Она: Идея хорошая. Я вся продрогла

Это трансакция флирта. Здесь также инициатива при­надлежит Взрослому, но исход общения зависит от ре­шения Дитяти.

Суть терапевтического подхода при трансактном ана­лизе заключается в том, чтобы научить пациента разли­чать у себя и у других, в какой позиции (Родитель, Взрос­лый или Дитя) находится его «Я» и в зависимости от этого строить общение. Узнать «Я-состояние» нетрудно по определенным жестам, интонации. «С моей точки зрения», «Целесообразно», «А может быть, стоит попро­бовать так?» и т.п., спокойный тон и незначительная жестикуляция свидетельствуют о том, что человек нахо­дится в позиции Взрослого. «Должен», «Нельзя», «Я с этим покончу раз и навсегда!», поучительный или угро­жающий тон, перст указующий, вальяжность и снисхо­дительное отношение к партнеру показывают, что лич­ность находится в позиции Родителя. «Не хочу», «Не буду», «Я вас люблю», размахивание руками, выражен­ная экспрессия говорят о том, что человек находится в позиции Дитяти.

Э.Берн выделяет шесть форм общения: уход в себя, ритуал, деятельность(процедура), развлечение, игра, близость.

Уход в себя — это общение с самим собой в тот момент, когда человек находится в обществе. Уход в себя наблюдается после поражения в общении, прояв­ляется в виде внутреннего диалога с партнером, кото­рый победил тебя, и продолжается до тех пор, пока ты не «одержишь победу». В общем, это «разговор на лест­нице». Уход в себя выполняет двоякую роль. С одной стороны, это транквилизатор, успокаивающее средство, с другой — слабительное, очищающее от ненужных пе­реживаний. Но если уход в себя продолжается доста­точно долго, тематика отрывается от психотравмирую-щих переживаний, и развивается невроз навязчивых состояний. Поскольку здесь ведущей является фанта­зия, ибо партнер в этих действиях поступает по жела­нию пациента, можно считать, что уход в себя является функцией Дитяти. Есть один критерий, который позво­ляет отделить размышления Взрослого от фантазий Ди­тяти. При размышлениях Взрослого личность ищет свою ошибку, при фантазиях Дитяти она пытается во всем обвинить партнера и перевоспитать его.

Уход в себя нередко наблюдается на скучных лекци­ях и ненужных совещаниях. Студент сидит на лекции с отсутствующим взглядом и мечтает о завтрашнем сви­дании или вспоминает события вчерашнего пикника, а участник совещания подремывает. Таким образом уход в себя защищает мозг от восприятия ненужной или под­анной в неудобоваримом виде информации.

Ритуал — это серия комплементарных трансакций, запрограммированных общественными силами. Это тран­сакции Родитель-Родитель. Общение идет бесконфликт­но. Ритуалы бывают формальные и неформальные. Ри­туал — это обмен приветствиями или пирушки. Делай как положено и к тебе претензий не будет. Трансакт­ный анализ учит не принимать всерьез все, что сказано или сделано во время ритуала. Ритуалы — это своеоб­разные призраки, тени прошлого. При трансактном ана­лизе больному показывают бессмысленность и вредонос­ность некоторых ритуальных действий.

Деятельность — это серия трансакций, идущих по линии Взрослый-Взрослый. Э.Берн такую форму обще­ния называет процедурой. Это работа, учеба. Она также является матрицей, на которой разыгрываются другие формы общения. Ибо во время работы мы и конфликту­ем (игры), и выполняем ритуалы, и занимаемся развле­чениями, и уходим в себя. На фоне совместной работы между людьми может возникнуть близость.

С гастрономической точки зрения, если ритуал мож­но уподобить легкой закуске в начале еды или чаю пос­ле нее, то процедура — это наш хлеб, борщ и бифштекс. Нередко, чтобы избежать конфликтов, люди, вынужден­ные общаться друг с другом, все формы структуриро­вания времени стараются свести к деятельности. В семье муж и жена начинают много работать. Тогда можно предположить, что разойдутся они к 45-50 го­дам, когда будут сделаны все дела и вырастут дети. Есть признаки, указывающие на возможный развод: «невроз выходного дня» и раздельный отдых.

Развлечение — это серия полуритуальных, полупро­цедурных трансакций, цель которых — убить время, которое обозначено ритуалами и процедурами. Развле­чения — это разговоры, которые ведутся перед началом ритуала (например свадьбы) в перерыве на работе или между лекциями. Существуют мужские («Автомобиль», «Кто победит?») и женские развлечения («Гардероб», «Кулинарные рецепты»). Во время этих развлечений можно получить много новых сведений (полупроцеду­ры), но полагаться на них нельзя, ибо это разговоры любителей, а не профессионалов. У алкоголиков имеют­ся свои развлечения («Ерш», «Утром после»), у интел­лигенции — свои («Бывали ль вы?», «Читали ль вы?»).

Закон развлечений — придерживайся темы, если хо­чешь избежать конфликта. Если женщины играют в раз­влечение «Эти негодные мужья», то они с негодованием отвергнут ту, которая предложит развлечение «Розовые очки» и скажет что-то лестное о своем муже.

Развлечения — это и психологическая разведка. Здесь подбираются партнеры для более близких отношений. Если я непьющий, то не присоединюсь к компании, где идет развлечение «Утром после», а если я любитель выпить, то останусь в этой компании.

Самое любимое развлечение в наше время «Разве это не ужасно?» (инфляция, плохо ходят автобусы, началь­ники много на себя берут, дети распустились и т.п.).

Лучшая борьба с развлечениями — неучастие в них, замена их деятельностью. Те, кто избегает развлечений, в перерыве на работе пишут письма или читают книгу, а на вечеринке помогают хозяйке накрывать на стол.

Игра — это серия скрытых трансакций, запрограм­мированных на конфликт. Предыдущие формы общения, рассмотренные выше, носят психологически равноправ­ный характер. В играх же всегда кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Игра всегда начинается как процедура, а через некоторое время становится ясно, что одна из сторон терпит ущерб. Э.Берн описывает несколько десятков игр, исход которых конфликт — больница (тюрь­ма) — могила. Не все примеры, описанные Э.Берном, понятны нам, да и ход его рассуждений часто неприем­лем для наших пациентов. Поэтому игрока, который «выигрывает», я назвал Вампиром, того, кто «проиг­рывает» — Донором, а само явление (игру) определил как психологический вампиризм. Так легче донести идею до пациентов.

В зависимости от места, где разыгрываются игры, выделяются следующие их группы:

1. Игры жизни («Алкоголик», «Должник», «Бейте меня», «Попался, мерзавец», «Все из-за тебя» и др.)

2. Семейные игры («Тупик», «Судебная комната». «Холодная женщина», «Загнанная домохозяйка», «Если бы не было тебя», «Скандал», «Все из-за тебя» и др.)

3. Игры в компаниях («Разве это не ужасно?», «Недо­статок», «Петрушка», «Почему бы вам не...» — «Да, но...» и др.)

4. Сексуальные игры («А ну-ка, подеритесь», «Отвя­жись, дурень», «Чулок» и др.)

5. Игры врачебного кабинета («Я только пытаюсь по­мочь вам», «Крестьянка», «Деревянная нога» и др.)

6. Конструктивные игры («Трудовой отпуск», «Льстец», «Домашний мудрец» и др.)

Хотя игра приводит к болезни, на ранних этапах она выглядит даже полезной. Во-первых, позволяет убить время, во-вторых, объединяет партнеров, в-треть­их, дает эмоциональную разрядку, в-четвертых, вроде бы делает жизнь осмысленной и является оправдани­ем неудач. Но постепенно после нескольких витков игры состояние человека ухудшается настолько, что появляется болезненная симптоматика, и он вынуж­ден обратиться к врачу.

Цель трансактного анализа — выявить, в какой игре находится пациент и помочь ему выйти из нее. Он используется при индивидуальной и групповой психотерапии, семейном и производственном психологическом консультировании.

Приведу один характерный пример.

 

Младший научный сотрудник Р., 39 лет, обратился за помощью с целым комплектом признаков, типичных для неврастении с астено-депрессивным синдромом: быс­трая утомляемость, отсутствие сосредоточенности, пло­хая память, подавленность, эпизодическое повышение артериального давления и т.п. Р. никак не удается за­кончить диссертационную работу. Ставится вопрос о его увольнении с работы. В семье конфликты: дети плохо воспитаны, жена их слишком балует. Это мешает со­средоточиться на работе. Жизнь начинает терять смысл. Он чувствует, что не оправдал надежд родных и учите­лей. Замечает, что к нему не очень уважительно отно­сятся дети. Последнее время стал невыдержанным и часто с ними скандалит, а потом ругает себя за это, ибо всегда отличался деликатностью. Считает, что помеша­ли ему в осуществлении его планов жена, дети, кото­рые хотя уже и вышли из младенческого возраста, про­должают требовать к себе слишком много внимания. В силу его покладистости его и на работе загружают различными просьбами.

Несложный анализ показал, что здесь идет игра «Все из-за тебя». Р. «великодушно» позволил всеми семей­ными делами заниматься жене, которая все завалила. Сам же он занялся неинтересной для себя научной ра­ботой, лишь бы защититься. Поскольку сама работа его глубоко не интересовала, он, сам того не осознавая, с большей охотой занимался посторонними делами, а по­том ссылался на них, когда выяснялось, что он оказался несостоятельным в плане выполнения основных задач.

Дальше все пошло хорошо. Овладев системой психо­логического айкидо, Р. отказался от посторонних дел. Отказался он также и от неинтересной для него темы и увлекся интересным делом. Катамнез в течение десяти лет показал, что Р. успешно защитил кандидатскую дис­сертацию и близок к защите докторской, написал не­сколько монографий, получил повышение по службе. Наладились отношения в семье. От болезни не оста­лось и следа.

Э.Берн полагает, что играм дети обучаются в раннем детстве, и лучшая профилактика невроза — это пра­вильное воспитание ребенка. Он предупреждает, что выход из игры часто сопровождается некоторым чувст­вом растерянности, которое напоминает депрессию. Но вскоре это чувство проходит, и начинается реальное общение со спонтанными автономными людьми, кото­рые реагируют на действительность, а не подчиняются законам игры. И тогда вместо игр появляется необходи­мая, но утерянная в процессе воспитания форма вре­мяпрепровождения — близость.

Близость. Э.Берн определяет как «искреннее неиг­ровое отношение между людьми со свободным взаим­ным обменом мыслями и чувствами, исключающим из­влечение выгоды». Акт близости можно наблюдать в от­ношениях между матерью и грудным младенцем, когда они понимают состояние друг друга без слов. То же бывает и между влюбленными. «И легко нам разговари­вать, и молчать вдвоем легко». Только такое состояние может сохранить здоровье. Э.Берн указывает, что в об­ществе отношения искренности не поддерживаются. Ребенок с детства может общаться только на уровне близости, но, к сожалению, постепенно под влиянием воспитания искренность исчезает, и появляются или ритуалы, или развлечения. Но в них невозможно выра­зить сильные чувства. Тогда на смену им приходят игры. Алкоголик находит свою жертву, которую с детства на примере матери научили быть женой Алкоголика, Бес­помощная Личность — своих благодетелей, а Синяя Борода — жертв. И, сплетаясь в один клубок, они ска­тываются в болезнь, отрываются от реальной жизни и погибают, если обстоятельства жизни или психотера­певтическое лечение не приходят к ним на помощь. Тог­да Алкоголик перестает пить, Беспомощная Личность начинает сама решать свои проблемы, а Синяя Борода перестает придираться к другим. Доноры же освободив­шуюся энергию направляют на творческую деятельность и свой личностный рост.

Сценарный анализ.

В зависимости от генного набора под влиянием воспитания в первые пять-семь лет жизни родители формируют у ребенка сценарий, по которому он потом живет всю жизнь. Поэтому, зная сценарий, можно довольно точно определить, какие события будут происходить в жизни больного вплоть до его смерти.

Сценарий Э.Берн определяет как психологическую силу, которая тянет человека к его судьбе, В основе сценария лежат позиции. Вначале их две: «Я» и «ВЫ». Когда социальные контакты расширяются, появляется и третья — «ОНИ». Все зависит от той комбинации благо­получия (+) — неблагополучия (-) в этих позициях. Мною добавлена еще одна позиция — «ТРУД», что поз­волило модифицировать и конкретизировать техничес­кие приемы сценарного анализа.

При правильном воспитании у ребенка во всех четы­рех позициях сохраняется позитивное содержание, ко­торое является единственным условием счастливой жиз­ни. Психологически здоровым может быть только чело­век, который положительно оценивает себя («Я+»), уме­ет увидеть позитивное в своих близких («ВЫ+»), охот­но идет на новые контакты («ОНИ+»), находит интерес­ную работу или интерес в работе («ТРУД+»).

При «Я-» человек осознает себя неудачником, не­благополучной личностью. При «ВЫ-» он готов к кон­фликтам с членами своей микросоциосреды, которые рас­сматриваются им как неблагополучные личности. При этом отмечаются стремление их перевоспитывать, склон­ность к иронии и сарказму, придирчивость, готовность расстаться с ними по незначительному поводу. При «ОНИ—» человек старается избежать новых контактов, видит прежде всего негативные моменты в поступках и характере новых партнеров по общению. Его адаптация в незнакомой обстановке проходит медленно. При «ТРУД-» у личности основным ориентиром в его пред­метной деятельности являются материальные результа­ты труда (поиски выгодной работы, ожидание «настоя­щей жизни» после достижения результатов).

Появление минуса в одной из позиций гипертрофиру­ет позитивное содержание других. Например, при ис­чезновении плюса в позиции «ВЫ» происходит гипер­трофия позитивного содержания «Я», и человек стано­вится высокомерным, общаясь с близкими.

Кроме того, личность может быть стабильной и не­стабильной. Стабильной она считается тогда, когда прак­тически во всех ситуациях выявляется один и тот же знак, нестабильной — когда в позиции в одних ситуаци­ях проявляется плюс, в других минус. В зависимости от сочетания плюсов и минусов в позициях «Я», «ВЫ», «ОНИ» и «ТРУД» чисто теоретически можно выделить 16 вариантов стабильных личностей и неограничен­ное — нестабильных.

В практике лечения неврозов мне удалось описать пять стабильных личностных комплексов и два неста­бильных (М.Е.Литвак, 1995) и выявить статистически достоверную корреляцию личностных комплексов с фор­мами неврозов. Выявилась также следующая закономер­ность: появление хотя бы одного минуса в личностном комплекса приводит к тому, что появляется тенденция к возникновению минусов и в других позициях. Рано или поздно возникает невроз.

Знание структуры комплекса, который я назвал «социогеном», позволило целенаправленно проводить лечеб­ную программу, стратегической целью которой являлось превращение малоадаптивного личностного комплекса с минусами в той или иной позиции в комплекс «Я+, ВЫ+, ОНИ+, ТРУД+», что делало стойкими и результаты ле­чения.

Определить личностный комплекс позволяют ана­лиз биографических сведений или специальный тест определения социогена (М.Е.Литвак, 1996). При сце­нарном перепрограммировании используются психо­логическое айкидо, трансактный анализ, а также ряд других приемов.