Методологические основания философской концепции Бутенко

Одним из самых сложных моментов понимания философии истории Бутенко остается проблема соотношения его теории и теории классического марксизма. Или же открытости самого марксизма. На всех этапах своего творчества Бутенко – последовательный марксист. Методологической основой философской концепции Бутенко являются идеи К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина. Идеи именно этих мыслителей он развивает, углубляет, осмысливает и переосмысливает. С этими же мыслителями он спорит и полемизирует. Но было бы неверным считать его всего лишь «адептом» и «последователем», цитирующим и пересказывающим то, что было уже сказано до него. Бутенко – совершенно оригинальный исследователь, хотя и неизменно облекающий (в силу определенной традиции) свои собственные идеи в теоретические формы, солидаризующиеся с классическим марксизмом.

Бутенко исходит из того, что «на протяжении 20-50-х годов усилиями И. Сталина и всего пропагандистского аппарата были грубо фальсифицированы взгляды марксизма на происхождение и сущность государства, однако сама эта фальсификация не обрела имени своего автора, а выдавалась за классический марксизм. Постепенно она глубоко внедрилась в обществоведение, ее тезисы стали считаться чуть ли не самоочевидными истинами. С другой стороны, факты, накопленные исторической наукой, этнографией в ХХ в. /…/ обогатили прежние представления о становлении и сущности государства, показали несовместимость сталинской фальсификации, выдаваемой за «марксизм-ленинизм», с этими фактами, подтвердили правильность ряда нефальсифицированных выводов» [55].

Согласно Бутенко, остракизму и ревизии были преданы - учение К. Маркса об азиатском способе производства, положение Ф. Энгельса о том, что классы возникают «двояким путем» (прежде всего вследствие общественного разделения труда, а лишь затем в связи с возникновением частной собственности), историческая концепция К. Маркса (учение о первичной – доклассовой - и вторичной – классовой – формациях, допускающая разные варианты развития). Вместо этого И. Сталин ввел «пятичленку», согласно которой пять формаций – первобытно-общинный строй, рабство, феодализм, капитализм и коммунизм - представляют собой те общественно-экономические устройства, через которые будто бы проходят все народы. В советском обществоведении на многие десятилетия укоренилось упрощенное понимание материального производства, игнорирующее его важнейшую часть – производство самого человека.

Бутенко говорит о том, что он опирается на историческую парадигму XVIII-XIX вв., исходящую из того, что самым глубоким основанием периодизации истории «является размер имеющегося общественного богатства и то, где и как оно создается» [56]. Бутенко - вслед за Марксом - считает доминирующими источниками созидания богатств сначала природу, затем – труд в его непосредственной форме, значительно позже - разум в виде науки как непосредственной производительной силы. «Общая концепция истории, - пишет Бутенко, - рассматривает ход человеческой истории не как случайную смену не связанных друг с другом, качественно различающихся полос, не как калейдоскоп изолированных ступеней и этапов, могущих сочетаться и так и иначе, а как внутренне органически связанный единый процесс, в рамках которого совершается не какой-то круговорот событий и рубежей, а детерминированный переход от простого к сложному, т.е. постоянно – в конечном счете – осуществляемый общественный прогресс, имеющий как общезначимый для всех полос критерий, так и конкретные исторические критерии каждой из трех качественно отличающихся полос истории» [57].

На протяжении «всей исторической полосы, являющейся предысторией человечества» (выделено Бутенко), общественный прогресс имеет своей основой, своей главной ареной и главным показателем прогресс общественного производства, развитие производительных сил и повышение производительности труда с целью умножения материальных жизненных благ, необходимых для удовлетворения возрастающих естественных и исторических потребностей общественной жизни [58]. Однако «прогресс не абсолютен, возможны и временные отступления, зигзаги, регресс» [59].

Бутенко указывает, что при наличии относительно узкой эмпирической базы современным обществоведам весьма сложно претендовать на раскрытие полного содержания прогресса, что претензии на исчерпывающее знание всех характеристик грядущих ступеней прогресса следует считать необоснованными [60]. Дистанцируясь от плоского экономического материализма, он акцентирует внимание на огромной и всевозрастающей роли сознания и общественных идей, а вместе с тем и сознательно-организующих действиях политической власти и спонтанных действиях масс, особенно при переходе от классового общества к послеклассовому [61]. Подчеркивая особую роль сознания, сопричастного масштабным историческим трансформациям, Бутенко вступает на почву, в равной степени близкую и материалистическому марксизму и в целом идеалистическому «циклизму» (цивилизационному подходу), преодолевая таким образом теоретическую неуживчивость классического марксизма.

Бутенко справедливо считает насильственную социальную революцию необходимым инструментом исторического развития («ход истории не спрашивает у своих препятствий согласия на их устранение»), а также признает возможность «мирного эволюционного перераспределения прибавочного продукта, устранения его эксплуататорских черт» [62]. Анализ массовых политических выступлений граждан («бархатные» и небархатные революции) в ряде европейских стран «реального социализма» помогает ему сделать вывод об «отсутствие линейности» в реализации марксистского положения о том, что при социализме «политические революции уступают место социальной эволюции» [63]. «История никогда не была и никогда не будет однозначно предопределенной линией, связкой событий, исключающей разные возможности и варианты реализации общественных потребностей и интересов», - отмечает он в начале 90-х гг. [64]. «Для меня история всегда вариантна, однозначно не предопределена», - пишет в своей последней книге Бутенко [65].

Важнейшим методологическим вопросом для Бутенко всегда являлся вопрос о цели и средствах в ходе истории. «Обозревая отечественную историю, - пишет Бутенко, - трудно отделаться от мысли, что одним из главных источников наших бед является принцип действия: «цель оправдывает средства» [66]. Бутенко рассматривает и решает эту проблему, позволяющую понять, «как в нашей стране была утрачена социалистическая цель развития», в четырех аспектах:

a) необходимость и свобода (свобода – уже не просто познанная, но и практически используемая необходимость);

b) сознательность и стихийность (роль сознания в истории возрастает);

c) выбор цели и адекватных для ее достижения средств (у каждой цели существует строго определенный арсенал средств, применение которых только и может привести к избранной цели; выход за рамки этих средств, совместимых с данной целью, неизбежно ведет к утрате избранной цели, приводит к неожиданным результатам, весьма расходящимся с первоначальной целью);

d) генезис и результат (средства, несовместимые с избранной целью, уводят само развитие от желаемой цели и приводят к иному результату) [67].

Таким образом, по мнению Бутенко, «случившееся в жизни историческое забегание «перевертывало» сущностные связи между целью и средствами, меняло их местами, придавало средствам в сознании людей первостепенную цель, отводило этому центральное место» [68]. Как можно оценить эту, безусловно, центральную категорию позднего Бутенко? Давно известно, что история не может быть описана «как она есть», она всегда реконструируется, схематизируется, идеализируется и моделируется в свете той или иной идеи. Предметом теоретического исследования всегда выступает какая-то часть истории, но не «вся история». В этом плане субъективность всякого исторического знания не подлежит сомнению, однако любой момент познания, начиная от констатации и обобщения фактов и заканчивая их оценкой, должен содержать известные объективные факты и не должен оборачиваться произволом. Истории науки демонстрирует важность теоретической компоненты, заложенной в основу подбора и анализа фактов: ход истории будет таков, какую философию истории выбрал для себя историк. Поэтому сам философ совершенно правильно замечает, что при наличии определенной точки зрения ни о каком «забегании» не может быть и речи [69].

Но тогда возникает вопрос: при наличии какой исходной точки зрения можно говорить об историческом забегании? Представляется, что о реальности исторического забегания можно говорить лишь при наличии следующих базовых допущений, в полной мере разделяемых самим Бутенко:

• признании некоего общего плана истории («логики естественно-исторического развития», имеющей, согласно Марксу, «силу для всех эпох»);
• рассмотрении истории в виде достаточно жесткой последовательности характеристик, состояний, стадий или периодов;
• принятии идеи восходящего, прогрессивного (в целом) характера исторического развития и выдвижении конечной (социалистической или коммунистической) цели всего исторического развития;
• признании непредвиденных, непредсказуемых, «нелинейных» форм социальной эволюции (что, помимо всего прочего, означает признание противоречивого характера самой исходной формулы исторического развития).

Вариативность исторического развития (наличие нескольких формальных возможностей развития и связанных с ними реальных условий), о которой говорит Бутенко [70], переводит проблему исторического забегания в более свободные рамки, но ничего не меняет в исходном общем плане истории, открытом К. Марксом. Конечная цель истории – намечена, хотя к ней и могут вести разные, порой неожиданные, пути. Нормальный ход истории может быть нарушен, но возвращение на общий путь исторического развития обусловлено логикой самой истории, поскольку Бутенко допускает вариант, противоположный историческому забеганию, путь социально ориентированной смешанной рыночной экономики, нацеленной на удовлетворение первоочередных нужд широких народных масс.

Бутенко считает, что «рыночный социализм принципиально совместим со взглядами Маркса и Ленина, связывавшими существование рынка с определенным уровнем развития производительных сил» [71], однако называет ряд существенных его отличий от привычных схем марксистского социализма. Помимо социально-классовых отличий, Бутенко насчитывает еще три главных отличия:

(1) различие приоритетов (марксизм делает упор на «снятие» частной собственности и эксплуатации – рыночный социализм акцентирует внимание на стимулах развития производства и механизмах устойчивого наукоемкого экономического роста);

(2) различие в понимании скудности (бедности и уравнительности) и антагонистичности (марксизм не понимал того, что всякое общество скудности и бедности, вышедшее из варварства и дикости, неизбежно и в течение длительного времени является еще и обществом антагонистичности);

(3) неодинаковость исторического места марксистского и рыночного социализма (переход к социализму становится возможным лишь при полном исчерпании рыночной экономики, что осуществимо лишь там, где труд постепенно уступает место науке как главному созидателю общественных богатств) [72].

Таким образом, Бутенко-мыслителю чужда мысль о «завершенной», «законченной» теории непрерывно развивающейся общественной жизни [73]. Он далеко не во всем разделяет идеи и убеждения основоположников марксизма. Он принимает марксизм в качестве общеметодологического критерия исследования истории, однако хорошо понимает, что философская концепция классического марксизма (даже при наличии в ней огромного числа действительно гениальных прозрений и догадок) не может быть принята в качестве единственного критерия исторического исследования. Безусловно, экономические факторы играют чрезвычайно важную (хотя и весьма неоднозначную) роль в становлении и угасании процессов политических и духовных. Однако экономическое истолкование истории не может быть принято ни в смысле признания безусловного господства экономического начала в повседневной жизни людей, ни в плане открытия экономической мотивации в деятельности каждого исторического субъекта.

Трудно также признать обоснованным бытующее в марксизме разделение истории человечества на «предысторию», преимущественно связанную с эксплуататорским строем, и «действительную историю», начинающуюся-де в постэксплуататорском обществе. Данная формула, повторенная Бутенко вслед за Марксом, еще может быть принята в качестве образной языковой или идеологической формы. Но она не может претендовать на статус научной категории, поскольку носит оценочный характер и может быть отнесена к принципиально разным состояниям истории.

История – целостный процесс, включающий в себя прошлое, настоящее и будущее, безотносительно того, каковы характеристики тех или иных ее эпох, периодов или цивилизационных систем. К тому же всегда будет существовать опасность того, что будет принят курс на искусственное изъятие из исторической памяти того или иного народа, культуры или социума «неудобного», «чужого» или «тёмного» исторического периода, что может обернуться для них исторической безосновательностью, культурной неукорененностью и психологической расщепленностью. Например, именно такая политика осуществляется ныне на Украине, в Грузии и странах Балтии.

 

Философия А.П. Бутенко как открытая система (вместо Заключения)

Слова принадлежат всем. Идеи носятся в воздухе. Научный приоритет принадлежит тем мыслителям, которые впервые дают развернутое логическое обоснование уже, может быть, обнаружившим себя общественным явлениям. Именно А.П. Бутенко впервые в истории отечественной науки поставил проблемы деформаций социализма, исторического забегания в будущее, скрытых форм реализации политической власти.

Философия Бутенко неотделима от нашей бурной и противоречивой эпохи и всегда устремлена в будущее. Анатолий Павлович никогда не был «двоечником», который чего-то там «не учел», «не понял» или «не сумел понять». Он рос вместе с социализмом (тем строем, который у нас назывался социализмом), он защищал социализм от врагов, он переживал вместе со всеми советскими гражданами его беды и победы, он честно пытался очистить социализм от бюрократических деформаций и искажений, он был свидетелем падения псевдосоциализма и стал одним из первых его биографов. Он был стойким человеком и не отказался от идеи социализма, хотя и исключил из разряда социалистических современное ему общественное устройство.

Если падение социализма многих ввергло в панику либо, напротив, заставило плясать на его костях, то Бутенко обратился к философии истории вообще и к истории социализма, в частности, чтобы понять природу и будущее этого общества. «Извлекая уроки из уходящего ХХ века, - писал он, - трудно поверить в то, что человечество, расставшись в конце века с обществом, которое назвало себя социализмом, навсегда распрощалось со своей мечтой – создать общество социальной справедливости, искоренить из жизни социальное неравенство, угнетение и эксплуатацию» [74].

Философское постижение истории должно рассматриваться как путь. Течения в науке возникают и прерываются, пересекаются и вновь расходятся, нигде не достигают окончательной цели и никогда не предают ее. В этом плане – подобно марксизму - историологическая концепция самого Бутенко тоже находится в стадии разработки, остается незавершенной, а заявленная им проблематика является открытой для дальнейшего исследования. Знаменитый немецкий философ К. Ясперс говорил в таких случаях о том, что «систематический характер знания приводит не к картине мира, а к проблеме системы наук. /…/ ни один научный метод, ни один вид знания не должен быть в ней упущен» [75].

Философия А.П. Бутенко целиком удовлетворяет всем важнейшим требованиям, которые могут быть предъявлены действительно научной целостности:

• она адекватна сложности общественных и исторических процессов;
• она носит открытый, нелинейный, многоуровневый характер;
• она не претендует на абсолютную истину;
• она допускает возможность диалога с научными подходами, построенными на иных теоретических основаниях.

От понимания смысла событий, происходивших в ХХ столетии, во многом будет зависеть не только теоретическая картина истории, но и дальнейший ход нашей реальной исторической жизни. Ученый всегда стремится к тому, чтобы найти свой путь к истине и помочь идущим следом за ним. Не у всех получается. Анатолий Павлович Бутенко сумел проложить свой собственный Путь. Спасибо ему за помощь.

Литература

1. Бутенко А.П. Современный социализм. Вопросы теории. – М.: Политиздат, 1989. С. 125.

2. См.: Бутенко А.П. Послесловие. // Ирибаджаков Н. Развитое социалистическое общество. – М.: Политиздат, 1974. С. 392, 393.

3. Бутенко А.П. Социализм как мировая система. – М.: Политиздат, 1984. С. 84.

4. Там же. С. 87, 88.

5. Там же. С. 88-89.

6. См.: Там же. С. 89. Следует также отметить, что Бутенко уже обращался к этой теме ранее. См.: Бутенко А.П. Социализм: формы и деформации. //Новое время, 1982. № 6; Бутенко А.П. Противоречия развития социализма как общественного строя. //Вопросы философии. 1982. № 10.

7. Там же. С. 89-90.

8. См.: Там же. С. 90-91.

9. Там же. С. 91.

10. Там же. С. 92.

11. Бутенко А.П. О скрытых формах изменения социальной природы власти. – М.: Парад, 2004. С. 230-231.

12. Бутенко А.П. Социализм как мировая система… С. 98.

13. См.: Там же. С. 117 -121.

14. См.: Там же. С. 102.

15. Там же. С. 100.

16. Там же. С. 104.

17. Там же. С. 122-123.

18. Там же. С. 311.

19. Социализм: между прошлым и будущим /Под общ. ред. О.Т. Богомолова. Ред.-сост. В.П. Киселев, И.М. Клямкин. – М.: Прогресс, 1989. С. 10.

20. Там же. С. 16.

21. Бутенко А.П. О левацких ошибках при переходе к социализму стран с неразвитой экономикой. //Проблемы перехода к социализму стран с неразвитой экономикой. – М., 1989. С. 17.

22. См.: Социализм: между прошлым и будущим… С. 105-109, 119-121.

23. Бутенко А.П. Откуда и куда идем: Взгляд философа на историю советского общества. – Л.: Лениздат, 1990. С. 8.

24. Там же. С. 27-28.

25. См.: Там же. С. 28-45.

26. Там же. С. 101-102.

27. Там же. С. 126-127.

28. См.: Там же. С. 118-120.

29. Бутенко А.П. О скрытых формах изменения… С. 146.

30. См.: Бутенко А. Бури в Восточной Европе. //Неделя. 1990. №21; Его же. Бархатными революции не бывают. //Неделя. 1990. №31; Butenko Anatoly. Von ‘samtenen’ und anderen Revolution in Osteuropa. //Osteuropa. 1992. #12. S. 1068-1077.

31. Бутенко А.П. Наука, политика и власть. Воспоминания и раздумья. – М.: Социально-гуманитарные знания, 2000. С. 277-278.

32. См.: Степанов Георгий. Беспорядки в Венгрии: бунт или революция. //Известия. 19.09.2006; Кадрматов Руслан.С социалистическим приветом. 20.09.2006. // http://lenta.ru/articles/2006/09/19/hungary/.

33. Бутенко А.П. Общая концепция истории и современность. //Социально-политический журнал. 1998. № 2. С. 18.

34. Бутенко А.П. Неравномерность развития и историческое забегание (Сравнительны анализ развития СССР, России, Китая и Вьетнама). – М.:ИМЭПИ РАН, 2000. С. 120.

35. Там же. С. 109.

36. Там же. С. 121.

37. Там же. С. 124.

38. См.: Там же. С. 101-102.

39. См.: Там же. С. С. 109.

40. Там же. С. 144.

41. См.: Там же. С. 144-145, 273-274; См. также: Бутенко А.П. О скрытых формах изменения… С. 149-150.

42. См.: Бутенко А.П. Неравномерность развития… С. 150.

43. См.: Там же. С. 151-155, 215-229.

44. См.: Там же. С. 288-304.

45. Там же. С. 323.

46. См.: Там же. С. 305-343.

47. См.: Там же. С. 163.

48. Там же. С. 194.

49. См.: Бутенко А.П. О скрытых формах изменения… С. 15-16.

50. Там же. С. 17.

51. См.: Там же. С. 85-100.

52. См.: Там же. С. 25-27.

53. Там же. С. 53.

54. Там же. С. 191.

55. Там же. С. 153.

56. Бутенко А.П. Общая концепция истории… С. 15.

57. Там же. С. 15-16.

58. См.: Бутенко А.П. О скрытых формах изменения… С. 72.

59. Там же. С. 59.

60. См.: Бутенко А.П. Неравномерность развития… С. 86-87.

61. См.: Там же. С. 33.

62. См.: Там же. С. 89-98.

63. См.: Бутенко А.П. О скрытых формах изменения… С. 75.

64. Бутенко А.П. Откуда и куда идем… С. 63.

65. Бутенко А.П. О скрытых формах изменения… С. 130.

66. Там же. С. 131.

67. См.: Там же. С. 131-134.

68. Там же. С. 140.

69. См.: Бутенко А.П. Неравномерность развития… С. 289.

70. См.: Там же. С. 117-118.

71. Там же. С. 205.

72. См.: Там же. С. 209-210.

73. См., напр.: Бутенко А.П. Общественный прогресс и его критерии. – М.: Знание, 1980.

74. Бутенко А.П. Неравномерность развития… С. 7.

75. Ясперс К. Истоки истории и ее цель. //Его же. Смысл и назначение истории. - М.:1991. С.103.

 

[Вусатюк о.А. Цивилизационные дрейфы и цивилизационная безопасность восточноевропейского мира. //Экономические стратегии (Москва). № 5-6. 2005. С. 30-35.]

 

О.А.Вусатюк,

кандидат философских наук,главный консультант

Национального института проблем международной безопасности

при Совете национальной безопасности и обороны Украины, г. Киев