксистское).
Функционализм, в традициях Э. Дюркгейма, выводит социальное неравенство из разделения труда: механического (природного, половозрастного) и органического (возникающего вследствие обучения и профессиональной специализации).
Тема 4 ПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
Поскольку стратификация рассматривается как продукт разделения труда, функционалисты считают, что социальное неравенство определяется в первую очередь значимостью и престижем функций, выполняемых для общества.
Если под этим углом зрения проанализировать стабильные общества современного типа, этот вывод окажется подтвержденным в высокой степени. Действительно, профессия стала определяющим критерием социального расслоения и профессиональный статус отдельного человека или социальной группы тесно связан с такими основаниями стратификации, как доходы (собственность), власть (положение в системе управления) и престиж (признание социальной значимости этой работы) Поэтому образование рассматривается как источник приращения социального капитала личности, возможность получить хорошую профессию, обеспечить более высокий уровень жизни, обрести новый статус.
В марксизме основное внимание уделяется проблемам классового неравенства и эксплуатации. Соответствующим образом в конфликтологических теориях обычно подчеркивается доминирующая роль в системе социального воспроизводства дифференцирующих (подразделяющих общество на группы и слои) отношений собственности и власти. Эта логика описания неравенства хорошо применима к динамичным транзитивным обществам, переживающим революции и реформы, поскольку передел социальной структуры и изменение общих «правил игры» всегда' связаны с институтами власти — собственности. От того, кому достается контроль над значимыми общественными ресурсами и на каких условиях, зависят характер формирования элит и характер перелива социального капитала (принудительный или трастовый, эксплуататорский или эквивалентный).
В живом, динамичном обществе всегда есть внутреннее движение, поскольку отдельные люди и образуемые ими общности, как правило, стремятся занять более высокое социальное положение. Это внутреннее движение, изменяющее индивидуальные или статусные (априорные, институциональные) позиции, называют социальной мобильностью.
Социальная мобильность является самостоятельным показателем «прогресса» общества. Первый показатель, как мы уже
СОЦИАЛЬНАЯ СТРАТИФИКАЦИЯ И МОБИЛЬНОСТЬ
таем, — это усложнение социальной системы, ее структуры и организации. Второй — повышение внутренней мобильности общества, причем не столько реальных социальных перемещений, i колько стабильных возможностей их осуществить. Иначе говоря, к той мере, в какой развита сеть каналов для социальных перемещений людей и образования новых социальных групп, мы можем юворить о продвинутости общества к современному состоянию, при котором социум в большей степени поощряет развитие человека и его индивидуальности.
П. Сорокин, один из крупнейших теоретиков социальной стратификации, отмечал, что там, где есть мощная вертикальная мобильность, есть жизнь и движение. Затухание мобильности порождает застой.
Он же различил вертикальную (возвышающуюся и падающую) мобильность, связанную с переходом из одного слоя в другой, и 1 оризонтальную, при которой перемещения происходят внутри одного слоя, а статус и престиж позиции не меняются.
Индивидуальная социальная мобильность связана с переходами индивидов из одной общности в другую, а групповая социальная мобильность осуществляется тогда, когда в обществе меняются сами критерии стратификации. Так, еще недавно в России (точнее, is СССР) для "реализации легальной социальной карьеры нужно было вступить в коммунистическую партию, а теперь, чтобы получить необходимые стартовые возможности повышения своего статуса, первым делом надо разбогатеть.
В свою очередь, когда после царского устанавливался советский общественный строй, гимном революционеров был «Интернационал», в котором звучали строки: «Мы наш, мы новый мир костроим! Кто был ничем, тот станет всем!» Разрушители старого мира осознавали и свое стремление к групповой — классовой — мобильности, и необходимость изменения правил социального продвижения и воспроизводства социальной структуры.
Однако, как следует из стратификационной теории Сорокина, i рупповая мобильность может развиваться не только вследствие революций, но и путем реформ.
П- 1689
Темя 4 ПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
Изучение социальной диспозиции
Пытаясь выяснить нечто о строении и социальной организации общества, мы опираемся на факты самых разных проявлений и подвергаем их концептуализации, систематизации, теоретической интерпретации. Поскольку общественная трансформация в России предоставляет огромные массивы прямых и косвенных свидетельств о состоянии общественных процессов, встает проблема применения подходящих технологических и интеллектуальных «фильтров». В этом информационном обвале приходится действовать методом самоограничения, либо:
" сегментируя и последовательно обрабатывая имеющиеся сведения «тематически», чтобы в конце скоррелировать, обобщить и получить целостную картину;
■ выбирая наиболее репрезентативный (представительный)
срез развития общественных процессов и генерализуя полученные
при его анализе выводы;
■ используя априорные логические модели аналогового или
выводного гипотетического характера для последующей верифика
ции (проверки) на прикладном материале.
Рассмотрение разных теоретических подходов к анализу социальной стратификации в современной России, выявление их эвристического потенциала и ограничений в применении к новому (системно нестабильному) объекту позволяют ограничить количество изучаемых аспектов. В первую очередь необходимо сосредоточиться на трех обзорных точках:
1) на экономическом содержании социального расслоения,
поскольку оно отражает наиболее фундаментальные основания
дифференциации современных обществ;
2) на властных критериях переструктурации, так как социаль
ная культура и организация российского общества много веков
носит рецидивирующе-редистрибутивный характер, а управление,
подчинение и контроль играют большую роль в поддеРжании
стабильности социальной системы;
3) на символическом оформлении поляризации общества как
наиболее универсальном и обобщенном механизме социальной
маркировки самых разных человеческих общностей, их взаимоот
ношений, ожиданий, притязаний, занимаемых позиций.
ИЗУЧЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ДИСПОЗИЦИИ
Опосредованный характер социальных взаимодействий в со-пременном обществе предопределяет закрепление соответствующих форм символики, которые достаточно строго соответствуют устойчивым элементам социальной структуры. Новая символическая разметка социального пространства с переходом к рыночным «правилам игры» актуализирует заявочный, демонстративный, имитационный комплексы идентификации на фоне маргинальных состояний, вызывающих символическую гипериндикацию.
Социальное положение как конструкт описания динамичной социальной структуры, неравенство как общий принцип расслоения, аскриптивные и достигательные доминанты изменения социального положения, признаки расслоения и закрепления социальной диспозиции, рассмотренные в марксовой (классовой) и вебе-рианской (стратификационно-статусной) теоретической перспективе, ориентируют в оценке возможностей описания и трудностей объяснения процессов конституирования новой общественной структуры в России.
Количественный и качественный анализ. Несмотря на признание общей неопределенности и множественности форм и критериев социальной стратификации, большинство исследователей стремится сформулировать как можно более четкие и достоверные представления о социальной структуре.
Статистические интерпретации общественного расслоения в основном строятся на дифференцированной экономической оценке, в первую очередь на анализе доходов. Исследования Статкоми-тета СНГ, ЦЭНИИ Минэкономики РФ, Института социологии РАН, ВЦИОМ и др. выявляют обогащение наиболее обеспеченных, ежегодный рост децильных коэффициентов, падение жизненного уровня большинства населения в 90-х гг. Структурный профиль российского населения по доходам с небольшими процентными колебаниями представлен беднейшей группой (35% ниже прожиточного минимума), малообеспеченной (30% тратящих доходы преимущественно на питание), среднеобеспеченной (25% активного населения, обеспечивающих питание за счет трети своих доходов), обеспеченной (10%) и богатой (5%).
Тема 4 ПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
Эти тенденции аналогичны выявленным Р. Форд1 при анализ* стратификационной системы индустриальных обществ на примере США.
Качественные методы используются социологами, изучающими структурирование социальной среды людей, переживающих глубокий внутренний кризис, что характерно для современного российского общества. Рассмотрение различных типов структура-ционных параметров, институциональных (в традициях Э. Дюрк-гейма, Р. Мертона, Г. Ленски, Т. Парсонса) и конституциональных оснований общественного структурирования позволяет заключить, что критериальный подход к прорисовке «социального профиля» имеет ряд ограничений.
