Механизмы и типы социальной интеграции

Чем обеспечивается социальная солидарность? Каким обра­зом совокупность индивидов с их противоречивыми и зачастую эгоистическими интересами может составить общество? Ответу на эти вопросы (а в более широком плане — проблеме взаимоот­ношения между индивидами и коллективом) посвящена работа «О разделении общественного труда».

Дюркгейм доказывает, что социальную солидарность обеспе­чивает разделение общественного труда. Именно разделение труда представляет собой в конечном счете тот фактор, который создает и воссоздает единство общества. Дюркгейм настаивает на этом тезисе, полемизируя с представлением о том, что разделение труда — это скорее угроза социальной дезинтеграции, чем источник солидарнос­ти. Разделению труда противопоставляется в таком случае в качестве скрепляющей общество силы, как, например, у Конта, моральное единство, основанное на усилении роли государства или на рели­гиозной традиции. Эта точка зрения, которую отвергает Дюркгейм, преобладает в консервативных течениях социальной мысли.

Но Дюркгейм не принимает и точку зрения Герберта Спенсера, либерала, полагающего, что в промышленных обществах солидар­ность возникает автоматически вследствие того, что индивиды преследуют собственные интересы и свободно обмениваются ре­зультатами своей деятельности, т.е. благодаря действию рыночного механизма, тогда как государственное регулирование лишь мешает Установлению такого единства.

История социологии

В противоположность этим двум крайним позициям Дюркгейм полагает, что разделение труда, фактически отождествляемое им с ростом специализации и дифференциации социальной струк­туры, всегда предполагает определенное единство человеческого общества, которое нуждается не только в материальных, но и в моральных связях. Разделение общественного труда, обеспечивая социальную солидарность, выполняет нравственную функцию в обществе. Если же в обществе разделение труда не «производит» солидарность и его раздирают противоречия, то такую ситуацию Дюркгейм рассматривает как «анормальную».

Нельзя не видеть то, что конфликты, социальная вражда — не менее универсальные явления, чем сотрудничество, сплоченность, согласие. Однако Дюркгейм верит в то, что осуществление прин­ципа социальной солидарности способно обеспечить в конце кон­цов достижение солидарности как нормы социальной жизни.

Вопрос о том, как разделение труда влияет на социальную со­лидарность, в работе «О разделении общественного труда» реша­ется с позиций эволюционного подхода в сочетании со структур­но-функциональным. Социальная эволюция ведет от архаических обществ с простыми социальными структурами («сегментарные» общества) к более сложным современным, «промышленным» об­ществам. Фактически Дюркгейм выделяет два типа обществ — тра­диционное и современное — и соответственно два типа солидар­ности — «механическую» и «органическую». Эти понятия адекват­но описывают только мысленно сконструированные типы обществ. Что же касается того или иного реально существующего общества, то оно организовано преимущественно на базе механической или органической солидарности, так что в современных обществах механическая солидарность может существовать, занимая подчи­ненное положение (а в экстремальных случаях даже доминировать, как, например, в тоталитарных обществах XX в.).

* Механическая солидарность»

Механическая солидарность господствует в тех обществах, где индивиды мало отличаются друг от друга, т.е. привержены одина­ковым ценностям, одинаково чувствуют и действуют, признают одно и то же священным. Сплоченность общества, степень соци­альной дифференциации в котором минимальна, предполагает нивелирование индивидуальных различий: индивидуальное созна­ние воспроизводит коллективное, идеал заключается в том, чтобы

социология франции 93

быть таким, как все, быть частью целого, представлять собой то же самое, что и другие. Самое страшное — быть не таким, как все. Малейшее отклонение от норм коллективного поведения карается. Власть группы абсолютна, индивид не обладает самостоятельной ценностью, его интересом должны быть интересы общества: нет Я, есть только Мы.

Механическая солидарность существует на первых этапах эво­люции общества, к которым Дюркгейм относит орду, племя, состо­ящее из кланов, и племенную конфедерацию. Орда — идеальный пример механической солидарности, поглощения индивидуального сознания коллективным. Это агрегат индивидов, не включающий более элементарных составных частей и не входящий в виде части в большую группу. Индивидуальные отклонения воспринимаются здесь как девиантное поведение, подлежащее репрессивным сан­кциям. Солидарность в орде базируется на общности верований, моральных норм и на общности эмоций. Коллективное сознание орды существует в форме религии, которая характеризуется эмоци­ональной интенсивностью, всеохватностью, конкретностью норм, регулирующих поведение, анимистическими верованиями.

На второй эволюционной стадии появляется племя, состоящее из кланов. Клан — группа, членов которой связывают кровно-родс­твенные отношения и которая выполняет религиозные, полити­ческие и экономические функции. Кланы объединялись в племя мифами об общем происхождении. Структурно-функциональная дифференциация племени характеризуется выделением самостоя­тельных кланов, появлением политического руководителя — вождя племени. Племенная религия пронизывает всю социальную жизнь, потому что вся социальная жизнь здесь состоит почти исключитель­но из общих верований и обычаев, получающих от единодушной связи совершенно особую интенсивность. Социальное целое тако­во, что его единство исключает индивидуальность частей. Сохраняя общие черты с религией орды, племенная религия характеризуется тотемизмом, появлением священного персонажа — предка племе­ни.

Когда племена начинают выполнять дифференцированные функции (например, одно из еврейских племен — левиты присво­или себе жреческие функции), возникает союз племен. Вместе с зачатками разделения труда появляются элементы новой, органи­ческой солидарности в виде функционально взаимозависимых со­циальных объединений. С появлением четко стратифицированного общества каждый класс или каста развивают собственную мораль,

История социологии

так что былое моральное единство разрушается. По мере усложне­ния моральной жизни и усиления взаимозависимости разных ви­дов деятельности происходят изменения и в религиозной сфере (их по-прежнему обусловливают изменения в социальной структуре): духи перестают идентифицироваться с конкретными объектами, становятся более абстрактными.

Таковы исторически первые социальные структуры — орда, племя и союз племен, которым соответствует механическая соли­дарность, основанная на сходстве частей, образующих целое: об­щество строится как система однородных и сходных между собой сегментов.

«Органическая солидарность»

Совсем иная структура свойственна обществам, где преобла­дает органическая солидарность, порождаемая разделением обще­ственного труда и основывающаяся не на сходстве, а на различии индивидов. «Механическая солидарность, существующая вначале одна или почти одна, постепенно утрачивает почву; мало-помалу берет верх органическая солидарность: таков исторический за­кон»¹.

Органическая солидарность начинает доминировать с по­явлением древних городов-государств; она преобладает в сред­невековом обществе и, наконец, в современном индустриальном обществе почти вытесняет механическую солидарность. Прогресс рассматривался Дюркгеймом как увеличение структурно-функци­ональной сложности общества: появляются новые функции в об­ществе и соответственно появляются социальные институты для их выполнения. Структурно-функциональные трансформации приво­дят к изменениям в религиозной жизни, в частности к изменению форм религиозных верований. В результате этих изменений всеох­ватывающее, эмоциональное и очень детализированное «коллек­тивное сознание» примитивных обществ на каждом новом этапе развития выражается во все меньшем числе все более абстрактных верований и обрядов. Индивид все более освобождается от кол­лективной доминации, и в современном обществе в религиозном символизме в конце концов торжествует индивидуализм. При этом религиозные функции, ранее выполнявшиеся обществом в целом, берут на себя возникающие подгруппы религиозных «специалис­тов». Позже, в современном обществе, религиозный индивидуа-

¹Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. М., 1996. С. 182.

социология франции 95

пизм порождает внецерковную религиозность, приобретающую все большее распространение. Исторически этот процесс выглядит следующим образом.

В древнем городе-государстве социальное единство возникает в результате проживания на общей территории. Кровнородственные связи перестают играть решающую роль. Подразделениями города являются территориальные общины, совокупность которых и обра­зует данное общество. Главную роль в организации общественной жизни начинают играть централизованные административные и юридические органы. Город становится символическим и институ­циональным контролирующим центром. В результате этих измене­ний возрастает органическая солидарность общества. «Индивиды группируются здесь уже не в соответствии со своим происхожде­нием, но в соответствии с особой природой социальной деятельно­сти, которой они себя посвящают. Их естественная и необходимая среда — это уже не родимая среда, а профессиональная»¹.

Изменение способов, обеспечивающих солидарность обще­ства, приводит к изменениям религии на этом этапе общественного развития. Прежние, основанные на кровно-родственных отноше­ниях религии теряют свой общезначимый характер, сфера их дейс­твия сводится к семье, дому. Общественные законы постепенно перестают принуждать к выполнению религиозных обрядов этих религий. Претерпевшие приватизацию семейные культы начинают вступать в конфликт с вновь возникающей гражданской религией, религией государства. Утрачивая эмоциональную насыщенность и связь с повседневной жизнью, гражданская религия городов-го­сударств становится более абстрактной, всеобщей, отдаленной от людей. Постепенно государство начинает дифференцироваться от религии, хотя ищет у нее поддержки.

В средневековом обществе происходит более четкое, по срав­нению с античностью, выделение социальных институтов, ответс­твенных за управление, религию, образование и экономику. Кроме того, для средневекового общества характерна внутрирегиональная Дифференциация. В связи с этим христианская религия становится максимально абстрактной, являя собой культ «абстрактного че­ловека». В противоположность олимпийским и римским богам, ^в образах которых отразилась жизнь в полисе, христианское бо­жество оставило этот мир. Идея человеческой «личности» заме­нила в морали и законе «грека» или «римлянина». Христианство Допускает большую индивидуальную свободу в пределах социума.

¹ Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. С. 190.

История социологии

Дюркгейм показывает, что в христианском средневековье берет на­чало секуляризация государства, экономики и других социальных институтов.

Современное индустриальное общество характеризуется, по мнению Дюркгейма, переходом от изолированных общностей (ма­леньких городов, провинций), ведущих собственную жизнь и само­достаточных, относительно мало связанных с внешней средой, т.е. от общества сегментарного типа, к большим специализированным институтам, ведающим управлением, образованием, медициной, производством, искусством и т.д. Причину индустриальной рево­люции Дюркгейм видит в развитии рыночной системы, сопровож­даемой дифференциацией экономического сектора социальной структуры. Индивиды объединены в институтах в соответствии с их профессиональными ролями. Религия современности — культ инди­вида, обеспечивающий «негативную солидарность». В силу развития специализации каждая часть такого социального целого зависит как от этого целого, так и от его составных частей. В силу этого общества с органической солидарностью, как полагает Дюркгейм, сплоченнее обществ, основанных на общем коллективном сознании.