Поиск готовит человеческое

сердце к принятию истинного объекта его желаний – Бога, любви Которого оно жаждет

зательства?

Но нам предстоит столкнуться с последней, ошеломляющей парадок- сальной истиной. Счастливую жизнь нельзя обрести посредством одного лишь поиска. Нужно быть найденным Богом. В конечном итоге все искатели обнаруживают, что, пока они думали, что ищут Бога, Бог искал их. Он тос-

кует по нам и стремится достичь нас.

Вот почему одного лишь разума оказывается недостаточно. Грех, пребывающий в нашей природе, разлагает волю — как и все остальные способности, включая рассудок — и блокирует нас. Волю преображает только Бог. Мы впервые столкнулись с этой проблемой в главе, посвященной великим парадоксам, и исследовали ее подроб- нее на примере жизни и смерти Мэдлин Мюррей О’Хара.

Значит, все наши поиски были напрасными? Неужели эта книга опиралась на ложную предпосылку, и в конце концов выяснилось, что мы упражнялись в бесполезном? Вовсе нет. Поиск готовит чело- веческое сердце к принятию истинного объекта его желаний — Бога, любви Которого оно жаждет. Поиск также вскрывает наш внутрен- ний бунт и показывает, что нам необходимо уступить всеобъемлю- щим Божьим объятиям. Мы должны отдать себя Богу с помощью того дара, который Он нам дал — веры.

Именно это становится для некоторых людей серьезным кам- нем преткновения. Несколько лет назад я встретил одного прони- цательного юриста, жизнь которого была на редкость целостной. У него были красавица жена, прекрасная семья, хороший дом, ста- бильная юридическая практика и превосходная репутация. Он сам являлся привлекательным человеком, глубоко начитанным и эру- дированным, хорошим собеседником и очень яркой личностью. Во

 

 

Г Л А В А 3 0

 

время наших встреч мы обсуждали богословие, философию и ис- торию. Мы могли беседовать о естественном порядке, об Аристо- теле, о выдвинутых Ансельмом Кентерберийским доказательствах существования Бога, и о средневековом синтезе Фомы Аквинского. Мой друг также читал труды великих ученых Реформации, включая Кальвина, и хорошо разбирался в богословии.

Во время одной из выездных конференций мы сидели с ним на террасе в гостинице, и мой друг невзначай сказал, как он рад, что жена привезла его на это мероприятие. Он объяснил, что в их семье только она была верующей, а он — нет.

Я едва не свалился со стула. Как человек мог столько знать о христианской вере и обо всех апологетических доводах, подтвер- ждающих ее истинность, и при этом называть себя неверующим? По- началу я решил, что он шутит.

Но он не шутил. В юности этот человек откликнулся на призыв к покаянию во время одного из евангелизационных собраний, но позже разочаровался в церкви. В поиске ответов, которые в церкви ему дать никто не мог, он начал всестороннее исследование. Было ли богословие заслуживающим доверия проводником к Богу? Мог ли он действительно найти свидетельства и доводы, доказывающие суще- ствование Бога?

Я спросил у него, к чему привело это исследование. «О, у меня не осталось ни малейших сомнений в том, что Бог есть, — ответил он. — Но я никак не могу сделать этот последний шаг. У меня нет личной веры».

 

Я понимал, о чем он говорит, лучше, чем он предполагал. Почти 25-ю годами ранее я тоже увлекся трудами серьезных богословов и апологетов. Я начал изучать таких авторов, как Фрэнсис Шеффер и Роберт Спраул, а позже перешел к «тяжеловесам» наподобие Абра- хама Кайпера, Кальвина и Августина. В моей голове начало форми- роваться четкое мировоззрение. Это было удивительно: чем больше я занимался исследованиями, тем больше утверждалась моя вера.

Затем, в 1996 году я подписал контракт на создание фундамен- тальной книги, посвященной вопросам мировоззрения. Она получила название «Как нам теперь жить?» Эта книга, написанная в со- авторстве с Нэнси Перси, является исчерпывающим исследованием доводов в защиту библейского мировоззрения. Я достиг точки, когда уже не имел ни малейших сомнений в истинности этого мировоззре- ния и неоспоримости свидетельств. Для меня это стало непреложным фактом.

 

 

С Ч А С Т Л И В А Я Ж И З Н Ь

 

Но вот, однажды утром во время молитвы я начал размышлять.

«Я знаю, что это правда», — сказал я себе. Я убедительно доказал, что никакое другое мировоззрение, кроме христианства, не имеет смысла. Я был уверен, что смогу привести рациональные доводы, и все же не мог сделать последний шаг. Как узнать наверняка, что од- нажды я окажусь в Божьем присутствии?

Эта дилемма привела к тому, что лучше всего выразить словами

«духовный дискомфорт». Я несколько месяцев задавался вопросами, хотя и не подвергал свою веру сомнениям. Она уже слишком глубоко укоренилась. Я лишь размышлял о том, почему не могу поставить по- следнюю точку с помощью рациональных рассуждений. Почему нельзя проделать весь путь до конца, опираясь на один лишь разум? Сегодня я понимаю, что моя настоящая проблема крылась в том, что всегда было огромным камнем преткновения моей жизни и воистину великим грехом — в гордости. Я настолько кичился способностями своего ума, что просто не мог представить существование чего-либо, что я не смог бы постичь. Я увидел, что это же является преткнове- нием и для моего друга-юриста.

И вот, однажды ответ озарил меня, подобно удару молнии. Я вспомнил утверждение Паскаля о том, что Бог дал нам достаточно света, чтобы мы могли познать истину, и достаточно тьмы или не- ясности, чтобы при желании отвергнуть ее. Вот оно! Разумеется, Бог не может открыться каким-либо рационально неопровержимым об- разом. Если бы, как некогда отмечал один известный теолог, Бог был

для нас столь же понятен, как дерево под окном, то нам не требовалась бы вера.