История и культура –включенность истории культуры локальных сообществ в социальную историю человечества в целом. 10 страница

Ко второму уровню рассматриваемой иерархии можно отнести функции куль­туры, обеспечивающие основные формы интегрированного существования сообществ людей. Здесь и организация людей в их совместной жизнедеятельности посредством их структурной дифференциации на различные самодостаточные группы: социально-терри­ториальные соседские общины (пле­­­­­ме­на, этносы, нации), социально-функциональные (производстводсвенные, военные, учебные и прочие коллективы, специальности, сосло­вия), социально-бы­то­вые (семьи, кланы, роды), коммуникативные (по диалектам, язы­кам), религиозные (секты, деноминации, конфессии) и т.п. Регуляция процессов взаимодействия между людьми посредством исторического отбора, нормирования и стандартизации наиболее удачных элементов социального опыта в этой области и реали­зации их в работе регулятивных механизмов конвенционального (цен­ностные ориентации, мораль, нравственность, обычаи, этикет и пр.) или институционального (право, политика, идеология, церемониал и т.п.) свойства. Консолидация и самоиденти­фикация людей в коллективе посредством выработки общих целей и идеалов их совместного существования, групповых интересов и потребностей, чувства солидарно­сти личности с коллективом и защищенности им, удовлетворенности действующими нормами и правилами совместного общежития и взаимодействия, формирования сис­темы образов групповой идентичности (этнических, социальных, конфессиональных, политических и иных маркеров) и оснований личностоной и групповой идентификации, заинтересованности членов коллектива в его социальном воспроизводстве как процессе, отвечающем их индивидуальным и групповым интересам.

Третий уровень – функции культуры, обеспечивающие основные средства совме­стной жизнедеятельности людей. В этом ряду находится много функ­ций. Культура де­мографического и социального воспроизводства членов сооб­щества, функционирующая посредством выработки норм сексуальных отношений, брачно-семейных и родственных обязательств, стандартов физического развития индивида и охраны его репродуктивных возможностей, норм соседского общежития, а также системы форм и средств целенаправленной межпоколенной трансляции социального опыта (воспитание, просвещение, образование, обряды и ритуалы и пр.), выработки норм и стандартов со­циализации и инкультурации личности, ее социальной и культурной адекватности обще­ству проживания, стимулирования ее заинтересованности в приемлемых для общества формах социальной самореализации личности, в т.ч. в творческой и инновативной дея­тельности, в превращении индивида из «продукта и потребителя» культуры в ее «произ­водителя». Культура адаптации сообщества к природным и историческим условиям его обитания, реализуемая посредством накопления опыта и во­площения его в нормах, правилах и формах непосредственного жизнеобес­печения (прежде всего в обеспечении продовольствием, теплом, жильем, в методах и традициях охраны здоровья и межличностной взаимопомощи людей), обеспечении коллективной и индивидуальной безопасности чле­нов сообщества (оборона), их имущества, прав и интересов (правоохра­нитель­ная система). Культура развития искусственной материально-простран­ст­вен­ной среды обитания сообщества и обеспечения его членов социаль­ными бла­гами, выраженная в формировании принципов, правил и стан­дартов построения территори­альной инфраструктуры зоны проживания (населенных пунктов и их внутренней струк­туры, транспортных коммуникаций, размещения наиболее важных производств и иных функциональных зон и пр.), развития системы энергообеспечения и производства средств производства (инструментария), обеспечения производства и распределения то­варов потребления и услуг и т.п. Детерминированная проблемами распределения благ культура собственности, вла­сти и социальной прести­жности, связанная с развитием приемлемых для сообщества технологий и форм властно-собственнических притязаний и отношений, способах обретения богатства, формированием иерархии социальных ста­тусов, порядка статусного роста и его символической маркировки (титулатура, регалии, престижные образцы одежды, украшений, обстановки быта, стилистики по­ведения, эти­кета и пр.). Культура социального патронажа, проявляющаяся в традициях оказания социальной поддержки лю­дям, оказавшимся неспособными к самостоятельному незави­симому сущест­во­ванию по возрасту, увечью, врожденным физическим недостаткам, по­стра­дав­шим от вой­ны или стихийного бедствия и т.п.; здесь же и традиции благотво­ри­тельности, милосердия, помощи терпящим бедствие, идеологии гуманиз­ма и абсолютизации ценности человеческой жизни, мифологии соци­альной спра­ведливости, «уравниловки», патронажа коллектива над лично­стью и т.п. Культура познания и миро­воззрения, накопления и кумуляции социально значимых знаний, представлений и опыта: рациональных (наука и обыденные рациональ­ные наблюдения), иррациональных (рели­гия, мис­тика, эзотерика, суеверия), образных (искусство, метафоричность мышле­ния и суждений, игровые формы поведения и пр.). Культура коммуници­рования и обмена ин­формацией и социальным опытом между людьми, реа­лизуемая в виде процессов: сим­во­ли­зации объектов и явлений в форме обозначающих понятия слов, знаков, сим­волов и пр.; сложения языков обмена информацией – «ес­тественных» устных и письменных вер­бальных, невербальных языков жестов и телесной пластики, символических и цере­мони­альных действий, искусственных специализированных языков служеб­ных и технических символов – математических, естественнонаучных, компьютерных, топографических, чер­тежных, нотных и др.; разнообразных систем указательных знаков, звуковых сигна­лов, знаков раз­личия, функци­ональной атрибутики, языков цифрового, графического и зву­кового коди­рования объектов и продуктов и т.п.; сложения систем фиксации инфор­мации в графической, звуковой, видовой и иной технике, ее тиражирования и трансляции (синхронной и диахронной, непосредственной и дистантной, механическими и электронными средствами и т.п.), а также институтов, занимающихся накоплением, сохранением и обеспечением доступа к социально значимой информации (архивы, биб­лиотеки, музеи, хранилища, информационные банки данных, картотеки и пр.). Культура физической и психической реабилитации и релаксации человека, включающая принятые в сообществе нормы и формы охраны здоровья и личной гигиены, традиции кулинарии, социальные нормы отдыха (системы выходных, отпусков, освобождения от активной деятельности по возрасту и состоянию здоровья), традиции физической культуры и спорта, оздоровительного и культурно-просветительского туризма и иных форм актив­ного отдыха, традиции общенациональных и народных празд­ников, карнавалов, массо­вых гуляний, разнообразных форм развлекатель­ного, игрового и интеллектуального до­суга, систему институтов организованного досуга и т.п. Следует подчеркнуть, что во всех рассматриваемых случаях функций культуры речь идет не о практических технологиях по достижению утилитарного результата (созданию продукта потребления), а о социальных нормах, регулирующих допустимость и предпочтительность тех или иных способов осуществления этой деятельности.

И, наконец, культура смерти. В социальной жизни существует и такая культура, подвергающая социальной регуляции уход из жизни, как достойный или недостойный, и все процедуры, сопровождающие этот уход или способствующие ему (война, казнь, уголовное убийство и т.п.)*.

От первого по третий уровни функций культуры связаны уже с дифферен­­циацией культуры на специализированные функциональные сег­менты (эко­номическая культура, военная культура, культура торгов­ли, религиозная культура, педагогическая культура и т.п.) и системы критериев качества осуществления тех или иных социальных функций (культура труда и потребления, куль­тура быта, культура языка, культура научного мышления, культура художественного творчества и пр.). В обоих случаях здесь имеется в виду прежде всего уровень соответ­ствия применяемых технологий (а отсюда и качественные параметры ре­зультатов) в той или иной сфере жизнедеятельности общепринятым тех­нологическим нормам в соответствующей сфере, которые сложились в про­цессе исторического отбора такого рода технологий по призна­кам их приемлемости и допустимости с точки зрения социальной цены и долго­временных социальных последствий (критерий утилитарной эффективности в данном слу­чае менее значим) и закрепились в ценностных комплексах специфического свойства, называемых обычно профессиональной культурой и культурой образа жизни.

Таким образом, во всем многообразии функций культуры можно выделить такие «профильные» направления, как социально-интегративное, орга­ни­за­ционно-регулятивно-нормативное, познавательно-коммуникативное, рек­­­­­ре­­­­­а­­­­ционное и оценочное.

КОНСОЛИДАЦИЯ СОЦИАЛЬНАЯ – процесс объединения людей и спло­чения их в устойчивую группу на том или ином основании.

Склонность к консолидации социальной люди унаследовали от своих животных предков, большинство видов которых стремиться к групповому су­ществованию по причинам: а) облегчения поиска брачного партнера. б) во­з­­­мож­ности коллективной самозащиты, в) возможности внутрипопуляционного взаимодействия и взаимовыручки г) у мелких хищников коллективная охота является основным методом пропитания. По всей видимости, консолидация общин времен первобытной эпохи строилась на аналогичных основаниях.

По ходу истории и развития культуры круг оснований для консолидации постепенно расширялся. С объединением родовых общин в племена начал фор­мироваться протоэтнический тип объединений, который со временем развился в этнический. При этом сохранились и чисто родственные объединения – во всем многообразии форм от семьи до клана. В процессе «неолитической революции» появились поселенческие общины, которые со временем разделились на сельские и городские. Процесс разделения труда и социальных функций со временем привел к образованию социальных сословий и про­фес­сио­наль­ных констелляций. При этом процессы консолидации (как этнической, так и профессиональной) сопровождались процессами локализации консолидировавшихся групп. Этническая и социальная консолидация/локализация быстро дополнились и религиозной, поскольку каждое племя, городская общи­на или профессиональная констелляция обзаводилась своим богом-покровителем. С образованием этнических государств эти боги объединялись в этнические пантеоны, со временем возникли монотеистические и мировые религии, которые превратились в важнейшее основание для консолидации. Появление государства породило и соответствующие типы политических объединений сограждан.

Все эти события происходили на этапе поздней первобытности и ранней агра­рной стадии развития общества. С переходом к индустриальной стадии раз­вития в существующей структуре консолидированных групп произошла не­ко­торая трансформация. Этносы трансформировались в нации, сословия в клас­сы, родственно-клановые объединения превратились в социальные атави­змы традиционалистски ориентированных групп. Вместе с тем про­цесс социаль­ной консолидации дополнился новыми типами образований. Таковыми стали политические партии, профессиональные союзы, криминальные группировки, клубы по интересам и т.п.

В середине ХХ в. острота политического противостояния разделила мир на «социалистический лагерь» и его военную составляющую – Организацию Варшавского договора, с одной стороны, и западный «демократический мир» и его военную составляющую – блок НАТО, с другой. Позднее появились Со­­­вет Европы, Азиатско-Тихоокеанский союз (здесь перечисляют­ся лишь на­ибо­лее устойчивые образования). На этом пути самыми важными событиями стали попытки объединения всего человечества в рамках каких-то согласительных организаций. Сначала это была Лига наций (1919-1946), а с 1949 г. Организация объединенных наций, действующая и по сей день.

Таким образом, мы можем насчитать довольно много оснований для кон­солидации социальной: кровно-родственное, этно-культурное, социально-профессиональное, социально-сословное, политическое, религиозное. Причем каждое из них может воплотиться во множестве различных форм. Более того, иногда появляются объединения, имеющие под собой сразу несколько разных оснований (например, ООН). Так или иначе, но любая консолидация социальная реализует собой общность тех или иных интересов составляющих ее людей, государств, социальных организаций.

ОРГАНИЗАЦИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ – ценностно-норматив­ный ас­пект социальной организации сообществ и их сегментов, задающий мировоззренческие, идейные и нравственные основания для их социальной консолидации, регуляции, ком­муникации и воспроизводства. Под социальной организацией понимается форма устой­чивого объединения людей, преследующих некие групповые цели и удовлетворяющих связанные с их коллективным существованием интересы и потребности, что обеспечива­ется относительно стабиль­ным уровнем упорядоченности в структурном постро­ении, разделении функций и согласованности действий субъектов сообщества. Такого рода упорядоченность в формах сосуществования и коллективной жизнедеятельности людей детерминируется не только сходством их социально значимых целей, интересов и по­требностей прагматического характера (жизнеобеспечение, обо­рона, размножение и пр.), но и близостью (или единством) их наиболее важных ценностных установок, элементов социального опы­­­та, миропредставлений, верований, образов самоидентифика­ции, идео­ло­гии, нравственных принципов и иных экстраутилитарных скреп социальной консолидированности, пред­ставляющих собой идеациональную составляющую их соци­альной организации.

Становление и изменчивость социокультурной организации сообществ ба­зиру­ется на исторически обретенном и селектированном социальном опыте коллективного общежития и взаимодействия людей, которым и определяются преобладающие черты системно-структурной упорядоченности процессов и про­цедур осуществления социально значимой деятельности, преобладающие технологии социокультурной регуля­ции, которая прямо или опосредствованно способствует поддержанию необходимого уровня консолидированности сооб­щества, наиболее эффективному разделению социально-де­ятельностных функ­ций между людьми и их взаимодействию, а также соци­альному воспроизводству сообщества как устойчивой культурной общности. Эмпирически наблюдаемые формы социокультурной организации выявляются прежде всего в преобладающих в сообществе методах социальной регуляции, реализуемых как в деятельности регулятивных институтов (политических, правовых, религиозных и др.), так и в системах обычаев, социальных стандартов, стратифицирован­ных образах жизни, типологии мировоззрения, нормативных «культурных текстах» и др.

Поскольку социокультурная организация так или иначе связана с целями, пресле­дуемыми людьми в их коллективной жизнедеятельности, и ре­гу­ли­рующими их социальную практику ценностями, то разные типы соци­о­куль­тур­ной организации могут классифицироваться по детерминирующим их целевым и ценностным основаниям. При этом могут быть выделены типы социокультурной организации, ориентированные на мемориальные, актуальные или прогностические ценности и соответственно на цели прямого воспроизводства тра­диции, эффективной адаптации к актуальным условиям существо­вания или интенсификации развития.

К социокультурной организации с мемориальной ценно­стной ориентацией могут быть отнесены устойчивые общности людей, преследующие цели и отстаивающие ценности прямого и по возможности точного воспроизводства ис­торической традиции, обычая, канона и т.п. Это прежде всего общности этнические и конфессиональные, консолидирующиеся главным образом вокруг идей общего генезиса (рода, этноса, вероучения) и общности исторической судь­бы сородичей, этнофо­ров, еди­новерцев.

Другим типом социокультурной организации, связанным в большей мере с це­лями поддержания практической эффективности процедур актуальной жизнедеятельно­сти и отличающимся большей адаптив­ной пластичностью к меняющимся условиям бы­тия, являются общности со­циально-сос­ло­в­ные, классы, профессиональные констелляции и вся система функционально-деятель­ностной организации и специализации людей. Ра­зумеется, и в их ценностных установках большую роль играют традиции, но все же – это прежде всего актуально-ориентированные типы социокультурной организации, регулиру­емые потребностями сиюминутной адаптации к складывающимся обстоя­тельствам существования, производства и пр.

К третьему типу – прогности­чески ориентированным образцам социокуль­турной организации, нацелен­ным на борьбу за обретение еще не достигнутых социальных благ, поло­жения вещей, истори­ческих условий и т.п., – от­носятся общности в основ­ном политического характера – на­ции, политичес­кие партии, институты власти, силовые структуры и пр. Они решают и актуальные задачи, а также связаны множеством традиционных ценностей, но все это так или иначе подчинено движению к прогностической цели, выраженной в политиче­ской программе или идеологии, плане войны, национальной идее и т.п.

Разумеется, всякое, самодостаточное сообщество людей (по крайней ме­ре пост­первобытное) включает в себя элементы различных типов социо­куль­турной организа­ции. Оно, как правило, одновременно и этническое, и со­циаль­ное, и политическое, со всеми связанными с этим вариантами целевых и ценностных установок. Однако на раз­ных стадиях истории общества доминирующий тип социокультурной организации мо­жет быть разным. Если оно проходит несколько этапов социокультурного развития, то одним из на­иболее выраженных признаков такого рода эволюции становится усложнение структуры и функциональности прежде всего социо­культурной организации, изменение про­порций, общей композиции сочетания элементов мемориального, актуального и прогности­ческого характера.

Например, в первобытных обществах в системе черт социокультурной ор­ганизации заметно явное преобладание мемориальных установок в организации и регуляции форм жизнедеятель­но­сти людей, ориентированных на непосредственное воспроизводство тра­диционных технологий в любых видах социальной практики. При этом на­блюдается и некоторое развитие актуальных (функционально-адаптивных) ви­дов деятельности при практиче­ском отсутствии прогностических ориен­таций в картинах мира и параметрах образов жизни. В социокультурной организации аграрных обществ, судя по всему, имеет место относительно сбалансированное сочетание этно­конфес­сиональ­ных, соци­ально-сословных и политических составляющих, хотя в каждом конкретном историческом случае композиция этих элементов отличается су­щественной при­хотливостью. Что же касается сообществ, находящихся на индустриальной и постин­дустриальной стадии развития, то здесь явно преобладают актуальные и прогностиче­ские ориентации жизнедеятельности при заметной локализации мемориальных регулятивных установок преимущественно в приватной сфере жизни людей или в осо­бых церемониальных ситуациях (праздники, свадьбы, похороны и т.п.).

Важным основанием для выстраивания типологии социокультурной организации сообщества являются доминирующие методы социального воспроизводства личности и трансляции образцов социально адекватного поведения и предпочтительного мировоззрения: обучение казуальным, теоретически почти не рефлектированным пове­денческим актам и образам миропонимания «на все случаи жизни» в обрядах и ритуалах первобытного общества; демонстрация сакральных эталонных образцов поступков и су­ж­дений богов, героев, святых и пр. в религиозно-политических системах аграрных сообществ; и наконец, трансляция абстрактных принципов социальной и интел­лектуальной адекватности в правовых политико-идеоло­гических, философских, худо­жест­вен­ных и иных «культурных текстах» индустриальной и постиндустриальной эпох.

Сравнительно небольшое число наблюдаемых в истории вариантов соци­о­куль­турной организации позволяет использовать эту систему параметров как основание для культурно-исторической типологизации сообществ (наряду с формационным, цивилизационным и иными концептуальными подходами) по характеристикам доминирующих в них черт экзистен­циальных ориентаций, типам институтов и методов социальной консолидации, регуляции и коммуникации, а также технологиям их социального воспроизводства.

РЕГУЛЯЦИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ – одна из основных функций куль­туры, связанная с обеспечением коллективных форм жизнедеятельности людей. Социокуль­турная регуляция осуществляется в рамках организации социокультурной (см.) как процесс установления и поддержания определенной упорядоченности во взаимодейст­вии людей для удовлетворения ими групповых и индивидуальных интересов и потребностей, снятия противоречий и напряжений, возникающих при совместном обще­житии, для определения общих целей социальной активности и критериев оценки ре­зультатов де­ятельности. В отличие от собственно социальной регуляции, ориентирован­ной на решение прагма­тических задач организации коллективной деятельности, куль­турная регуляция основывается на ценностно детерминированных нормах упорядочения совместного существования людей, хотя реально оба типа регуляции представляют со­бой неделимый синтез, где социальное и куль­турное начала взаимообусловлены и пол­ностью сращены в единой функ­циональной целостности. В зависимости от уровня со­циокультурного развития сообщества, его социально-функциона­льной стратифициро­ванности, пре­об­ладания экстенсивных или интенсивных технологий в различных видах со­циальной практики и т.п., в формах социокультурной регуляции могут складываться разнообразные композиции конвенциональных и институциональных механизмов упо­рядочения форм коллективной жизнедеятельности с разной степенью их доминирования и взаимодополнительности. Регуляция социокультурная относится к тем функциональ­ным подсистемам культуры, где, как и в подсистемах адаптации культурной и коммуникации культурной (см.), а также в некоторых других наблюдается опре­деленная избыточность способов и средств по реализации соответствующих функций, часть из которых в каждый данный момент задействована в актуальной практике, дру­гие же остаются в некотором «культурном резерве» сообщества и актуализируются в экстра­ординарных ситуациях.

Основные функциональные задачи социокультурной регуляции – сохранение определенного уровня социальной консолидированности сообще­с­тва, не­обходимого для эффективной реализации требуемых в существую­щих условиях форм деятельности, взаимоинформирование о своих намерениях, согласо­вание целей, задач, принципов и технологий совместных действий, разделение функций и пространственных «площадок», согласование во вре­ме­ни и про­цес­суальной последовательности осуществляемых дейст­вий, вза­имокор­рек­тиров­ка в процессе совместной или взаимодетерминированной де­я­­тельности, выработка критериев оценки достигнутых результатов, их утилитарной эф­фектив­ности и социальной приемлемости последствий этой деятельности и т.п. Все это имеет отношение не только к материально-производ­ственной практике, но в равной мере и к любым формам социальной, интеллектуальной, коммуникативной, художественной, религиозной, политичес­кой и др. деятельности, осуществляемой кол­лективно или индивидуально, но с социально значимыми результатами, последствиями, влияниями.

Социокультурная регуляция осуществляется, во-первых, на основе пра­г­ма­тиче­ских целей, преследуемых действующими субъектами, проектирования и планирования процедуры исполнения, что включает в себя среди прочего и определение порядка взаимодействия исполнителей, и, во-вторых, на основе на­копленного (а отчасти и заимствованного) социального опыта по реализации задач такого рода, за­крепленного в ценностях, обычаях, нравах, законах, нормах, правилах, идеологии, верованиях, умениях и навыках, допустимых тех­нологиях и прочих установлениях, определяющих при­­­­­­­­нятый в данном сообществе порядок осуществления соответствующих действий и достижения соответствующих целей. Таким образом, ос­новными механизмами социокультурной регуляции являются разнообразные виды и типы социальных конвенций (отчасти институционализированных в виде писанных законов), упорядочивающих процедуру и фор­­­мы коллективного общежития и взаимодействия людей.

Хотя воздействие социокультурной регуляции распространяется на все сферы групповой и индивидуальной практической и интеллектуальной активности людей и вы­ражается не только в непосредственных регулятивных установлениях (ценностях, нор­мах, законах, обычаях), но и опредмечивается в специфических чертах технологий и продуктов любой целеориентированной деятельности людей, вместе с тем, во многих случаях нормы социокультурной регуляции не отличаются чрезмерной жесткостью, оставляя субъектам деятельности возможности для творческой импровиза­ции, варьирования, поиска, инноваций и т.п., что имеет чрезвычайно важное значение и с точки зрения адаптивной пластичности форм социальной практики, и в интересах разви­тия технологий в различных специализированных сферах деятельности.

На разных исторических стадиях социокультурной эволюции человеческих сооб­ществ, как правило, доминировали разные виды и формы социальной регуляции с различ­ным уровнем жесткости императивных и запретите­льных установок, а также свободных пространств социальной жизни, где человеку предоставляется право совершать действия и выражать суждения по собственному усмотрению. На первобытной стадии преобладали в основном конвенциональные регуляторы в виде комплекса обычаев и традиций с до­вольно жесткими ритуальными установлениями (по крайней мере, в области практических действий индивида), относящиеся главным образом к сфере непосредст­венного жизнеобеспечения, кровнородственных и соседских отношений, мифо-ритуальной табуированности некоторых взглядов и действий (прежде всего по отношению к феномену смерти) и т.п., при сравнительно низком уровне теоретической обобщенности и абстрактности принципов, ле­жащих в основе этой социокультурной ре­гуляции, неразделенности в сознании материального и идеального начал (синкретизм сознания) и т.п. Этому сопутствовало терпимое отношение к индивидуаль­ным интерпретациям той или иной установки социальной регуляции, мифологемы и пр. (различия в индивидуальном жизненном опыте самих интерпретаторов были столь незна­чи­тельны, что и число вариантов подобных интерпретаций, как правило, было крайне ограничено). В это время появляются и первые формы нормативных рефлексий социального опыта в виде мифов, играющих немаловажную роль в социальной регуляции, социализации и инкультурации индивидов и пр.

На аграрном этапе развития (рабовладельческом и феодальном) описанный выше тип социальной регуляции не исчезает вообще, а локализуется прежде всего в среде сельских производителей (в несколько трансформированном ви­де под воздействием городской куль­туры). В городской же среде формируется совершенно иной тип социальной регу­ляции, включающий в себя уже и постепенно развивающуюся институциональную ком­поненту, регулирующую прежде всего идеологические составляющие общественной жи­зни (религиозную и политическую), имущественно-правовые и сословные от­ношения. Это эпоха порождения разнообразных «сакральных текстов», лежащих в основании ре­гулятивной практики сообществ, частично дополняемых кодифицированными законами гражданского права. В рамках норм, определяемых этими институциональными тек­стами, пространство ин­дивиду­аль­ных интерпретаций социального опыта резко ограничивается (религиозным каноном, процедурой исполнения закона и т.п.). Одновременно происходит и становление некоторых светских институтов социальной регуляции – политической власти, бюрократии, армии, суда, школы. Весьма расширяется и палитра средств нормативных рефлексий социального опыта: появляются философия и богословие, этические и эстетические теории, профессиональное искусство, зачатки светской литературы и гуманитарных наук. При этом такие важнейшие сферы социальной практики людей, как технологии специ­ализированных об­ластей дея­тель­но­сти, формы общественной самоорганизации, социальной регуляции коллектив­ного общежития на микросоциальном (муниципальном) уровне, процессы воспитания, общего и специального образования, социализации личности и т.п., оста­ются в зоне чисто конвенциональной саморегуляции и самовоспроизводства на основе обычая и массовой традиции.

Переход к индустриальной стадии социокультурного развития характерен посте­пенным расширением зоны институциональной социальной регуляции и интенсифика­цией ее технологий. Прежде всего в сферу институ­тов социальной регуляции попадает такая важнейшая область, как норми­руемые по своей утилитарной эффективности и уровням социальной приемлемости техно­логии, формы и порядок осуществления раз­личной специализированной де­я­тельности (массовое и серийное производство социально значимой продукции), которая начинает регулироваться типовыми уставами, правилами и пр. нормативными документами, а также типовыми программами профессиональной подготовки специалистов и квалификационных требований к ним. Институционализация методов социальной регуляции все больше охватывает разные ас­пекты экономической деятельности людей и их обыденного общежития, стандартизируя их социальные интересы и потребности на основе рекомендуемых образцов, содержание работы социализирующих институтов (воспитательных, общеобразовательных). В от­личие от предшествовавшей стадии, где основным инструментом социальной регуляции было идеоло­гически санкционированное насилие, на индустриальном этапе все большую значимость приобретает принцип материальной заинтересованности субъ­­­­­­ектов, их вознаграждение за социально адекватное поведение расширенным доступом к социальным благам. Функции стихийной саморегуляции оттесняются преимущественно в область обыденных межличностных взаимодействий (и то с существенны­ми ограничениями со стороны кодифицированных норм социального обще­жи­тия). Вместе с тем сама процедура выработки институциональных текстов социальной регуляции ста­новится более демок­ра­тичной, учитывающей социальные интересы различных страт; эти тексты во многом утрачивают характер им­перативных распоряжений власти и стано­вятся добровольно принятыми сообществом социальными конвенциями коллективной жизнедеятельности. Одновременно происходит заметная либерали­зация в вопросах индивидуальной реф­лексии и интерпретации личностью эле­ментов социального опыта сообществ (прежде всего на уровне свободы суждений), раз­вивается система институтов культурных рефлексий и выработки специальных нормативных текстов.