Важность интерактивной стороны общения обусловила тот факт, что ее исследованию уделяется специальное внимание в различных концепциях. Одной из них стал символический интеракционизм, основоположником которого является Г. Мид [Андреева, Богомолова, Петровская, 2001]. Взаимодействие (интеракция) выступает здесь исходным пунктом всякого социально-психологического анализа, в частности играет решающую роль в становлении человеческого «Я». Личность формируется в ситуациях взаимодействия, где осознает себя, не просто смотрясь в других, но действуя совместно с ними. Моделью таких ситуаций является игра, которая у Мида выступает в двух формах: play и game. В игре человек выбирает для себя так называемого значимого другого и ориентируется на то, как он воспринимается этим «значимым другим». В соответствии с этим у человека формируется и представление о себе самом, о своем «Я», разделенное на два начала: «I» и «me» (здесь за неимением адекватных русских терминов мы сохраняем их английское наименование). «I» ― это импульсивная творческая сторона «Я», непосредственный ответ на требование ситуации; «me» ― это рефлексия «I», своего рода норма, контролирующая действия «I» отимени других, это усвоение личностью отношений, которые складываются в ситуации взаимодействия и требуют сообразовываться с ними, обеспечивая адекватное восприятие личностью себя самой и своих собственных действий.
Несмотря на важность постановки такой проблемы, в теории Мида содержатся существенные просчеты. Главными из них являются два. Во-первых, непропорционально большое значение уделяется в этой концепции роли символов. Вся обрисованная выше канва взаимодействия детерминируется системой символов, т.е. поведение человека в ситуациях взаимодействия в конечном счете обусловлено только их символической интерпретацией. И хотя в определенной мере общество действительно регулирует действия личностей при помощи символов, излишняя категоричность утверждения приводит к тому, что вся совокупность социальных отношений, культуры сводится только к символам. Отсюда вытекает и второй важный просчет концепции символического интеракционизма ― интерактивный аспект общения здесь вновь отрывается от содержания деятельности, вследствие чего все богатство макросоциальных отношений личности по существу игнорируется. Единственным «представителем» социальных отношений остаются лишь отношения непосредственного взаимодействия, без привлечения широких социальных связей, в рамках которых данный акт взаимодействия имеет место. Происходит известное «замыкание» взаимодействия на заданную группу. Конечно, и такой аспект анализа возможен, и даже заманчив, но он явно недостаточен.
Тем не менее символический интеракционизм острее многих других теоретических ориентаций социальной психологии поставил вопрос о социальных детерминантах взаимодействия, хотя и не выявил их в полной мере. Следствием этого явился отрыв рассмотрения взаимодействия от широкого социального фона, а значит, и отказ от изучения содержательной стороны общения.
Взаимодействие как организация совместной деятельности. Единственным условием, при котором этот содержательный момент можетбыть уловлен является рассмотрение взаимодействия как формы организации какой-то конкретной социальной деятельности людей. Общепсихологическая теория деятельности, принятая в отечественной психологической науке, задает и в данном случае некоторые принципы для социально-психологического исследования. Подобно тому как в индивидуальной деятельности ее цель раскрывается не на уровне отдельных действий, а лишь на уровне деятельности как таковой, в социальной психологии смысл взаимодействий раскрывается при условии включенности их в некоторую общую деятельность.
Конкретным содержанием различных форм совместной деятельности является определенное соотношение индивидуальных «вкладов», которые делаются участниками. Так, одна из схем предлагает выделить три возможные формы, или модели: 1) когда каждый участник делает свою часть общей работы независимо от других ― «совместно-индивидуальная деятельность» (пример ― некоторые производственные бригады, где у каждого члена свое задание); 2) когда общая задача выполняется последовательно каждым участником ― «совместно-последовательная деятельность» (пример ― конвейер); 3) когда имеет место одновременное взаимодействие каждого участника со всеми остальными ― «совместно-взаимодействующая деятельность» (пример ― спортивные команды, научные коллективы или конструкторские бюро) [Уманский, 1980. С. 131]. Психологический рисунок взаимодействия в каждой из этих моделей своеобразен, и задача экспериментальных исследований ― установить его в каждом конкретном случае.
Однако задача исследования взаимодействия этим не исчерпывается. Подобно тому как в случае анализа коммуникативной стороны общения была установлена зависимость между характером коммуникации и отношениями, существующими между партнерами, здесь также необходимо проследить, как та или иная система взаимодействия сопряжена со сложившимися между участниками взаимодействия отношениями.
Так, во взаимодействии «даны» межличностные отношения, которые определяют как тип взаимодействия, который возникает при данных конкретных условиях (будет ли это сотрудничество или соперничество), так и полученный результат (будет ли это более успешное или менее успешное сотрудничество). Присущая межличностным отношениям эмоциональная основа, порождающая различные оценки, ориентации, установки партнеров, определенным образом «окрашивает» взаимодействие [Обозов, 1979]. Но вместе с тем такая эмоциональная (положительная или отрицательная) окраска взаимодействия не может полностью определять факт его наличия или отсутствия: даже в условиях «плохих» межличностных отношений, заданных определенной социальной деятельностью, взаимодействие обязательно существует. В какой мере оно определяется межличностными отношениями и, наоборот, в какой мере оно «подчинено» требованиям выполняемой деятельности, зависит, в том числе, от характера социальных отношений, в которой эта деятельность осуществляется. Мотивация участников взаимодействия в каждом его конкретном акте выявлена быть не может именно потому, что порождается более широкой системой деятельности, в условиях которой оно развертывается.
Анализ взаимодействия только с точки зрения его формы взаимодействия (такая попытка была предпринята в формальной социологии Г. Зиммеля) оказывается явно недостаточным. Примером могут служить исследования альтруизма. Альтруизм относится к такой области проявлений человеческой личности, которые приобретают смысл лишь в системе определенной социальной деятельности. Вопрос здесь упирается в содержание нравственных категорий, а оно не может быть понято лишь из «близлежащих» проявлений взаимодействия. Является ли альтруистическим поведение человека, помогающего бежать злостному преступнику? Только более широкий социальный контекст позволяет ответить на этот вопрос.
При анализе взаимодействия имеет значение и тот факт, как осознается каждым участником его вклад в общую деятельность [Хараш, 1977. С. 29]: именно это осознание помогает ему корректировать свою стратегию, добиваться успешности во взаимодействии. Но это требует в свою очередь взаимопонимания между его участниками, адекватного представления друг о друге. Таким образом, для познания механизма взаимодействия необходимо выяснить, как намерения, мотивы, установки одного индивида «накладываются» на представление о партнере и как то и другое проявляется в принятии совместного решения. Иными словами, дальнейший анализ проблемы общения требует более детального рассмотрения вопроса о том, как формируется образ партнера по общению, от точности которого и от взаимопонимания с которым зависит успех совместной деятельности.
Литература
Андреева Г. М., Богомолова Η. Н., Петровская Л. А. Современная зарубежная социальная психология. М., 2001.
Базаров Т. Ю., Еремин Б. Л. (ред.). Управление персоналом. М., 2001.
Бёрн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры / Пер. с англ. М., 1988..
Бородкин Ф. М., Каряк Η. Μ. Внимание: конфликт! Новосибирск, 1993.
Гришина Н. В. Психология конфликта. СПб., 2000.
Ершов П. Н. Режиссура как практическая психология. М., 1972.
Крижанская Ю. С., Третьяков Г. П. Грамматика общения. Л., 1987.
Куницына В. Н., Казаринова Н. В., Поголъша В. М. Межличностное общение. СПб., 2001.
Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М., 1972.
Ломов Б. Ф. Общение как проблема общей психологии // Методологические проблемы социальной психологии. М., 1975.
Майерс Д. Социальная психология. СПб., 1997 (Гл. 15).
Обозов Η. Η. Межличностные отношения. Л., 1979.
Соловьева О. В. Обратная связь в межличностном общении. М., 1992.
Уманский Л. И. Психология организаторской деятельности школьников. М., 1980.
Шибутани Т. Социальная психология / Пер. с англ. Ростов-на-Дону, 1999.
Шмелев А. Г. Продуктивная конкуренция: Опыт конструирования. М., 1997.
Шострам Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор / Пер. с англ. М., 1992.
Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии / Пер. с польск. М., 1969.
Глава 7
