Тематическое стремление к подчинению и ограничению свободы, как и религия, и диктатура, есть следствие тревожности человека, связанной с чувством неполноценности. Саб ищет подчинения той личности, которую он ощущает подавляюще сильной - Дому. Это ощущение может быть основано не только на действительной силе Дома, но и на убеждённости саба в собственной слабости и ничтожности. Именно так он пытается избавиться от присущего всем людям беспокойства: пока человек разрывается между стремлением быть сильным и независимым, и чувством собственной неполноценности и бессилия, - он находится в состоянии внутреннего конфликта. Но можно спастись от этого конфликта, если удастся обратить свою личность в ничто, и не осознавать себя больше самостоятельным индивидом. "Если меня связали, если мной управляют, - то я уже ни за что не отвечаю, за всё отвечает Дом" - приблизительно такие рассуждения снимают необходимость быть сильным и независимым. При этом, разумеется, исчезает и конфликт "необходимости быть сильным" с чувством слабости и неполноценности.
На первый взгляд кажется, что Дом в этой ситуации представляет собой личность гармоничную и самодостаточную. Но в общем случае и это не так. Чаще он столь же сильно нуждается в своём объекте, как саб - в своём. В случае саба - "Я растворяюсь во внешней силе, и меня больше нет". В случае Дома - "Я разрастаюсь за счёт включения в себя другого человека, приобретая при этом силу и уверенность, которой не было". Стремление к симбиозу с кем-либо другим всегда вызывается внутренними конфликтами, неспособностью выдержать одиночество своего внутреннего "я".
Восхищение саба своим Домом может выполнять и защитную функцию: в самом деле, если Дом так удивителен и прекрасен, то мне нечего стыдиться моего подчинённого положения. Я не могу с ним равняться, потому что он настолько умнее, сильнее, лучше меня... В этом нет ничего плохого, если Дом действительно в чём-то превосходит саба. Проблема в том, что этот механизм срабатывает всегда, даже тогда, когда Дом саба ни в чём не превосходит. И тогда принятая роль начинает довлеть над человеком, и становится всё равно, кому подчиняться - лишь бы подчиняться.
Необоснованно будет утверждать, что биографии представителей BDSM-сообщества чаще включают в себя факты психологических травм в детстве или тяжелых испытаний в зрелом возрасте, нежели чем истории жизни людей, не проявляющих интереса к BDSM. Прямых свидетельств этому нет, хотя рано или поздно таким вопросом задается каждый. Также не существует и статистических свидетельств того, что BDSM - проблема, осложняющая социальную активность индивидуума в повседневной жизни. Поэтому вот уже в течение нескольких лет профессиональные психологи не включают BDSM как таковой в разряд поведенческих патологий.
Безусловно, некоторые люди, практикующие BDSM, подвергались в своей жизни насилию или принудительно-грубому сексуальному обращению. Однако, пропорциональное соотношение таких случаев в BDSM-сообществе и ванильной среде неизвестно, и исследование этого вопроса осложняется двумя факторами.
Прежде всего, психологи в качестве предметов для исследования используют в основном только тех, кто действительно вынужден обратиться за профессиональной помощью. Их выводы основываются на изучении людей, подвергнувшихся насилию и грубому обращению. К сожалению, некоторые виды таких насильственных действий похожи на то, что добровольно практикуется в современном BDSM. Легко упустить из виду тот факт, что поступки, совершаемые без согласия партнера, без любви и заботы о нем, не могут характеризовать такие же на взгляд непосвященного действия, производимые и принимаемые добровольно, по обоюдному согласию людей.
Другим немаловажным соображением, затрудняющим сравнение результатов психологических исследований с реальной BDSM-действительностью, является тот факт, что люди из BDSM-круга зачастую более открыты и искренни, когда речь заходит о неприятных фактах из их биографий. Не рассказав партнеру о своих прошлых переживаниях, человек рискует нарваться на шокирующие воспоминания о прошлом прямо в разгар сцены. Иными словами, сторонники BDSM напрямую заинтересованы быть более открытыми касательно постыдных или печальных событий своей жизни, нежели чем люди, практикующие ванильный секс. Таким образом, сравнительные исследования BDSM и ванильных отношений не совсем объективны, так как BDSM-сообщество более склонно прямо сообщать о перенесенном в прошлом насилии.
Оборотная сторона данного утверждения - это вера в то, что другие люди, занимающиеся BDSM, также являются взрослыми и ответственными личностями, как бы сильно они от Вас не отличались. Вы будете удивлены, узнав, как много думают об этом те, кто уже давно и постоянно практикуют BDSM. Религиозные, социальные, семейные и межличностные табу прочно ассоциируют BDSM с насилием, и почти все члены BDSM-сообщества рано или поздно спрашивают себя, не стоят ли за их действиями какие-либо негативные мотивы или последствия. Такие вопросы оправданы, но в конечном итоге не стоит испытывать постоянное, непреходящее чувство вины по поводу того, что Вы делаете, в том случае если Вы взрослый человек, и Ваши поступки разумны, осознаны и безопасны.
