1. Специфика культурологического изучения техники.
Спектр определения понятия техники (техника от древнегреч.- techne — умение, искусство, мастерство) варьируется от достаточно узкого — механические и автоматические орудия производства, до предельно широкого — любые объекты, создаваемые человеком для реализации своих целей, выступающие как средства их достижения (в таком понимании к технике относятся не только любые орудия труда, но и транслируемые комплексы навыков, умений, технологий). Понятно, что в зависимости от того или иного подхода к технике существенно изменяются как топологические, так и исторические границы техносферы. Под техносферой понимается область действительности, для которой характерно применение техники.
Изучение техники в культурологии имеет свою специфику, ибо здесь принята более широкая трактовка техники и техносферы, которая позволяет расширить предмет исследования за счет отнесения к технике не только материальных орудий, но и интеллектуальных навыков и технологий, а также существенно сместить исследовательский акцент с описания процессов технологического развития на анализ исторического взаимодействия техники и человека в социальном, психологическом, собственно культурном аспектах. Выделяя технику как часть культурного мира, необходимо четко определить ее место в этом мире как совокупности искусственных средств освоения человеком окружающего природного и культурного пространства. Наличие техники говорит нам о созидательной практике человека, и речь идет не просто о созидании, но о превосходящем природу созидании, о возвышении над ней. Поэтому технику нельзя отождествлять только с конкретными техническими устройствами.
Замечательный испанский философ ХХ века Х. Ортега-и-Гассет полагал, что основной потребностью человека является «просто-напросто жизнь». Но природа делает нас нуждающимися, обездоленными, и у людей нет иного выхода, как позаботиться о себе перед лицом невзгод и угроз. Отсюда берет начало идея преобразования природы как реакция человека на угрозы; без этого человек не мог бы оставаться человеком. Поэтому техника возникает и остается совокупностью актов, изменяющих или преобразующих обстоятельства, природу, в результате чего появляются формы усовершенствования природного мира. И в этом смысле техника, в широком понимании, является одним из оснований построения «второй природы», то есть мира культуры. Но жизнь, согласно Х. Ортеге-и-Гассету, несет в себе и другую, не менее важную потребность, которая, в сущности, и представляется подлинно человеческой. Человеку объективно необходимо то, что является избыточным, излишним. Он стремится не просто жить, но жить комфортно. Техника, в этом плане, есть производство избыточного, а человек — творец такой технической избыточности.
В течение тысячелетий цивилизации техника находилась на уровне ремесленничества, была кустарной и примитивной. Только в конце XVII – XIX веке на Западе происходит промышленно-техническая революция: техника становится важнейшим фактором развития общества и культуры. Революционное развитие техники и ее огромное значение делают последнюю предметом культурфилософской рефлексии. Как особая область философского знания исследование техники оформляется в Германии в последней трети XIX столетия. Пионерской является работа немецкого исследователя Э. Каппа «Основы философии техники» (1877), где предпринята попытка поиска антропологических оснований возникновения и существования техники. В XX веке техника становится важнейшим предметом философского анализа. Такие крупнейшие западные мыслители XX века как X. Ортега-и-Гассет, М. Хайдеггер, К. Ясперс, М. Маклюэн и другие посвятили культурфилософской рефлексии техники свои работы. В России в начале XX века одним из первых поставил вопрос о теоретическом осмыслении техники философ Н. А. Бердяев.
Собственно культурологическое измерение техники начинает разрабатываться как отдельное направление только во второй половине XX века. Традиция культурологического подхода к технике развивается, в связи с проблемой управления в индустриальном, постиндустриальном, информационном обществе, так как остро встал вопрос о технике и существующих ценностях. Другая культурологическая проблема — оценка техники, ее критерии, идеалы, ее человеческое измерение. И, наконец, огромное значение имеет вопрос о роли техники в бытии человека и человечества, ее воздействия на социокультурную динамику. Социокультурный анализ техники сопряжен еще и с выяснением того типа отношения человека к миру (природе), которое формируется под воздействием и на основе техники.
2. Историко-культурный контекст развития техники.
Существуют определенные духовные причины, придавшие высокий престиж технической деятельности, что привело к столь огромным ее результатам. Это, прежде всего, появившееся уже в период Возрождения представление о человеке как великом преобразователе природы. Эпоха Возрождения заложила основы всей последующей европейской цивилизации. На ее основе создались культура гуманизма, идея ценности человеческой личности, возникло замечательное искусство. Стали складываться национальные государства, национальные языки и культура, взамен идеи средневекового универсализма. Печать, строительство дорог, усовершенствование сухопутных, морских средств связи совершенно изменили коммуникационную способность человека.
Эпоха Возрождения создала свой миф прогресса, который был воспринят Просвещением и надолго определил концепции ученых. Согласно этому мифу все темное, фанатичное и кровавое было наследием средних веков. Поэтому Просвещением была выработана установка на преодоление пассивного созерцания внешнего мира как «божьего творения» и утверждение активной роли разума в постижении реальности и его способности конструировать целесообразные орудия и механизмы воздействия на мир.
Внедрение техники способствовало изменению культуры и на бытовом уровне. Народная книга и дешевая гравюра проникли в быт горожанина. Железные изделия: ножницы, ножи, вилки, замки и запоры, стальные детали карет и конской упряжи вошли в повседневный быт. По дорогам Европы скакали кареты, а часы и огнестрельное оружие сделались обычными спутниками путешественника. Моряки получили усовершенствованные навигационные приборы. Прогресс науки и техники, светский характер культуры поколебал веру в Бога.
Однако следует обратить внимание и на то, что технический прогресс (который, в первую очередь, был прогрессом военной техники; слово «инженер», впервые, видимо, употребленное в конце XIV в. С. де Ко, открывшим двигательную силу пара, тогда означало: изобретатель военных машин) сразу же начал вызывать не только восхищение, но и ужас. Особенно это относилось к артиллерии, в которой видели дьявольскую выдумку. Ариосто (итальянский поэт конца XV- начала XVI веков) видел в ней гибель благородного военного искусства и мечтал о возврате к «обычному» оружию. Гуманисты эпохи Возрождения проклинали ту же технику, которую сами создавали. Особенно пугала их «беспринципность» техники, ее способность служить любой стороне.
Таким образом, можно отметить парадоксальную связь событий: быстрый, взрывоопасный прогресс в области науки и техники перепахивает весь строй обыденной жизни и меняет не только социальную, но и психологическую структуру эпохи. Приоритет производственной сферы, связанной с промышленным производством, придает особое значение таким новым ценностям, как достижение и успех, обладание частной собственностью, активность и труд, признание приоритета прав граждан, вера в прогресс, уважение к науке и технологии. Промышленное развитое общество ожидает от науки и техники практического решения проблем как экологических, так и социальных. Однако эти позиции научно-технического рационализма во многом оказываются подорванными теми издержками, которые претерпевает в индустриальном обществе гуманистическая сторона жизни. Обнаруживается антагонизм человека и техники.
Историко-типологически можно делить развитие техники на этапы:
этап ручных орудий (технические приспособления — лишь более совершенные «продолжения» человеческих органов, человек же — главный исполнитель работы);
машинный (механические приспособления самостоятельно выполняют ряд функций, регулируемых и контролируемых человеком);
автоматический (механические и электронные устройства способны выполнять не только физические, но и логико-математические операции и последовательности операций, функции человека сводятся к контролю и управлению).
Выделение и локализация этих этапов достаточно условны, но они позволяют наметить основные вехи исторического развития технических средств.
Большое распространение на Западе получила периодизация техники, предложенная Э. Тоффлером: доиндустриальная — индустриальная — постиндустриальная техника:
для первого этапа характерен целостный труд (субъект труда выполняет все действия, необходимые для получения завершенного изделия), соответствующий набор инструментов и приемов деятельности;
второй положен частичным трудом и узкой специализацией работников, что типично для мануфактуры, машинного производства и начального этапа автоматизации;
на третьем используются элементы механизации и автоматизации, орудия ручного труда. Специфика постиндустриальной техники состоит не в новизне принципов действия применяемых средств (хотя она тоже имеет место), а в том, что они, подобно ручным инструментам доиндустриального этапа, позволяют выполнять совокупность операций. В результате восстанавливается целостность труда.
Периодизация Э. Тоффлера распространяется и на историю культуры и общества, поскольку каждый тип трудовой деятельности определяет существенные характеристики последних. Так, согласно цивилизационной теории Э. Тоффлера, изложенной в книге «Третья волна» (1980), историко-культурный процесс проходит ряд этапов, ограниченных технологическими инновациями, которые подобно волнам накатываются и накрывают друг друга: «первая волна» — аграрная цивилизация, «вторая» — индустриальная цивилизация, и «третья волна» — эра информационной цивилизации.
Техника классифицируется также по сферам ее применения (транспортная, военная, бытовая и т. д.), использованным в ней технологическим принципам (механическая, электронная, гидравлическая и т. д.), степени участия человека в ее работе (ручная, автоматическая, полуавтоматическая). Практически каждая сфера применения техники формирует собственный терминологический аппарат для обозначения технических средств.
Качественные изменения в развитии техники, захватывающие всю техносферу, называются технической революцией. Иногда различают технические революции как качественные скачки в развитии вещных технических средств и технологические революции качественные скачки в развитии технологии преобразования вещества, энергии или информации. В этом смысле одной из первых технических революций считается создание каменных орудий труда, а технологических - овладение огнем. Наиболее значимыми техническими революциями в вещно-техническом значении были переходы от орудийной техники к машинной, и от машинной — к автоматизированной.
Современный этап развития техники нередко называют научно-технической революцией (НТР). В большинстве отечественных источников утверждается, что главный признак НТР - превращение науки в непосредственную производительную силу. Однако, заметим, что указанный признак:
а) является образным выражением, поскольку наука не может быть производительной силой буквально;
б) не свидетельствует о революционности современного этапа, поскольку развитие техники на научной основе началось в эпоху промышленного переворота XVIII в. В этом смысле речь может идти об усилении имеющейся тенденции развития техники, а не о коренном переломе. Становление постиндустриализма в техническом смысле предполагает качественное изменение организации труда, в ходе которого традиционное для машинизма закрепление за каждым работником узкой частичной операции уступает место относительно целостному труду, включающему ряд операций, а тем самым восстанавливается ценность и привлекательность живого труда.
М. Кастельс говорит о гибком информациональном капитализме и информационной эпохи, где происходит развитие гибких, подвижных специализаций труда и производства.
Для истории взаимодействия техники и культуры характерна периодическая смена субъектов-носителей социальных образований, лидирующих в технической сфере. Каждый новый лидер, заимствуя достижения предшественника, вносит в мир техники нечто принципиально новое, инновацию, которая впоследствии получает всеобщее распространение. Техника оказывается интернациональной, так как любое техническое новшество постепенно становится всеобщим достоянием и, одновременно, национальной, поскольку оно создается на особой национально- культурной основе, является продуктом особого пути культурно-исторического развития.
3. Культурфилософские смыслы техники.
Впервые труды, посвященные философии техники и ее значению в культуре, появились в Германии. Именно здесь в 1877 году вышла первая книга по философии техники — «Основания философии техники» Эрнста Каппа. Кроме того, в середине XIX века над философскими аспектами техники работал К. Маркс, который высказал интересные идеи, не потерявшие своей актуальности и в настоящее время. Фундаментальным трудом стала вышедшая в 1927 году книга Фридриха Дессауэра «Философия техники». Большой вклад в решение проблем философии техники внесла такая общественная организация Германии как «Союз немецких инженеров», существовавшая с 1856 года. В ее рамках стимулировались и осуществлялись многие исследования, ставшие известными далеко за пределами Германии. Но и многие другие авторы в различных странах обращались к рассмотрению возникающих в данной области проблем. Рассмотрим ряд важнейших философских представлений о технике крупнейших мыслителей XX века.
4. Н. А. Бердяев о технике.
Проблемы, вызванные внедрением техники в жизнь человека и культуру, анализировал в свое время Н. А. Бердяев (1874-1948). Так, в работе «Смысл истории» он пишет о поворотном значении техники в судьбе человека. Процесс вхождения машины в человеческое общество он называет величайшей революцией, какую только знала история, и расценивает этот процесс как кризис рода человеческого. Суть же кризиса он видит в том, что машина «не только по видимости покоряет человеку природные стихии, но она покоряет и самого человека; она не только в чем-то освобождает, но и по-новому порабощает его». Появление машины оценивается Бердяевым как конец традиционного гуманизма и его ценностей. Русский философ, широко освещая волнующего его тему, рассматривал ее в контексте отношения человека к космосу, выделяя следующие периоды:
Погружение человека в космическую жизнь, зависимость от объектного мира.
Освобождение от власти космических сил, от духов и демонов природы, погружение в хозяйственную деятельность.
Механизация природы, научное и техническое овладение природой.
Безмерное возрастание силы человека над природой и порабощение человека собственными открытиями.
При этом он предполагает пятый период, в который произойдет еще большее овладение человеком природы и возникнет подчинение техники человеку. В статье «Человек и машина» Бердяев заявляет о том, что вопрос о технике оказался вопросом о судьбе человека и судьбе культуры. Здесь им отмечены черты, носящие элементы парадоксальности: без техники невозможна культура, с нею связано самое возникновение культуры, но вступление в техническую эпоху влечет культуру к гибели. Человек «выбит из колеи машиной» и «пребывает в разладе с собой», поскольку техника вовлекает человека в новые ритмы и скорости, которым он подчиняется. Та автоматизация, которая облегчит людям тяжелый физический труд, приведет и к расколу мира в восприятии человека, поскольку машина стандартизирует, а мы — стремимся к разнообразию. И, тем не менее, мы должны быть обязаны технике тем, что ее развитие шло по тому же пути гуманизма, освобождения человека, что и культура в целом. Поэтому не нужно требовать от орудий труда превращений в явления культуры: они выполняют иную роль.
5. Э. Мунье о технике.
Особое отношение к миру машин выразилось в работах Э. Мунье, французского последователя взглядов Н. А. Бердяева. Он полагал, что машины дегуманизируют современное культурное пространство. Именно в машине обнаруживается новая двойственность, так как само машинное производство облегчает жизнь человека, но, с другой стороны, усовершенствования происходят в первую очередь в тех областях производства, которые имеют какое-либо отношение к войне, к совершенствованию вооружения. Техника представляет собой бездушное существование человека в мире, обедненном объективированностью вещи. Машина при этом не представляется философу чем-то формальным. Так, он выступает против представления о том, что она есть только лишь продолжение нашего тела: «Машина со всей ее полезностью не является простым материальным продолжением нашего тела. Она принадлежит другому порядку: машина — дополнение к нашему языку, языку математиков, предназначенному для проникновения в тайны вещей, для обнаружения их скрытых возможностей и не нашедших еще употребления резервных сил». Кроме того, человек представляет собой то особое существо, которое в состоянии создавать орудия труда, в том числе и столь сложные как современная техника, но именно она по-своему «формируют коллективное тело человечества», связывая современное культурное пространство. Поэтому зло представляет не как таковая цивилизация машин, а цивилизация объективной и абстрактной механистичности, цивилизация бездуховности. Преодолев данный характер отношений между людьми, складывающийся в процессе производства, обмена и потребления, мы можем прийти к жизненному сообществу. В нем существование персоны будет согласовано с жизнью личности как коллектива, когда потребление станет соразмеряться с двумя принципами: в одном случае, с получением необходимого для жизни, в другом случае, получение необходимого для развития духовности, где выбор того, что требуется, останется за самой личностью. В обществе, образуемом согласно данным принципам, творческие потенции личности могут быть полностью реализованы, в том числе и в коллективной деятельности. Свободно выбираемая и осуществляемая деятельность уничтожит рабский труд, и создаст условия для равноправных отношений в сообществе.
6. М. Хайдеггер о технике
Глубокий и сущностный анализ феномена техники был дан крупнейшим мыслителем ХХ века, немецким философом Мартином Хайдеггером. Техника, согласно Хайдеггеру, это не только средство практической деятельности человека, технология; она – одна из форм явления истины. «Техника» представляет собой часть «бытия» в ее скрытой форме «постава» («постав» - слово-неологизм, от глагола «поставлять», в нем.Gestell). Техника — это дарованная человеку способность раскрывать истину–«непотаенность», осуществлять «поставление» истины, отсюда сущность техники и есть «постав» (Gestеll).
Хайдеггер, таким образом, дает технике не-техническое обоснование, выявляет связь технического начала с бытием. В основе технической деятельности Хайдеггер видит присущее людям стремление к обнаружению истины (через обнаружение «сокрытого»). Но это направленное на бытие обнаружение (Entbergen) с началом эпохи нового времени впервые обретает совсем иной характер: из поиска истины оно превращается в агрессивно-принуждающее отношение к природе, «затребование» ее (Негausfordern) со всеми ресурсами и заключенной в ней энергией. Подобное мировоззрение неизбежно стало причиной того, что человек, не замечая этого, оказался сам «затребован» в это всеобъемлющее состояние, оказавшись в порочном кругу: полагая, что вся природа, мир в виде запасов, «наличного состояния» (Bestand) полностью находится в его распоряжении, человек, его сущность оказались в ситуации крайней опасности. Техника в такой ситуации, когда все усилия человека направлены на то, чтобы извлекать, добывать насильственно, управлять и т. д., по заключению Хайдеггера, непосредственно угрожает сущности человека. Человек в своих отношениях с миром техники становится одной из вещей этого мира. Это происходит потому что, бросая вызов технике, он бросает его себе, как творцу этой техники, в силу чего не может получить ответ. Поэтому в техническом мире мы не находим, а теряем себя, поскольку сами наталкиваемся на поставленный нами же вопрос. Вместо Бытия мы обретаем Ничто.
7. Франкфуртская школа о технике.
Проблемы влияния процессов технизации на культуру стали предметом рассмотрения ученых гуманитариев Франкфуртской школы. В. Беньямин в работе «Искусство в век технической воспроизводимости» поставил вопрос о репродуцировании произведения искусства в его новом качестве, произошедшем с утратой «ауры». При использовании технических новшеств воспроизводимость произведений искусства во много раз возрастает. Так, в киноискусстве происходит отчуждение актера от сыгранной им роли, поскольку фильм создается посредством труда многих людей, в том числе и технического персонала. Живопись противостоит фотографии, хотя и та и другая стремятся отразить красоту наблюдаемого автором мира. Меняется и отношение публики к искусству, становящемуся при тиражировании массовым. Техника, используемая при созидании произведения искусства, уничтожает, или, по крайней мере, снижает уникальность вложенного в него авторского чувства. Она же магическим образом превращает в массовое производство все, к чему имеет отношение.
Проблемы массового искусства, возникшего посредством внедрения технических средств тиражирования, передачи информации и формирования культуриндустрии рассматривают в своей совместной книжке «Диалектика Просвещения» М. Хоркхаймер и Т. Адорно. Именно здесь в смежной сфере культуртехнического взаимодействия и возникает культуриндустрия. Данных авторов более всего волнует вопрос о том, что техника и общество одновременно и близки и отделены друг от друга, что свидетельствует о современном анархическом состоянии общества, что, в частности, Т. Адорно рассматривает в работе «О технике и гуманизме». Невозможность для общества осознать духовный смысл техники тому отчетливый показатель. Позиция противостояния в данном случае говорит, скорее, о том, что общество не в состоянии идентифицировать себя, понять, что все духовное, в конечном счете, имеет технические элементы, поскольку никакие технические блага не падают с неба, а создаются за счет интеллектуального усилия человека. Поэтому нельзя останавливаться на жестком противопоставлении гуманизма и техники, это обнаруживает разрыв в самосознании самого общества, создавая лишь видимость общественной целостности. Нужно научиться дистанцироваться от конкретных машин, фабрик и т. д., поскольку только посредством нашей фантазии мы получаем возможность осознать явление технического во всей его полноте. Осознав же, мы получим возможность изменить собственное самосознание. Это относится в том числе и к разделению самого общества на гуманитариев и технарей, подразумевая для последних более низкий культурный уровень, что, разумеется, не так, поскольку именное они зачастую выступают как истинные романтики, как, высокоодухотворенные гуманисты.
Особенно большое значение понимания целостной, единой духовности общества проявляется в потребительском обществе масскульта. Здесь возрастает ответственность техников, поскольку «только в плохих романах великие медицинские изобретения делались из любви к людям или большие изобретения в области военной техники из патриотизма». Ответственность таких людей возрастает еще и потому, что они в гораздо большей степени, нежели неспециалисты в состоянии оценить все риски, связанные с техническими новациями. Но, в конечном счете, принесет ли современная техника вред или пользу человечеству, зависит не от техников и даже не от самой техники, а от того, как она используется обществом. Блага, происходящие при использовании техники, могли бы превзойти все риски, если бы установилось то общество, которое отвечало бы, прежде всего, человеческому достоинству.
8. М. Маклюэн о технике.
Ключевыми понятиям культурфилософской теории М.Маклюена является коммуникация и средства коммуникации (вещи, предметы, орудия, явления – «media»), находящие свое материальное воплощение в конкретных технологиях. Технологии, согласно Маклюэну, представляют собой внешнюю материализацию человеческого тела, органов чувств и способностей, трансформирующую культурную среду и структурирующую человеческий опыт: «Средство коммуникации есть сообщение»: любое средство коммуникации изменяет жизнь, «определяет и контролирует масштабы и форму человеческой ассоциации и человеческого действия».
Но технологии, как внешние расширения человека, в итоге отделяются от человека и приобретают над ним власть: «Созерцая эту новую сущность человек вынужден становиться ею», отмечает Маклюэн. Подобное отделение метафорически описывается мыслителем как «ампутация»: развитие технологической инфраструктуры человеческого тела сопровождается «ампутацией» человеческих способностей. Развитие электронных технологий рассматривается Маклюэном как финальная ампутация человеческого сознания. «Сегодня… мы расширили до вселенских масштабов свою центральную нервную систему и упразднили пространство и время, по крайней мере в пределах нашей планеты», пишет Маклюэн. Человек в ходе развития техники и технологии оказывается перед лицом отчужденной технологической инфраструктуры.
9. Техника в информационную эпоху. «Homo mobilus».
Исследования историко-антропологической идеи техники исключительно полезны для уяснения сущности культуры. Само возникновение культуры неразрывно связано с техникой. Техника лежит в основе культуры и является культурной ценностью. Кроме того, говоря о технике, мы подразумеваем не только результаты и продукты технической мысли, но и сами технологии, способы совершенствования мира. Так, О. Шпенглер писал, например, что техника есть тактика жизни.
Вместе с тем подчеркнем, что человек сам оказывается затребованным и обезличенным машинной техникой. Ряд технических и научных достижений отнюдь не всегда используется во благо человечеству. Поэтому роль техники в культуре имеет двойственный характер.
Возникает и феномен культа техники, поскольку в ряде случаев обнаруживается неадекватность социально-культурного развития человека его индустриальной мощи. Мы сталкиваемся с мифологизацией техники, когда в процессе ее использования наши современники зачастую выполняют полумагические ритуалы. Сфера технического оказалась сегодня столь быстро развивающейся, что большая часть населения планеты, используя те или иные устройства, даже не догадываются о принципах их действия. Мы приходим к варианту «нового дикарства», используем технические объекты манипулятивно. Это приводит к новым изменениям в культуре, которые очень интересно описывает в своих работах Г. Рейнгольд. Так, он рассматривает изменяющуюся и унифицирующуюся систему коммуникации, что вызвано использованием «мобильных технологий», что, в свою очередь, связано с повышающейся активностью «толпы», которая моментально получает любую информацию и тут же оказывается в состоянии ее использовать, при этом осуществляя коллективную деятельность. Появляется новый эпитет по отношению к человеку — «homo mobilus». Технологии влияют и на порядки традиционных взаимодействий. Так, мусульманские юноши и девушки, для которых личное общение представляется трудноосуществимым, а порой и недопустимым, с легкостью обращаются для снятия данного ограничения к средствам мобильной связи.
Еще одной интересной концепцией является «общество риска» У. Бека, современного немецкого социолога. Бек утверждает, что в современную глобальную эпоху, человечество, планирует свою деятельность, основываясь на прогнозах, которые учитывают всевозможные, прежде всего, глобальные риски. При этом сама техника является важнейшим фактором риска в связи с порождаемой ей возможностью экологической катастрофы.
