Сущность и существование

Проблема сущности человека находится в центре философ­ского учения о человеке. Это объясняется тем, что раскрытие сущности входит в само определение любого предмета и без этого вообще невозможно вести разговор о его функциях, зна­чении, существовании и т.д. Философы усматривали отличие человека от животного и объясняли его сущность, используя различные специфические качества человека. Действительно, человека можно отличать от животного и по плоским ногтям, и по улыбке, и по уму, и по религии и т.д. и т.п. При этом нельзя не заметить, что в данном случае сущность человека пытаются определить, исходя не из самого человека, а апеллируя к тем признакам, которые отличают его от ближайшего вида, как бы со стороны. Однако с методологической точки зрения такой прием оказывается не совсем правомерным, ибо сущность лю­бого предмета определяется прежде всего имманентным спосо­бом бытия самого этого предмета, внутренними законами его собственного существования. К тому же не все отличительные признаки человека являются существенными.

Такой субстанцией, лежащей в основе исторического бытия и развития человека и составляющей его сущность, как свиде­тельствует современная наука, является трудовая деятель­ность, осуществляемая всегда в рамках общественного произ­водства. Человек не может производить и заниматься трудовой деятельностью не вступая прямо или опосредованно в общест­венные отношения, совокупность которых и образует общест­во. С развитием общественного производства и трудовой дея­тельности развиваются и общественные отношения людей. В той степени, в какой индивид аккумулирует, осваивает и реа­лизует всю совокупность общественных отношений, происхо­дит и его собственное развитие. Поэтому Маркс имел полное основание, критикуя Фейербаха за абстрактное понимание чело­века, сказать, что “сущность человека не есть абстракт, прису­щий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений”.

При этом подчеркнем, что речь идет именно о всей совокуп­ности общественных отношений: материальных и идеальных (идеологических), настоящих и прошлых. Это положение имеет важное методологическое значение, ибо из него следует, что че­ловека надо понимать не вульгарно - материалистически, не идеалистически, не дуалистически, а диалектически. Другими словами, его нельзя сводить лишь к “экономическому человеку”, или только к “человеку разумному”, или к “человеку играющему” и т. д. Человек есть существо и производящее, и разумное, и культурное, и нравственное, и политическое, и т.д. одновременно. Он аккумулирует в себе в большей или меньшей степени весь спектр общественных отношений и таким образом реализует свою социальную сущность. Другой аспект этого вопроса состо­ит в том, что человек — это дитя человеческой истории. Совре­менный человек не взялся “ниоткуда”, он есть результат разви­тия общественно-исторического процесса. Иными словами, речь идет о единстве человека и человеческого рода.

Однако человек не только результат общества и обществен­ных отношений, он в свою очередь и творец их. Таким образом, он оказывается в одно и то же время и объектом и субъектом общественных отношений. В человеке реализуется единство, тождество субъекта и объекта. Существует диалектическое взаимодействие между человеком и обществом: человек — это микрообщество, проявление общества на микроуровне, а об­щество — это “сам человек в его общественных отношениях”.

Таким образом, можно говорить о социально - деятельностной сущности человека. Вне деятельности, социальных отно­шений и общения (как формы их реализации) человек просто не может стать человеком. И здесь Аристотель был совершенно прав, отмечая, что существо, не способное вступать в обще­ние, — или животное, или бог.

Но человек несводим к своей сущности. В своем реальном проявлении она обнаруживается в его существовании. И если сущность человека — это общая характеристика рода человек, то существование каждого индивида всегда индивидуально в своем конкретно-эмпирическом выражении и не исчерпывает­ся сущностью. Человеческое существование есть бытие инди­вида как целостного существа во всем многообразии форм, видов и свойств его проявления. Эта целостность выражается, в первую очередь, в том, что человек есть единство трех основ­ных начал — биологического, социального и психического, это, таким образом, биопсихосоциальный феномен. Уничтожив один из этих факторов, мы уничтожим самого человека. Поэто­му и развитие способностей человека, и его целостное форми­рование всегда связано с этими основными факторами: при­родными задатками, социальной средой и внутренним Я (волей, стремлениями, интересами и т.д.).

Проблема человеческого существования имеет не менее важное значение, чем проблема сущности человека. Свое наи­более полное выражение она нашла в философии существова­ния, или экзистенциализме. Человеческое существование трактуется здесь как человеческое бытие, соотнесенное с трансценденцией, выходом человека за рамки индивидуально-реального, посюстороннего мира. Конечность существования человека задана и обнаруживается уже в том, что его сущест­вование рассматривается под углом зрения конечности, смерт­ности.

Отсюда существование — это всегда индивидуальное суще­ствование. Это существование, в котором хотя и живут вместе, но умирают в одиночку. Поэтому в экзистенциализме индивид и общество рассматриваются как противоположные образова­ния, находящиеся в постоянном и непримиримом конфликте. Индивид — это личность, общество — это безличность. Под­линное существование связывается с индивидуальным бытием личности, ее свободой и стремлением к трансценденции. Не­подлинное существование — это бытие в обществе, стремление утвердиться в нем и принять его законы. Социальная сущность человека и его подлинное существование оказываются несо­вместимыми. С точки зрения их соотношения “существование предшествует сущности” (Ж.П. Сартр). И лишь перед лицом смерти в “пограничной ситуации” обнаруживается, что в жизни человека подлинно, а что нет.

Трудно согласиться с утверждением представителей экзис­тенциализма, что существование предшествует сущности, ввиду того, что якобы сам по себе “человек — это ничто” и пол­ная внутренняя свобода. На самом деле человек — это всегда уже и “нечто”, с одной стороны, а с другой — он всегда развивается в определенной социальной среде, которая накладыва­ет на него свой отпечаток и свои ограничения. Поэтому само индивидуальное существование человека невозможно вне этой необходимости, вне системы общественных отношений, составляющих его сущность. Вместе с тем и его сущность не­возможна вне его существования. Следовательно, необходимо вести речь не о том, что чему предшествует, а о диалектике, о неразрывной связи и единстве сущности и существования че­ловека. Его сущность формируется в процессе существования и постоянно присутствует в нем, а потому само существование всегда существенно. Это осознал уже один из видных предста­вителей экзистенциализма А. Камю в “Бунтующем человеке”, отвергнув сартровский тезис. Сущность, по нему, с самого на­чала присутствует в становящемся существовании в качестве “семени”, а не в качестве неизвестно откуда взявшегося “плода”.