Лингвистические аспекты теории воздействия 227

эмоций), порождающей (в процессе аргументирования происходит уни­чтожение и/или порождение новой ценности) и диалектической (изме­нение порядка следования ценностей в ценностных иерархиях). В аргу-ментативных диалогах используется весь арсенал языковых механизмов ВИД в сочетании с соответствующей коммуникативной интенцией актов аргументирования.

2.5. Языковые механизмы вариативной интерпретации действительности в аргументации: пример анализа

Обращение к приемам скрытого, имплицитного аргументирования, использование тех или иных механизмов ВИД в аргументации зави­сит от условий общения, затрагиваемых тем, целей аргументирующего, от представлений об адресате аргументативного воздействия. В скрытой аргументации весьма эффективным оказывается использование речевых актов, которые не вполне подходят для выражения аргументативной интенции (для введения в дискурс тезиса аргументации и аргументов). К таким типам речевых актов относятся, например, вопрос, согласие, обязательство, клятва.

Богатый материал по имплицитным способам аргументирования со­держится в «Мертвых душах» Н. В. Гоголя, где в диалогах о покупке мертвых душ отражен целый спектр языковых средств скрытой аргу­ментации. Хотя диалогические реплики в некоторых случаях даются в пересказе, практически всегда имеется возможность восстановления исходных приемов ведения аргументации. Анализ диалогов «Чичиков-Манилов», «Чичиков—Коробочка», «Чичиков—Ноздрев», «Чичиков— Собакевич» позволяет установить, как меняет Чичиков формы явного и скрытого аргументирования в зависимости от своих представлений о собеседниках[2]Так, в беседе с Маниловым Чичиков совершенно открыто и без предварительных объяснений вводит основной тезис о по­купке мертвых душ, используя приемы явной аргументации. Однако, имея в виду щекотливость предмета покупки и личные качества Мани­лова (в частности, его патологическую склонность к сфере идеального и некоторое пренебрежение материальной сферой жизни), Чичиков изла­гает тезис в три приема — в пропозициях трех высказываний с глаголами желания и мнения, которые эксплицитно вводят тезис аргументации: я хо­тел бы купить крестьян..., я желаю иметь мертвых..., я полагаю приобресть мертвых, которые, впрочем, значились бы по ревизии как живые. После­довательность предикатов хочу, желаю, полагаю также значима: в ней

возрастает высокопарность и высокоученость слога, к которым так чув­ствителен Манилов. В целом предположения Чичикова относительно Ма­нилова оправдываются, что позволяет ему свести всю свою аргументацию к минимуму, сделав ссылки на законность сделки и выгоду ее для казны.

Совершенно по-другому строится аргументация в беседе с Соба-кевичем, которого Чичиков не без оснований побаивается. Чичикова страшат даже не затруднения в определении стоимости мертвых душ, а возможные обвинения в незаконности сделки и ее безнравственно­сти. Последнее и определяет языковую форму аргументативного диалога: Чичиков старается как можно глубже упрятать основной тезис, чтобы при необходимости легко отказаться от него. Для этого используются следующие приемы: а) макроструктура аргументативного текста строится таким образом, что его начало представляет собой типичное общее место (Чичиков начал как-то очень отдаленно, коснулся вообще всего русского го­сударства и отозвался с большою похвалой об его пространстве...), и лишь в самом конце вводится основной тезис; б) указывается псевдопричина сделки, скрывающая реальные намерения Чичикова (ср. выше понятие фингирующего преобразования): (...) чтоб таким образом не обреме­нить присутственные места множеством мелочных и бесполезных справок и не увеличивать сложность и без того уже сложного государственного механизма (...); в) основной тезис вводится в как можно более неявной форме, для чего используется речевой акт обязательства, переносящий ответственность за обещание на другое лицо (если я обязуюсь сделать что-л., то это кому-то нужно), и лексемы-ограничители (hedges), по­зволяющие частично снять ответственность говорящего за пропозицию: (...) готов бы даже отчасти принять на себя эту действительно тяжелую обязанность (т. е. платить подати за мертвых душ); г) осуществляется подмена-переобозначение общепринятого обозначения одиозной сущно­сти: Насчет главного предмета Чичиков выразился очень осторожно: никак не назвал души умершими, а только несуществующими.