Лингвистика и функционирование государства 211

идентификации) различных этнических образований, населявших терри­торию СССР. Фактически речь шла об обеспечении реального развития национальных языков. Программа была поддержана институционально: в 1925 г. в Баку был организован Всесоюзный центральный комитет нового алфавита (ВЦКНА), в котором была сосредоточена практически вся работа по созданию алфавитов национальных языков народов СССР, за исключением народов Севера, имевших свой региональный центр в Ле­нинграде (Комитет народов Севера). Дополнительно при ВЦКНА орга­низуется Центральный институт языка и письменности, который в конце 30-х гг. объединяется с Институтом языка и мышления АН СССР.

Кроме институциональной поддержки, программа была обеспечена высококлассными лингвистами. В работе ВЦКНА принимали участие Е. Д. Поливанов, Л. И. Жирков, H. H. Поппе, Л. П. Якубинский и ряд дру­гих ученых. Во главе проекта стоял Н. Ф. Яковлев. Лингвистическое обо­снование проекта было одной из причин успеха в проведении языковой политики. Участники проекта разрабатывали теоретические принципы построения алфавита, исходя из системы языка и его функционирования в обществе. В частности, был реализован тезис о единых основаниях создания алфавитов для разных языков. Е. Д. Поливанов писал о том, что однотипные фонологические различия должны описываться единообраз­но, а специфические — по-разному.

Особой частью программы языкового строительства в СССР было создание литературных языков — уникальная проблема, не имевшая в то время прецедентов в мировой практике. И здесь знания лингвистов-экспертов были чрезвычайно важны. Например, чисто практическая про­блема — что брать в качестве основы литературного языка — требовала серьезной лингвистической подготовки. В выборе основного варианта для литературного языка следует учитывать несколько факторов различ­ной природы. Считалось, например, что на статус литературного может претендовать только тот диалект, в котором сохранились в наиболее полном виде свойства праязыка. Другой тезис заключался в том, что в литературном варианте должны быть равномерно представлены все диалекты данного языка. Теоретики языкового строительства отстаивали приоритет не лингвистических, а социокультурных факторов, к которым относятся такие категории, как престижность диалекта, его распростра­ненность, использование как инструмента общения между носителями других диалектов, использование диалекта носителями других языков то­го же языкового ареала и т. д. Так, Поливанов выступал против принятого в Узбекистане решения строить литературный язык на основе кишлачных диалектов. Последние, по мнению сторонников этого решения, в боль­шей степени сохранили исконно тюркские черты. Однако в окончатель­ном варианте литературный узбекский создавался на основе городских диалектов, оказавшихся более престижными [Алпатов 1996, с. 54].

Иными словами, в центре обсуждения оказались понятия, ставшие впоследствии базовыми категориями современной социолингвистики.

К ним относятся, в частности, свойства языка, влияющие на оценку его социального статуса: 1) историческая обусловленность языка (фор­мирование языка в процессе естественного функционирования; сюда относится также связь с национальной традицией, если таковая суще­ствует); 2) стандартизация (наличие кодифицированных грамматических и лексических норм); 3) жизнеспособность (существование достаточ­но большого количества носителей); 4) гомогенность (связь лексикона и грамматики языка с более ранними этапами его развития). На осно­ве этих свойств У. Стюарт разработал социолингвистическую типологию языков: стандартный язык (реализуются все свойства, кроме последне­го); классический (все свойства, кроме третьего); местный (все свойства, кроме второго); креольский (все свойства, кроме второго и четвертого); пиджин (только первое свойство) [Stewart 1962].

Типология разрабатывалась Стюартом как часть метаязыка для опи­сания языковой ситуации — одного из важнейших понятий социолингви­стики, введенного Ч. Фергюсоном. Понятие языковой ситуации характе­ризует язык в его связи, во-первых, с другими языками данного ареала, и, во-вторых, с носителями данного языка и других ареальных языков, а также с их представлениям о статусе и сфере использования этих языков.

Другая часть метаязыка Стюарта — функции языка как средства общения. Различаются следующие функции: официальная функция (ис­пользование языка в сфере политики и государственного управления); групповая функция (использование языка в определенном языковом кол­лективе, этнической группе); функция широкой коммуникации (функци­онирование языка как средства межнационального общения в пределах государства); образовательная функция (использование языка в системе образования); литературная функция (использование языка в художе­ственной литературе и науке); религиозная функция (использование языка в религиозных обрядах и религиозной литературе); техническая функция (использование языка для получения научно-технической ин­формации). Каждый социолингвистический тип языка и каждая функция получила специальное обозначение, что позволило описывать языковую ситуацию в виде формул.

Таксономия Стюарта была в дальнейшем уточнена и развита Фер­гюсоном, который ввел в метаязык различение «крупных», «малых» и «особых» языков, а также две новых функции — функцию международ­ного общения и функцию, характеризующую изучение языка в качестве школьной дисциплины. «Крупными» считаются языки, которые являют­ся родными по крайней мере для 25 % населения страны, или языки, число носителей которых превышает 1 млн человек, а также официальные государственные языки. К «малым» языкам относятся языки, на которых говорят от 5 до 25 % населения страны или не менее 100 тыс. чело­век. К «особым» языкам относятся языки, используемые в религиозных обрядах, на которых имеется художественная литература, преподаваемые в качестве особой дисциплины в большинстве учебных заведений и пр.