Святитель Игнатий Брянчанинов 13 страница

449. Господь ущедряет почестями и наградами тех, которые подвизаются мужественно на кратком поприще земной жизни, которые свергают с себя бремя преходящего мира посредством терпения скорбей и умерщвления тела[847].

450. Помощь Божия нисходит к тем, которые отсекают плотские и греховные похотения. Она изглаждает из них все страсти. Так действует она за то, что они последуют воле Божией.

Напротив того, последующие воле падшего естества и желающие исполнить ее хотя и вынаруживают сначала духовное стремление, но не могут противостать врагам по той причине, что не хотят отказаться от воли падшего естества, исполняют ее. Поступая так, они опочивают плотию, то есть нисходят в плотское состояние и соделывают весь подвиг свой суетным и тщетным. Пророк обличает их, говоря: проклят творяй дело Господне с небрежением [848].

451. Бог не помогает тем, которые хотя и вступили в служение Ему, но вместе служат и страстям. Бог предоставляет их самим себе, так как они произвольно захотели последовать себе, и предает их в руки врагов их, демонов. Вместо чести, которой они искали от человеков, они подвергаются бесчестию пред ними, как не противоставшие невидимым врагам. Если 6 они сделали это, то Бог помог бы им в свое время и смирил бы врагов под ноги их[849].

452. Все Писание свидетельствует, что человек не бывает услышан Богом, если он молится Богу не в подвиге и утомлении тела, не из среды лишений, не из сердца сокрушенного и смиренного. Приступим всеусердно молитвою к благости Божией в слезах, в удручении тела подвигами и лишениями, оказывая покорность пред каждым человеком, смиряясь пред братиями нашими, как пред превосходящими нас во всех отношениях, не воздавая никому зла за зло, не питая ни о ком худых помышлений в сердце, имея со всеми одно сердце и одну душу[850].

453. Ежедневно будем рассматривать, в какое устроение достиг ум наш, и хранить его от осквернения помышлениями нечистыми. Не дадим телу насыщения, чтоб страсти, свойственные ему, не предъявили своих требований, чтоб тело покорилось душе, а душа покорилась уму и соделалась невестою непорочною. Придя в это состояние, она призывает к себе жениха, говорит: да снидет Брат мой в виноград Свой, и да яст плод овощий Своих [851].

454. Нам предлежат два пути: путь жизни и путь смерти. Идущий по одному не идет по другому. Кто же идет то по тому, то по другому, тот не принадлежит окончательно ни к одному из двух путей, ни к ведущему в Царство, ни к ведущему в муку. Когда же он скончается, то суд над ним принадлежит единому Богу, Которого милость неизреченна[852].

455. Царство Божие есть истребление всякого греха. В сердце, в котором водворилось Царство Божие, хотя враги стараются насеять зло, принося греховные помыслы; но помыслы эти, не находя в человеке никакого сочувствия, не приносят никакого плода[853].

456. С того времени, как ум вкусит Божественной сладости, стрелы врага уже не входят в него: всеоружие добродетелей, в которое он облечен, охраняет и ограждает его, не попускает ему возмутиться, содержа его в Божественном видении. Он, силою духовного рассуждения, постоянно различает пути, одного уклоняется, другого держится[854].

457. Глава всех зол — одна: злоба врагов наших, демонов. Источник всех добродетелей — один: страх Божий[855].

458. Возлюбленный брат! стяжи в себе страх Божий и будешь проводить жизнь твою в душевном мире, потому что страх Божий рождает все прочие добродетели. Кто не водится во всех действиях своих страхом Божиим, тот еще не соделался причастником Царства Божия. Пребывай постоянно в подвиге и отсечешь мало-помалу страсти. Знамение успеха или безуспешности в подвиге заключается в следующем: доколе действует шуйца [856], то есть левая рука, или падшее естество, дотоле грех не умер, дотоле десница, то есть добродетели, не вступили в священный союз с тобою. Этому научает нас и Писание. Не весте ли, говорит оно, яко ему же представляете себе раби в послушание, раби есте, егоже послушаете, или греха в смерть, или послушания в правду [857].

459. Господь сказал о присных Своих, что Он взял их из мира. У какого мира отъял Он их? от мира, то есть из жительства суетного и греховного. Каждый желающий быть учеником Иисуса, да бежит от страстей. Не оставивший их не может быть обителью Бога, не допустится к вкушению сладости Божественной[858].

460. Ум, если не стяжет здравия и не соделается чуждым злобы, не может соделаться зрителем Божественного света. Зло, подобно стене, стоит пред умом и соделывает душу бесплодною[859].

461. Возлюбивший Бога, возгоревшийся желанием, чтоб Бог устроил в нем жилище Себе, не восхотевший остаться в бедственном сиротстве, да заботится, во-первых, о том, чтоб сохранять заповеди Иисуса, чтоб проводить жизнь ради Иисуса. Иисус не далеко от каждого из нас. Между Им и нами — одна преграда: наши страсти. И потому если утверждаешь, что ты отрекся от мира, а действуешь во многих случаях по началам мира, то ты не вполне отвергся; ты обольщаешь сам себя[860].

462. Господь заповедал нам нести крест. Какое значение имеет эта заповедь? Значение ее заключается в том, чтоб ум непрестанно бодрствовал и пребывал в добродетели. Восшедший на такой крест да не сходит с него, то есть да пребывает в постоянном воздержании от страстей. Постоянно воздерживающийся от страстей умерщвляет их в свое время. Тогда ум воскресает в состояние непобедимости[861].

463. Если человек не оставит всех суетных попечений, то не возможет взойти на крест. На этом основании Господь повелел оставлять все усвоения и все начальные причины, низводящие ум с креста[862].

464. Апостол, ведая, что невозможно любить вместе и Бога и мир, написал к ученику своему: никтоже воин бывая, обязуется куплями житейскими, да воеводе угоден будет. Аще же и подвизается кто, не венчается, аще незаконно подвизатися будет [863].

465. Приносящие благий плод очищаются Богом с тою целию, чтоб они сделались еще плодоноснее. Но Господь не удостаивает любви Своей тех, которые исполняют греховную волю плоти[864].

466. Прибегнем к благости Божией, умоляя Бога, чтоб Он умилосердился над нами и даровал силу свергнуть тяжкое иго мира, утопающего в греховной скверне. Не дремлет враг наш! Ежечасно старается он уловить нас и похитить наши души. С нами — Господь наш Иисус Христос. Он сокрушит врага святым Своим словом, если мы будем соблюдать это слово[865].

467. Доколе имеем возможность прибегать к милосердию Божию и пользоваться богатством щедрот Божиих, доколе находимся в теле, раскаемся от всего сердца в грехах наших. Кратко поприще земной жизни. Если возложим на себя подвиг, соответствующий силам нашим, то наследуем вечную и неизглаголанную радость. Если же обратимся вспять, то уподобимся тому юноше, который вопросил Господа, что ему делать, чтоб спастись, и который ушел от Господа, опечаленный ответом Господа. Господь сказал ему: вся, елика имаши, продаждь и раздай нищим, и возми крест свой, и гряди по Мне [866]. Этими словами Господь научает нас, что спасение наше состоит в отсечении воли падшего естества. Юноше представилось тягостным отдать все имущество нищим, но еще более тягостным нести крест. Предоставление имущества нищим есть частная добродетель. Она соделывает человека способным нести крест. Ношение же креста заключается в отречении от всех видов греха, и рождает любовь, без которой не может состояться ношение креста[867].

468. Имеются и мнимые добродетели, в которых нет ни любви, ни совершенства[868].

469. Произволяющий вступить на путь любви да отречется от попечений о человеках, каковы бы они ни были, добры или злы, и да устремит все желание сердца к Богу. От такого стремления к Богу начинает действовать естественный гнев, который противостоит всему, что насевает враг. Тогда Закон Божий начертывается на душе и являет свое присутствие в ней деятельностию по побуждениям страха и любви. Человек, достигший этого состояния, дерзновенно говорит с Апостолом: аз не точию связан быти хощу, но и умрети готов есмь за имя Господа Иисуса Христа [869]. Блаженна душа, достигшая такой любви. Она соделывается бесстрастною[870].

470. Удалившиеся из мира! рассмотрим себя, в каком мы находимся устроении. Господь Иисус многомилостив. Он подает успокоение каждому соответственно делам его: успокоение великое за дела великие, малое — за дела малые. Одно Царство, но каждый обретает в нем свое место и свое дело[871].

471. Противостанем лености! свергнем с себя сударь [872] Сударь, закрывающий глаза, есть забывчивость. Она препятствует нам зреть свет покаяния. Приобретем себе Марфу и Марию: удручение тела подвигами и плач. Да ходатайствуют они пред Спасителем, и Он воскресить Лазаря: ум, связанный многими пеленами — пожеланиями падшего естества[873].

472. Будем подвизаться соответственно силе нашей, и Бог, по множеству милости Своей, окажет нам содействие. Если мы не сохранили сердец наших чистыми, как сохранили их Отцы, то постараемся сохранить от греха, по крайней мере, тела наши, как требует этого Бог. Веруем, что во время страшной скорби, долженствующей постигнуть нас в час смерти, Он помилует нас, как помиловал всех святых[874].

473. Носящий тяжелое бремя страстей и действующий по началам падшего естества не есть истинный израильтянин. Он обольщает сам себя, нося тщетно одно имя. Ничего не получит он от Господа Иисуса, от Которого отрицается своею деятельностию, воскрешая в себе то, что Он умертвил, и оживляя то, что Он предал погребению. Очевидно, что поступающий так не есть истинный иудей, но ложный. Не обрезан он, не хранит субботы. И потому Господь наш Иисус Христос, когда придет во славе Своей, тогда введет в Свое вечное Царство одних сынов Израиля, то есть одних истинных христиан, обрезанных не плотским обрезанием, но духовным. Израильтяне Божий, избранный народ, составленный из всех народов, имеют обрезание сердца и сохраняют субботу, то есть упразднили в себе грех[875].

474. Блажен подвизавшийся, совлекшийся того, что увлекает в геенну, облекшийся в то, что вводит в Царство. Ничтожно время земной жизни, но мы обольщаемся и тратим его на пустые дела. Между тем подходит неприметно последний час, и мы подвергаемся плачу вечному. Не пренебрежем хранением сердца нашего! постоянно будем наблюдать за ним, прилагая все попечение о спасении своем и молясь непрестанно благости Божией, чтоб она помогла нам. Не будем гневаться на ближних за слова, произносимые ими безрассудно. Будучи не возделаны добродетелями, они чужды Богу, они — сосуды врага; окончится в свое время жизнь их, и они оставят поприще земной деятельности[876].

475. Возлюбленные братия! Во всяком действии вашем обращайте главное внимание на смирение, чтоб неупустительно исполнять требуемое им терпение бесчестий и отсечение воли падшего естества. Держащийся своей воли повреждает и погубляет этим все свои добродетели[877].

476. Руководящийся смиренномудрием отсекает свою волю в кротости и праведности евангельской, боясь любопрения, как змея. Расположение к спору и распре низвращает все здание добродетелей, наводит помрачение на душу, закрывает от нее свет евангельских заповедей. Позаботься устранить из себя эту проклятую страсть, которая примешивается к добродетелям, вкрадывается в человека под видом правды и губит его. Господь наш Иисус Христос не прежде взошел на крест, как по отлучении Иуды из сонма учеников; и человек, если не истребит из себя этой гнусной страсти, то не возможет преуспевать в служении Богу. За этою страстию последуют разные виды греха: последует за нею отвержение терпения; последует за нею увлечение тщеславием. Живет в душе любопрительного и высокомудрого все, что ненавидит Бог. Что ни представляет любопрительность праведным и Божественным, представляет ложно[878].

477. Осуждение себя да предшествует суду над ближним. Этим доставляется смирение[879].

478. Смирение заключается в отсечении своей воли пред ближним в духовном разуме[880].

479. Чистота сердца доказывается нерассеянною молитвою[881].

480. Из невменяемости прозябает плач[882].

481. Любовь свидетельствуется неосуждением ближних[883].

482. Стяжавший долготерпение не попустит себе помышления лукавого о ближнем[884].

483. Боголюбивое сердце чуждо мстительности[885].

484. Безмолвие состоит в том, чтоб не отвлекаться ничем от служения Богу[886].

485. Нищета духовная — принадлежность сердца незлобивого[887].

486. Мир души — от повиновения сил ее уму[888].

487. Кротость является в терпении[889].

488. Милость сердца вынаруживается прощением обид и оскорблений[890].

489. Все исчисленные добродетели рождаются от отсечения воли падшего естества. Когда человек отречется от своей воли, тогда добродетели вступают в священный союз между собою; тогда приходит ум в устроение не колеблемое возмущениями[891].

490. Из всего Писания вижу, что требования Бога от человека сосредоточиваются в следующем: чтоб он смирялся пред ближним во всем, чтоб отсекал волю падшего естества во всем, чтоб непрестанно умолял Бога о помиловании, чтоб непрестанно умолять Бога подать ему руку помощи. Единственно эта рука может сохранить человека от усыпления, в которое он постоянно влечется недугом забывчивости; единственно эта рука может удержать ум от рассеянности и скитания повсюду. Падшее человеческое естество заражено лукавством и переменчивостию[892].

491. Все добродетели наши в Боге — отнюдь не наша собственность. Бог спасает нас; Он ниспосылает нам силу храниться от зла; Он покрывает нас Промыслом Своим и подает нам возможность пребывать в нестяжании; Он дарует нам обращение к Нему, и когда обратимся к Нему, это бывает последствием действия Его на нас; Он внушает нам благодарить Его, и благодарим Его по дару Его; Он ниспосылает в нас благодать, действием которой возбуждается в нас благодарение Богу; Он защищает нас от врагов наших демонов, исторгает нас из рук и челюстей их[893].

492. Расположение к спорам и распрям, или любопрительность, рождается от следующих пороков: от пустословия, от ухищренного многословия, от лицемерного слова, произносимого с целию человекоугодия, от дерзости, от двуличности, от желания настоять на своем слове. Этими пороками низвращается душа беспощадно. Она делается бесплодною от усвоения их себе[894].

493. Если человек не прольет пота в подвиге для снискания каждой добродетели, то он не возможет достигнуть в покой Сына Божия[895].

494. Братия! не нерадите о жительстве и спасении вашем; удостоверьтесь, что во всяком деле, в котором действует леность, действует и злоба. Берегитесь, чтоб не отняты были у вас срок и поприще, данные для покаяния прежде, нежели вы успеете достичь в покой Сына Божия. Покой этот состоит в смирении, долженствующем обымать собою все поведение и все поступки инока, в незлобии, во всецелом отвержении ненависти, так, чтобы не ощущать ее ни к одному человеку, в воздержании от всякого действия, неблагоугодного Богу, в постоянном зрении грехов своих, в мертвости ко всякому злу. Обетование Бога не может быть ложным; если мы постараемся приобрести такое настроение, то Он будет присущ нам и укрепит нашу немощь по благости Своей[896].

495. Сказал некто из Отцов: «Если человек не стяжет веры в Бога, постоянного стремления к Богу, если не стяжет незлобия, не воздающего злом за зло, если не стяжет подвижничества, смирения, целомудрия, человеколюбия, отречения от мира, кротости, долготерпения, чистой молитвы с болезнию сердца, истинной любви, не зрящей вспять[897], терпения попускаемых скорбей, отвержения упования на свое добродетельное жительство, то не может спастись[898].

496. Человек! злобные враги твои не дремлют: они неусыпно заботятся о погибели твоей. Не вознеради, не попри твоей совести; никак не доверь себе, что ты достиг во что-нибудь угодное Богу: ты находишься еще в стране врагов твоих[899].

497. Благоразумное удручение себя подвигами изглаждает пороки, произведенные предшествовавшим нерадением[900].

498. Плач сердца исцеляет язвы, нанесенные сердцу внутренними врагами[901].

499. Совершенная любовь к Богу противостоит внутренним браням, поборая их волею Божиею и покоряя ей[902].

500. Чистота сердечная, побеждая брани сердечные, уготовляет сердце в место покоя Сыну Божию[903].

501. Целомудрием сохраняются в целости добродетели[904].

502. Духовный разум — и победитель и хранитель[905].

503. Обретший благодарение Богу во время нашедших на него искушений обращает нашедшие на него искушения в бегство[906].

504. Недоверие к подвигу твоему, что он благоугоден Богу, привлечет к тебе помощь Божию, которая будет охранять тебя. Вдавший сердце свое в благочестивое, истинное искание Бога не может даже помыслить, что он угоден Богу[907].

505. Обличаемый совестию в чем-либо, принадлежащем падшему естеству, чужд свободы. Где обличение, там и обвинение; где обвинение, там нет свободы[908].

506. Когда, наконец, увидишь, что во время молитвы совесть не обличает тебя ни в одном виде греха, тогда это будет признаком, что ты точно получил свободу и по воле Всесвятого Бога взошел в святой покой Его[909].

507. Если усмотришь, что благой плод укрепился и плевелы вражеские не подавляют его, если супостаты точно побеждены и отступили от тебя не с коварством, что делается ясным из прекращения борьбы с чувствами, если облако осенило скинию, и во дни солнце не ожжет тебя, ниже луна нощию [910], если обретаются в тебе все принадлежности скинии, и она поставлена и хранится по воле Божией, то поистине дарована тебе победа Богом. Он, Сам Он осенил Свою скинию как принадлежащую Ему; Он предходит пред нею и предуготовляет ей приличное, безопасное место. Если Бог не остановится предварительно в том месте, в котором благоугодно Ему остановиться, то и скиния должна продолжать свое шествие. Так поведает Писание[911].

508. Человек находится в великой опасности, доколе не познает себя, доколе не уразумеет со всею точностию, что удалились из него все закоренелые противники и сквернители монашеского делания, возбуждающие в монахе действие ветхого естества. Мы нуждаемся, чтоб непрестанно преобладал над нами страх всеблагого Бога, чтоб неоскудно действовало в нас памятование благодеяний Божиих; мы нуждаемся, чтоб постоянно обладала сердцем нашим благодать Божия при посредстве святого смирения; мы нуждаемся прилежать всему, чем уготовляется и хранится это состояние, пребывая до конца жизни умом в трезвении и подвиге[912].

509. Кто судит ближнего, порицает брата, уничижает его в сердце, обличает его с гневом, говорит о нем худо при других, тот устраняет из себя милость и прочие честные добродетели, которыми обиловали святые. Таким поведением в отношении к ближнему уничтожается все достоинство подвигов и погубляются все благие плоды[913].

510. Говорящий, что он оплакивает согрешения свои, и продолжающий подвергаться им обманывает сам себя[914].

511. Усиливающийся безмолвствовать и вместе с этим не заботящийся об отсечении страстей своих страдает неведением в святом искусстве созидания добродетелей[915].

512. Оставивший попечение о грехах своих и принявший на себя попечение о исправлении других чужд молитвы, возносимой из всего сердца, чужд утешения, доставляемого Божественным разумом[916].

513. Мужество состоит в том, когда человек вооружится против прежде соделанных им грехов, молит Бога о даровании ему прощения в них, молит Бога, чтоб они не возобновлялись ни в уме его, ни в сердце, ни в действиях[917].

514. Если воспоминание о соделанных грехах не возобладает неоскудно сердцем и не отвратит взоров ума от всего, принадлежащего миру, то человек не возможет избавиться от насилия усвоенных им страстей, не возможет воздержаться от грехов, к которым привык, не возможет отвлечь помысл свой от осуждения созданий Божиих[918].

515. Приносящие истинное покаяние не занимаются уже осуждением ближних, они занимаются оплакиванием грехов своих[919].

516. Если грехи твои привлекут к себе все внимание твое, то этим отвлечешь себя от внимания грехам ближнего[920].

517. Воздающий злом за зло далеко устраняет от себя плач[921].

518. Далек от плача тот, кто вдается в мирские заботы с целию удовлетворения своему тщеславию[922].

519. Далек от плача последующий воле естества падшего[923].

520. Если плачущий скажет о ком-либо, что он хорош или худ, то одно суждение это уже служит для него стыдом и укоризною. Такое суждение обличает его, что он мог увидеть то, чего не должен бы видеть: человека грешнее себя. Покушение узнать о чем-либо, не касающемся собственно его, есть начинание противное совести, признак незнания пути Божия, лукавое увлечение и пленение, не допускающее видеть грехов своих[924].

521. Если тебя поносят и ты заскорбишь от этого, то нет в тебе истинного плача[925].

522. Если подвергнешься убытку или лишишься каким-либо образом принадлежащих тебе вещей и опечалишься этим, то нет в тебе страха Божия[926].

523. Если кто прославляет тебя и ты с услаждением принимаешь похвалу, то нет в тебе страха Божия[927].

524. Если скажут о тебе что несправедливо и ты смутишься, то нет в тебе страха Божия[928].

525. Если при разговоре с братиями ищешь, чтоб слово твое взяло верх над словами других, то нет в тебе страха Божия[929].

526. Если ты занимаешься посещением славных мира с намерением свести с ними короткое знакомство и дружбу, то нет в тебе страха Божия[930].

527. Если пренебрегут твоим словом и ты обидишься этим, то нет в тебе страха Божия[931].

528. Исчисленные признаки показывают, что жив ветхий человек в подвижнике, что обладает им, что не встречает себе сопротивления, что нет в подвижнике истинного плача[932].

529. Служитель Божий должен иметь очи духовные, ими увидеть себя и познать, что последующий воле падшего естества есть враг Божий по произволению[933].

530. Если будешь хранить заповеди Божий и совершать все дела твои в духовном разуме ради Бога; если уразумеешь, что невозможно угодить Богу достойно величию Его; если предложишь грехи твои взорам ума и будешь постоянно содержать пред ними, то найдешь в этом защиту против злохитрого врага, который усиливается низложить человека, склоняя его оправдывать себя; ты сохранишь в целости здание, устраиваемое плачем[934].

531. Не попусти сердцу твоему понадеяться, что ты одержал победу! Доколе человек не предстанет на Суд Божий, доколе не услышит окончательного определения о себе и не узнает, какое место назначено ему, дотоле служение его Богу находится под страхом, в положении нерешенном[935].

532. Печаль в разуме Божием, снедая сердце, удерживает чувства его от увлечения грехом, а трезвение противостоит лукавым помыслам и охраняет ум от движений небогоугодных[936].

533. Человек, доколе находится в теле, никак не должен и не может доверить себе. Он не способен к неизменяемости. Необходимо ему пребывать в непрерывающемся подвиге[937].

534. Блаженны те, которые не возложили упования на дела свои, которые уразумели величие Божие и сподобились исполнять в точности волю Божию. Познав свою немощь, они сосредоточивают все подвиги свои в печаль покаяния: они оплакивают себя, оставя суетную и греховную заботу о всем, совершающемся в мире, который, как создание Божие, подлежит суду единого Бога[938].

535. Победа подвижника заключается в том, когда он предаст всего себя Богу и исполнением воли Его достигнет совершенства. Тогда имя его будет внесено в книгу жизни, Ангелы засвидетельствуют о нем, что он избежал князей воздушных, и сопричислится он к небесным блаженным духам. Но доколе продолжается борьба, дотоле человек находится в страхе и трепете. Не ведает он, победит ли сегодня, или будет побежден; не ведает он, что ожидает его на следующий день, победа ли, или побеждение[939].

536. Бесстрастие уже не подвержено колебанию от нападений врага. Оно прияло награду за борьбу — почесть победы. Оно пребывает в спокойствии и не боится разъединения трех частей, соединенных миром Божиим. Эти три части суть: дух, душа и тело. Когда эти три части действием Святого Духа составят из себя одно целое: тогда они уже не разделяются[940].

537. Не признавай себя умершим греху, когда видишь, что враг еще насилует тебя, будет ли это во сне, или в бодрственном состоянии[941].

538. Искушение житие человеку на земли, говорит Писание[942]. Бодрствуем ли или спим, враг не престает нападать на нас.

539. Сражающийся на позорище не воспевает победной песни прежде победы; и инок, страждущий под гнетом борьбы со грехом, не может быть спокойным и положиться на жительство свое, доколе протекает поприще[943].

540. Блаженны те очи, которых человек по причине смиренномудрия не дерзает возвести к Богу! Блаженны иноки, прилежащие врачеванию язв своих в духовном разуме, стяжавшие познание грехов своих, омывающие их слезами и просящие прощения у Бога[944].

541. Горе тем, которые тратят время на занятия суетные, считают себя безгрешными, попирают совесть, не произволяя прийти в умиление и не понимая, что презираемое ими, как мелочь, отнюдь не есть мелочь[945].

542. Земледелец признает потерянным всякое посеянное им семя, не принесшее плода; он тужит о труде и издержках невознагражденных. Подобно этому инок, хотя бы узнал все тайны и стяжал обширнейшее знание, хотя бы совершал великие знамения и исцеления телесных недугов, хотя бы возложил на себя разнообразный тягостнейший подвиг, хотя бы соблюдал строжайшее нестяжание и имел одежду едва способную прикрыть наготу тела, но если не усмотрит в себе знамений Божественной любви, то находится еще под страхом. Он не умиротворился еще с совестию своею, он окружен еще врагами, ловцами, наветниками, он не узнал еще на опыте, что любы николиже отпадает [946].

543. О, сколько труден путь Божий! Сам Господь сказал: узкая врата, и тесный путь вводяй в живот, и мало есть их, иже обретают его [947]. Мы, ленивые, праздные, преданные плотским наслаждениям, полагаем свое спокойствие и благополучие в отвержении ига Христова[948].

544. Увидевший змея, или ехидну, или скорпиона, или какое другое ядовитое животное, бежит от него со страхом; безрассудная же и несчастная душа смотрит равнодушно на все, что наносит ей смерть, не удаляется, не убегает; напротив того, она услаждается всем этим, покоряет всему этому сердце свое. По этой причине она растрачивает земную жизнь на пустые занятия и выходит из нее, не принесши никакого благого плода[949].

545. Монашеская жизнь есть путь; цель пути — достижение покоя. На этом пути, На пути добродетелей, встречаются падения, встречаются враги, встречаются перемены; на нем бывают и обилие и умаление, и плоды, и бесплодие, и печаль и радость, и болезненное сетование сердца и спокойствие сердца, и успех и утраты. Но бесстрастие чуждо всего упомянутого. Оно не имеет никакого недостатка. Оно во Боге, и Бог в нем. Для бесстрастия нет врагов, нет падения. Не стужает ему ни неверие, никакая другая страсть. Оно не ощущает труда в хранении себя, его не беспокоит никакое пожелание; оно не страдает ни от какой брани вражеской. Велика слава его, достоинство невыразимо. Далеко отстоит от него всякое душевное устроение, возмущаемое какою-либо страстию. Оно есть то тело, которое восприял на Себя Господь Иисус; оно — та любовь, которую преподал Господь Иисус[950].

546. Невозможно уму, связанному попечениями суетного мира, служить Богу, как и Господь сказал: не можете Богу работати и мамоне [951]. Мамоною названы все вообще суетные занятия и каждое из них в частности. Если человек не оставит их, то не возможет вступить в служение Богу[952].

547. В чем состоит служение Богу? не в чем ином, как в устранении из ума всего чуждого, когда славословим Бога. Да не будет в нас услаждения чем-либо земным в то время, как мы молимся Ему! да не будет в нас злобы в то время, как воспеваем Его! да не будет в нас ненависти к ближнему в то время, когда поклоняемся Ему! да не будет в нас лукавого рвения в то время, как устремляем ум наш к Нему! да не движется срамная похоть в членах наших в то время, когда занимается памятию Божиею. Всем этим душа омрачается, содержится в плену и, имея эти страсти в себе, не может приносить чистого служения Богу. Они возбраняют ей на воздухе, то есть, возбуждая помыслы и мечтания, не допускают ее предстать Богу и совершать таинственное служение Ему, молясь Ему от сладостного действия Божественной любви с услаждением сердца, в святой воле Божией, причем душа бывает просвещаема Богом. Не отсекая упомянутых страстей духовным разумом, ум находится постоянно в омрачении и не может преуспеть в Боге[953].

548. Невозможно возложить на себя подвига, которым отсекаются страсти, если не вставятся суетные попечения мира. Двух родов плотское мудрование содержит душу в плену. Одно из них действует на душу извне, связывая ее заботами о преуспеянии телесном посреди и по началам мира; другое действует внутри души, состоит из действия страстей и препятствует действию добродетелей. Душа не может увидеть действия страстей внутри себя, если предварительно не отложит деятельности по началам и посреди мира. По этой причине и определил Господь, что никто не может быть учеником Его, не отвергшись вполне воли падшего естества. Телесная, наружная деятельность по указанию плотского мудрования зависит от произвола, а внутренняя деятельность зависит от внешней. Научая нас, что воля падшего естества владычествует над тою и другою деятельностью, Господь наш Иисус Христос повелел отсекать волю. Ум умерщвляется в отношении к вечной жизни, доколе душа предается попечениям и делам мира; в это время странт. сокровенно обитающие в душе, развиваются и усиливаются свободно. Если душа окажет повиновение учению Господа Иисуса, повелевающего отсечь все греховные и плотские хотения, то она возненавидит все дела по началам мира; тогда ум восстает с земли и от сна, пребывает в состоянии бодрствования и крепости, извергая из своего дому все страсти, внимая неоскудно душе и охраняя ее, чтоб она не возвращалась вспять, в объятия врагов своих[954].