В шейке рыбачьего полуострова 3 страница

 

Der Herzberg war als Ausgangspunkt für alle kommenden Operationen von größter Bedeutung. Von seiner höchsten Erhebung aus hatte man Einblick in das künftige Kampfgelände. In der Nähe des Flusses stand reichliches Birkengestrüpp. In Ver­längerung des sichtbaren Straßenstückes mußte hinter einigen Hügeln, im Busch­werk versteckt, die Lizabrücke liegen. Gegen Osten zu sah man auf den Lizafjord und das umhegende Höhengelände hinaus.

Гора сердцевины была как исходный пункт для всех наступающих операций самого большого значения. От его выше всего выпуклость из были взгляд на будущую боевую местность. Поблизости от реки стоял достаточный березовый густой кустарник. В ­пролонгации очевидного участка дороги ­должен был лежать за несколькими холмами, в фашинах ­скрыто, мост Лица. Против востока к на фьорд Лица и umhegende местность высот выглядывали.

 

Aufklärung und Beobachtung ergaben, daß der Russe mit größeren Kräften den Fluß nicht überschritten hatte und vielmehr Wert darauf legte, am jenseitigen Ufer eine neue Полоса обороныоборонительная позиция auszubauen. Die eigene Artillerie eröffnete sofort das Feuer auf marschierende Feindkolonnen und auf schanzende Gruppen. Vielleicht hätte ein sofortiger Angriff gegen die Lizabrücke zur Bildung eines Brücken­kopfes im Augenblick Erfolg gehabt. Er konnte aber kaum gewagt werden, da man mit einem divisionsstarken Gegner rechnete und das Eintreffen des Nachschubes abwarten mußte, ehe man sich auf eine größere Kampfhandlung einließ. Die Muni­tionsknappheit war bei der Artillerie wie bei den Jägern schon deutlich fühlbar, Feuererlaubnis wurde nur bei lohnenden Zielen, wie dies in der harten Soldaten­sprache heißt, erteilt.

Разъяснение и наблюдение давали в итоге, что русский с большими мощностями не превзошел реку и помещал скорее значение, чтобы снимать новое положение защиты на противоположном берегу. Собственная артиллерия сразу открывала огонь по марширующим вражеским колонкам и по производящим земляные работы группам. Вероятно, немедленное наступление ­имело бы успех против моста Лица к учреждению предмостного укрепления ­в настоящий момент. Однако, на него едва ли могли решаться, так как считались с сильным делением противником и нужно было выжидать прибытие снабжения, прежде чем пускались на большие боевые действия. ­Ограниченность боеприпасов была уже отчетливо ощутима при артиллерии как у охотников, огненное разрешение ­выдавалось только при оплачивающих целях, как это ­называется в жесткие Soldaten­ sprache.

 

In einem Regimentsbefehl dieses Tages hieß es: „ Die 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия befiehlt zunächst Halt und vorübergehenden Übergang zur Verteidigung, bis ein Mindest­maß an Sicherheit für die Versorgung und Munitionierung gewährleistet wird. Das Regiment geht daher in den bereits bezogenen Räumen zur Verteidigung über. An meinem Entschluß, dem Gegner an den Fersen zu bleiben, halte ich fest..."

В команде правления этого дня сообщалось: „2-ойая. Сначала Горно-стрелковая дивизия приказывает опору и временный переход для защиты, до тех пор пока минимальный размер ­в безопасности не гарантируется для снабжения и Munitionierung. Поэтому Пехотный полк идет в уже помещениях для защиты. В моем решении оставаться ­противнику при пятках зуба, я твердо останавливаюсь..."

 

Die Vorbereitungen eines Überganges über den Fluß waren richtungweisend für die Aktionen der nächsten Tage. Starke Aufklärung wurde in Richtung Lizabrücke vorgetrieben. Ein Spähtrupp der 6. Kompanie meldete am 2-ойая. Juli um 23 Uhr: „Feindliche Kolonne samt Batterie vier Kilometer vor der Hauptkampflinie!"

Подготовка перехода о реке открывала перспективы для акций следующих дней. Сильное разъяснение прокладывалось в направлении моста Лица. Spähtrupp 6-ой компании сообщал 2 июля в 23 ч.: „Враждебную колонку вместе с аккумуляторной батареей 4 км перед передним краем обороны!"

 

Diese Meldung veranlaßte das Regiment, eine starke Kampfgruppe (8./137, sMG-Zug und zwei Züge 3./Pionierbataillon 82) in Richtung Brückenstelle vor­zuschicken, um das Gelände zu säubern. Während die eigene Artillerie eine feind­liche Batterie zum Stellungswechsel zwang, kam die Kampfgruppe Hofer rasch vorwärts. Als die Pioniere unter Hauptmann Ostermann zur Brücke vorzustoßen versuchten, wurden sie von überlegenem Feind unter Verlusten zurückgeworfen. Die 8. Kompanie bemerkte im letzten Augenblick eine Feindkompanie, die sich gerade anschickte, in die Flanke der Kampfgruppe zu stoßen. Es gelang ihr, aus­gezeichnet unterstützt durch die eigene Artillerie, den Gegner abzudrängen und im Schutze der 2-ойая./138 (3. Горно-стрелковая дивизия), wieder einzurücken. Die 2-ойая./138 war überraschend südwestlich der 137er vorgestoßen. Das Unternehmen hatte nicht den gewünschten Erfolg gezeitigt, andererseits Einblick in die Stärke des Gegners ostwärts der Brücke ergeben. Weitere Offiziersspähtrupps klärten gegen dieBrücke auf.

Это уведомление побуждало Пехотный полк, ­чтобы оно отправляло заранее сильную боевую группу (8./137, автопоезд sMG и 2 поезда 3. / батальон пионера 82) в направлении места мостов, ­чтобы очищать местность. В то время как собственная артиллерия ­принуждала враждебную аккумуляторную батарею к смене положения, боевая группа Hofer скоро преуспевала. Когда саперы пытались наносить удар при капитане Оштерманне к мосту, они отбрасывались превосходящим врагом под потерями. 8-ая компания замечала в последний момент вражескую компанию, которая как раз собиралась наталкиваться в боковую поверхность боевой группы. Ей удавалось ­оттеснять отлично поддерживаемый собственной артиллерией, противником и в защите в 2-ойая./138 (3. Выравнивать Горно-стрелковая дивизия), снова. Она 2-ойая./138 была ударившая неожиданно юго-западно он 137ой. Предприятиеоперация не показало желаемый успех, с другой стороны, взгляд на силу противника на восток моста дают в итоге.e Следующие Offiziersspähtrupps выясняли против dieBrücke.

 

In der Nacht vom 3./4. Juli näherten sich zwei feindliche Kompanien der Stellung des Regiments 137. Ab 3 Uhr früh war Alarm! Der dichte Nebel erschwerte die Ab­wehr, da man den Gegner erst auf nahe Entfernung erkannte. Der Angriff wurde unter starken Verlusten für den Feind abgewiesen. In den Vormittagsstunden stieß die 12-ойая./137 dem zurückgehenden Gegner nach und säuberte das Vorgelände.

Ночью от 3/4 июля приближались 2 враждебные компании положения правления 137. С 3 ч. рано была тревога! Плотный туман затруднял ­защиту, так как определяли противника только на близкое исключение. Наступление отклонялось под сильными потерями для врага. В предполуденные часы наталкивался 12-ойая./137 после возвращающегося противника и очищал пред-местность.

 

Das wütende russische Artilleriefeuer, das sich von Stunde zu Stunde verstärkte, ließ auf einen gefechtsbereiten Gegner jenseits des Flusses schließen. Allem An­schein nach hatte der Russe seine Hauptkräfte um die Lizabrücke konzentriert. Die Höhe 183,6 und das umliegende Berggelände schienen der Angelpunkt der neuorganisierten Lizaverteidigung zu sein. Hingegen dünkte das Gelände nahe der Flußmündung und an den Ufern des Fjordes nur schwach gesichert, obwohl sich dort einige Truppenlager befanden.

Яростный русский артиллерийский огонь, который усиливался каждый час, позволяжеланиел сделать вывод о находящемся в боевой готовности противнике по ту сторону реки. ­По всей видимости русский сконцентрировал ­его главные силы вокруг моста Лица. Высота 183,6 и близлежащую горную местность накладывают шину центр тяжести реорганизуемой защиты Лица быть. Напротив, местность казалась около речного устья и на берегах фьорда только слабо сохраненный, хотя там несколько складов войск находились.

 

In der Nähe der Mündung stand das Lager Sapadnaya Liza, das von See aus versorgt worden war. Einige Kilometer ostwärts davon lag die Kolonie Groß-Liza mit einem guten Anlegeplatz für Schiffe. Stacheldrahtumsäumte Wohnhütten und Zelte ließen darauf schließen, daß hier Strafgefangene gehalten worden waren, die man zum Bau der Мурманскstraße und der Lager verwendet hatte. Die Unter­künfte waren überstürzt geräumt worden. In der Kolonie Groß-Liza standen an die hundert funkelnagelneue Lastkraftwagen, die man dort an Land gesetzt hatte. Ein Abtransport war in Ermangelung einer Straße nicht mehr möglich gewesen. Verwaist und verlassen standen die Autos neben dem Anlegeplatz. Nur einigen guten Fahrern war es gelungen, mit den Wagen am Fuße des Fjordberges entlang, durch das Lkw-Tal in das Gebiet des Herzsees und zum Uraweg zu entkommen.

Поблизости от устья стоял подшипник Sapadnaya Лиза, который был снабжен из озера. Несколько км на восток из этого колония большую Лизу с хорошим причалом лежаланаходилась для пролетовсудам. Stacheldrahtumsäumte жилые хижины и палатки позволяжеланиели сделать вывод о том, что здесь заключенные были поддержаны, которых использовали для организации Мурманскштрассе и военных объектов. ­Жилищеубежище были протянуты быстро сменяет друг друга. В колонии большую Лизу стояли в 100 совсем новых грузовиков, которые установили там на сушу. Отправка больше не была возможна за неимением дорогы. Осиротеет и покинуто автомобили стояли наряду с причалом. Только нескольким хорошим водителям удалось ускользать ­с каретками у подножия горы фьорда вдоль, долиной грузового автомобиля в зоне озера сердцевины и к Uraweg.

 

Das I./137, das bisher die Sicherung nach Nordosten durchgeführt hatte, wurde in die Gegend der Lizamündung herangezogen. Es war für einen Einsatz jenseits des Flusses vorgesehen. Das Lager Sapadnaya Liza wurde durch Spähtrupps kampf­los genommen. Am 3. Juli rückte die 1./137 nach Osten ab und setzte sich durch einen kühnen Handstreich in den Besitz des Lagers Groß-Liza. Eine andere Kompanie Wurde mit Floßsäcken über den Fluß gesetzt und klärte durch das sogenannte Telegraphental auf. Es handelte sich im Telegraphental um jene Drahtleitung, die von der Fischerhalbinsel nach Titowka, von dort schnurgerade durch das wege­lose Gelände zum Lizafjord und in weiterer Fortsetzung in Richtung Мурманск gebaut worden war.

I. / 137, который провел до сих пор сохранение на северо-восток, поднимался в местность устья Лица. Это было предусмотрено для применения по ту сторону реки. Подшипник Sapadnaya Лиза ­был взят Spähtrupps без боя­. 3 июля отодвигался 1./137 на восток и садился смелым ударом рукой во владение подшипника большую Лизу. Другая компания Бытие с надувными лодками о реке установлено и выяснял так называемой долиной телеграфа. Речь шла в долине телеграфа о том канатном проводнике, который ­был построен рыбачьим полуостровом после Titowka, оттуда напрямик ­непроходимой местностью к фьорду Лица и в следующем продолжении в направлении Мурманск.

 

In der Zwischenzeit hatten sich auch Teile der 3. Горно-стрелковая дивизия näher zum Fluß Liza herangeschoben. Auch in diesem Räume machten sich die fehlenden Nachschub­wege in der Versorgung der Truppe während der ersten Tage bemerkbar. Bespannte und motorisierte Fahrzeuge kamen noch nicht ganz durch und mit Tragtieren allein konnte der Bedarf nicht gedeckt werden. Die Sicherstellung der Versorgung war nach wie vor die erste Voraussetzung für eine Fortsetzung des Angriffes. Durch den unermüdlichen Einsatz des Baubataillons 405 besserten sich die Verhältnisse zusehends.

Между тем у части 3 также были себя. Горно-стрелковая дивизия ближе к реке Лизу пододвинутый. Также в этом пространстве отсутствующие пути подвоза обращали на себя внимание ­в снабжении воинских частей в течение первых дней. Обтянутые и моторизированные транспортные средства совершенно еще не проходили и запрос не мог прикрываться только переносными животными. Обеспечение снабжения было по-прежнему первым условием для продолжения нападения. Неутомимым применение ведение боевых действиймиспользованием батальона организации 405 отношения заметно улучшали себя.

 

Ein besonders schwieriges Problem war die Versorgung der Artillerie. Beim Feld­zug in Norwegen war ein Teil der Geschütze verloren gegangen. Man hatte sie später durch Beutegeschütze ersetzt. Die Artillerie des Горнострелковый корпус setzte sich aus deutschen, altösterreichischen, tschechischen, norwegischen und französischen Kanonen zusammen. Es war beinahe ein Geschützarsenal, das in den Krieg zog. Viele dieser Geschütze hatten beinahe Museumswert. Die norwegischen Kanonen, mit Ziselierungen „Kong Haakon" an den Rohren, hatten auffallend viele Blind­gänger, andere Haubitzen hingegen infolge ihres Alters eine riesige Streuung. Gut bewährten sich die tschechischen 10,5-Skoda-Kanonen, die von den Landsern nur „Tschechenbatterien" genannt wurden. Durch den unregelmäßig eintreffenden Nachschub hatten einmal diese, das anderemal wieder jene keine Munition und durften trotz lohnender Ziele nicht feuern.

Особенно трудной проблемой было снабжение артиллерии. При походе ­в Норвегии часть орудий пропала. Заменили их позже на трофейные орудия. Артиллерия Горнострелковый корпус вместе садилась из немецких, старо-австрийских, чешских, норвежских и французских пушек. Это был почти орудийный арсенал, который перемещал на войну. У многих из этих орудий было почти музейное значение. У норвежских пушек, с гравировками „Kong Haakon" в трубах, необычно было много ­неразорвавшихся снарядов, другие гаубицы, напротив, вследствие ее возраста огромное рассеивание. Хорошо оказывались пригодным чешские пушки 10,5 Skoda, которые назывались вояками только "аккумуляторные батареи чеха". Нерегулярно прибывающим снабжением они не имели однажды, anderemal снова тех никаких боеприпасов и не могли стрелять вопреки оплачивающим целям.

 

Daß die Artillerie trotz all dieser Hemmnisse eine von allen Jägern hochgeschätzte Unterstützung darstellte, mußte dem guten Ausbildungsstand und dem hervor­ragenden Einsatzgeist der Kanoniere gedankt werden. Die Artillerie des Горнострелковый корпус hat sich im Verlauf der Kämpfe selbst übertroffen.

То, что артиллерия вопреки всем этим помехам представляла глубокоуважаемую от всех охотников выплату, ­должен был благодариться хороший уровень подготовки и ­замечательный ум применения рядовых артиллерии. Артиллерия Gebirgs­ korps превзошла себя в течение сама борьбы.

 

Nachschub in der Tundra

Снабжение в тундре

 

Der 30. Juni war ein wolkenloser, schöner Tag. Der kurze Sommer schien auch in der kargen Tundra seinen Einzug zu halten. Nicht für lange Zeit, wie daheim in Tirol, Salzburg oder Kärnten, aber wenigstens für einige Wochen. Den Gebirgs­jägern in der Tundra sollte aber diese Sommerzeit wie eine Ewigkeit vorkommen. In den Flußniederungen des Петсамоjoki grünte das Birkengestrüpp. Es wand sich am Fuße der Felshügel hin. Pioniere und Bausoldaten fertigten daraus Faschinen, die zum Straßenbau im Sumpfe dringend benötigt wurden. An der neuen Acht-Tonnen-Brücke herrschte reges Leben. Nachschubfahrzeuge rollten über die holperi­gen Bohlen und verschwanden ostwärts in Richtung Front. Sanitätsfahrzeuge tauchten aus dem Buschgelände auf und brachten die ersten Verwundeten. Daneben humpelten kleinere Gruppen von Gefangenen durch den Morast einem ungewissen Schicksal entgegen.

30 июня был безоблачным, прекрасным днем. Короткое лето накладывай шину также в скудной тундре его абзацный отступ останавливаться. Не на долгое время, как дома в Тироле, Зальцбурге или Каринтии, но, по крайней мере, на несколько недель. Горным стрелкам ­в тундре это летнее время должно было происходить, однако, как вечность. В поймах реки Петсамоjoki зеленел березовый густой кустарник. Это извивалось у подножия холмов скалы. Саперы и солдаты организации делали из этого фашины, в которых нуждались для дорожного строительства в масляной ванне безотлагательно. В новом мосте 8 т господствовала оживленная жизнь. Транспортные средства снабжения катились об ухабистых ­уплотняющих рабочих органах и исчезали на восток в направлении передней части кузова. Санитарные транспортные средства появлялись из местности куста и приводили первые раненые. Наряду с этим меньше группы пленников болотом прихрамывали навстречу неизвестной судьбе.

 

Auch die Ortschaft Parkkina hatte seit einigen Tagen ihr Antlitz verändert. Zwischen den zerstreut liegenden Holzhäusern standen kleine Flaggen und Schilder, die den herumflitzenden Ordonnanzen den Weg wiesen. In den wenigen Stein­gebäuden waren die Stabseinheiten des Горнострелковый корпус und der 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия untergebracht. Das war der Angelpunkt der neuen Eismeerfront. Alle Fäden der operativen Führung und der Truppenversorgung liefen von hier aus.

Также населенный пункт Parkkina изменил в течение нескольких дней ее лик. Между рассеяно горизонтальными деревянными домами стояли малые флаги и ярлыки, которые указывали дорогу herumflitzenden распоряжениям. В немногих ­зданиях камня были подразделения штабастержень Горнострелковый корпус и 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия размещенный. Это был центр тяжести новой передней части кузова Ледовитого океана. Все нити оперативного управления и снабжения войск бежали отсюда.

 

Die Einwohner des Ortes standen vor den Häusern und betrachteten interessiert das kriegerische Leben und Treiben, das die nördliche Stille unterbrochen hatte. Mit Ferngläsern verfolgten die Finnen unsere Stukas, die hoch in den Lüften ihre Bahn nach Osten zogen, bevor man weit entfernt und leise die Detonationen der abgeworfenen Bomben vernehmen konnte.

Жители места стояли перед домами и рассматривали заинтересовано воинственную жизнь и поступки, который прервал северную тишину. Биноклями финны преследовали наши пикирующие бомбардировщики, которые высоко перемещали на небесах ее трассу на восток, прежде чем можно было допрашивать детонации выбитых бомб сильно удалено и тихо.

 

Leben kam aber in die Zivilisten, wenn wieder ein Trupp russischer Gefangener vorbeigeführt wurde. Der schreckliche russisch-finnische Winterkrieg, der den Leuten so viel Leid gebracht hatte, war nicht vergessen. Haßerfüllte Schmährufe wurden den Gefangenen zugeschrien, und die Frauen klatschten den Bewachungsmann­schaften, die mit geschultertem Gewehr hinterherstapften, Beifall. Der ganze Haß eines Volkes, das friedlich seiner Arbeit nachgegangen und plötzlich durch den russischen Überfall im Winterkrieg überrascht worden war, kam jetzt zum Aus­bruch.

Однако, жизнь прибывала в гражданских лицах, если снова группа русских пленников проводилась. Ужасная русско-финская зимняя война, которая привела такое большое горе людям, не была забыта. Полные ненависти Schmährufe кричались пленникам, и женщины хлопали охранам,­ с geschultertem винтовкой hinterherstapften, одобрением. Теперь целая ненависть народа, который был следовал мирно за его работой и был поражен внезапно русским перепадом на зимней войне, разразилась­.

 

Nahe dem ehemaligen russischen Konsulat hatte man durch Stacheldrahtum­zäunung ein Gefangenenlager errichtet. Die Russen machten einen übermüdeten, abgekämpften Eindruck. Die Schrecken des Kampfes standen ihnen ins Gesicht geschrieben, und vielfach war es auch die Angst vor der Zukunft, die ihnen die Kommissare in düstersten Farben geschildert hatten. Meist waren es schlitzäugige Asiaten, die sich trotz der Wärme in Decken einhüllten und warme Woll- oder Pelzmützen trugen. Dankbar nahmen sie die ersten Zigarettenstummel oder eine warme Suppe entgegen. Manchen sah man an, daß ihnen das Los der Gefangenschaft nicht unerwünscht war.

Приближайся к бывшему русскому консульству колючей оградой провода ­сооружали лагерь для пленных. Русские делали übermüdeten, побежденное впечатление. Ужасы борьбы выглядели у них в зрение написанными, и неоднократно это был также страх перед будущим, которое комиссары изобразили им в самых тусклых цветах. В большинстве случаев это были азиаты с раскосыми глазами, которые закутывали себя вопреки теплоте в покрытиях и носили ­теплые шерстяные шапки или меховые шапки. Благодарно они принимали первые окурки или теплый суп. Просматривали некоторых, что им не был нежелателен Без плена.

 

An der Brücke über den Петсамоjoki sammelte sich eine zusammengewürfelte Nachschubkolonne der Artillerie. Sie war aus dem Rücklaßkommando und Innen­dienstlern zusammengestellt worden. Die Soldaten wußten noch nichts von den Versorgungsschwierigkeiten, die das Korps und die Divisionen am ersten Tag nach Angriffsbeginn bereits bedrückten. Es war ihnen nur bekannt, daß der Durch­bruch durch die russische Bunkerlinie geglückt und der Vormarsch planmäßig weitergeführt wurde. Drüben aber, im nahen Steingebäude, in dem sich der lb der 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия Major Fußenegger aufhielt, wurde schon fieberhaft gerechnet, wie lange Munitions- und Verpflegsvorräte bei der Truppe reichten und wie viele Stunden es dauerte, ehe die ersten Nachschubfahrzeuge zur kämpfenden Truppe vorkamen.

В мосте о Петсамоjoki собиралась наскоро собранная колонка снабжения артиллерии. Она ­была составлена из Rücklaßkommando и Innen­ dienstlern. Солдаты еще ничего не знали о трудностях со снабжением, которые уже притесняли корпус и дивизии в первый день после раннего срока начала работы нападения. Были только известно им, что ­разрыв удавались русской линией бункера и продвижение вели дальше планомернее. Там, однако, в близком здании камня, в себе lb 2-ойая. Горно-стрелковая дивизия майор Фусзенеггер задерживал, считался уже лихорадочно, как долго боеприпасы и Verpflegsvorräte при войска удовлетворяли и сколько часов это продолжалось, прежде чем первые транспортные средства снабжения происходилосостоялось к борющейся войска.

 

Es gab keine durchgehende Straße. Die motorisierten Fahrzeuge waren im Sumpfe steckengeblieben, und der Großteil der Motorkarreten hatte im Felsgelände die Raupen verloren und war ausgefallen. Die ganze Hoffnung ruhte auf den Trag­tieren und den bespannten Kolonnen. Vorne schrie die Truppe bereits nach Munition und Verpflegung.

Не имелось транзитной дорогы. Моторизированные транспортные средства застряли в масляной ванне, и большинство автомобильных рыдванов утратило наплавленные валики в местности скалы и отменилось. Целая надежда покоилась на ­переносных животных и обтянутых колонках. Впереди кричала Личныйсоставподразделений уже после боеприпасов и продовольственного снабжения.

 

Der Auftrag lautete, mit 30 Karreten und 10 Feldwagen, alle schwer mit Artil­leriemunition beladen, längs des Vormarschweges über Гора Офонянваара, Bereitstellungs­raum und Bunkerlinie, das Russenlager an der Titowa zu erreichen und der in Richtung Herzberg vorgestoßenen Regimentsgruppe Hengl zu folgen. Der Auftrag mußte ohne Rücksicht auf Ausfälle durchgeführt werden. Mit Verlusten war weniger durch Feindeinwirkung, als vielmehr durch das Steckenbleiben von Fahrzeugen im Sumpfe zu rechnen. Karte gab es für den Kolonnenführer keine. Die Spuren der vorstürmenden Truppe sollten den Weg weisen.

Задание называлось, с 30 рыдванами и 10 обозными повозками, все сложно ­нагружают артиллерийскими боеприпасами ­­достигать ­вдоль пред-маршрута о Гора Офонянваара, исходном районе ­и линии бункера, склад русского в Titowa и следовать за ударившей в направлении горы сердцевины группой правления Hengl. Задание должно было проводиться без оглядки на отказы. С потерями был меньше воздействием противника чем считаться скорее зависанием транспортных средств в масляной ванне. Никого не имелось платы для начальника колонны. Дорожки vorstürmenden воинских частей должны были указывать дорогу.

 

Über die Brücke, die allen Belastungen der Vortage standgehalten hatte, ging es zum ostseitigen Ufer des Flusses. Da die Randberge nahe des Ufers steil auf­stiegen und eine Höhe von 150 Metern erreichten, hatte man die Straße zwischen den Hügeln hindurch in ein sumpfiges Tal geführt. Nur mit Hilfe von Faschinen­dämmen war es gelungen, den tiefen Morast zu überwinden. Für eine fachmännische Anlegung durch Ausheben des Bodens und Unterlegen mit einer Steinpackung hatten sowohl die Zeit wie die Arbeitskräfte gefehlt.

О мосте, который выдержал все загрузки кануна, дела шли к со стороны востока берегу реки. Так как горы кромки ­поднимались близко берега обрывисто ­и достигали высоты 150 м, управляли ­дорогой между холмами насквозь в болотистую долину. Только с помощью дамб из фашинной кладки ­удалось превосходить глубокое болото. Для компетентного использования выемкой грунта и нижняя подключка с каменной наброской отсутствовали как время как рабочие руки.

 

Eine finnische Baueinheit in Zivil arbeitete zwischen den birkenbewachsenen Hügeln am Ausbessern der „Straße". Schulbuben und Greise klopften Steine und füllten die Sumpflöcher mit Kies und Schotter. Die Finnen waren Meister im Straßenbau, das hatten wir schon an der Eismeerstraße festgestellt.

Финский конструктивный узел в штатском платье работал между березовыми заросшими холмами над реставрацией "дорогы". Школьные мальчики и старики били камни и наполняли отверстия масляной ванны гравием и Выбросом гравия. Финны были мастерами в дорожном строительстве, мы фиксировали это уже в Айсмеерштрассе.

 

Die Jungen blickten neugierig auf die Kolonne, während die Alteren teilnahmslos weiterarbeiteten. Verwegene Gesichter saßen unter den Finnenmützen. Es war das letzte Aufgebot eines ausgebluteten Volkes. Finnland war genötigt, den letzten wehrfähigen Mann in die Grenzschutzeinheiten zu stellen. Was dann noch übrigblieb, mußte zum Straßenbau.

Мальчики смотрели с любопытством на колонку, в то время как старение продолжали работу безучастно. Дерзкие зрения сидели под шапками боека. Это был последний состав команды обескровленного народа. Финляндия была вынуждена задерживать последнего годного к военной службе мужчину в подразделения охраны границ. То, что еще оставалось тогда, должен был идти к дорожному строительству.

 

Ein undefinierbarer Schrei hallte über die Baustelle, und blitzartig verschwanden die Finnen hinter Steinen und Büschen. Ehe die Männer der Nachschubkolonne recht begriffen, was hier vorging, tauchten über den linksseitigen Hügeln zwölf russische Tiefflieger auf. Die Fahrer blieben am Bock sitzen, wie es die Vorschrift befahl, oder nahmen ihr Pferd kurz am Zügel. Die Geschosse der Bordwaffen zwitscherten über ihre Köpfe, und Querschläger gellten vom Gestein auf. Ganz nieder, in 30 bis 40 Meter Höhe, brausten die kurzen, gedrungenen Maschinen vom Typ „Rata" oder IL 2 über die verduzten Nachschubleute hinweg.

Трудноопределимый крик звучал о ремонтных работах, и молниеносно исчезали финны за камнями и кустами. Прежде чем мужчины колонки снабжения действительно понимали, что здесь подходило, 12 русских низколетящих самолетов появлялись над левосторонними холмами. Водители оставались на второй год в козлах, как это приказывало предписание, или брали ее лошадь коротко в поводке. Этажи оружия края щебетали над ее головками, и рикошеты раздавались от горной породы. Совершенно низко, на высоте от 30 до 40 м, шумели короткие, проникаемые машины типа „Rata" или IL 2 о verduzten людях снабжения.

 

Binnen wenigen Minuten war der Spuck vorüber. Verluste waren weder bei Fahrern, noch bei Pferden eingetreten. Bei diesem Tieffkegerangriff zeigte es sich, daß man als Fahrer dem Feindfeuer vielleicht noch offener und ungedeckter aus­gesetzt war als der Mann der kämpfenden Truppe. Einige Vorsichtsmaßregeln wurden für die Zukunft getroffen. Man versuchte, Fliegerabstände zwischen den einzelnen Fahrzeugen einzuhalten. Aber die störrischen Gäule liefen immer wieder auf, weil sie den Marsch in Gebirgskolonne, unmittelbar hintereinander, gewöhnt waren. Wie sollten aber die Fahrer auf die Abstände achten, wenn Steinblöcke und tiefe Sumpflöcher ihre Aufmerksamkeit voll in Anspruch nahmen? Der weite Weg durch unwegsames Gebiet lag vor ihnen.

В пределах немногих минут проходило плевание. Потери не были втоптанными ни у командирводитель, ни у лошадей. При этом Tieffkegerangriff оказывалось, что ­были подвержены как водитель вражескому огню, вероятно, еще более открыто и более необеспечено ­чем мужчина борющейся воинских частей. Несколько мер предосторожности были поражены для будущего. Пытались останавливать интервалы выносного блока на консоли между отдельными транспортными средствами. Но упрямые Gäule снова и снова набегали, так как они были приучены болотистую плодородную почву в Gebirgskolonne, непосредственно последовательно. Как водители должны были обращать внимание, однако, на интервалы, если каменные глыбы и глубокие отверстия масляной ванны полностью использовали ее внимание? Далекая дорога непроходимой зоной лежаланаходилась перед ними.