Человек Нового времени в европейской философии

Философская антропология Нового времени формируется под влиянием зарождающихся капиталистических отноше­ний, научного знания и новой культуры, получившей название гуманизм. Если религиозная философия средневековья реша­ла проблему человека в мистическом плане, то философия эпохи Возрождения (Ренессанса) ставит человека на земную ос­нову и на этой почве пытается решить его проблемы. В проти­воположность учению об изначальной греховности человека, она утверждает естественное стремление его к добру, счастью и гармонии. Ей органически присущи гуманизм и антропо­центризм. В философии этого периода Бог не отрицается пол­ностью. Но несмотря на пантеизм, философы делают своим знаменем не его, а человека. Вся философия оказывается про­никнутой пафосом гуманизма, автономии человека, верой в его безграничные возможности.

Так, согласно Пико делла Мирандоле (1463—1494), человек занимает центральное место в мироздании. Это происходит Потому, что он причастен всему земному и небесному. Астраль­ный детерминизм он отвергает в пользу свободы воли человека. Свобода выбора и творческие способности обусловливают то, что каждый сам является творцом своего счастья или не­счастья и способен дойти как до животного состояния, так и возвыситься до богоподобного существа.

В философской антропологии этого периода уже достаточно отчетливо слышны мотивы приближающегося индивидуализ­ма, эгоизма и утилитаризма, связанные с нарождающимися капиталистическими общественными отношениями и господ­ством частного интереса. Так, Лоренцо Валла со всей опреде­ленностью заявляет, что благоразумие и справедливость сводят­ся к выгоде индивида, на первом месте должны стоять свои соб­ственные интересы, а на последнем — интересы родины. И вооб­ще, по его мнению, сохраняет “свою силу славнейшее изречение “там для меня родина, где хорошо”¹.

Влияние господства частного интереса на представления о человеке, мотивы его поведения и жизненные установки со всей очевидностью выражены в концепции Т. Гоббса. В проти­воположность Аристотелю он утверждает, что человек по при­роде своей существо не общественное. Напротив, “человек че­ловеку — волк” (homo homini lupus est), а “война всех против всех” является естественным состоянием общества. Его мето­дологический индивидуализм и номинализм тесно связаны с социологическим и этическим индивидуализмом. Глубинной же основой такого состояния является всеобщая конкуренция между людьми в условиях новых экономических отношений. Сам он в этой связи пишет:

“Человеческая жизнь может быть сравнима с состязанием в беге... единственная цель и единственная награда каждого из участников, это — оказаться впереди своих конкурентов”².

Влияние развития науки на представления о человеке и обу­словленный им антропологический рационализм ярко обнару­живается в философских взглядах Б. Паскаля (1623—1662), ко­торый утверждал, что все величие и достоинство человека “в его способности мыслить”.

Однако основателем новоевропейского рационализма вооб­ще и антропологического рационализма в частности по праву считается Р. Декарт. Согласно ему, мышление является един­ственно достоверным свидетельством человеческого существования, что вытекает уже из его основополагающего тезиса: “Мыслю, следовательно, существую” (cogito ergo sum). Кроме того, у философа наблюдается антропологический дуализм души и тела, рассмотрение их как двух разнокачественных суб­станций, имевший большое значение для разработки психо­физической проблемы. Согласно Декарту, тело является своего рода машиной, тогда как сознание воздействует на него и, в свою очередь, испытывает на себе его влияние.

Этот механистический взгляд на человека, рассматривае­мого в качестве машины, получил широкое распространение в философии Нового времени. Знаменем такой концепции может служить название работы Ж. Ламетри — “Человек — ма­шина”, в которой представлена точка зрения механистическо­го материализма. Согласно ему, существует лишь единая мате­риальная субстанция, а человеческий организм — это самосто­ятельно заводящаяся машина, подобная часовому механизму.

Подобный взгляд характерен для всех французских матери­алистов XVIII в. (Гольбах, Гельвеций, Дидро). Другая отличи­тельная черта их философской антропологии — рассмотрение человека как продукта природы, абсолютно детерминирован­ного ее законами, так что он “не может — даже в мысли — выйти из природы”. Стоя на принципах последовательного ме­ханистического детерминизма, они, конечно, не могли ни в какой мере признать свободу воли человека. Еще одна харак­терная черта этих мыслителей состояла в том, что, критикуя христианскую догматику об изначальной греховности челове­ка, они утверждали, что человек по своей природе изначально добр и не греховен.