И, наконец, в-пятых, это субкультура нарушителей социального порядка, которую принято называть маргинальной, криминальной и т.п. Имеется в виду не только субкультура уголовно-лагерных кругов, но в равной мере и мир проституции, наркомании, бомжей, политического терроризма, революционного и национально-освободительного подполья и прочих проявлений нелегитимных в данном обществе способов существования, обогащения, захвата политической власти и пр. Понятно, что эта субкультура появилась на свет одновременно с субкультурой установления порядка и является ее зеркальным отражением. Многие, наверное, предпочли бы называть это явление «контркультурой» или «антикультурой». Но, увы, по всем показателям и характеристикам видно, что это вполне «нормальная» субкультура любого общества, обладающая не меньшей упорядоченностью, нормативностью, этикой и эстетикой, нежели любая из рассмотренных выше социально-функциональных субкультур.
Таким образом, социальная стратификация субкультур в существенной мере отражает отношения той или иной социальной группы (сословия) с господствующей в обществе системой порядков, совокупность которых и составляет его культуру в наиболее широком смысле.
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА – обыденное выражение, характеризующее культуру обществ (или их локальных сегментов), не прошедших или отстающих в процессах индустриальной модернизации. Понятие традиционная культура не является общепринятой научной категорией с четко выраженными атрибутивными границами и поэтому никогда не изучалось в теоретическом аспекте в качестве специального феномена. К традиционной культуре принято относить общества позднепервобытного и аграрного уровней развития, но эти феномены обычно изучаются раздельно, а выражение «традиционная культура» чаще используется в публицистическом контексте. Так или иначе, под этим словосочетанием имеются в виду все общества доиндустриальной стадии развития или архаические проявления, встречающиеся в культурах и более развитых обществ.
В принципе элементы традиционной культуры присутствуют в культурных комплексах любых, даже наиболее развитых культур (язык, религия, ментальности, национальные традиции, нравы и обычаи, памятники истории и культуры, исторически сложившиеся ценностные предпочтения и т.п.). Точно так же в комплекс традиционной культуры могут быть интегрированы и отдельные элементы прогрессирующей цивилизации (самое современное оружие, средства СМИ, отдельные высокодоходные отрасли экономики и пр.), что мало отражается на общей традиционности данного общества в целом (классические примеры: Иран и Саудовская Аравия). Поэтому традиционной обычно называют ту культуру, в которой архаичные традиции общественного уклада и образа жизни доминируют над современными, модернизированными, характерными для индустриального или постиндустриального общества культурными чертами.
В числе наиболее характерных признаков традиционной культуры могут быть перечислены:
- преобладание экстенсивных технологий материального, социального и интеллектуального производства (за исключением отдельных областей – военной, нефтедобывающей);
- низкий уровень развития современной науки, образования и наукоемких сфер деятельности;
- низкий уровень разделения труда и дифференциации в специализациях;
- большой процент иностранных специалистов, замещающих отсутствующие национальные квалифицированные кадры;
- преобладание традиций и обычаев как основных механизмов социальной регуляции, социализации и трансляции социального опыта;
- отсутствие или формальная имитация основных институтов современного гражданского общества, сохранение выраженных сословных, конфессиональных или этнических ограничений;
- преобладание авторитета исторической укорененности над культом инноватики и креатива почти во всех сферах социальной практики;
- преимущественно патриархальный семейный уклад и образ жизни населения;
- преобладание коллективистских форм сознания и поведения над персонально-личностными;
- отсутствие гражданской свободы личности, честной конкуренции, приоритета знания над статусом и пр.
Наиболее сложную картину представляют общества, находящиеся в процессе модернизации, где элементы индустриальной культуры (сосредоточенные преимущественно в крупных городах с наиболее современным производством) соседствуют с традиционной культурой, доминирующей в сельской местности, небольших городах, среди малообразованного населения и этнических меньшинств. Характерными примерами таких обществ могут служить Индия, где уровень политической демократии не уступает западноевропейскому, но подавляющая часть населения неграмотна и живет по законам традиционной культуры; и Китай, где население крупных городов в культурном отношении готово к модернизационным процессам, но отсутствуют политические условия для их проведения. По своему специфична ситуация в России, где уже сделаны значительные шаги в сторону политической и экономической модернизации, но значительная часть даже хорошо образованного населения психологически не готово к модернизационному рывку и откровенно саботирует любые шаги в этом направлении.
Впрочем, в любом, даже самом развитом обществе всегда наличествует часть населения (постоянно пополняемая иммигрантами), которая активно пользуется всеми благами, предоставляемыми развитыми странами, но живет по установкам культуры традиционной.
По всей видимости, эта культура по определению неустранима, и речь может идти только о масштабах ее распространения или локализации.
МАССОВАЯ КУЛЬТУРА – своеобразный феномен социальной дифференциации современной культуры. Хотя функциональные и формальные аналоги явлений массовой культуры встречаются в истории, начиная с древнейших цивилизаций, подлинная массовая культура зарождается только в Новое время в ходе процессов индустриализации и урбанизации, трансформации сословных обществ в национальные, становления всеобщей грамотности населения, деградации многих форм традиционной обыденной культуры аграрного типа, развития технических средств тиражирования и трансляции информации и т.п. Особое место в жизни современных обществ массовая культура заняла в результате процессов социокультурной модернизации второй половины XX в. и перехода от индустриального к постиндустриальному (информационному) этапу технологического развития.
Феномен массовой культуры начал изучаться еще с конца XIX в., однако, как чисто социальное последствие бурной урбанизации: факт появления многомиллионных армий, электоратов, массовых политических партий и движений, СМИ и т.п. В XX в. основным предметом исследования стала психология толпы (Х.Ортега-и-Гассет, С.Московичи и др.). Этому вопросу уделяли внимание и исследователи проблем массовой коммуникации (М.Маклюэн, Ю.Хабермас, Н.Луман). Собственно культурологическое изучение феномена массовой культуры пока что имеет фрагментарный характер и ведется преимущественно в рамках общих исследований современного постиндустриального общества (Э.Тоффлер, Д.Белл и др.). В России этим вопросом занимаются К.Э. Разлогов, Е.Н.Шапинская и некоторые другие.
Функциональное объяснение феномена массовой культуры может быть предложено в рамках следующей концепции. В традиционных обществах задачи общей инкультурации личности человека решались преимущественно средствами персонифицированной трансляции норм мировоззрения и поведения от обучающего к обучаемому, причем в содержании транслируемого знания особое место занимал личный жизненный опыт воспитателя. На стадии сложения национальных культур возникает необходимость в радикальной институционализации и универсализации содержания транслируемого социального опыта, ценностных ориентаций, паттернов сознания и поведения в национальном масштабе, в формировании соответствующих общенациональных норм и стандартов социальной и культурной адекватности человека, инициировании его потребительского спроса на стандартизированные формы социальных благ и атрибутов престижности, в повышении эффективности работы механизмов социальной регуляции посредством управления интересами и предпочтениями людей в масштабе социальных страт и целых наций и т.п. Это в свою очередь потребовало создания канала трансляции социально значимой информации максимально широким слоям населения, смысловой адаптации и «перевода» этой информации с языка специализированных областей знания на язык обыденного понимания неподготовленных к тому людей, а также манипулирования сознанием массового потребителя в интересах «производителя» этой информации. Реализатором такого рода задач и стала массовая культура. (Подробнее см. статью «Социальные основания массовой культуры» в 3 части книги).
ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ КУЛЬТУРЫ. Система оснований, по которым наука типологизирует культуры, развивалась с глубокой древности. В принципе сложилось четыре подобных типа оснований: а) по духовно-культурным чертам (преимущественно религиозным характеристикам и тому, как они выражаются в различных нравах, обычаях, социальных установлениях); на основании этого взгляда в последующем сложился цивилизационный подход к классификации культур; б) по природно-географическим условиям их существования (в основном это концепция хозяйственно-культурных типов); в) по художественно-стилевым признакам и образным системам той или иной эпохи; г) по стадиям исторического развития.
Цивилизационных типологий культуры столь же много, как и самих сторонников этой теории. В отсутствие единых оснований для классификации народы объединяются в цивилизации то по религиозному, то по географическому, то по политическому признакам и т.п. Поэтому этот метод не может рассматриваться как вполне научный.
Классификация народов по географическим условиям проживания, напротив, жестко основано на едином основании, однако, такая классификация не является собственно культурно-исторической, а скорее хозяйственной типологией (см. Хозяйственно-культурные типы). Речь идет об объединении в один тип народов, проживающих в схожих климатических зонах, чем детерминируется близость технологий их сельскохозяйственной деятельности, но при этом не учитывается разный уровень их развития. Таким образом, в одну группу попадают все народы, живущие, скажем, в тропической зоне: индейцы бассейна Амазонки, народы Тропической Африки, население южной Индии и Шри Ланки, народы Индокитая и аборигены островов Океании. Или, например, кочевые скотоводы: азиатские монголы, африканские туареги и североамериканские индейцы, хотя в культурно-историческом плане названные народы не имеют между собой ничего общего. Тем не менее, такой подход обоснован, когда речь идет о племенах первобытной стадии развития, чья детерминированная природными условиями сельскохозяйственная культура, действительно является всей культурой данного общества. Однако такой принцип типологизации выглядит нелепым, когда речь заходит о народах, находящихся уже на стадии развитых городских цивилизаций.
Наконец, типологизация, основанная на художественно-стилевых признаках искусства, представляется вполне корректной и научно обоснованной, но по своим основаниям является сугубо искусствоведческой, а не культурно-исторической.
Таким образом, методом исключения мы приходим к тому, что единственно научной и именно культурно-исторической остается типологизация по стадиям социокультурного развития, т.е. эволюционная. Именно этот подход и будет рассмотрен в настоящей статье.
Еще во времена средиземноморской Античности и в древнем Китае было принято делить народы на «цивилизованные» и «варварские». Трудно сказать, подразумевалось ли при этом то, что «варвары» не просто отличаются, а именно отстают от «цивилизации» по уровню своего развития. По всей видимости, да, поскольку слова «дикость» и «отсталость» издавна воспринимались как синонимы. Более четко теория неравномерности исторического развития разных народов сформировалась ко времени Просвещения, будучи подкрепленной Великими географическими открытиями, начавшейся колонизацией Америки, Азии и Африки и антропологическим изучением туземцев и их культур. К середине XIX в. в европейской и американской науке сложилась методология эволюционизма (cм.), объединившая теории географического детерминизма (как условия ускоренного или отсталого развития) и неравномерности собственно социокультурного развития по причине более или менее благоприятных исторических обстоятельств жизни того или иного народа.
За минувшие полтора века было создано несколько десятков теорий и концепций, объяснявших неравномерность исторического развития народов и типологизировавших их культуры по разным основаниям. Нам известна в основном концепция социально-экономических формаций К.Маркса и Ф.Энгельса, но не менее авторитетными являются и теории неравномерности процессов расширенного социального воспроизводства и трансляции социального опыта, (Т.Парсонс, Э.Тоффлер, К.Гирц, М.С.Каган), неравного энергетического потребления (Л.Уайт), различия эпистем – способов познания и рефлексии окружающего мира (М.Фуко, М.К.Петров, Г.И.Померанц), разных уровней интенсивности информационных связей (К.Щюц, С.А.Арутюнов), различия эффективности технологий социального управления (Д.Белл, Э.С.Маркарян) и ряд иных основных причин неравномерности социокультурного развития народов.
Здесь более подробно рассматривается концепция исторической эволюции, основанной на развитии технологий материального, социального и интеллектуального производства, которая в известных пределах объединяет перечисленные эволюционные теории. Эта концепция латентно присутствует в трудах корифеев теории постиндустриального развития (уже упомянутых Бэлла и Тоффлера, а так же Ф.Фукуямы, О.Стэплдона и др.) и философских работах польского писателя и культуролога Ст.Лема, но в четко сформулированном виде впервые излагается нами.
Краткая суть ее заключается в том, что по мере развития форм жизнедеятельности общества (особенно, если внешние обстоятельства «подгоняют» темпы этого развития), неизбежно происходит все большая специализация людей в тех или иных видах деятельности, что в свою очередь является главным стимулом развития технологий осуществления этой деятельности (имеется в виду не только материальное производство, но и технологии социальной самоорганизации, управления, познания, образования и пр.). В слабо специализированных областях темп развития технологий, изобретений, внедрения новаций, как известно, существенно ниже. Таким образом, в процессе разделения труда, социальных функций и ролей между людьми, они становятся все более узкими и изощренными специалистами, каждый в своей области; и соответственно более дробной и сбалансированной становится социальная структура.
Поначалу происходит размежевание присваивающих и элементарных производящих средств кормления (охоты и собирательства с земледелием и скотоводством), затем разделяются сельскохозяйственная деятельность и городское материальное и интеллектуальное производство (причем, и в том и в другом случае речь идет об использовании сугубо экстенсивных технологий работы), следующий этап – переход к интенсивным технологиям производства продукции, услуг, общества, личности (при сохранении экстенсивных способов управления этими процессами) и, наконец, современный этап – переход к интенсивным процессам управления социокультурной жизнью сообществ посредствам интенсификации процессов передачи информации. Разница между экстенсивным и интенсивным типами деятельности заключается в том, что в первом случае расширение масштабов производства происходит за счет механического увеличения привлекаемых ресурсов (материалов, территорий, людей, объемов труда и т.п.), а во втором случае – за счет перехода на более эффективные технологии осуществления деятельности.
Именно на основе различий в преобладающих технологиях социальной практики и основывается деление на первобытную (присваивающую), варварскую и аграрную (экстенсивно производящие), индустриальную (интенсивно производящую) и постиндустриальную (интенсивно управляющую) стадии развития.
ЭПОХИ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ – исторические периоды в развитии культуры локальных цивилизаций и отдельных стран, которые выделяются своей выраженной спецификой. Деление истории культуры на подобные эпохи является сугубо условным и конвенциональным, легализуемым лишь при согласии преобладающего числа ученых с такого рода членением непрерывного культуротворческого процесса и с названиями отдельных эпох, предлагаемых специалистами. Вместе с тем, ни один ученый не обязан придерживаться именно такой классификации и вправе предложить свой обоснованный вариант членения истории культуры по другим основаниям. Тем не менее, в науке уже более или менее устоялось то членение, которое будет описано ниже.
Историческое членение динамики культурного развития, как правило, включает в себя «большие эпохи», хронологически в основном совпадающие со стадиями социально-экономического развития, и «малые эпохи» – периоды, из которых состоят «большие эпохи». Показательно то, что, поскольку искусство относится к числу наиболее ярких проявлений исторической специфики культуры, то многие названия «малых эпох» совпадают с названиями художественных стилей, доминировавших в это время.
При этом следует помнить о том, что деление на эпохи культуры Западной Европы лишь опосредственно связано с такого же рода эпохальным членением культуры Восточной Европы и Латинской Америки и уж совсем никак не связано с периодизацией истории культур Ближнего Востока, Среднего Востока, Южной Азии, Центральной Азии, Дальнего Востока, Тропической Африки. Культура каждого из названных регионов до середины XIX в., а в некоторых случаях и до середины XX в. развивалась в основном в независимом режиме и имела собственное эпохальное членение. Более того, можно выделить и ряд стран (Россия до XVIII в., Китай, Япония и некоторые др.), развитие культур которых почти не вписывается в системы эпохальных членений истории культуры каких-либо цивилизаций.
Если рассматривать в качестве примера европейскую культуру, то ее историческую динамику можно разделить на:
- эпоху первобытности (до 4 тысячелетия до н.э.);
- эпоху варварства (в Средиземноморском регионе до середины 2 тысячелетия до н.э., в Северной, Центральной и Восточной Европе до середины 1 тысячелетия н.э.);
- «большую эпоху» Античности, которая стала зарождаться в Средиземноморском регионе в конце 3, а расцвела с конца 2 тысячелетия до н.э. и делится на «малые эпохи»: крито-микенскую (середина 3 – середина 2 тысячелетия до н.э.), «классическую» греческую (XII – начало IV вв. до н.э.), эллинистическую (охватившую так же Ближний и Средний Восток, начало IV – II вв. до н.э.), римскую (царский период – VIII-VI вв. до н.э.; республика – VI – середина I в. до н.э.; империя – середина I в. до н.э. – конец V в. н.э.) и раннехристианскую (II-IV вв. н.э.) (последние два периода охватывали так же Ближний Восток и часть Западной Европы). Эпоха Античности закончилась в середине 1 тысячелетия н.э.;
- «большую эпоху» Средневековья (по современным взглядам – с конца V до конца XV в.), включавшую «малые эпохи» раннего средневековья (VI-IX вв.), каролингскую (X-XI вв.), «высокого» средневековья (XII-XIII вв.) и позднего средневековья (XIV-XV вв.). На период позднего средневековья в Италии пришлась эпоха «высокого» Ренессанса. В течение всего средневековья в Византии, на Балканском полуострове, Закавказье и Руси развивался восточнохристианский вариант средневековой культуры, в разных странах членившийся на свои локальные «малые эпохи»;
- «большую эпоху», Нового и Новейшего времени (с XVI в. – по неизвестное будущее), которую принято делить на «малые эпохи» Реформации (XVI в., на этот период пришелся Ренессанс в культурах Германии, Голландии, Франции и Испании), барочную (XVII – первая половина XVIII вв.), Просвещения (с середины XVIII по 20-е гг. XIX в.), романтизма (20-80-е гг. XIX в.), Модерна (с конца XIX в. по 1960-е гг.) и постиндустриализма (1970-е гг. и поныне). Эпоха Модерна иногда делится на собственно Модерн, межвоенный Авангард и послевоенный периоды (культура послевоенного двадцатилетия не имеет общепринятого названия). Некоторые ученые полагают, что постиндустриализм – это начало новой «большой эпохи», но сегодня спорить об этом бессмысленно. В период Реформации закончила свою историю Византия, а начиная с барочной эпохи в динамику европейской культуры вошла Россия, с эпохи Просвещения – США, с эпохи романтизма – страны Балканского полуострова, а с середины XX в. – Канада и Австралия.
Любой другой региональный или национальный культурный анклав можно разбить на примерно такие же «большие» и «малые эпохи», чем и занимаются соответствующие специалисты. Как видно из названий, как «больших», так и «малых» эпох здесь происходит постоянное смешение исторического, культурологического и искусствоведческого подходов (которые в научных традициях разных стран часто не совпадают). Все это не очень логично, но поскольку за этим стоит определенная профессиональная конвенция, то, очевидно, имеет смысл смириться со стихийно сложившейся системой членения истории культуры. Другое дело, что эта система в деталях постоянно корректируется, так что ее не стоит принимать близко к сердцу, а помнить, что все это не более, чем условность, принятая учеными в операциональных целях.
ПЕРВОБЫТНАЯ КУЛЬТУРА – самый ранний период истории человечества, началом которого принято считать появление первых гоминид – австралопитеков (примерно 3 миллиона лет тому назад), а завершением – переход к стадии аграрных цивилизаций (формальные признаки – строительство первых городов, становление первых государств и появление письменности), что в разных регионах происходило в разное время (на Ближнем и Среднем Востоке в 3 тысячелетии до н.э., в Индии и Китае – во 2 тысячелетии до н.э., в Греции и Италии – в 1 тысячелетии до н.э., в Западной и Центральной Европе – в 1 тысячелетии н.э., в Восточной Европе – в начале 2 тысячелетия н.э., у кочевников Евразии – в середине 2 тысячелетия н.э., а у многих народов Тропической Африки – только в ХХ веке). Вместе с тем и на сегодняшний день на Земле насчитывается несколько сотен народов и племен, еще находящихся на первобытной стадии развития (в Африке, Австралии и Океании, Центральной и Южной Америке, в Южной и Юго-восточной Азии, на крайнем Севере Азии и Америки). Ряд первобытных народов в силу активных контактов с развитыми цивилизациями постепенно втягиваются в их культурные ареалы (американские индейцы, некоторые народности Индии, Китая, Индокитая, некоторые африкаанские племена и племена Океании).
В целом первобытность можно разделить на три периода:
- антропогенез – от ранних австралопитеков до возникновения вида Homo sapiens (по последним данным – вид возник примерно 150 тысяч лет тому назад и остался единственным видом гоминид – 50 тыс. лет тому назад);
- «дикость» – период господства родовой общины и ведения присваивающего хозяйства – от возникновения Homo sapiens и до «неолитической революции» (в старом свете примерно до 10-7 тысячелетия до н.э.; данные по Американскому континенту весьма противоречивы);
- «варварство» – переход к племенной организации, присваивающему типу хозяйствования, разделение труда и социальных функций, сложение основного корпуса мифологических текстов и т.п. (от «неолитической революции» до становления аграрных цивилизаций; этот период будет рассмотрен отдельно, см. Культура эпохи варварства).
Этот наиболее длительный период истории человечества (охватывающий 94% истории вида Homo sapiens, не говоря уже о периоде антропогенеза) отличался крайней замедленность процессов социального и культурного развития. Тем не менее, появление культуры, как ни парадоксально, опередило становление человека современного типа. Первые явления, которые уже попадают под определение «культура», появились у неандертальцев (период существования от 300 до 50 тысяч лет тому назад). Верхнепалеолитические культуры Homo sapiens явилась развитием неандертальской культуры мустье. Но и они развивалась крайне медленно. Только «неолитическая революция» придала заметную динамику этому процессу.
Эту стадию социокультурного развития можно назвать эколого-генетической. Смысл бытия обществ, находящихся на подобной стадии культурной эволюции, еще мало отличается от популяционных инстинктов животных: биологическое выживание в среде путем наиболее полней адаптации к ней, а на более позднем этапе той же стадии – через постепенный переход к искусственному адаптированию некоторых элементов среды к своим потребностям. В основе миропредставлений этой эпохи лежит принцип натуроцентризма, апеллирующий к «правильному» состоянию природы, важнейшим элементом которой, разумеется, является существование собственной популяции (рода). Однако способ осуществления жизнедеятельности ранними человеческими обществами уже значительно отличается от животного мира, во-первых, за счет развития и неуклонного повышения значимости орудийной деятельности (включая и деятельность по производству самих орудий труда) и, во-вторых, за счет принципиально более высокого уровня рефлексии – осознания людьми самих себя и обстоятельств собственного бытия. А это, в свою очередь, обеспечило совершенно иной уровень эффективности социальной самоорганизации, регулирования социальных отношений и коллективной деятельности, а также осуществления информационных обменов.
По всей видимости, этап генезиса этой культуры в основном пришелся на период среднего палеолита (культура мустье, жители – неандертальцы), когда, судя по всему, и формировалась первичная родовая организация, появились первые признаки религии и черты стандартизации в технологиях обработки камня. Неандертальцам принадлежат самые ранние захоронения и первые акции символического порядка (в частности самая ранняя изобразидельная практика). Возможно, именно на этом этапе произошел и качественный скачок в формировании языка.
В верхнем палеолите – в период окончательного утверждения на планете людей современного вида – морфогенез этой культуры уже в основном завершился, сформировались ее устойчивые стадиальные черты, появились первые образцы проторелигиозных верований, художественной рефлексии уже сложившейся системы образов идентичности древних обществ. Дальнейшая эволюция описанных характеристик шла по линии их усложнения и совершенствования, а в последующем и социальной трансформации при преобразовании родовых ячеек в патриархально-семейные, первобытных анимистических и тотемистических верований в систему мифологии, однако принципиальные сущностные параметры этой культуры оставались более или менее неизменными вплоть до завершения «неолитической революции» и проявления первых городских цивилизаций, т. е. культуры историко-идеологического типа.
Тем не менее, за этот период произошли такие культурные новации, которые можно назвать эпохальными:
- на стадии антропогенеза появился Homo sapiens, развилась человеческая речь и способность к абстрактному мышлению;
- на стадии «дикости» появились первые протоэтнические различия в культуре, сложились ранние проторелигиозные представления, социальные ритуалы и художественная практика;
- на стадии «варварства» локализация культур достигла уже этнического многообразия, культура обратилась к символотворчеству, появилась мифология, мир разделился на реальный и инфернальный, произошел переход к производящей деятельности, детерминировавший разделение труда и социальных функций, сложились предпосылки к становлению политической организации обществ, появлению храмов, городов, аристократии и жреческого сословия.
КУЛЬТУРА ЭПОХИ ВАРВАРСТВА – 1) исторически – позднепервобытная стадия социокультурного развития, охватывающая период от «неолитической революции» до образования первых государств (или городов-государств, как ранней формы государственного строительства). Для этого периода характерны такие события, как разложение родовой общины и формирование племенной организации, формирование целостного пантеона богов, социальное размежевание племени на служителей культа, воинов (из среды которых выбирается вождь и его окружение) и трудящихся (землепашцев, скотоводов, охотников и ремесленников). Но это деление отчасти условно. Для большинства варварских обществ характерным является сравнительно небольшой контингент постоянных воинов, в мирное время выполняющих преимущественно полицейские функции, и всеобщая мобилизация всех мужчин – в случае военной опасности.
В зависимости от природных условий обитания того или иного племени
(а точнее – групп племен) и преобладающего рода хозяйственной деятельности варварские общества можно разделить на ремесленно-земледельческие, предпочитавшие мирный образ жизни (земледелие удерживало в поле до 90% мужчин, и проведение массовой мобилизации среди них было весьма затруднено) и охотничье-скотоводческие, жившие в основном войной и грабежом соседей (хозяйственные функции в эти периоды нередко полностью возлагались на женщин). Были и племена, в которых хозяйственная деятельность играла только подсобную роль, а основным образом жизни, способом пропитания, а главное – средством добывания ремесленных изделий: железного оружия и др. – была война. Это жители зоны малопродуктивного земледелия (например, скандинавские племена германцев), а так же кочевые скотоводы (скифы и сарматы Северного Причерноморья и Южного Урала, центральноазиатские хунны, тюрки и монголы, аравийские арабы, североафриканские берберы и др.). Эти варвары отличались значительной мобильностью, и Великое переселение народов, продолжавшееся с разной интенсивностью в течение всего 1 тысячелетия н.э., а у тюрок и монголов захватившее и начало 2 тысячелетия, осуществлялось в основном ими.
