Деятельность Сунесена не ограничивалась чисто литературной или культурной сферой. Он на протяжении целого поколения возглавлял датскую церковь, причем проявил себя на этом поприще как энергичный руководитель-новатор. На счету Сунесена — борьба против вступления в брак клириков, проведение реформаторских соборов и основание в 1223 году первого в Дании доминиканского монастыря. Вдобавок он активно участвовал в учреждении новой миссионерской церкви в языческой Восточной Прибалтике, в Эстонии и Ливонии. В 1206—1207 годах он выступил в поддержку крестового похода против эстонцев и лично в нем участвовал, провел зиму в теологических наставлениях миссионерам, а весной, «захватив в заложники детей ливонских аристократов, направил священников проповедовать». Позднее, в 1219—1220 годах, после захвата датчанами крепости Ревель (Таллинн), он был назначен ее начальником, выдержал осаду язычников и продолжил евангелическую деятельность. Сунесен без устали насаждал основополагающую христианскую символику: повсюду в деревнях язычников были установлены деревянные кресты, и специальные отряды раздавали святую воду69.
11. Европеизация Европы
Андерс Сунесен был одновременно проводником и реципиентом процесса европеизации. В Париже ему довелось учиться у людей, за которыми стояло несколько поколений научного опыта, и участвовать в культурной жизни выдающегося академического центра, где в то время получали известность новейшие переводы с греческого и арабского и где складывались формальные структуры университетской жизни. Общаясь с эстонцами, он столкнулся с неграмотным, политеистическим народом финно-угорской группы, ко -торых с католическим миром разделяла целая пропасть. Дания как бы стала промежуточным пунктом этого общения. С одной стороны, в этой стране была сравнительно молодая церковная организация и пока еще слабая католическая культура. Эта страна нуждалась в упрощенных учебниках Сунесена. С другой стороны, это был центр, откуда шла христианизация эстонских племен и их при -общение к новой для них культуре в широком понимании. Не успев в полной мере освоить новые религиозные и культурные ин -статуты и модели, Дания уже стала их проводником.
В противоположность Раннему Средневековью в XII и XIII веках темпы культурных изменений были существенно выше. Если раньше мы видим, что от момента зарождения в Италии бенедиктинской монастырской системы до ее насаждения в Скандинавии прошло более пяти столетий, то Сунесен основал доминиканский монас -тырь в Лунде спустя всего семь лет после официального учреждения доминиканского ордена, то есть по сути дела еще при жизни самого св. Доминика. Отчасти это объясняется организационными особенностями доминиканского ордена, например, способностью ранних монастырей поддерживать существование без крупной материальной собственности, но этот фактор сам по себе является существенной отличительной чертой Высокого Средневековья по сравнению с более ранним периодом. Он свидетельствует, что в новую эпоху механизмы взаимовлияний и заимствований работали намного быстрее и были ((лучше смазаны». Результатом, в частности, явилось взаимодействие крайне несхожих миров: мы видели, что евангелизацией эстонских язычников руководил человек, получивший образование во французских и итальянских университетских аудиториях.
К 1300 году Европа существовала в форме четко идентифицируемой культурной общности. Описывать эту общность можно разными способами, однако в культурном облике разных стран в любом случае можно выделить черты сходства — это были наиболе почитаемые святые, имена, монеты, хартии и система образования, о которых и шла речь в этой главе. К концу Средневековья имена и культы святых как никогда прежде стали едины для всей Европы; европейские правители повсюду чеканили монету и имели развитое делопроизводство; для высшего слоя европейских должностных лиц был характерен единый тип университетского образования. Все это и есть европеизация Европы.
