Сам еще быстрее, чем шест, полетел вниз, как какой-то вихрь из
Рук и ног. Базарная площадь и народ походили на море, когда
проносится буря: все в смятении бежало в разные стороны,
Большею частью там, где должно было упасть тело.
Но Заратустра оставался на месте, и прямо возле него упало
Тело, изодранное и разбитое, но еще не мертвое. Немного спустя
к раненому вернулось сознание, и он увидел Заратустру,
Стоявшего возле него на коленях. "Что ты тут делаешь? -- сказал
Он наконец. -- Я давно знал, что черт подставит мне ногу.
Теперь он тащит меня в преисподнюю; не хочешь ли ты помешать
ему?"
Quot;Клянусь честью, друг, -- отвечал Заратустра, -- не
Существует ничего, о чем ты говоришь: нет ни черта, ни
Преисподней. Твоя душа умрет еще скорее, чем твое тело: не
бойся же ничего!"
Человек посмотрел на него с недоверием. "Если ты говоришь
Правду, -- сказал он, -- то, теряя жизнь, я ничего не теряю. Я
Немного больше животного, которого ударами и впроголодь научили
Плясать".
Quot;Не совсем так, -- сказал Заратустра, -- ты из опасности
Сделал себе ремесло, а за это нельзя презирать. Теперь ты
Гибнешь от своего ремесла; за это я хочу похоронить тебя своими
Руками".
На эти слова Заратустры умирающий ничего не ответил; он
Только пошевелил рукою, как бы ища, в благодарность, руки
Заратустры. --
Тем временем наступил вечер, и базарная площадь скрылась
Во мраке; тогда рассеялся и народ, ибо устают даже любопытство
И страх. Но Заратустра продолжал сидеть на земле возле мертвого
И был погружен в свои мысли: так забыл он о времени. Наконец
Наступила ночь, и холодный ветер подул на одинокого. Тогда
поднялся Заратустра и сказал в сердце своем:
Quot;Поистине, прекрасный улов был сегодня у Заратустры. Он не
Поймал человека, зато труп поймал он.
Жутко человеческое существование и к тому же всегда лишено
Смысла: скоморох может стать уделом его.
Я хочу учить людей смыслу их бытия: этот смысл есть
Сверхчеловек, молния из темной тучи, называемой человеком.
Но я еще далек от них, и моя мысль не говорит их мыслям.
Для людей я еще середина между безумцем и трупом.
Темна ночь, темны пути Заратустры. Идем, холодный,
Недвижный товарищ! Я несу тебя туда, где я похороню тебя своими
Руками".
Сказав это в сердце своем, Заратустра взял труп себе на
Спину и пустился в путь. Но не успел он пройти и ста шагов, как
Человек подкрался к нему и стал шептать ему на ухо -- и
Гляди-ка, тот, кто говорил, был скоморох с башни. "Уходи из
Этого города, о Заратустра, -- говорил он, -- слишком многие
Ненавидят тебя здесь. Ненавидят тебя добрые и праведные, и они
Зовут тебя своим врагом и ненавистником; ненавидят тебя
правоверные, и они зовут тебя опасным для толпы. Счастье твое,
Что смеялись над тобою: и поистине, ты говорил, как скоморох.
Счастье твое, что ты пристал к мертвой собаке; унизившись так,
Ты спас себя на сегодня. Но уходи прочь из этого города -- или
Завтра я перепрыгну через тебя, живой через мертвого". И сказав
Это, человек исчез; а Заратустра продолжал свой путь по темным
Улицам.
У ворот города повстречались ему могильщики; они факелом
Посветили ему в лицо, узнали Заратустру и много издевались над
ним: "Заратустра уносит с собой мертвую собаку: браво,
Заратустра обратился в могильщика! Ибо наши руки слишком чисты
Для этой поживы. Не хочет ли Заратустра украсть у черта его
Кусок? Ну, так и быть! Желаем хорошо поужинать! Если только
Черт не более ловкий вор, чем Заратустра! -- Он украдет их
Обоих, он сожрет их обоих!" И они смеялись и шушукались между
Собой.
Заратустра не сказал на это ни слова и шел своей дорогой.
Он шел два часа по лесам и болотам и очень часто слышал
Голодный вой волков; наконец и на него напал голод. Он
Остановился перед уединенным домом, в котором горел свет.
Quot;Голод нападает на меня, как разбойник, -- сказал
Заратустра. -- В лесах и болотах нападает на меня голод мой и в
Глубокую ночь.
