1. Важнейшим аспектом правозащитной деятельности органов
конституционного контроля является проблема ограничения прав и
свобод и пределы таких ограничений. Как известно, конституции
предоставляют законодателю полномочия при определенных услови-
ях и в определенных границах регулировать права и свободы челове-
ка и гражданина, издавая законы и соответствующие им нормативные
акты, в которых определяются условия, порядок осуществления, га-
рантии защиты и формы ответственности за их нарушения.
Проблема состоит в том, что регулирование прав и свобод чело-
века зачастую осуществляется через столкновение индивидуальных и
публичных интересов, несовпадающих прав и интересов различных
индивидов. Освещая эту проблему, известный немецкий юрист Клаус
Штерн отмечает, что «все основные права, даже если они исходят из
естественных прав человека, имеют предпосылкой своего существова-
ния, с одной стороны, наличие государства, которое их гарантирует и
защищает, с другой — противостояние именно этого государства ос-
новным правам. Из этой дилеммы, — считает он, — может быть толь-
ко один выход: провести тонкое, дифференцированное разграничение
между сферой защиты основных прав и их ограничениями»1.
Установление границ и пределов действия прав и свобод явля-
ется одной из наиболее сложных проблем юридической системы. Ре-
шая ее, законодатель должен руководствоваться принципами и нор-
мами конституции. Установленные им ограничения в основном и со-
ставляют предмет деятельности органов конституционного контроля.
Исходя из посылки о том, что конституционные ограничения высту-
пают показателем, позволяющим определять степень свободы и за-
1 Государственное право Германии. Т. 2. С. 185.
158 Глава IV. Конституционная защита прав и свобод
щищенности личности, конституционные суды решают, насколько
вводимые ограничения соответствуют принципам правового госу-
дарства и демократии, конституции и общепризнанным принципам
международного права. В практике конституционных судов, а также
региональных и международных органов по защите прав человека
сложился ряд принципов и концептуальных установок для определе-
ния конституционности вводимых и применяемых органами госу-
дарственной власти ограничений прав и свобод. К их числу относится
отсылка к закону 1. Согласно данному принципу нормативное регу-
лирование прав и свобод человека, а также их ограничения могут
быть осуществлены только на уровне закона, соответствующего об-
щим положениям конституции относительно допустимости и объема
вводимых ограничений.
Другим важным принципом оценки конституционности зако-
нов и иных нормативных актов считается соразмерность или запрет
чрезмерных ограничений. Смысл его в том, чтобы выяснить, действи-
тельно ли опасность для конституционного строя и правопорядка на-
столько велика и реальна, что законодатель обязан предпринять меры
и ограничения прав и свобод человека, соразмерные возникшей
угрозе. Особые сложности и конфликты возникают в отношении тех
прав и свобод, для которых конституция не устанавливает прямых
оговорок, сужающих их содержание.
Выход из такой ситуации конституционные суды ряда зарубеж-
ных стран находят в принципе сохранения сущностного содержания
прав и свобод, смысл которого в установлении дополнительных
правозащитных гарантий против чрезмерных ограничений. Это тре-
бование нацелено на обеспечение сущностного содержания прав и
свобод; оно используется как заслон против опасности «опустошения»
этих прав, как панацея от многочисленных отсылок к закону, когда
парламент может ввести такие ограничения, которые «выхолостят»
содержание регулируемого права и свободы человека. Из этого следу-
ет, что ограничения должны быть сведены к необходимому миниму-
му, а чрезмерные ограничения — запрещены. Теория и практика
установления ограничений основывались на том, что такие ограниче-
1 В западной доктрине и практике используется термин, который буквально
переводится на русский язык как «оговорка о законе».
§ 3. Конституционное правосудие и ограничение прав
ния находятся в зависимости от специфических условий существова-
ния каждого государства и устанавливаются им самостоятельно. Од-
нако в современных условиях международное сообщество выводит эту
проблему за пределы внутренней компетенции государства. Основ-
ные международные документы по правам человека определяют
принципы введения ограничений, необходимых и допустимых в де-
мократическом обществе, а также их пределы. Такие ограничения
подразделяются на общие, перечисляющие условия, цели и пределы
ограничений, и специальные, сопровождающие конкретные права и
свободы. Всеобщая декларация прав человека (ст. 29) и Между-
народные пакты о правах человека указывают следующие основания
и условия возможных ограничений: они могут вводиться только на
уровне закона; исключительно с целью соблюдения и уважения прав
и свобод других и постольку, поскольку это совместимо с природой
указанных прав; в интересах удовлетворения справедливых требова-
ний морали, обеспечения и охраны государственной безопасности, об-
щественного благосостояния в демократическом обществе. Как ви-
дим, все вышеуказанные принципы конституционного правосудия —
отсылка к закону, сохранение сущностного содержания, принцип
соразмерности, запрет чрезмерных ограничений — в полной мере со-
ответствуют международно-правовым нормам о необходимых и допу-
стимых в демократическом обществе ограничениях.
Некоторые аспекты ограничений в международных документах
регулируются более подробно. Так, например, в п. 2 ст. 8 Между-
народного пакта об экономических, социальных и культурных пра-
вах, где речь идет о свободе объединения в профсоюзы и праве на за-
бастовки, специально указывается, что «настоящая статья не препят-
ствует введению законных ограничений пользования этими правами
для лиц, входящих в состав вооруженных сил, полиции или адми-
нистрации государства». Перечень допустимых ограничений со-
держится в ст. 12 Международного пакта о гражданских и политиче-
ских правах применительно к свободе передвижения и свободе выбора
места жительства, а равно к праву покидать любую страну (п. 3
ст. 18); применительно к свободе мысли, совести и религии. К ним от-
носятся ограничения, установленные законом и необходимые для
охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали,
равно как и основных прав и свобод других лиц. Аналогичные
критерии ограничений устанавливаются в отношении права на свобо-
160 Глава IV. Конституционная защита прав и свобод
ду выражения мнения, свободу собраний, ассоциации и некоторых
других. В полном соответствии с этими установками российская Кон-
ституция дает в ч. 3 ст. 55 перечень допустимых ограничений прав и
свобод человека и гражданина.
2. Проблема ограничений прав и свобод человека стала реша-
ющей при рассмотрении Конституционным Судом РФ дела о провер-
ке конституционности ст. 12 Закона СССР «О порядке разрешения
коллективных трудовых споров (конфликтов)» от 9 октября 1989 г.
Закон СССР предусматривал ограничения права на забастовку в от-
ношении ряда организаций, учреждений, предприятий и некоторых
отраслей промышленности. Не устанавливая точные пределы огра-
ничений, проистекающие из смысла и предназначения регулируемого
права на забастовку, законодатель ввел запрет, препятствующий осу-
ществлению содержательной сущности этого права, а именно исполь-
зованию забастовки в качестве средства защиты профессиональных,
социальных и экономических интересов работников. Тем самым уста-
новленный законодателем запрет затрагивал саму сущность права на
забастовку, что противоречит ст. 18 Конституции РФ, поскольку та-
кое ограничение несовместимо с природой данного права, с его кон-
ституционными гарантиями.
О несоответствии ст. 12 указанного Закона Конституции РФ
свидетельствует и отсутствие среди названных в ней средств защиты
законных прав и интересов граждан права на защиту в судебном
порядке как важнейшего средства защиты прав и свобод человека и
гражданина в правовом государстве, предусмотренного ст. 46 Консти-
туции РФ. Крайне жесткий режим регулирования права на забастов-
ку по ст. 12 позволяет исполнительным и правоохранительным
органам без достаточных и необходимых правовых оснований запре-
щать забастовки. Устанавливая чрезмерные ограничения предусмот-
ренного в ч. 4 ст. 37 Конституции РФ права на забастовку, ст. 12 За-
кона «О порядке разрешений трудовых споров (конфликтов)» проти-
воречит ст. 46, а также ч. 2 ст. 55 Конституции РФ, которая содержит
прямой запрет антиправового (правонарушающего) закона.
Конституционный Суд РФ в п. 2 постановления от 17 мая 1995 г.
по этому делу признал, что «установленный частью первой статьи 12
Закона СССР запрет забастовок на предприятиях и в организациях
гражданской авиации на основании одной лишь их принадлежности к
определенной отрасли не соответствует статьям 37 (часть 4) и 55 (час-
ти 2 и 3) Конституции РФ». Как видим, Конституционный Суд при
§ 3. Конституционное правосудие и ограничение прав
обосновании своего постановления решал проблему ограничения прав
человека с позиций сугубо формального подхода, не раскрывая со-
держательной стороны устанавливаемых законом ограничений как
чрезмерных и, следовательно, недопустимых при регулировании прав
и свобод. И лишь в п. 3 постановления Суд указал на необходимость в
федеральном законе определить условия и основания ограничения
права на забастовку и связанные с этим необходимые компенсацион-
ные механизмы и процедуры разрешения коллективных трудовых
споров (конфликтов), руководствуясь при этом ч. 2 и 3 ст. 55 Консти-
туции РФ и общепризнанными принципами и нормами между-
народного права. И в приведенном положении Суд в самом общем ви-
де обозначает контуры ограничений права на забастовку, которые
должны стать ориентирами при принятии федерального закона.
Опираясь на критерии, которые слагаются в принцип соразмер-
ности (пропорциональности), конституционные суды многих стран
(ФРГ, Испания, Австрия, Франция, Италия и т. д.) осуществляют
действенный контроль за законодательством, определяя правовую
обоснованность (легитимность) ограничения основных прав или их
нарушение. Правовую технологию такого обоснования наглядно ил-
люстрируют решения Конституционного совета Франции относитель-
но ограничения права на забастовку. В решении от 25 июля 1979 г.
Совет определил, что законодатель должен осуществлять «необходи-
мое целевое согласование между защитой профессиональных интере-
сов, средством которой является забастовка, и соблюдением обще-
ственных интересов, которым забастовка способна причинить ущерб».
Развивая эту позицию в решении от 28 июля 1987 г., Конституцион-
ный совет ставил перед собой цель — определить, являются ли уста-
новленные законодателем ограничения оправданными, необходимы-
ми и соразмерными. Конституционный совет признал право законо-
дателя устанавливать такие ограничения, которые позволяют обеспе-
чить необходимый «минимум услуг» (работ) для поддержания нор-
мального жизнеобеспечения в обществе. В этой связи следует отме-
тить, что на Западе под влиянием конституционных судов наметилась
тенденция либерализации законодательного регулирования права на
забастовку, направленная на сужение его ограничений. Одновремен-
но утвердился принцип, обязывающий бастующих обеспечить необ-
ходимый обществу «минимум услуг».
Особое место проблеме ограничений было отведено Конститу-
ционным Судом РФ при рассмотрении дела о проверке конституцион-
Глава ГУ. Конституционная защита прав и свобод
ности статей 2201 и 2202 УПК РСФСР по жалобе гражданина Аветя-
на. В отношении него было возбуждено уголовное дело за злостное
уклонение от уплаты алиментов и вынесено постановление о
применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу,
которое исполнено не было вплоть до момента прекращения уголов-
ного дела. Аветян обращался в суды общей юрисдикции с жалобами
на незаконность такого постановления и просил его отменить. Одна-
ко в рассмотрении жалобы ему дважды было отказано со ссылками на
ст. 2201 и 2202 УПК, согласно которым такие жалобы могут быть при-
несены только реально содержащимся под стражей лицом и рассмат-
риваются судами по месту такого содержания. Эти нормы УПК
ограничивают реализацию конституционного права граждан на обра-
щение за судебной защитой. Между тем согласно Конституции допу-
стимые ограничения могут быть введены только в целях защиты ос-
нов конституционного строя, нравственности и здоровья населения,
прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны
и безопасности государства (ч. 3 ст. 55). Суд разъяснил, что право на
судебную защиту ни в каком случае не может вступить в проти-
воречие с данными целями и, следовательно, оно не подлежит огра-
ничению. Поэтому, подчеркнул Суд, право на судебную защиту отне-
сено по Конституции к таким правам, которые не могут быть огра-
ничены ни при каких обстоятельствах (ч. 3 ст. 56), а в контексте
оспариваемых статей УПК его смысл должен состоять в конкретиза-
ции субъективного права на охрану государством достоинства лично-
сти, а также ее свободы и неприкосновенности. Суд особо подчеркнул,
что личность в ее взаимоотношениях с государством выступает не как
объект государственной деятельности, а как равноправный субъект,
который может защищать свои права всеми не запрещенными зако-
ном способами (ч. 2 ст. 45 Конституции) и спорить с государством в
лице любых его органов.
Рассматривая с этих позиций проблему ограничений. Суд уточ-
нил, что неприкосновенность личности, в том числе психическую
(давление на сознание и поступки человека), нарушают не только су-
ществующие ограничения, но и выявившаяся опасность их примене-
ния, прежде всего — угроза потерять свободу. К тому же реально ис-
полненные и неисполненные постановления о заключении под стражу
могут быть незаконными, необоснованными. Произволу властей и
§ 3. Конституционное правосудие и ограничение прав ____________ 163
любой опасности злоупотреблений с их стороны ограничениями прав
и свобод личности должно противостоять право на судебное обжало-
вание. Одновременно Суд указал и на то, что ограничение круга лиц,
имеющих это право, нарушает положение ст. 19 Конституции РФ о
равенстве всех перед судом и законом. Исходя из этого, Конституци-
онный Суд в своем постановлении от 3 мая 1995 г. признал ст. 220 и
2202 УПК РСФСР не соответствующими Конституции РФ и противо-
речащими ее статьям: 46 (ч. 1 и 2), 19 (ч. 1), 21 (ч. 1), 22 (ч. 1),
55(ч.З).
В этом обстоятельном и развернутом постановлении Конститу-
ционный Суд не только представил свое понимание различных аспек-
тов проблемы ограничения применительно к свободе и неприкосно-
венности личности, но и выявил систему конституционных механиз-
мов ее защиты от возможных необоснованных ограничений и зло-
употреблений ими. Тем самым Суд убедительно проявил свою право-
защитную функцию.
Таким образом, главная проблема защиты прав и свобод чело-
века состоит в том, чтобы не допустить злоупотреблений ограниче-
ниями. Как справедливо отмечает юрист-международник Р. Мюл-
лерсон, возможность ограничения прав и свобод личности по со-
ображениям обеспечения интересов общества в целом или прав и сво-
бод других лиц всегда таит в себе угрозу если даже не злоупотребле-
ний, то во всяком случае принятия несоразмерных охраняемому об-
щественному интересу ограничительных мер1. В качестве панацеи
от таких злоупотреблений, как уже отмечалось, служит принцип
соразмерности ограничений прав и свобод и выводимая из него
формула о запрете чрезмерных ограничений. Тем самым исключается
узаконение эксцессов как в области законодательного регулирования,
так и в практике применения ограничительных нормативных актов.
Запрет чрезмерных ограничений в процессе законодательной и право-
применительной деятельности означает, что допустимые по Консти-
туции и международным документам о правах человека ограничения
должны соразмерно по своему содержанию и объему соответствовать
целям вводимых ограничений и могут применяться только для защи-
ты иных равнозначных правовых ценностей. Применяемые средства
1 См.: Мюллерсон Р. А. Указ. соч. С. 86.
164 Глава ГУ. Конституционная защита прав и свобод
защиты к тому же должны быть необходимы, оптимально пригодны и
соразмерны. Меры, выходящие за пределы тех, с помощью которых
можно было бы ликвидировать опасность, и приобретающие чрез-
мерный характер, недопустимы.
3. С особой остротой проблема ограничений заявила о себе в хо-
де рассмотрения Конституционным Судом дела о проверке конститу-
ционности Указов Президента РФ «О мероприятиях по восстановле-
нию конституционной законности и правопорядка на территории Че-
ченской Республики» от 30 ноября 1994 г., «О мерах по пресечению
деятельности незаконных вооруженных формирований на территории
Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта» от
9 декабря 1994 г., а также Постановления Правительства РФ «Об обес-
печении государственной безопасности и территориальной целост-
ности РФ, законности, прав и свобод граждан, разоружения незакон-
ных вооруженных формирований на территории Чеченской Респуб-
лики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа» от 9 декабря
1994 г. В этих актах предпринятые меры обосновываются необходи-
мостью защиты суверенитета, территориальной целостности, консти-
туционного порядка, государственной безопасности. Как верно отме-
тил судья Конституционного Суда А. Л. Кононов в своем особом мне-
нии, права человека в этом перечне оказались на последнем месте.
Между тем согласно Конституции права и свободы человека
провозглашаются высшей ценностью и, следовательно, они не могут
быть нарушены в угоду иным государственным предпочтениям. К
этому следует добавить, что наиболее существенным для проблемы
ограничений прав и свобод является критерий соразмерности заяв-
ленных целей и средств их достижения. Однако именно в этом отно-
шении в ходе чеченской операции имели место недопустимые зло-
употребления введенными ограничениями, ибо акты Президента и
Правительства предоставляли исполнителям указанных целей и
мероприятий неограниченные полномочия, никак не определяя
порядок выбора средств и способов ведения военных действий, соблю-
дения гуманитарных норм международного права (Женевских кон-
венций 1949 г. и Дополнительных протоколов к ним 1977 г.), каса-
ющихся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного
характера. Нормативные акты исполнительной власти также не
предусматривали необходимых правовых средств против незаконного
§ 4. Юридическая сила решений Конституционного Суда РФ ________ 165
применения ограничений прав человека и злоупотреблений этими
ограничениями. В силу этого указанные нормативно-правовые акты
стали реальной базой для несоразмерного, незаконного ограничения и
массового нарушения основных прав и свобод, закрепленных в гл. 2
Конституции РФ. В результате издание и применение этих норматив-
ных актов сопровождались массовыми жертвами среди мирного насе-
ления, бессмысленными бомбежками и разрушениями жилья, унич-
тожением гражданских объектов, созданием фильтрационных пунк-
тов и т. д. Однако, положив в основу своего решения по чеченскому
делу иные принципы и нормы Конституции — о территориальной це-
лостности, неделимости государства, суверенитете — и ссылаясь на
полномочия Президента, а также на несовершенство правовых норм
по обеспечению безопасности и использованию вооруженных сил и
пробелы в законодательстве, Конституционный Суд отказался от ана-
лиза и учета наступивших в результате использования этих полномо-
чий и применения оспариваемых нормативных актов последствий,
связанных с массовым нарушением прав человека. Такой подход
привел к тому, что Конституционный Суд признал Указ Президен-
та РФ от 9 декабря 1994 г. конституционным. Он был принят боль-
шинством голосов, а шесть судей, не согласных с таким решением, из-
ложили свое особое мнение1.
§ 4. Юридическая сила решений Конституционного Суда РФ
1. Особое значение для эффективности системы конституцион-
ного контроля имеют юридические последствия и сила решений Кон-
ституционного Суда и механизм их исполнения. Прежний Закон о
Конституционном Суде РФ исходил из того, что решения по делам о
конституционности правоприменительной практики по своим юриди-
ческим последствиям принципиально отличаются от решений по де-
лам о проверке конституционности нормативных актов. В первом
случае — решения Суда о неконституционности правоприменитель-
ной практики непосредственно не сказывались на силе закона или
нормативного акта, который лежал в основе такой практики: издав-
шие его органы обязаны были лишь изучить вопрос о необходимости
1 См.: Вестник Конституционного Суда РФ. 1995. № 5. С. 19—64.
Глава IV. Конституционная защита прав и свобод
отмены или изменения нормативного акта (ч. 4 ст. 73 Закона о Кон-
ституционном Суде РФ 1991 г.). В то же время решения Суда по де-
лам о проверке конституционности нормативных актов объявлялись
окончательными, обжалованию не подлежали и были обязательны
для всех органов власти и управления.
Такое различие оставляло открытым вопрос: чему должны сле-
довать правоприменительные органы — решению Суда или норма-
тивному акту?
Как представляется, подобная ситуация противоречит самой
сути конституционного правосудия, предполагающего обязательность
решений Конституционного Суда для всех органов государственной
власти и управления, а также предприятий, учреждений, органи-
заций и должностных лиц (ч. 1 ст. 8 Закона о Конституционном Су-
де РФ 1991 г.).
В условиях переходного периода от одного общественно-эконо-
мического строя к другому, проведения в России правовой реформы,
формирования правового государства проблема исполнения решений
Конституционного Суда стоит особенно остро. Исходя из необходимо-
сти обеспечения конституционной законности, верховенства Консти-
туции и соблюдения законов, защиты прав и свобод человека и
гражданина Закон о Конституционном Суде 1994 г., определяя
юридическую силу решений, основывается на следующих принципах.
Во-первых, его решения являются общеобязательными. Статья 6 За-
кона указывает: «Решения Конституционного Суда РФ обязательны
на всей территории Российской Федерации для всех представитель-
ных, исполнительных и судебных органов государственной власти,
органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, орга-
низаций, должностных лиц, граждан и их объединений». Во-вторых,
решения Конституционного Суда являются окончательными, обжа-
лованию не подлежат; юридическая сила решения Конституционного
Суда об антиконституционности закона или нормативного акта не
может быть преодолена повторным принятием аналогичного акта
В-третьих, решения Конституционного Суда вступают в силу немед-
ленно после их провозглашения; в ст. 80 о сроках исполнения реше-
ния принцип незамедлительного действия устанавливается и в отно-
шении исполнения решений, если иные сроки специально не ого-
вариваются в постановлении Конституционного Суда. Решения дей-
ствуют непосредственно после их вынесения и не требуют под-
тверждения другими органами и должностными лицами. Норматив-
§ 4. Юридическая сила решений Конституционного Суда РФ ________ 167
ные акты или их отдельные положения, признанные неконституцион-
ными, утрачивают силу и не подлежат исполнению. В-четвертых,
особое значение для исполнения решений Конституционного Суда
имеет порядок информирования судов общей юрисдикции, обратив-
шихся с запросами в Конституционный Суд по поводу конституцион-
ности закона, подлежащего применению в конкретном деле. Это важ-
но, поскольку обычный суд, обратившись в Конституционный Суд,
как правило, приостанавливает производство по делу или исполнение
принятого судом решения по делу до вынесения постановления Кон-
ституционным Судом. По этому поводу специально указывается, что
решения судов и иных органов, основанные на актах, признанных не-
конституционными, не подлежат исполнению и должны быть пере-
смотрены в установленных федеральным законом случаях (ст. 79).
На основании ч. 3 ст. 79 и ч. 2 ст. 100 Закона Конституционный Суд в
своем постановлении может конкретно определить порядок и степень
пересмотра принятого ранее судом решения по делу. Так, например,
по делу о конституционности ст. 12 Закона СССР «О порядке разре-
шения коллективных трудовых споров» Конституционный Суд ука-
зал, что решение Московского городского суда по этому делу от
19 мая 1994 г. подлежит пересмотру в той мере, в какой эта статья
признана п. 2 резолютивной части постановления не соответству-
ющей Конституции РФ. В-пятых, важное значение имеет положение
Закона о непосредственном (прямом) действии и применении норм
Конституции в случаях, когда в результате признания акта неконсти-
туционным создается пробел в правовом регулировании.
2. Решения Конституционного Суда имеют важное юридичес-
кое значение и в том отношении, что обычно Конституционный Суд в
своих постановлениях дает указания (рекомендации) законодателю о
внесении необходимых изменений в действующее законодательство
или о принятии новых законов для устранения пробелов, возникших
в результате признания правовых норм неконституционными. При
этом Суд конкретно определяет основные положения и содержатель-
ные параметры будущего закона. Так, в п. 3 Постановления о заба-
стовках Конституционный Суд указал, что Федеральному Собра-
нию РФ в соответствии с ч. 4 ст. 37 Конституции РФ надлежит опре-
делить условия и основания ограничения права на забастовку и свя-
занные с этим необходимые компенсационные механизмы и проце-
дуры разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов).
168 Глава ГУ. Конституционная защита прав и свобод
В гл. 8 Закона о решениях Конституционного Суда также со-
держатся специальные нормы о порядке разъяснения и исправления
допущенных неточностей в его решениях (ст. 82 и 83 Закона). Разъяс-
нение решений может быть официально осуществлено только самим
Конституционным Судом в пленарном заседании или заседании пала-
ты, принявшей это решение. С ходатайством о разъяснении могут
обратиться органы и лица, имеющие право на обращение в Конститу-
ционный Суд, а также другие органы и лица, которым направляется
решение. Разъяснение оформляется Судом в виде определения, ко-
торое излагается отдельным документом и публикуется в тех издани-
ях, что и само решение. Подобные нормы направлены не только на
обеспечение четкости и ясности решений, но и на укрепление ав-
торитета самого Суда и эффективности его деятельности.
3. В целях обеспечения неуклонного исполнения решений Кон-
ституционного Суда Закон устанавливает юридическую ответствен-
ность за неисполнение, ненадлежащее исполнение либо воспрепят-
ствование исполнению решения Конституционного Суда (ст. 81 Зако-
на). Такая ответственность устанавливается федеральным законом
(такой закон еще не принят). По нашему мнению, в нем должны быть
предусмотрены конкретные формы ответственности за неисполнение
решений Конституционного Суда. В гл. IX—XV Закона применитель-
но к отдельным видам конституционного производства устанавлива-
ются конкретные процедуры и определенные обязанности по выпол-
нению принятого Судом решения. Так, в ст. 100 «Итоговое решение
по делу» указывается, какое решение может принять Конституцион-
ный Суд по итогам рассмотрения жалобы на нарушение законом кон-
ституционных прав и свобод граждан. В статье также определяются
правовые последствия такого решения: если Конституционный Суд
признает закон, примененный в конкретном деле, не соответству-
ющим Конституции, данное дело во всяком случае подлежит пере-
смотру компетентным органом в обычном порядке.
Однако в настоящее время практика Конституционного Суда
свидетельствует, что именно в области исполнения его решений име-
ется много трудностей и проблем. Они являются неизбежным след-
ствием отсутствия в обществе и в государстве атмосферы уважения к
праву, Конституции, соблюдению и защите прав и свобод человека и
гражданина.
§ 1. Понятия и виды защиты в уголовном судопроизводстве 169
Глава V. Защита прав человека и гражданина
в уголовном судопроизводстве
